Странный приятель.2

— ...И все же, — не удержался Готор, я бы хотел лично поучаствовать. Поверьте адмирал — мой опыт в подобных операциях весьма высок, и я могу принести много пользы... Спросите у лейт... извините — майора Бида.

— Сударь. — Холодно усмехнувшись, ответил на это адмирал. — Коли вы взлетели столь высоко, что вправе давать советы адмиралам и генералам. — Выработайте в себе привычку перепоручать другим то, что хотелось бы сделать самому. Поверьте — адмиралы и генералы, тоже все неплохо владеют шпагой, и умеют стрелять. Однако — в первые ряды, при абордаже или атаке вражеских укреплений мы не лезем. ...Вот и вы не лезьте!

Видно сами боги благоволили сегодня Тооредаану — послав самую подходящую погоду.

Старые ворюги Дроут и Таагай, назвали бы эту ночь идеальной, для темных делишек. — Небо затянуто тучами, промозглый ветерок, и время от времени, начинавший моросить дождик. — В такую погоду, никто из благонадежных горожан носа на улицу не высунет. И даже те, кто по долгу службы или какой иной необходимости, обязаны торчать там, — норовят забиться под какую-нибудь крышу, в уголок или будку, скрываясь от противного ветра и дождя.

Остров Тейт — самый большой и населенный остров одноименного архипелага, еще мирно спал, забившись в теплые жилища, даже не подозревая, что к нему стремительно приближается самый бурный, за последние триста лет, период его истории.

И первыми вестниками этого времени потрясений и перемен, были небольшие, чем-то похожие на обычные рыбацкие шаланды, кораблики, вошедшие в бухточку, обычно именуемую "Рыбацкой", что лежала на его западной стороне.

Наибольшим отличием этих корабликов, от обычных рыбацких шаланд и шхун, пожалуй была окраска. ...Обычно-то, местные рыбаки, пытаются заботливо раскрасить своих "кормилиц", в наиболее яркие и заметные цвета. Чтобы не только уесть пестротой соседа и повыделываться перед молодыми рыбачками, но и для того, чтобы в случае какой-нибудь беды, их было проще заметить среди морских просторов.

А эти кораблики... Мало того что их корпуса и паруса, были окрашены в непонятный грязно-серый цвет (Готор называл его " sharovyj"), так еще и окрашены неравномерно, какими-то противными разводами и пятнами, ярче или бледнее. (Готор изготовил три вида краски, в разных пропорциях соединив сажу, мел, и льняное масло.)

Адмирал оу Нидшаа, увидев подобную окраску, едва не задохнулся от злости, и даже плюнул на палубу, за что иного матроса, запороли бы до полусмерти. А вот зато майор Бид и генерал оу Дезгоот, лишь понятливо улыбнулись, и одобрительно кивнули первому лейтенанту оу Готору.

...Вопреки прогнозам адмирала, собранные кораблики, смогли дойти до Тейта, не развалившись, и даже не обнаружив серьезных течей. Правда и шли они не по открытому океану, с его разрушительными волнами, а по внутренним водам архипелага, очень осторожно лавируя между островами. В результате этого лавирования — эскадра смогла пройти сквозь, может и не так чтобы очень, но все же заселенный архипелаг, никем не обнаруженная. ...А капитан Маб, умудрившийся свершить подобное чудо, лишь загадочно ухмылялся в ответ на вопросы — "Откуда он так хорошо знает местные воды", что заставляло заподозрить в нем опытного контрабандиста и весьма отважного человека. — Торгаши-кредонцы, почитали контрабанду куда худшим злом чем пиратство, и наказывали за нее не просто смертью, но смертью очень долгой и мучительной.

Когда капитан Маб, виртуозно вывел караван к нужной точке — на все шесть брандеров — пока лишенных своей смертоносной начинки, расписав себе лица в стиле окраски корабликов, погрузилась рота майора Бида... (Да-да... — майор, к большому удивлению лиц неосведомленных, почему-то продолжал командовать ротой), и дождавшись сумерек — двинулась вперед к острову.

Надо сказать, что обычно-то — солдаты не очень ловки на воде, все-таки это не их стихия. Но эти ребята показали себя весьма умелыми мореходами, умеющими и грести, и даже неплохо (для сухопутных крыс), обращаться с парусами, что позволило сократить количество моряков на torpeda всего до двух человек — капитана и рулевого.

...Несколько месяцев тренировок на глухом и отрезанном от всего мира побережье Тима (будь проклят этот поганый городишко, и то жуткое пойло, которое по слухам, местные, гонят из рыбьих голов).

Впрочем — солдаты там учились не только ходить под парусами или грести. Но и, судя по тому как стремительно они покинули свои суденышки, едва те коснулись берега, при этом даже умудрившись не замочить пороховые заряды в своих мушкетах, — высадку на берег, они тоже отрабатывали. (Тот, у кого после высадки мушкет давал осечку — лишался дневной порции выпивки. — Что весьма стимулировало как и желание тренироваться, так и умственную деятельность, что привело к появлению специальных затычек на стволах, и промасленных тряпок, обмотанных вокруг замка и полки).

Затем одно капральство ушло к дороге, чтобы перекрыть выход из деревни. Второе — двинулось непосредственно по дороге, сгибаясь под тяжестью каких-то тюков. А остальные — предприняли стремительную, но молчаливую атаку на небольшой форт, стоявший примерно в полукилометре, от места высадки.

Прошляпивший вражеский десант часовой, прятавшийся от дождя в будке над воротами, так толком и не вышел из полудремы, когда кинжал сержанта Йоовика вошел в его сердце. И как результат подобной беспечности — треть защитников форта была заколота во сне, треть успела выскочить из казарм, чтобы наткнуться на штыки нападающих, а последняя треть, весьма благоразумно, предпочла сдаться. — Рота Бида, отрабатывала это нападение, в течении почти трех месяцев на специально построенном макете форта (чертеж и план которого, предоставил сам Военный Министр Риишлее), так что операция была проведена без единого выстрела и обошлась без потерь.

Конечно — чуткие уши рыбаков, не могли не уловить поскрипывания снастей больших кораблей, вошедших в бухту. И уж тем более — звуков высадки на берег, целых двух полков тооредаанской пехоты.

Но староста, бросившийся было в сторону крепости, дабы предупредить тамошний гарнизон, наткнулся на выставленный пост, и будучи отловлен охранявшими выход на дорогу вражескими солдатами — был "благословлен" парой оплеух и одним поджопником, после чего, с чувством выполненного долга, вернулся обратно. (Спустя месяц, он даже пытался выпросить себе у Совета Республики, какую-нибудь награду, весьма живописно описывая полученные раны. Увы, но один из Советников будучи лекарем по специальности, лишь хмыкнул, перечитывая слезное описание, и вынеся вердикт — "Даже с половиной этих ран не выживают", бережно сложил послание, и забрал себе, дабы повеселить приятелей).

Впрочем, скоро рыбаки поняли, что не они сами, не их скромные хижины, вовсе не интересуют пришельцев. Они было забеспокоились, когда сошедшие с кораблей моряки, начали отвязывать их лодки, и сгонять на одну стоянку. Но командовавший этим предприятием морской лейтенант, пусть и в несколько грубой, но зато весьма доходчивой форме, заверил обеспокоенных граждан Кредона, что их лодки, королевству Тооредаан, нужны "не больше дерьма из задницы сраного Небесного Верблюда". И если все жители будут сидеть тихо по своим домишкам... примерно так пару дней — вскоре они получат свои лодки обратно. А вот коли кто-то посмеет хоть рыпнуться, или попробовать сбежать из деревни — лодки сожгут все до единой.

Лодка для рыбака была всем. Так что староста, и наиболее авторитетные мужики поселка, — клятвенно заверили что будут сидеть тихо. ...И надо сказать — обещание свое исполнили.

...Как впрочем и тооредаанцы. — Сошедшие на берег солдаты не только не бросились разорять нищие рыбацкие хижины, но даже не одной бабе юбку не задрали. — Они были заняты чем-то другим.

А именно — выгружались с трех, вошедших в бухту кораблей, сами, сгружали какое-то барахло, поднимали его на плечи и уходили по дороге. — Им явно было не до рыбацких "богатств".

А тем временем — капральство, ушедшее к крепости самым первым, уже достигло своей цели..

— Ну Гаарз, — Утирая пот со лба, выступивший от быстрого движения, даже в эту, весьма прохладную ночь, бросил сержант Доод. — Теперь ваша очередь, показывать за что двойное сержантское жалование получаете!

— Не боись сержант. — Весело ответил ему Гаарз. — Покажем! Ща только Киншаа с запалами подтянется...

Лейтенант оу Заршаа. — Продолжил он, повернувшись к офицеру. — Нам бы парочку солдат посмышленее...

— Доод. Выдели. — Коротко приказал оу Лоик Заршаа, которого просто распирало от счастья, при мысли о полученном задании. — Не зря он всеми правдами и неправдами пробивался в роту Бида, ради чего даже пришлось пожертвовать очередным продвижением по службе. — Потом расставь посты. — Один на дорогу в сотне саженей отсюда. — И по два в обе стороны. Только помни — чтоб ни звука!

А Гаарз, Киншаа, и пара матерых гренадеров, имевших немалый опыт в подобных делах, тем временем, отойдя чуть в сторону от ворот, дабы не привлекать внимания охраны, сначала спустили вниз парочку из Гаарза и гренадера в ров — сухой и неглубокий, ибо пробит он был в камне, что проходил перед воротами, а потом, осторожно начали спускать на веревках тюки с порохом, обернутые в "не промокающую" ткань.

...У всех четверых, поверх сапог, были одеты специальные мягкие "galoshi", а всю амуницию, которая хотя бы теоретически могла звякнуть или загреметь, они оставили на верху.

Затем, по закрепленным сверху веревкам, спустились двое других подрывников. А Киншаа и Гаарз, просто с обезьяньей ловкостью, вскарабкались на противоположную стену, сбросили веревки, и начали поднимать на них, тюки с порохом.

Потом, долго и нудно, переносили тюки, и по особому складывали их возле ворот в крепость. Стараясь при этом производить как можно меньше шума.

...Готор не зря столько времени учил их подрывному делу. У Киншаа, так и вообще, обнаружился к этому занятию немалый талант, густо замешанный на страсти. "Бандиты" частенько подшучивали над ним, что ради возможности в очередной раз что-то взорвать, Киншаа даже готов сбежать от молодой жены! — Пороховые заряды, были заложены правильно, и даже придирчивый Готор, не смог бы сделать лучше.

И когда примерно спустя полчаса по окончанию работ, под утро, в самое идеальное для начала штурма время, из предутреннего тумана, к крепости подошел вестовой с поста на дороге, с сообщением что первый батальон 6-го гренадерского, стоит в трех сотнях саженей ниже по дороге и готов атаковать. А все остальные силы тооредаанского десанта тоже буквально на подходе — лейтенант оу Заршаа, отдал приказ, и Киншаа поджег фитиль...

Прошло еще наверное минут сорок, пока огонь не прошел по особому, не боящемуся влаги фитилю до запалов, и не рванул пороховые заряды.

...Их было два. — Первый, довольно слабый, — перерубил цепи подъемного моста. А вот зато второй, основной — снес ворота. И в крепость, ринулись, имеющие уже немалый опыт по захвату фортов, гренадеры 6-го полка, спешно занимая стену, и беря под контроль бастионы с находящейся на них артиллерией.

Растерянный, и явно не ожидавший нападения гарнизон, тем не менее смог на удивление быстро организоваться, и дать отпор неизвестным захватчиком. — По всему было видно, что крепость охраняли имевшие немалый боевой опыт, солдаты. Возможно вволю хлебнувшие зарданской пыли, или отмахавшие немало верст по степям и лесам Северной Земли.

Но... — стены и бастионы, к тому времени, уже вовсю контролировали тооредаанские гренадеры, а сквозь распахнутые ворота, к ним все продолжала и продолжала подходить подмога.

Кредонцы отбивались отчаянно, не давая и не ожидая пощады, стараясь щедро полить свой и вражеской кровью, каждую пять земли, что вынуждены были отдать врагу. Даже внутри крепости, драться приходилось за каждый дом, казарму или сарай. ...Даже длинный солдатский нужник, превратился в настоящую крепость. Сложенный как и все остальные строения крепости из камней окрестных гор, он отлично защищал от пуль. Зато окошечки под потолком, сделанные для вентиляции, играли роль отличных бойниц. А палившие из этих окон солдаты, видать были очень опытными воинами, — они не только метко стреляли, но и весьма искусно использовали все преимущества своей позиции. Только когда подтянули пару пушечек, сделанных по типу тех что применяли сами кредонцы, удалось задавить защитников сортира огнем.

Лишь спустя пару часов, после начала атаки, последние очаги сопротивления были подавленны. Из целого батальона составлявшего гарнизон крепости, в живых остались лишь тринадцать защитников. — И то — все из них имели раны, причем четверо были без сознания.

— Сраный Небесный Верблюд!!! — Не без восхищения заметил генерал оу Дезгоот, входя в захваченную крепость, и оглядывая груды трупов своих и чужих солдат, вперемежку лежащих на плацу, или свисающих из окон. — Это были достойнейшие вояки. ...Узнайте что за полк. — Зуурские егеря? ...Как-же, как-же... — Слышал. Не зря им был присвоен титул "бессмертные" — даже умирая, они оставляют о себе память, что живет в веках... — Так написано на их знамени. ...Кстати — где оно? ...В том смысле — где остальной полк? Если такие же охраняют и основную крепость — боюсь — нам придется очень туго!

— Не смотри ты так тоскливо. — Противореча собственным словам, печально заметил Готор, стоя на стене крепости, и провожая взглядом уходящие из нее стройными рядами, тооредаанские полки. — Увы, но их с собой не взяли.

— Так что вы скажете оу Руув. — Спросил генерал оу Дезгоот у приписанного к его штабу, человеку Риишлее. — Вы нашли своего человека?

— Да. Он сумел выжить... — Брезгливо скривив губы, ответил тот. — Спрятался в чулане, а потом сдался нашим солдатам.

— Тьфу... — Плюнул на пол оу Дезгоот. — Мог бы ведь хотя бы умереть с честью... Впрочем, нам это только на руку. Хорошо бы у Кредона было побольше таких офицеров.

— Не стоит делать поспешных выводов. — Покачал головой оу Руув. — Этот конечно сгнил... хотя и мы ему в этом помогли. Но в основном — и герои и подлецы, сейчас держатся за Кредон... Потому что, он, увы, пока побеждает, а быть на стороне победителя — выгодно.

...Впрочем — оставим эти размышления для более подходящего момента. — Зуурских егерей, перевели сюда буквально две недели назад. Поэтому я не знал об этом. Конечно, меня немного насторожило, что столь боеспособная часть, оказалась именно на Тинде... в это время.

Но как выяснилось — это не более чем случайность. В последнем неудачном походе по Северным Лесам, полку сильно досталось. — Тамошние дикари сумели заманить их в глубь своих чащоб, а потом перерезали пути снабжения — потери были не столько от пуль и клинков врагов, сколько от голода и болезней. ...А на обратном пути, они еще и попали в шторм в результате чего один из кораблей, с целым батальоном этих вояк, затонул. ...Так что — тут, в крепости, была самая крупная из частей зуурских егерей, на острове.

На Тинде, в смысле — на основной базе и в городе, находится еще около роты, для того чтобы принимать, и переправлять сюда новобранцев.