Она слабо кивнула. А он ещё минуты две без умолку болтал о чём-то. О чем болтать не важно, но подобный трёп успокаивает нервы. В первую очередь себе. Его страхи, начали сбываться. Она не выдерживала. Чёртовы импланты. Проклятые уроды, которые их придумали! Тупорылые... они даже не понимали, какую адскую штуку создали. Искренне верили, что это поможет людям... И теперь верят. Даже убивают тех, кто не верит. Если Алена тут сойдет с ума...

Он заставил себя продолжить болтовню. Тем более что бомбардировка и не думала прекращаться. И кого они там бомбят, идиоты! Ни одной живой души на поверхности. Были две и тех спугнули...

Иди туда, куда он собирался, сейчас не стоило. Как можно куда-то идти, когда человеку на каждом углу черти мерещатся. Обстановочка, однако, хреновая получается хоть в инфракрасном спектре её рассматривай, хоть в ультрафиолетовом. Но сидеть долго нельзя. Это семьдесят лет назад импланты могли лишь пугать, если человек выходил из системы. С тех пор они убивают. СверхСистема не терпит отвергов.

Павел потребовал отдать все медикаменты. Алена подчинилась. Проведя ревизию, он выкинул несколько, по его мнению, нежелательных препаратов, остальные оставил, главным образом потому, что их не знал назначение. Но Алене ничего не вернул.

— Ну что, шлем можно снять? — осведомился он у Алены — Я конечно не краса города, но по поводу морды лица претензии не ко мне. Таким уж папа с мамой сотворили.

— Они нас убьют — глухо сказала Алена. Она теперь сидела у стены, обхватив руками прижатые к груди колени.

— Ага, значит нас? — улыбнулся Павел — Это хорошо, следовательно, можно уже к тебе подсесть?

Она всхлипнула, Павел встал, подошел к ней и сел рядом.

— Да кому мы нужны — тихо и серьезно сказал он, взяв её за руку — Мы отсюда выберемся, я выход нашел. Попадем на базу. Там ты станешь психологом, будешь людям мозги вправлять. А я буду инженером. Буду делать систему туннелей и запасные базы. Так и проживем год. А если за год не вернёмся, то ещё год. А через пять лет всё и так закончится. Можно будет изучить этот вопрос более подробно... Не бойся, ничего страшного не будет. Трудности будут, но все пройдет. Да?

Она кивнула.

— Ты плавать умеешь? — спросил Павел то, о чем собирался спросить сразу, Алена удивленно посмотрела на него.

— Нет.

— Зря...

Землю тряхнуло. Затем пошел нарастающий гул. В этот раз вибрация только усиливалась.

— Хреново — подумал Павел.

— Почему — тихо прошептала Алена. До Павла дошло, что думает он вслух. Нервы, наверное.

— Тактический ядерный заряд. Где-то недалеко отсюда. В нескольких километрах.

— А если бы тут...

— Если бы да кабы...

— Во рту выросли бы грибы — вставила она.

Он улыбнулся, дождался ответной улыбки и взял её за руку.

— Вырастут... со временем. Пошли, прогуляемся. Сейчас я тебе подземное течение покажу. Только ты больше не пугайся, хорошо? Если что, держись за меня. Ладушки?

Она кивнула, крепче вцепившись в его руку.

* * *

Павел уже сообразил, где они очутились, и это его сильно порадовало. Водный туннель уходил вглубь, но при этом через какое-то время попадались мини-колпаки с чистым воздухом. Все правильно. Это бывшее убежище. Бывшее потому, что они смогли сюда попасть. Можно было конечно Алену наверху оставить, но вдруг взрыв... Лучше пусть плывет. Запаса воздуха на час не меньше. У него небольшой баллончик, но он его берег. На всякий непредвиденный случай. Обстановка в последнее время складывалась так, что всякий случай был непредвиденным.

Плыли по подземным туннелям. Самое паршивое, что воздуха мало.

— Погоди, дай отдышаться.

— У тебя баллон испортился?

— Пулей пробило... ещё там...

— А запасной? — удивилась она.

— У тебя — усмехнулся он.

Он ещё пару раз вдохнул, и они нырнули.

Плавать он не любил, хотя умел. Хорошо умел. Очень хорошо умел. Но такие вещи как ласкающее тело водная прохлада ему были неизвестны из-за костюма. А плавать в бассейне не любил. После всех прогулок по Пустоши, уже никакого бассейна не захочется.

Наверху царил ад. Похоже, что поисковым легионерам влетало тут не раз. И не два. Сильно они разозлились, раз на ядерный заряд расщедрились. Вообще-то они этого делать не любят. И вовсе не из-за экологии. Плевать им на экологию. Тем более в зоне боевых действий. Просто в радиоактивной зоне потом труднее работать. А подземники всё равно никуда не денутся. Некуда им деваться...

Всплыли. Павел снова вдохнул со всей силы, стараясь продавить сопротивление фильтра. Воздух был безопасен, хотя и не без примесей. Едва установив это, он тут же вынул фильтр. Чутье подсказывало — выход рядом. И там никого не будет. Впрочем, он мог и ошибиться.

Вылезли они в туннель в полнейшей темноте.

— Темно — прошептал он.

— Хоть глаз выколи — согласилась Алена.

— А что одним лучше видно? — невинно поинтересовался он.

— А ты попробуй — посоветовала она — Хотя нет, не надо, а то ведь ты и действительно попробуешь, да?

— Да! Но не на себе.

— Негодяй — хихикнула она

— До тебя никто не жаловался — пожал плечами Павел, удобно устраиваясь на голом камне.

— На какой мы глубине? — спросила Алена.

— Не меньше километра.

— Так глубоко? — удивилась она. Павел посмотрел на неё и усмехнулся.

— Это неглубоко. Тоннели уходят на несколько километров вглубь. Тут целая сеть. Разные уровни. Есть специальные люди, которые делают их и чинят.

— А эти... служители ищут их?

— Ещё как ищут! Прослушивают землю вдоль и поперек. Но подземники тоже не сидят просто так. Парадокс — сказал он, поворачиваясь к Алене — подземники на поверхности проводят едва ли не больше времени, чем под землей. Постоянно ведут разведку боем и портят кровь тем, кто их ищет.

Наверху снова послышался гул. Земля чуть заметно задрожала. Наверно служители нашли какую-то систему туннелей. Вот и решили малость бомбануть. Раньше посылали отряды с взрывчаткой. Комики. Отряды эти исчезали бесследно. А следы взрывчатки порой обнаруживались у самих синтетов на месте какой-нибудь диверсии в виде молекул.

— Полностью тупиковая ситуация — непонятно к чему сказал Павел вслух — Абсолютно безнадежная. Сдаваться никто не будет, уничтожить друг друга они не смогут. Все решит время. К тому же синтеты, рано или поздно меж собой передерутся и всё уцелевшее в пожаре начнет тлеть веками...

Алена повернулась, посмотрела на него и пожала плечами.

* * *

Они вышли из грота, и пошли по узкому коридору, сделанному из бетона. Путь, как и все предыдущие, был направлен вниз. Алена после того кошмара, теперешнее подводное плавание в условиях атомной бомбардировки восприняла спокойно. И уже ничему не удивлялась. Даже пакетам с едой, которые Павел притащил невесть откуда.

Он тут как рыба в воде. Еду достал, воду чистую где-то нашел. Кто-то спрятал, а он нашел. Дитя мёртвого мира. Привыкший к этому жуткому нагромождению камней и металла. Алена подумала, что Павел сильно испорчен Пустошью. Он ведь никогда не поймет красоты цветов. Не узнает запах лугов. Не поймет прелести ветра, обдувающего кожу. Всей красоты природы ему не понять. И не оценит той особенности естественного мира, в котором можно брать фрукты или овощи. И вообще вся еда под ногами. Бери все что пожелаешь!

Как и у большинства представителей промышленной цивилизации выросшего в обеспеченной семье, представление о дикой природе у Алены было самое радужное. Тем более что в её любимой оранжерее всё так и было. И фрукты с овощами перед носом, и звери к людям подходят лишь для того, чтоб их погладили и почесали. А заодно и угостили чем-нибудь если можно...

Вспомнился один забавный случай. Её знакомая писала диссертацию по свиньям. Параллельно выдрессировала десяток хрючел так, что они кроме всего прочего научились выстраиваться клином, а также ходить 'в ногу' четко строем — пятак в пятак.

А однажды, один профессор-ботаник пришел в оранжерею проводить какие-то свои исследования. Разыскивал какую-то редкую травушку-муравушку, и ненароком углубился в чащу. Нашел он травку или нет, история умалчивает, а вот свиньи его нашли. Пока он соображал, что это могло бы значить, хрючела выстроились клином, и пошли на него. А дядька был профессором по растительным наукам. В дикой природе понятно не бывал, в виду отсутствия таковой, и о роли этих клыкастых хрюкающих тварей не догадывался. Ну и перепугался, понятно. Свиньи же, решили, что им принесли что-то вкусное, потому перестроились с клина в каре, перешли с марша на рысь и радостно попёрли на дядьку во весь свой поросячий дух.

А дядька сей маневр понял по-своему, поэтому развернулся и со всех копыт рванул с пробуксовкой в противоположную сторону. Бежали недолго, но весело. Минут пять. В конце концов, загнали хрюшки бедолагу на дерево, обложили со всех сторон и стали ждать, когда он слезет. Делать-то им все равно нечего, поскольку завтрак давно закончился, до обеда ещё далеко.

А он в крик...

Прибежали, конечно. Поросячий эскадрон отвели на место дислокации, а дядьку снимали всем персоналом с помощью пожарной лестницы.

Алена громко смеялась рассказывая. Павел тоже улыбнулся пару раз, но по достоинству оценить рассказ не смог, все его существо было поглощено попыткой учуять вход.

Но он был уверен, во всяком случае, ему казалось, что огонек надежды горит по правую сторону. Именно туда он и шел. Алена его отвлекала, он попросил её помолчать. Так они шли уже минут сорок. Где-то наверху слышался гул. Наверно легкое землетрясение. Или ещё что-нибудь в этом роде. Павел ощущал примерно, что взрывы сейчас далеко и им никак угрожать не могут. Кругом стояла полная темень. Лишь только слабое свечение, исходившее от скафандров, мягко освещало всё, что было ближе пяти шагов.

Алена задумалась о чем-то связанном с её последней статьей в области раннего развития детей и как-то не заметила, как Павел остановился. Уткнувшись ему в спину, она отступила, но, помня о просьбе, промолчала. Павел стоял так долго. Несколько минут, затем медленно подошел к стене. Сначала очень осторожно он начал ощупывать её сверху донизу. Она подошла ближе. Рука Павла прошлась по стене. Вдруг стена отошла в сторону.

— Хорошо — тихо сказал Павел. Это было его первое слово за эти два часа.

Спустя пару минут он нашел ещё одну плиту. Открыл её и внимательно изучил.

— Сядь, отдохни — сказал он Алене и, подавая пример сел сам. Сел и задумался.

— Послушай...

— Тише — перебил он её и погрузился в размышления. В том, что он нашел переход, Павел не сомневался. Вот только предстояло ещё оценить степень риска.

— Алена, я сейчас попробую запустить этот механизм. Если я исчезну, не пугайся. Минут через сорок появлюсь.

— Нет! — Алена вскочила на ноги словно ужаленная — Я пойду с тобой.

— Алена...

— Нет, я больше тут не останусь. Тут... тут...

— Тут бездна — сказал Павел.

— Что? — переспросила она.

— Мы называем это Бездна. Силы, разрушающие организм. Сейчас они особенно сильны. А у тебя ослабленная к ним защита. Видимо испуг сказался. Да ещё и эти долбанные импланты. Поэтому тебе снятся кошмары. Придется тебе перенастроить свою психику. Но если по ту сторону не окажется защиты, я знаю что делать. Я выживу, а ты нет. Я себя не прощу.

— Я не выживу, если ты меня тут оставишь. Это могила.

— В могилах обычно безопаснее всего — возразил Павел с явным знанием дела — А в злых призраков, извини, не верю.

— А бездна?

— Она посещает любого, кто ослабляет свой иммунитет к ней. Было ведь у тебя такое, когда хочется убить весь свет, всех людей. Или не всех, но кого-нибудь одного? Было! Бездна вселяется в слабых духом людей и заставляет их нести зло. Человек становится как бы носителем вируса. Как бешеный пес. Он причиняет зло другим, вторгается в их жизнь, гадит и разрушает. И вызывает у них ярость, то есть бездна через него вселяется в тех, кого он обидел. А потом среди них тоже найдутся свои агрессоры и так далее. Эта эпидемия на планете свирепствует не одну тысячу лет. В общем, тебе нельзя поддаваться страху или ненависти. Как только чувствуешь негативные эмоции, тут же вспоминай о хорошем. О чем-нибудь, любая глупость подойдет, главное уйти от бездны, отвлечься. Это не просто блажь святых, это — закон выживания. Химия на тебя уже не действует, а больше ничего страшного тут нет. Ты же мне сама об этом говорила. Вот, напоминаю.

— А сам?

— Знаю... Бывает... — смутился Павел.

— Я пойду с тобой — твердо сказала Алена.

Он молчал. Затем вздохнул и сказал:

— Ладно. Внимательно слушай. И запоминай...

* * *

Неяркий розовый свет заполнял собой все вокруг. Он был неслабый, но совсем не слепил глаз. Словно во сне. Алена огляделась вокруг. Всё тот же коридор, все то же направление. Плавно вниз. Рядом со стеной стоял Павел. Он возился с каким-то прибором, встроенным в стену. Павел был без скафандра. До неё вдруг дошло, что она тоже без скафандра.

— Автоматический распаковщик — ответил на её немой вопрос Павел — эта штука снимает скафандр почти мгновенно. Незаменим в местах с повышенной радиацией.

— У нас радиоактивные скафандры?

— Да, из шести уровней защиты, два поражены. Нормально...

Он вдруг улыбнулся. По спине пробежал холодок, но не более того. Кажется, она начала привыкать. Алена почувствовала, как один её локон лег на лицо и поправила прическу.

— А ты плохо выбрит — сказала она ему.

— Я выбрит? — удивился Павел, проводя рукой по лицевой шерсти — спасибо за комплимент.

— Куда идём, небритое чудовище? — бодро спросила Алена.

— Вперёд! Только вперёд! — весело ответил Павел. Он демонстративно пригладил ту часть головы, где по идее должна располагаться прическа, и пошел, поманив Алену за собой.

Они вышли какой-то зал. Павел шел не торопясь. Даже вразвалочку. Пару раз мимо них прошли вполне живые люди. Алена от этого пришла в восторг и даже пыталась их окликнуть, но Павел её остановил.

— Нас уже ждут.

— Они о нас знают?

— Мы прошли четыре линии обороны — не без гордости за себя сказал Павел — неужели ты думаешь, что о нас до сих пор не знают?

— Не знаю — сказала Алена — ты же спец, ты и думай. Я вот только не пойму, что за кружок истории, в котором учат стрелять из автомата и взламывать линии обороны.

— Не взламывать, а вежливо проходить, здороваясь с хмурыми церберами. Церберы нас рвать на части не стали, поэтому я и не особо беспокоюсь теперь. Да еще... — он даже остановился, задумавшись. Потом сказал

— Алена, говори им правду. Даже НАШУ правду. Врать бесполезно, даже меня они расколют как орех.

— Даже? Ну не много ты о себе думаешь, специалист?

Павел промолчал, задел видно профессиональное самолюбие девочки будущего психолога, специалиста по взращиванию здоровых идей в беспокойных детских головах. Он решил не отвечать, тем более что и не пришлось.

Перед ними как из-под земли выросли несколько улыбчивых молодых людей. А к ним в придачу сто процентов уверенности и группа захвата. Только последние, в силу природной скромности, на глаза не появляются. Во всяком случае, пока. Хотя ведут их, скорее всего от самого входа. Да и эти трое наверняка много чего стоят.