Передвигаться по острову, оказалось не так просто. Местность была очень, мягко выражаясь, неровной и состояла, по большей части из покрытых лесом холмов и скал, некоторые из них зелень скрывала полностью, у других деревья и кустарник, росли только на макушке, а нижняя часть склонов, представляла собой голую скалу. Кроме того, холмистая местность, была изрезана узкими ущельями, со скалами светло-серого цвета разных оттенков, изредка попадались желтоватые участки, но большая часть камня отливала голубизной.
'Витязи' шли по камням и зарослям, придерживаясь не то что дороги, которых на острове и в помине не было, и даже не тропы, а какого-то намека на тропку, вьющуюся между скал и камней, когда обходящей заросли, иногда проламывающейся через кусты на манер дикого кабана. Шли уже прилично, не менее часа, изрядно под устали, все-таки стояние на мостике корабля, не тренировки бегом по сильнопересеченной местности. Наконец они выбрались на открытый участок, заросший травой и низким кустарником, на котором Черный и обнаружил под ногами нечто интересное.
— Глянь, Жень что это может быть, — повернулся он к Сенявину
— Да дыни какие-то, — ответил бывший штурман.
В зелени травы желтели лежащие в ней оранжевые плоды, размером с хороший кабачок, с утолщением на конце. Больше всего, они походили на огромные, сильно вытянутые груши. Мечеслав присел, вынул из ножен кинжал и разрубил один плод на две части. Поднял половинку, понюхал.
— Слушай, Жень -Черный поднялся и повернулся к Сенявину, — тыквой пахнет.
Он отрезал маленький кусочек и бросил в рот.
— Командир, не надо, — предостерёг Евгений, — вдруг ядовитый, отравишься.
— Не, — помотал головой полковник, пожевал, потом выплюнул, — Это тыква Степанович, я сейчас вспомнил, у Эксквемелина в его 'Пиратах Америки' перед походом сюда читал, что когда испанцы начали заселять Эспаньолу, они обнаружили там много разных сортов, дикорастущей тыквы. А Эспаньола, она вон, там, — воевода ткнул зажатым в руке кинжалом на юг. — До неё десяток километров через Тафту. О! Посмотри, — он указал острием клинка на дальний конец пустоши, — это же десерт.
Сенявин присмотрелся.
— Ананасы? — вопросительно покосился он на Черного.
— Ага, — кивнул тот,— приступаем к сбору урожая.
Быстрым шагом пересек пустошь и подойдя к невысоким кустикам, примерится, выбрал объект и срубил один из шипастых плодов, забрав его, пошел дальше по её заметным признакам тропинки, к конечному пункту пути.
Наконец путники достигли намеченной цели, небольшой площадки между двумя вздымающимися над морской водой утесами. Выйдя на песок искомой бухты Трезок, попаданцы осмотрелись. Сбросили поклажу подальше от воды, разделись и бросились в накатывающие на пляж волны. Освежившись, и смыв пот от ходьбы и как бы и саму усталость, 'витязи' присели на камни и не сговариваясь, потянулись за флягами с вином и к закускам. Неподалёку шумел морской прибой, и очень противно кричали птицы, видимо чайки — жадные и ненасытные существа. Море блестело и переливалось мириадами вспыхивающих и тут же гаснувших в солнечных лучах звёзд, будто солнце рассыпалось на мельчайшие осколки. Волны накатывали на берег, растекались по песку белой пеной и отступали обратно, чтобы продолжить свой вечный бег. Вот под птичьи крики, шум прибоя, отличное вино и приличную закуску и состоялся разговор между главным воеводой-адмиралом и главным адмиралом попаданцев. В основном речь шла о морских делах. Начал беседу Сенявин.
-Командир, вот мы пришли сюда с одним отличным кораблем. Через два года у нас уже куча захваченных судов, иногда даже не нужных нам. Я даже не говорю про барки и прочие каравеллы с каракками. Но даже галеонов у нас явный переизбыток. С учетом последних трофеев, нам даже на них капитанов проблематично назначить, не хватает нас на все галеоны.
-Ты это Степаныч к чему?
-Я Командир это к тому, что галеоны и прочие местные суда нам как то для наших задач не подходят. Парадоксальная ситуация у нас сложилась. Корабли имеются, даже в избытке, а полноценной боевой эскадры нет.
-И что ты как спец предлагаешь?
-Нужно стоить самим корабли, необходимых нам классов и ТТХ. (тактико-технических характеристик.)
-Так мы и строим, вон уже второй клипер в Поморье заложили, Логунову проекты пары кораблей заказали. — ответил на слова штурмана полковник.
-Мы заказали 'чайконосец', этакий эрзац-десантный корабль нашего времени, в реалиях 16 века. Это правильно, но пока этот класс кораблей не сильно актуален для нас, в нашей ситуации. А второй проект линкора с полутора сотнями орудий на борту, в нашей ситуации он совсем не нужен. Где мы линкоры будем применять?
-Так линкоры на перспективу. Да и 'чайконосцы' тоже, пока в этом году один заложим. Проверим проект в действии. Тем более у нас и древесины на линкоры еще нет, первая появится аж через девять лет.
-Вот и я говорю, все на перспективу. А нам уже сейчас нужны военные корабли специальной постройки.
-Твои предложения Степаныч?
-Создать чертежи и начать строительства в первую очередь фрегатов двух видов. Легкого однодечного, для перехвата купцов на трассах в открытом море, быстрого, маневренного, отлично вооруженного, прообраз легкого крейсера. И тяжелого двухдечного фрегата, для борьбы с военными кораблями противника на морских коммуникациях и участия в линейных сражениях, прообраз тяжелого бронекрейсера. Потом проекты еще пары кораблей, посыльного брига, быстрого, маневренного, но слабо вооруженного. Сторожевого корвета, так же быстрого и маневренного, чуть уступающего бригу по этим характеристикам, но с более мощным вооружением. Потом войсковой транспорт для перевозки войск и судно флотского снабжения, для снабжения боевых кораблей в отрыве от свои сухопутных баз. И на основе войскового транспорта, торговое судно, хотя и тихоходное, но вместительное, устойчивое, мореходное.
-Да, хотелок громадьё. Только реально у нас один стапель, на одной верфи и тот занят. 'Чайконосец' планируем заложить только на следующий год, когда стальной киль с остальными металлическими деталями 'Касатка' привезет. Кстати, как думаешь, отправить её в Ригу или обождать весны и в Михайловскую верфь отправить?
-Пусть идет, киль и остальное скорее получим. За зиму изготовят, весной перебросят, она же и заберет. Глядишь к весне шестидесятого года с десантным кораблем будем.
-Согласен, так и сделаем. И вообще со следующего года 'Касатку' оставляем зимовать в Поморье. Да, а чем тебе испанские галеоны не по нраву. Вон испанцы ходят на них и не жалуются. Да и Франция, Англия, Голландия, Португалия и остальная Европа их строят, и тоже не ругаются.
-Да многим. Так на вскидку. Корабль не сильно то мореходен и крепок. Бегун из него не быстрый, тихоходен можно сказать, маломаневренен, неповоротный. Для чего предназначен не понятно, то ли военный, то ли торговый, оттого и все эти недостатки названные мною. Да и так по мелочевки, по той же артиллерии. Не признают гордые идальго орудия за благородное оружие, сам ведь видишь, все в рукопашку пытаются схлестнутся, на абордаж рвутся. Оттого и корабельные лафет у них под пушками на двух колесиках, а не на четырех колесах, что намного удобнее. Орудийные порты на галеонах круглые, хотя квадратные, обеспечивают больший угол обзора и удобнее в бою. Почему так не знаю, может религия не позволяет более технологичную и удобную в бою квадратную дырку выпилить, чем с круглой мудохаться. Сами пушки, страх и ужас. Про одинаковый калибр не говорю, но эти длинноствольные монстры попробуй в тесноте орудийной палубы в бою на море, да в качку, перезаряди. Сто потов сойдет и пупок развяжется. А ядра к ним. Ты видал, что часть из них каменная, либо чугунные, но такого скверного качества, что раскалываются при ударе об обшивку кораблей. Сам же видел в крайнем сражении. И наконец, орудийная прислуга, вместо того что бы поручить обслуживание пушек специально обученным артиллеристам-канонирам, у испанцев пушки обслуживают обычными пехотными солдатами. Ну а про тактику и управления эскадрой в бою я ни чего плохого сказать не могу, только очень плохое и матом. Ладно радио нет, но простые флажки, та же всем известная в наше время система передачи сигналов флажками сигнальщиков или флагами, поднятыми на мачтах, у них еще не изобретена. Вот кстати Командир еще одно ноу хау, суть которого нужно как можно дольше не открывать иностранцам. Мы то эту систему как появились корабли, числом более одного, стали использовать. Вот и обратить когда нибудь какой-либо особо глазастый субъект. А что там руссы корабли флагами разукрасили, что там матрос на мачте руками с флагами машет.
-Так, пока не сильно актуально, но куда лишние суда девать. Ведь с ними как у нас с автомобилями. Угонишь и официально не продашь, только перебивка, либо в разборку. А все что больше барки, в Америки точно не продашь, ибо некому.
-Я и предлагаю поступить как поступают наши угонщики, 'перебить номера', то есть немного изменить внешний вид кораблей, тем более мы на Каспии со шхунами такое уже проводили и сам рассказывал, что после маскировки, Золотой, трофейные суда и Персидского и Туркестанских походов, пустил в дело. Часть продал, часть на перевозку грузов от имении анклава пустил
-Так-то небольшие суда, их много. А тут галеоны, они почитал все на перечете.
-Так и я не предлагаю их в Испанию гнать и продавать. Перегоним в ту же Францию, Голландию, Англию, заодно и товар перевезем. Маленько видоизменим вид, да и загоним местным. Даже если какие-то подозрения и будут, должны промолчать. Корабли явно испанской постройки, а все эти страны и их правители, мягко говоря, не сильно любят Испанию и испанцев с их королем. А барки здесь можно толкнуть. Вон Воротынский уже сбыл с десяток. В Европу гнать очень опасно, могут по дороге потонуть. Хотя двухмачтовые в составе эскадры, можно и попробовать перегнать. А одномачтовые посудины однозначно нет. Сто процентов и судно и людей погубим. У двухмачтовых шансы повыше пятьдесят на пятьдесят.
Бояре находились в бухте еще часа четыре. За это время успели не только переговорить, выпить и съесть принесенное. Но и обследовать бухту и прийти к выводу, что крупный корабль в ней войти не сможет, необходимы дноуглубительные работы, тогда с пяток крупных кораблей могут укрыться в ней от морских неурядиц. А вот высадка десанта весьма возможна, лодки в спокойную погоду с легкостью войдут в бухту и высадят на пляж воинов. То есть по приходу необходимо срочно давать команду на выставление здесь заслона с батарей минимум из четырех орудий за возведенными флешами. Благо природа сама ограничила направления появления неприятия на пряже. Только между двух утесов, прикрывающих бухточку со стороны моря. В остальных местах северного побережья Тортуги, пристать к берегу было не возможно. Любая попытка тут же повлекла бы гибель смельчаков и их посудины на скалах ограждающих остров от океана.
По прибытию в Порт-Росс, Черный распорядился установить в бухте Трезор постоянный пост. И уже через пять дней, на берегу около бухты насыпали пару флешей, за которыми установили по две трофейные пушки, державшие под перекрестным огнем и выход на пляж, и вход в бухту. Кроме орудийных расчетов, на посту в качестве пехотного прикрытия несли службу два десятка, свежее набранных из бывших турецких пленников, стрельцов, под общим командованием опытного полусотника.
* * *
В самом Порт-Россе продолжалось строительство новых зданий, город захлестнул буквально бум строительства жилых домов и домишек. Заложили городской собор Небесного архистратига архангела Михаила. Начали мостит брусчаткой улицы. Закончили работы на городской стене, полностью прикрыв ею город с суши, с включением в схему обороны города и оба форта. А на прикрывающие бухту песчаные косы начали вываливать, со стороны пролива огромные каменные блоки, привезенные как с самой Тортуги, так и с соседней Доминики. К концу года каменные блоки волнолома, стали заметны между волн на протяжении всей длины обеих кос, со стороны пролива Тафта. После чего началась отсыпка, отходами от строительства, самих кос, для поднятия их уровня над водой.
Привезенные из туретчины люди потихоньку отошли от плена и включились в жизнь колонии. Большая часть мужчин решили связать свою судьбу с ратным делом и ежедневно, кроме воскресенья, продолжали обучаться и тренироваться в полученных воинских навыках. Часть ремесленников и крестьян отправили к Логунову в Порт-Иван, часть готовились к отплытию в экспедицию на остров Тобаго, для закладки форта и порта. Остальным, оставшимся на Тортуги, так же нашлось дело. Ремесленники занялись своим ремеслом, крестьяне, подобрав себе спутницу жизни и получив от артели помощников негров, скот, семена, инвентарь и иные необходимые для ведения хозяйства и жизни вещи, перевозились на Экспаньолу и наделялись землей для земледелия и животноводства. Благо после ограбления Ла Романа и Санто-Доминго коров с волами и лошадей, даже был некий переизбыток. Да и возит этих животных не пришлось. Пока основные силы ушкуйников грабили города и их округи, демонстративно затаскивая в трюмы своих кораблей трофеи, в том числе и загоняли небольшие партии скота, небольшие ватаги, собрав стада коров с быками и табунки коней, обходным путями, по возможности путая след, в течение месяца потихоньку перегнали через весь остров, в его северную часть, доверенную им часть добычи, с минимальными потерями, где их уже поджидали конские табуны из боевых и выездных лошадей собранных в самих Ла Романа и Санто-Доминго и перегнанных на север намного быстрее медленно бредущих коров и кобыл с жеребятами. И вот эти животные и распределялись между вновь прибывшими на Доминику 'плантаторами'. Часть этих трофейных животин были перевезены в Порт-Иван, и планировались к перевозке на Тобаго. Переселенцам в первую очередь помогали отстроить укрепленную усадьбу, передавали трофейное оружие, вплоть до трехфунтовых фальконетов, с запасами свинца и пороха. Обговаривали виды сигналов подаваемых при нападении или ещё какой напасти.
Женщины, как с Московских земель, так и проданные ушлым Ибрагимом-эфенди рабыни из Черкесси и Балкан, начали устраивать свою жизнь чисто по-женски. Командование разрешило не женатым стрельцам, морпехам, канонирам, матросам и другому служивому люду выбирать себе невест из привезенных женщин и если невеста согласна, то вести её под венец, благо и батюшки для этого дела прибыли, и организовывать новую ячейку общества, во благо бояр— 'витязей'. Да и пленных испанок, с их согласия и после крещения по православному обряду частенько брали за себя русские колонисты. Это же касалось и всех остальных женщин не православных, замуж только после крещения у православного батюшки, после чего их не возбранялось брать в законные жены. Вот по этой причине и начался в городе бум индивидуального жилищного строительства, уж очень большое количество молодых семей образовалось буквально в течение пары месяцев.
* * *
В этом плане стоит рассказать и историю, вернее продолжение истории прекрасной донны Каталины Хуарес де Кордова. Двадцатипятилетняя красавица синьора, истинных, аристократических, вестготских кровей, 3 мая 1556 года попала в плен к ушкуйникам, когда пыталась уехать с Кубы в метрополию на галеоне 'Сан-Мигель'. Как и всех знатных и соответственно состоятельных пассажиров и офицеров захваченного галеона, во главе с капитаном, её не стали продавать муслимам, а назначили за освобождение выкуп. При этом донна Каталина была настолько любезна, что сама вызвалась оплатить выкуп за людей из своей свиты. Направив письма о выкупе, с капитаном, перехваченной и отпущенной барки, стали ждать. А пока небольшая часть пленников, во главе с адмиралами, ожидали выкупа, хоть и под стражей, но в достаточно комфортных условиях, в только что построенном доме главы разведывательной службы Карибской эскадры боярина Стуликова Олега Михайловича, который и на правах любезного хозяина и по долгу службы систематически беседовал со своими невольными гостями, в том числе и с синьорой де Кордова. И если беседы с офицерами и иными пассажирами галеона имели результаты, отраженные в рапортах с соответствующими грифами, и содержащая в них информация в дальнейшем не раз помогала 'витязям'. То встречи с донной Каталиной, как то незаметно для обоих переросли из чисто служебных в более личностные и примерно через три месяца закономерно закончились постелью, с продолжением подобных встреч почти каждую ночь, когда Олег был в Порт-Россе. Дело однозначно шло к свадьбе, но отсутствие православного батюшки на острове не давало провести обряды крещения невесты и венчания будущих супругов. Итог был закономерен. По приходу выкупа, выкупаемых вывезли с Тортуги и пересадили в специально для этой цели перехваченную барку с кожами. Но в свите донны Каталины Хуарес де Кордова появился молчаливый, крепкий мужчина, на вид около сорока лет, который и уехал с донной в метрополию, где последняя и вступила во владения наследуемого имущества. При возвращении хозяйки на Кубу, этот мужчина откликающийся на имя Гарсия, остался в Испанском королевстве в должности управителя фамильного замка и земель принадлежащих донне Каталине Хуарес де Кордова.
