Башня Близнецов 2к 2ч

Магнус лежал спокойно, ничем не напоминая бешеного зверя, который так напугал Варишу. Девушка начала двигаться всё сильнее, шок превратился в возбуждение, скованность прошла. Хаар лишь обхватил её за бёдра, полностью отдавая инициативу...

Скоро Вариша стала тихо вскрикивать, наслаждение застило глаза, девушка ахнула, её тело напряглось, вздрагивало. Наконец она, издав долгий стон и выгнувшись в судороге наслаждения, обмякла и беспомощно упала на грудь мужчины.

Тот осторожно обнял.

— Почему?.. — прошептала Вариша.

— Почему — что?

— Почему — всё?

Магнус серьёзно обдумал этот вопрос.

— Я испугался, — наконец ответил честно.

Вариша приподнялась на нём, глядя недоверчиво:

— В самом деле испугался, — промолвил магнус. — Ты... слишком похожа на неё. Она тоже имела обыкновение делать нечто необыкновенное, то, на что у неё, казалось бы, не должно хватить силы, опыта... да просто смелости!..

— Никакая я не смелая, — пробормотала Вариша. — Вот сейчас ты меня просто жутко напугал.

— Извини. Я словно с ума сошёл. Ты похожа на Миа... и мне на мгновение показалось, что я могу потерять тебя точно так же... потому я и набросился вот этак... прости за грубость.

Вариша тихо засмеялась.

— Не прощу. А стра-а-ашно отомщу!.. — и пару раз царапнула по его мокрой груди.

— Уже предвкушаю, — магнус засмеялся. — Ты сама-то понимаешь, что натворила? — спросил, помолчав.

— Довольно смутно. Когда мы проходили ритуальные пытки, я сделала две флейты. Мне не показалось, что это слишком уж сложно, хотя, конечно, противно и кроваво... А что, эта флейта сильно отличается от обычной?

— Сама подумай. Обычной флейтой можно оглушить или убить. А способность поднимать тела и власть над демонами — это уже высокая некромантия.

— Но как некромант я ниже среднего.

— Знаю. Потому я и был так удивлён... и напуган.

Вариша подумала и, запинаясь, изложила ему то, что говорила Вейтлинь:

— "Иные вещи возникают, пожелав того, а мы лишь выполняем их желания воплотиться", — повторил магнус. — Миа пыталась говорить мне что-то похожее, но я не понял. Я всегда был практиком, а подобное мистическое отношение к вещам... наверное, я был не прав.

— ...О следах я и не подумал. Что с меня взять — горожанин. Но ты молодец.

Хегор скромно улыбнулся.

— Оставляю подгонку веса на тебя. Что там ещё, запах? Последнее и самое сложное, — сказал Дарт Ворк. — На ярмарке, безусловно, будут собаки. Но их можно просто аккуратно обходить. Но, возможно, на ярмарке будут и оборотни. И вот их-то не обойдёшь просто так. И они мгновенно почуют, что с тобой что-то не то. У тебя есть какие-нибудь соображения?

Хегор растерянно покачал головой.

— Запах я подделывать не умею.

Йурий улыбнулся.

— Ты рассказывал мне о самом начале своего путешествия. Поймал рыбу — оброс чешуёй. Съел гадюку — заимел ядовитые железы. Твоё тело помнит всё, что с ним было. Тот-кто-внутри способен воспроизвести всё, с чем ты конактировал. Любую биологическую конструкцию.

— Ты предлагаешь мне... убить и сожрать человека? — севшим голосом сказал Хегор.

Дарт Ворк зловеще улыбнулся. Потянулся и пристукнул по "пню", мозаика стола замерцала и выбросила световую карту.

— Вот, пожалуйста. Надо выбрать, где мы можем подловить подходящую жертву.

— Жертву?.. — прошептал парень.

— Ну конечно.

— Учитель...

— М-м-м? — полузакрыв глаза, маг водил рукой над картой.

— Не стоит так утруждаться. Ярмарка... конечно, я рад бы посетить... но... вполне могу обойтись без...

— Подходящее местечко, — бормотал тем временем учитель, не слушая его, манипулировал над картой. — Здесь, здесь, и... нет, отметаем... а ещё здесь и вот туточки... А? что ты сказал?

— Если для подделки придётся убить человека, — с трудом выговорил Хегор, — то я против. Пожалуйста, не надо...

Дарт Ворк молчал, пока удивлённый ученик не поднял взгляд.

Учитель улыбался. Хегор никогда не видел, чтобы гораздый на шутки весёлый маг улыбался именно вот так — добро и тепло, без обычной своей насмешливости, без ехидства.

— Я рад, — негромко сказал Йурий.

— Чему?

— Что не придётся тебя убивать.

Хегор от неожиданности икнул.

— У-у-учитель?..

— Ты силён, мой ученик. И со временем станешь ещё сильнее. Жизнь обладает таким свойством — она пробивается везде. В отличие от смерти, она может прогрессировать бесконечно. Такая сила — у мальчишки?

Это было испытание. Если бы ты согласился, я попытался бы убить тебя, — Дарт Ворк снова улыбался по-прежнему, так, как будто загадал некую загадку и теперь наблюдал за реакцией ученика. — Есть некоторый шанс, что у меня не получилось бы.

Хегор перевёл дух и нервно засмеялся.

— Учитель... если бы ты настаивал... я бы убил тебя.

— Попытался бы убить, — поправил Дарт Ворк весело.

— И есть некоторый шанс, что у меня получилось бы.

— В точку, парень. Ладно, давай продолжим...

Тебе многое придётся решать самому. Я кое-что знаю о природе запахов, но о пределах чутья оборотней имею лишь смутное представление. Если просто дать тебе понюхать человека, ты не сможешь воспроизвести этот запах?

— Смогу, — подумав и посоветовавшись с тем-кто-внутри, ответил Хегор. — Но обмануть таким смогу разве что другого человека. Оборотень почует подделку.

— Хорошо... то есть плохо. А если дать тебе лоскут человеческой кожи с потовыми железами?

Хегор неуверенно покивал.

— Надо подумать. Но как мы будем добывать... э-э-э, лоскут?

— Поскольку нечего расчитывать на человека, готового добровольно расстаться со шматом кожи... Нам придётся его отобрать.

Учитель пристально глянул на ученика.

— Потеря лоскута кожи — не смертельно, — неуверенно сообщил Хегор.

— Верно. Так, давай... — Дарт Ворк произвёл некие манипуляции над картой. — Подходящее местечко. Здесь, здесь, и... ага.

Он поднял руку и взвизгнул — тонко, пронзительно.

Хегор подскочил от неожиданности. И ещё раз, когда в ладонь учителя свалилась летучая мышь.

Зверушка явно была непростой. В восприятии Хегора она представала клоком тьмы, не обладала запахом, не излучала тепло, двигалась не так, как должно живое существо. Красные глаза уставились на парня.

— Сюда смотри, — Дарт Ворк прищёлкнул пальцами, привлекая внимание тварюшки, погладил пальцем приплюснутую голову, огромные мохнатые уши, уродливое рыльце.

Мышь пискнула и вцепилась ему в палец.

Хегор снова вздрогнул, но тут же сообразил, что это было частью магии. Зверушка заработала чёрным языком, подбирая капли крови, и вместе с влагой жизни в неё входила какая-то иная сила.

Йурий дунул на палец, и ранки закрылись. Маг ткнул летучую мышь носом в карту, где были иным цветом выделены какие-то области:

— Понятно? — спросил. Зверушка пискнула, и Йурий швырнул её вверх.

— М-м-м... учитель? — неуверенно спросил Хегор. — А что это было?

— Пикачу посмотрит эти места, — Йурий указал на карту. — При удаче он найдёт там людей, у которых мы сможем позаимствовать нужные ингридиенты.

— А... — Хегор замялся. Учитель ободряюще улыбнулся ему:

— Спрашивай.

— А... как именно мы будем заимствовать? — прошептал Хегор.

— Вот и придумай. Я же сказал, запах — целиком и полностью твоя забота.

Хегор вздохнул горестно. Впрочем, он прибеднялся — задача обещала быть интересной и сложной, он уже научился получать удовольствие от такого рода вещей.

В душе просыпалось предчувствие праздника, словно в детстве. Тогда мама доставала из сундуков лучшие наряды, отчим чистил сапоги и варил клей, чтобы восстановить перламутр на наборном поясе. Брат маялся с вышитыми рубахами и целыми днями крутился у зеркала, сдвигая ножны так и этак, пытаясь сообразить, как он выглядит более мужественным. Хегор отмывался от смолы и глины и пытался сделать что-то со своими упрямыми волосами, прикидывая — не стоит ли на этот раз послушать Даниса и в самом деле прихватить свои глиняные фигурки.

Ярмарка...

Ярмарка. Возможно, там повезёт перекинуться словечком со своим братом оборотнем.

Молодой волк бежал по лесу, размышляя. Сара из Дома Искуссников. Хегор из его деревни. Неизвестный человек или нечеловек.

Как они связаны со Стаей?

Оборотни довольно быстро устают от компании, и время от времени сбегают в леса, подышать вольным воздухом. Может быть, на ярмарке он встретит кого-нибудь, кто знает больше. Да и люди, возможно, что-то слышали. Стоит угостить добрым элем, как языки развязываются.

Сара.

Хегор.

Неизвестный.

Зачем они нужны Стае?

Джерф потянул носом и свернул в сторону, откуда пахло водой и зверем. Ага, небольшой олень на водопое невовремя решил утолить жажду, скоро обернувшийся человеком волк освежевал тушу, завернул в снятую шкуру. Часть отложил и принялся выпевать одну ноту, сзывая лесных братьев. Кто сказал, что лишь люди могут о чём-то рассказать? Волки могут быть не менее болтливы, если угостить их тёплым парным мясом...

Скоро издалека послышались ответные рулады. Джерф засмеялся, отхватил ножом кус парного мяса и принялся жевать, ожидая.

Из зарослей показалась узкая серая морда. Волчица недоверчиво разглядывала человека, пахнущего, как сородич, всё же решилась и вышла из кустов, вопросительно ворча.

— Да, да, подходи, — ответно проворчал Джерф. — Я охотился в ваших местах, так что часть добычи по праву твоя. К тому же я хочу кое-что спросить у тебя.

Волчица подошла и обнюхала его. Джерф указал в сторону волчьей доли, серая дама аккуратно изучила предложенное, кивнула совсем по-человечески и рванула зубами.

Во мгновение разделавшись с кусом, волчица села и устремила на Джерфа глаза и уши.

Джерф спросил. Волчица легла и прикрыла глаза, дёргая ушами, потом тихонько зарычала, начиная свой рассказ.

Задав несколько вопросов, Джерф вежливо поблагодарил и попрощался с серой. Волчица взяла в пасть остатнюю долю, и только её и видели.

— Непонятно, — проговорил Джерф. В общении с волками довольно непросто перевести понятия волчьего языка в адекватные человеческие термины. Вот что может значить "ночной непахнущий человек"? А "каменный-что-ходит"? Какой-нибудь стенолом? Нет, твари Стаи на языке серых назывались "гнилые-что-двигаются". Голем? Тролль?

Но кое-что всё-таки он понял и нарочно медлил. Резал мясо, жевал неторопливо, хотя нетерпение дёргало — бежать, нюхать, найти...

Довольно. Один раз уже поспешил. И потерял друга.

— "Который-и-змей-и-рыба-и-волк", — повторил слова волчицы оборотень. Такой запах он помнил. — Значит, ты где-то здесь... Хегор.

Хегор привычно восседал на балкончике башни. Он был в человеческом облике, решив сразу привыкать к неудобству этой формы, не слишком-то располагающей к такому "висению".

Он провёл так целую ночь. Летучая мышь вернулась туманным утром. Заслышав высокочастотный писк, парень втянул щупальца, которыми держался, и спрыгнул вниз. Учитель прошёл сквозь камень, ведущий в помещения, где Хегор не был ни разу, хмуро поздоровался и задрал голову, глядя в тёмное небо.

Ученик раскинул руки и открыл рот.

— Скоро будет, — сказал на вопросительный взгляд учителя. Тот удивлённо моргнул, потом на его лице промелькнула улыбка:

— Научил тебя на свою голову.

— Триангуляция, — почти по слогам произнёс Хегор. — Уши на кончиках пальцев. Ну, то есть ногтевые пластинки воспринимают...

— Избави меня от анатомических подробностей, — отмахнулся Йурий. — Я простой, безыскусный... ну, будем считать, что маг... и мне подобные ужасы вовсе ни к чему.

А что у тебя ещё есть? — тут же поинтересовался в опровержение собственных слов.

— Ну, — Хегор пожал плечами. — Звуковая пушка в челюсти — все собаки взвоют, тварям Стаи тоже, думаю, придётся несладко, да и оборотням достанется. Щупальца — можно мгновенно отрастить и спрятать. Клинки в кости... ну, и ещё всякое по мелочи. То, что можно было сделать, не нарушая... экстерьера, вот.

Дарт Ворк довольно кивнул.

— Ты блестяще подготовлен, мой ученик. Джедаям не сравниться с тобой.

— А?

— Неважно, — учитель вытянул руку, и на его ладонь свалилась летучая мышь. — Пора определить жертву.

Хегор невольно поёжился от внезапно охватившего озноба. Он так долго и старательно избегал столкновений с людьми...

Учитель склонился над столом и высветил карту, ссадил в её центр зверушку и подставил ей палец.

Летучая мышь цапнула его — и расплылась кляксой мрака, метнулась куда-то прочь. Дарт Ворк сбросил с пальца кровавые капли прямо на карту... и на ней зажглись метки.

— Немного здесь людей, однако.

Алые точки собрались в основном по одному краю карты — противоположному тому месту, где Йурий предположил наличие некой базы Стаи. Одиночек не было — красные точки везде собирались в группы.

— Давай, объясни, что это.

Хегор ткнул когтём в одну из групп, и поверх карты высветились "фотографии", как называл светорисунки учитель. Эти картинки, снятые с высоты мышиного полёта, были довольно подробными и давали возможность понять, что на них зафиксировано.

— Лагерь охотников, — назвал Хегор, ткнул соседнюю группу точек. — Разведчики. Рыболовы. Пауколовы. Тут... похоже, оборотни собрались. Охотники. Гриболовы.

— Рыболовы?

— Нет, гриболовы.

Йурий серьёзно покивал.

— Да, у нас тоже такие бывали. Целые лагеря.

— Я смотрю, ты совсем мышей не ловишь, учитель, — с превосходством сказал Хегор.

— Самомнение твоё на Тёмную сторону ведёт, — попенял ему Йурий. — Уважай старого учителя твоего. И мышей я, кстати, ловлю.

Откуда-то сверху подтверждающе пискнула летучая мышь.

— Ну, значит, совсем грибов не ловишь.

— Вот этим уж точно никогда не занимался, — не стал спорить учитель. — Что за грибы?

Выслушав объяснения Хегора, Йурий задумчиво похмыкал.

— Я их видел. Только не знал, что это грибы. Странная у вас природа. Грибы разбегаются из корзинки. Шуршавчики и шуршавки — вроде бы насекомые, а в первом цикле жизни растениями растут из земли. Ночные плащи — вообще пойди пойми, что это такое.

Хегор пожал плечами. Сам он в природе родного края ничего странного не видел.

— А кто у нас ответственнен за причудливых тварей? — вопросил Йурий. — Дом Матери Зверей, вот кто.

Парень невольно вздрогнул.

— Ты думаешь, всех этих... существ, которые тебе почему-то кажутся странными, сделали волшебники падшего Дома? — недоверчиво спросил.

— Очень даже может быть. У них есть несколько модификаций боевых организмов — так почему бы им не сочинить что-нибудь гражданского назначения? Пауки, что плетут паучий шёлк, железный терновник, шипы которого используются как гвозди, бактерии, создающие пластиковую плёнку.

— Последнее, кажется, Дом Формирующих придумал, — неуверенно сказал Хегор.

— Ладно, вернёмся к нашим баранам. Составить бестиарий — дело несомненно полезное и нужное, но сейчас у нас голова о другом болеть должна. Ты уже придумал, как будем добывать необходимое?

Парень хотел пожать плечами, но вдруг понял, что уже какое-то время параллельно с разговором обдумывает их дальнейшие действия.