Они не желали.
— Тогда продолжим. Майли Гайрис, как продвигается ваше расследование деятельности профсоюзов?
Он, прищурившись, посмотрел на меня.
— Не очень.
Я усмехнулся и облокотился на стол.
— Похоже, вы не до конца поняли всю суть. Кунакский патриархат снабжает кого-то оружием. Тайная секта поклонников не самой доброй силы дешево продает оружие, возможно, кунакского производства. А кто у нас сейчас в стране бунтует?
Клавдий Вэр нахмурился. А Майли Гайрис, по-прежнему прищурившись, подозрительно смотрел на меня.
— Я все понял. А теперь, сударь Маэл Лебовский, скажите мне, почему вы занимаетесь делом, находящимся сугубо в моей компетенции?
— А с каких пор безопасность империи стала чьей-то компетенцией, а не нашим общим делом?
Мелисса и Клавдий с явным интересом следили за нами.
— Пока мы с вами тут спорим, у кого амбиции длиннее, в столице зреет заговор, — очень спокойно начал я. — Мы все уцепились за разные ниточки заговора, и если все трое полезем его распутывать, то просто столкнемся лбами друг с другом. Нет уж, господа, надо выложить все карты на стол!
— Ладно. С профсоюзами все чисто. Это просто рабочие и инженеры, недовольные своим положением. На своих сборищах они часто ведут крамольные разговоры, но от разговоров до дел им еще далеко. Проблема в тех, кто в профсоюзах не состоит. Это они на последние сбережения покупают оружие. Мы не смогли пока выяснить, кто надоумил их на это.
— Вы смогли заслать людей? Может, это у нас быстрее получится? — спросила Мелисса.
— Я сомневаюсь, — ответил Гайрис. — Нет организации, в которую можно было бы внедриться. Рабочие, за исключением тех, кто вступил в профсоюзы, разрознены. Но все может измениться в любой момент.
Мы с Мелиссой переглянулись.
— Все хуже, чем я предполагал, — признал я. — Я надеялся, что вам известно больше.
— До последнего времени мы просто не обращали внимания на простых рабочих. Хватало забот с профсоюзами.
— Понятно. Значит, надо обратить.
— Не думаю, что вы вправе отдавать мне такие приказы.
— Майли Гайрис, вы уверены в своих словах? — прямо спросил я. — А я вот в своих уверен. В столице заговор. Кто-то использует сложившееся положение, чтобы... что-то сделать. Поэтому мы, может быть, все-таки отложим свои интриги?
— Что вы предлагаете?
— В первую очередь объединить усилия, создать сводную группу, собрать всю имеющуюся информацию, подключить лучших аналитиков Канцелярии и координировать все действия. От меня этим займется Мелисса. Вы назначите своих людей. Тогда мы сможем увидеть общую картину и подумать о своих действиях.
Гайрис и Вэр переглянулись и согласились со мной.
Поскольку все шло к войне, я решил изменить обучение своих подопечных. Закончить с теорией и перейти к практике. Араэл при этом из ученицы стала мне помощницей, потому что чего-чего, а практики ей хватало.
— Боевая магия — это совсем другая магия, не та, к которой вы привыкли. Она направлена исключительно на результат. Никого не интересует экономичность, изящность плетения, элегантность или что-то в этом роде. Требуется другое: скорость, эффективность и сила. И это касается не только самих заклинаний, но и поведения в бою.
Далия, Инга и Сенек внимательно меня слушали.
— Внимательно смотрите и учитесь. — Я повернулся к дочери. — Араэл, нападай!
В то же мгновение Араэл, не вставая, кинула в меня горсть песка из-под ног, целясь в глаза. Между нами вспыхнуло пламя, песок раскалился докрасна. Без всякой магии эта горячая масса могла мне серьезно навредить. Пока я спешно защищался, Араэл с места прыгнула на меня.
— Хватит!
Она остановилась за мгновение до удара, хищная и прекрасная в своем полудемоническом облике. В ее красных глазах с вертикальными зрачками горела ярость. Между приоткрытыми губами блестели острые клыки, а на согнутых пальцах собиралась сила для удара.
Араэл не изображала атаку, а атаковала по-настоящему. Не останови я ее — она бы ударила, как по врагу. Насмерть. Из всех моих подопечных и просто любопытных зрителей понял это только Тирион.
Мои родственники смотрели на Араэл с интересной смесью удивления, легкого страха и отвращения.
— Вам понятно? Похоже, не очень. Тирион, что скажешь?
— Араэл атаковала быстро. Отвлекла внимание песком, пока ты мешкал, сблизилась на расстояние эффективного удара. А ты был не готов к такой атаке, не успевал защититься и в реальном бою был бы убит.
— Теперь понятно?
— Но она же напала без предупреждения и врукопашную, — неуверенно заметил Сенек Исмар.
— Вот именно. Араэл полностью использовала все свои преимущества.
— Но ведь так нечестно...
— Зато эффективно.
Они переглянулись и ничего не сказали.
— Сенек, нападай!
— Что...
Парень, приоткрыв рот, смотрел на лезвие шпаги у своей шеи.
— Если бы я хотел тебя убить, что могло бы меня остановить в этот момент?
— Я же сидел.
— Вот именно. Ты сидел, и я с радостью этим воспользовался. Но хочу заметить, что Араэл тоже сидела, но этим я воспользоваться не успел. В бою важно уметь мгновенно оценивать обстановку, понимать преимущества и недостатки своей позиции и уметь все использовать к своей выгоде. Она это умеет, вы — нет. Перед боем вы можете вести себя сколь угодно благородно, но в бою капля благородства может убить вас верней любого яда.
— Маэл, вы так говорите, словно нам любой ценой нужно будет убить противника, но ведь это же не обязательно! — воскликнула Инга.
— А разве я что-то говорил про убийство? — с саркастичной усмешкой спросил я. — Пока что речь идет только о том, чтобы не умереть самому. Вот когда вы справитесь с этой задачей, тогда уже и думайте, можно ли оставить жизнь своему врагу. Но не раньше.
— А в настоящем бою страшно? — вдруг спросила Далия.
— Только первые пять минут, — честно ответил я. — Потом бояться за себя некогда.
Заставив их отрабатывать приемы боя, я отошел в сторону и стал внимательно за ними наблюдать.
— Зачем ты учишь их воевать? Хочешь отправить на войну?
Я покачал головой и медленно ответил Тириону:
— От моего желания тут ничего не зависит. Армия у нас в тяжелом состоянии, а про флот ты лучше меня знаешь. Начнется война — на фронт бросят всех магов и волшебников. На их возраст смотреть никто не будет.
Я лениво повертел в руках конверт, не торопясь его открывать. В письме с печатью Совета магов не могло быть веселых новостей.
— Они тебя когда-нибудь оставят в покое? — поинтересовался Тирион.
Я открыл письмо и прочел короткие, обтекаемые и ничего не говорящие стороннему человеку фразы. Меня вызывали в Совет магов для участия в "церемонии".
— Весело, — невесело сказал я. — Совет магов собрался проводить церемонию, и им не хватает магов. Раз даже меня позвали.
— Пойдешь?
— Да.
— Странно, — пожал плечами парень. — В Совете небось спят и видят тебя в гробу, а ты им помогать собираешься.
— Тебе не понять, Тирион.
— Да куда уж мне!
— Если Совет магов собрался провести "церемонию" и на нее приглашают опальных магов, то это означает только одно. Речь идет о государственной необходимости, из-за которой приходится нарушить объявленный ими самими бойкот.
— Что это за церемония государственной важности?
— А вот это ты должен знать.
Тирион непонимающе посмотрел на меня, а потом тихо охнул, догадавшись, о чем речь.
— Никому ни звука.
— Не дурак. Ребятню будешь с собой брать?
— О них в письме ничего сказано не было. Я пойду с Арьей, а ты и Араэл следите за домом.
Но сначала мне надо было во дворец. Император принял меня в небольшой комнате, рядом со своим кабинетом. Он пил крепкий кофе с булочками. Судя по его виду, он не спал уже вторые сутки.
Я быстро глянул на лежавшие на столе донесения. Ничего обнадеживающего в них не было. Кунакский патриархат пока не объявлял всеобщей мобилизации, но армию и флот привел в полную готовность. Крупная эскадра шла к Санторину. На отдельном листе были перечислены внутренние проблемы.
Из хороших новостей было то, что железнодорожники сдержали свое слово. Составы с войсками неслись по пустым дорогам на восток без задержек и промедлений.
— Чем обрадуешь?
— В столице заговор.
— Знаю, Гайрис уже доложил мне, как и Клавдий Вэр.
— Канцелярия работает неэффективно, вражда между внешней и внутренней разведкой может плохо закончиться.
— Пока они не делят власть, все нормально, — возразил Аврелий. — А враждуя друг с другом, они следят друг за другом и докладывают мне о каждом странном поступке соперника. Так я могу не бояться, что моя разведка однажды меня и уберет.
— Зато в один прекрасный день Тайная канцелярия может забыть обо всем и бороться только с собой же.
— А для этого и нужен я. Следить, чтобы все работало как надо.
Следуя своей любимой привычке, император внезапно перевел разговор на другую тему:
— Я приказал Совету магов уничтожить четвертую эскадру кунакцев.
— Рискованно.
— Они заверили меня, что никто ничего не узнает.
— Понятно. Я уже получил приглашение от Совета принять участие в этом интересном деле.
— Ты его примешь?
— Конечно.
— Ты был прав. Союз промышленников не способен справиться с рабочими. Они пытаются разогнать бастующих, нанимать новых работников, но особых успехов это не приносит. Я уже прямо намекнул им о необходимости пойти на уступки, но они уперлись.
— Прикажите мне разобраться с этим делом.
— Ты займешься заговором.
— Выше величество, заговорщики — лишь авантюристы, решившие воспользоваться удачным положением. Мои люди и Тайная канцелярия вычислят их. Это вопрос времени. Рабочие — вот наша проблема. Они уже готовы взбунтоваться без всяких подсказок со стороны. А Кунакский патриархат будет давать и такие подсказки, и оружие!
— В любом случае, Маэл, сейчас нет времени для революций!
— Вот именно поэтому мы не можем сейчас медлить и откладывать этот вопрос. Если начнется война — полномасштабного бунта не избежать!
— Маэл, я отдал приказ.
— Хорошо... ваша светлость.
Аврелий тяжело вздохнул.
— Ты знаешь, что в определенных кругах идут разговоры на тему, что монархия не лучшая форма власти? Что республика, оказывается, лучше монархии.
— Вот как. Я об этом ничего не слышал.
— Скоро услышишь. Аналитики предупреждают, что такие настроения будут расти.
— Значит, возможен не просто бунт, а революция.
— В чем разница?
— Революция — это бунт, умноженный на военный переворот, со щедрой добавкой анархии. Смещается не только правитель страны, разрушается вся система власти, уничтожаются органы власти, как правило, вместе с их членами. В нашем мире революцией можно назвать только переворот в Кунакской империи, когда к власти пришло духовенство, да и то с большой натяжкой. А вот в некоторых мирах революции бывают часто. И что интересно, ни к чему хорошему не приводят.
— Понятно. Так или иначе, у нас сейчас нет времени на долгие разбирательства. Как только начнутся открытые боевые действия, я введу военное положение в стране.
Военное положение. Ну конечно, в это время все выступления, демонстрации и забастовки запрещены. Я чувствовал, что это может стать последней ошибкой, но что я мог сделать? Ничего. Как говорят моряки, если во время шторма тебе кажется, что капитан не прав, заткнись и делай, что он говорит. И молись про себя, чтобы он оказался прав.
В здание Совета магии меня без лишних слов пропустили с черного хода. Охранник сказал только, что меня ждут в зале ритуалов.
"Ты не думаешь, что это все-таки ловушка?" — мысленно спросила Арья.
"Нет".
В здании все буквально звенело от напряжения. Давно я не видел столько силы, собранной в одном месте.
На лестнице я догнал Данте, несущего в руках большую стопку бумаг.
— Ты пришел, — вместо приветствия сказал он.
— Конечно, ты тоже будешь участвовать?
— Маэл, если ты забыл, я напомню. Все члены Совета обязаны участвовать в ритуалах.
— А что по этому поводу думает сам Совет? Они простили твой бунт или просто закрыли на него глаза?
Данте с усмешкой глянул на меня.
— Знаешь, что вести ритуал будет наш отец?
Я с удивлением покачал головой. Это всегда было привилегией главы Совета, но Райхарда Лебовского еще летом исключили из Совета.
— А знаешь, кто предложил его кандидатуру? Райд Асмуд.
— Они же враждуют уже пятьдесят лет!
— Вот-вот, что по сравнению с этим наша вражда с Советом? Если такие враги забыли о своем очень длинном списке взаимных обид...
Зал для проведения ритуалов находился на самом верху башни. Это было круглое помещение без окон и мебели. Только идеально ровный пол и усиленные каменные стены с потолком.
Магов в помещении было немного. Главы кланов, их ближайшие помощники, старые, опытные и проверенные маги. Из молодого поколения было всего пятеро. Я, Данте, Лютеция, Шеала и Грегор. Небольшой группой стояли некроманты, все с седыми волосами.
Райхард Лебовский косо глянул на меня и вернулся к работе. Остальные маги не обратили на меня никакого внимания, чему я был только рад. А вот от некромантов к нам отправилась высокая и худощавая седая женщина.
— Арья Сирая, — холодно сказала она, не обратив на меня никакого внимания.
Арья хорошо владела лицом и не показала ни тени эмоций. Только я почувствовал ее злость и сильную неприязнь.
"Вобла сушеная..."
— Идите за мной.
Девушка не пошевелилась. Прежде чем незнакомая мне некромантка успела что-то сказать, я вмешался:
— Что вам нужно от моей ша'асал?
— Ничего, кроме разъяснения ее роли в предстоящем ритуале, — быстро и с явным пренебрежением к нам обоим сказала женщина.
— Арья, иди, — негромко произнес я.
Кажется, я понял, кто это был. Надо будет потом у Арьи уточнить.
Всей подготовкой ритуала занимались исключительно старшие маги. Молодежи никто ничего не доверял. Только Данте постоянно гоняли туда-сюда. То за свежими сводками посылали, то срочную телеграмму отправить, то за книгой в библиотеку сбегать. Причем бегать ему приходилось вверх-вниз по длинной лестнице.
А меня все игнорировали. Маги показывали, что мое участие в ритуале ничего не меняет. Хотя двое мной заинтересовались. Грегор смотрел на меня с противоположного края зала со смесью презрения, ненависти и чего-то еще.
А вот Шеала подошла ко мне и попыталась приветливо улыбнуться. Но улыбка получилась натянутой и вымученной. Девушка смотрела на меня с явным страхом в черных глазах.
— Наш прошлый разговор закончился неожиданным образом, — с легкой дрожью в голосе сказала она. — Я хочу извиниться за то, что использовала вас.
— Ничего страшного, — успокоил я девушку. — Я знаю, что не вы были режиссером того спектакля, так что не вам и извиняться.
— Вот как...
— Вы боитесь, чего? — прямо спросил я.
— Ритуала, — неохотно призналась она. — Я никогда не участвовала в совместном плетении таких масштабных заклинаний.
