У меня аллергия на оборотней

 — Кто вам сказал про аварии? — он даже обернулся посмотреть на такую информированную тетку. — Вас подослали ко мне, да? Конкуренты? Запугать хотите? А вот я не сдамся, и не уйду из бизнеса! Фиг вам всем!

  У мужика, кажется, начиналась истерика. Бабушка прикрикнула:

 — За дорогой следи!

  Водитель сел за рулем нормально, сделал пару глубоких вздохов, сбросил скорость и поехал уже более аккуратно. И хотя стиль вождения всё равно оставался рваный, и тормозил на светофорах резко, но уже опасности для остальных участников движения их машина не предоставляла.

  Выйдя из такси, Аленка с облегчением выдохнула. Все-таки поездка была не самой приятной. И она невольно вспомнила стиль езды Макса, когда она ничего не боялась, и скорость практически не ощущала.

  У бабушки настроение после схватки с таксистом еще больше испортилось:

 — Ездят такие охламоны, опасность на дорогах создают, а ты лечи потом всех, кто пострадал.

  Аленка осторожно спросила:

 — Ба, ты же не из-за таксиста расстраиваешься. Что случилось?

 — Ох, внучка, чую я неприятности на наши головы, а откуда, и какие — понять не могу. Утром, пока собирались, началось. Думала, из-за такси — но обошлось. А сейчас еще сильнее волнение. Что-то случится, а откуда прилетит — не знаю.

  Аленка тоже заволновалась:

 — Так может, с Глафирой что стряслось? Пошли скорее!

  И они практически бегом направились в палату.

  Глафира их встретила уже разгуливающая по палате. Аленка заметила, что тетя не такая бледная, как вчера. Да и вообще, как-то повеселее была атмосфера сегодня. Бабушка стала доставать свои склянки, и Глафира скривилась:

  — Зверобой с бессмертником? У меня что, совсем всё плохо? Чеснок с медом и лимоном? Дорогая, а может, без этой вонючки обойдемся? Что стряслось? Зачем ты мне все эти энергетики притащила? У меня и так энергии достаточно, только не хочу процесс заживления подгонять.

  Елена старшая устало вздохнула:

 — Да я тоже понимаю, что тебе бы лучше без них, но ты нам нужна срочно. У нас тут локальная война намечается.

  Глафира усмехнулась:

 — Это кто ж такой непуганный? Последний раз, кажется, ты с Инцоевым сцеплялась сильно, потом таких отчаянных не было.

  Бабушка хмыкнула:

 — Ты будешь смеяться, но и в этот раз война нам предстоит с ним же. И его отпрысками.

  Тетка округлила глаза:

 — Да лаааадно! Где они тебя нашли?

 — Да не меня. Аленку. И Макса. Планы по монополизации власти у Ибрагима как были, так и остались. Только он сейчас пошел другим путем.

  И бабушка вкратце рассказала Глафире всё, что узнала от Макса, и свои умозаключения. Аленка только слушала, не комментируя, понимая, что у бабушки получится рассказать и быстрее, и информированнее.

  Глафира после услышанной информации только скривилась:

 — Сколько волка ни корми, он все равно не поправится.

  Бабушка помрачнела:

 — Глафира, что-то меня предчувствия нехорошие терзают. Ты ничего не чувствуешь?

  Тетя задумалась, поморщилась, как будто вспоминать было больно, и сказала:

 — Предчувствий нет, а вот вину свою ощущаю. Я всё представляю, если бы не то, что я обещала Аленке про ведуний рассказать, я бы и не появилась снова на квартире. — Она виновато глянула на девушку, но та только понимающе кивнула головой. — Я ж не знала, что она на свидание пошла, может, и ждать бы не стала, и оборотень бы не на меня, а на нее напал. И что бы тогда с ней стало? Уж лучше я.

  Тут уже Аленка почувствовала свою вину — если бы оборотень напал на нее, то отлетел бы, как Дамир, и все закончилось бы хорошо для Глафиры.

  Бабушка остро глянула на обеих завиноватившихся, и рявкнула:

 — А ну, сопли подобрали, обе! Ничего нет более пустого и разрушительного, чем чувство вины. Толку ноль, а терзаний много. Ты, Аленка, не думай, что он не мог бы тебя ножом пырнуть. Отбросило бы его после этого знатно, но тебе было бы уже всё равно, скорей всего. А ты, Глашка, прекрати строить альтернативное будущее и прошлое. Что случилось, то случилось. И как видим, так оказалось лучше. Хотя, в идеале, лучше было бы, чтобы вообще этого нападения не было. Но тогда Аленка не инициировалась бы. И так далее, "бы, бы, бы". Все, что сделано, то сделано. Хватит горевать и сожалеть. Давайте думать, что нам сейчас делать.

  От такой строгой отповеди обе "виноватые" встряхнулись, и включились в мыслительный процесс.

  Потом бабушка твердым голосом закончила:

 — Итак, у нас 3 вопроса: Кто нападает? За что или зачем? И где его искать?

  Глафира спросила:

 — Думаешь, это не связано с Инцоевыми?

  Елена-старшая отрицательно кивнула головой:

 — Нет, это другая история.

  Аленка растерянно уточнила:

 — Значит, у нас две локальных войны?

  Старшие веды переглянулись между собой, и согласно кивнули:

 — Получается, что две.

  И бабушка добавила:

 — И удрать не получится. Один раз уже пытались, не помогло. Да и кто даст гарантию, что он нас и в другом месте не найдет? Надо выводить эту заразу на корню, чтобы больше не мешала жить.

  Глава 37

  В этот момент у Аленки зазвонил телефон, и она полезла в сумочку, поэтому не обратила внимание на приоткрывшуюся входную дверь.

  Мужской голос произнес "Простите, палаты перепутал", и дверь снова закрылась.

  Звонила Софья, спрашивала, где из искать. Аленка сказала, что они в больнице, и Софи радостно заверещала, что Макс правильно угадал, и они уже едут в больницу, и будут буквально через 5 минут. Аленка засмеялась и пригласила их подняться в палату, на чем и закончила разговор.

  И только после разговора она учуяла запах псины, который очень сильно напомнил ей запах напавшего. Девушка встревоженно взглянула на старших и спросила:

 — Кто заходил, вы видели? Это был он! Запах тот же!

  Бабушка вихрем вылетела за дверь, но коридор был пуст в обе стороны. Аленка снова схватилась за телефон, и стала звонить по последнему номеру. Когда Софья ответила, Аленка попросила:

 — Передай трубку Максу, срочно. Макс, в палату заглядывал человек с запахом псины, как у нападавшего. Но я отвлеклась на разговор, а бабушки не учуяли. Сейчас коридор пуст. У вас с Софьей нюх звериный, может, почувствуете его внизу. Только будьте осторожны — всё-таки он опасен.

  Макс резко ответил:

 — Понял. Закройтесь в палате и никому не открывайте. До встречи.

  Аленка втянула бабушку в палату, и они накинули на дверь и окно стазисные сетки, какие у них стояли дома. Глафира только присвистнула, разглядев плетение:

 — Это кто додумался? И ведь должно сработать. А ни на ком не проверяли?

  Бабушка с внучкой засмеялись, вспомнив излишне любопытную соседку:

 — Работает, проверили. А придумала Аленка. Она, как дилетант, не знала, что их применяют только на живых, вот и подсказала навесить на дверь. А срабатывает на живых, как и было задумано.

  Пока ждали Макса с Софьей, бабушка вдруг заметила:

 — А ведь интуиция моя успокоилась, больше не терзает. Значит, вот она о чем предупреждала. Глафира, ты его тоже не разглядела?

  Глафира раздосадованно покачала головой:

 — На звонок Аленкин отвлеклась. Да и как-то думала, в больницу он побоится лезть.

  Старшая веда начала сокрушаться:

 — Мы его не разглядели, зато он теперь знает, что нас трое. И всех рассмотрел, наверняка. И запах запомнил. Придется теперь еще старательнее обороняться. Собирайся-ка домой, Глафира, поживешь пока у нас.

  Тетя попыталась сопротивляться:

 — А может, ко мне все?

 — И как мы в твоей однушке разместимся? — бабушка посмотрела насмешливо. — Да и не надо нам прятаться от него, просто надо воевать на своей территории. Дома и стены помогают. И держаться мы сейчас должны все вместе. Согласна?

  Глафира только кивнула и стала собираться. Когда она собрала вещи, оказалось, что из одежды у нее только больничный халат.

 Бабушка опять принялась командовать:

 — Ладно, коли эвакуация откладывается, будем время проводить с пользой. Глафира, садись, оголяй плечо. Аленка, давай, вспоминай, как лечить. Тренируйся, вот тебе "подопытный кролик".

  Спасатели в лице Макса и Софьи открыли дверь в палату не через пять минут, как грозилась Софья, а через полчаса. Аленка уже выдохлась от лечения Глафиры, под чутким руководством бабушки. Но после сеанса исцеления Глафира пошевелила рукой, потом раненным плечом, и восхищенно поблагодарила девушку:

 — Ну ты и сильна! Ведь уже и не болит! А так бы несколько месяцев ныло!

 — Ну, еще пару сеансов бы надо провести, для закрепления результата. Но лекарка ты действительно сильная, хотя учиться тебе и учиться. — строгий голос старшей целительницы вернул возгордившуюся было девушку на землю.

  Именно в этот момент дверь палаты распахнулась так, что ударилась о стену, а в дверном проеме в живописной позе застыла "ураган Софи". Волосы так и застыли вокруг головы красным нимбом, и длинная юбка тоже колыхалась, а девушка только испуганно вращала глазами. Сзади нее мялся Макс, но проходить дальше не рискнул:

 — Всем здравствуйте, а вот и мы. — Его вежливое приветствие оказалось последней каплей для того, чтобы все три перенервничавшие веды разразились приступом дружного смеха.

  С перепуганной Софьи стазис сняли не сразу — Аленка никак не могла успокоиться достаточно, чтобы вспомнить, на что закрепляла снятие сетки. Уже раздосадовалась, потом сообразила что щелкает пальцами правой руки, а она ставила на левую. Освобожденная девушка испуганно поздоровалась со всем ведами, и спряталась за Макса — от её уверенности в собственной крутизне и неуязвимости не осталось и следа. Аленка подошла к ней, обняла и стала шептать, что это такое заклинание, безопасное, для лечения животных, и та потихоньку начала успокаиваться.

  Макс рассказывал в это время, что запах псины он учуял только у черного выхода, которым пользовались повара при доставке еды с кухни в отделение. Так что подозреваемый опять ушел, да еще и с новыми сведениями про вед. И тоже пришел к выводу, что надо вытаскивать Глафиру прямо сейчас. Он пошел договариваться с врачом, велев остальным снова запереться в палате, и что он позвонит, когда вернется обратно, чтобы не трогать дверь, и велел собирать остальные вещи.

  Еще через 10 минут Глафира причитала над полученной одеждой, которая была вся уляпана в крови, а свитера просто не оказалось — сказали, порезали во время первой перевязке при поступлении. Макс хмыкнул, выдал свою куртку, которая женщина застегнула прямо на голое тело, и повел всех к машине.

  Выглядели они, наверное, достаточно эпично, потому что встречные шарахались в сторону. Впереди двигалась Софья, волосы её развивались, как обычно, от стремительных движений. За ней шла Глафира, которую по бокам поддерживали Аленка с Еленой, а Макс завершал шествие, постоянно оглядываясь, чтобы отследить нападение сзади.

  Сегодня Макс приехал на обычном сером Форде Мондео, не таком заметном, зато вместительном. В нем все веды разместились сзади, а двуипостасные сели на передние места. Заехали в магазин за продуктами, куда ходили Макс с сестрой, и вынесли оттуда, наверное, пол-магазина — пакетов шесть, полностью забитых продуктами.

  На удивленные возгласы женщин "Куда столько" Макс невозмутимо ответил:

 — Мы с сестрой много кушаем. Так что это только на сегодня.

  Бабушка проворчала:

 — Вот зятек в перспективе — легче убить, чем прокормить.

  Макс флегматично ответил на эту шпильку:

 — Ну так и убить меня непросто.

 — Ну так тем более! — воскликнула бабушка, и все засмеялись.

  Когда, вот так перешучиваясь, доехали до дома, у всех было ощущение, что знакомы между собой много лет, и не просто знакомы, а дружная семья.

  Глава 38.

  Вот такой дружной компанией, кроме Макса, который уехал по делам, и провели всё воскресенье. Аленка тренировалась до дрожания с руках и потемнения в глазах. Софья была, как и обещалось, "подопытным кроликом", на котором проверяли эффективность её стазисных сеток и других заклинаний. Та вначале стояла столбом и испугано взвизгивала, когда застывала в стазисе или переставала чувствовать свои конечности при накидывании обезболивающих сеток, а потом начала уворачиваться со всей присущей двуипостасным скоростью и ловкостью.

  Бабушки только ойкали, боясь, что девушки переколошматят всю мебель в квартире, которой и так было немного. Но самое удивительное, что обе девушки производили шума минимум: щелчки пальцев Аленки и шуршание одежды у Софьи, когда она уворачивалась, и перепрыгивала через стул или пряталась за стол — вот и все звуки, которые можно было различить. Как такое возможно в такой маленькой квартирке — непонятно.

  Когда Глафира спросила Софью уже напрямую, как ей это удается, та ответила:

 — Да очень просто. Пару раз от разгневанного отца по заднице получили — мигом научились. Папа раньше часто дежурил по ночам, и днем спал. А, так как сон у него чуткий, и слух хороший, как у зверя, то шуметь было нельзя, и играть только в тихие игры. Но тихие не означает — неподвижные. Вот мы и навострились с друзьями двигаться так, чтобы не шуметь совсем. А чтобы друг друга понимать во время тихих игр, свой язык жестов придумали. Нас иногда в моей комнате по 5 человек, то есть, зверят будущих, играло, и никто в доме не слышал. Человечков в игру не брали, они не такие ловкие, всё равно шумели, как ни старались.

  Макс приехал на обед, но никаких новостей с собой не привез:

 — Выходной, сами понимаете, эксперты все отдыхают, давайте дождемся понедельника.

  Его накормили, да и сами женщины покушали, и веды убедились, что запасов не так много, как им казалось вначале — практически всё закупленное гостями, ими же и было съедено.

  После обеда Макс снова уехал, а в учебе Аленки и Софьи началось самое интересное — изучение сетки отвода глаз. Когда такая сетка накидывалась на человека, или другой объект, то остальные его переставали замечать — зрение уходило в сторону, и казалось, что никого нет. Хотя физически на спрятанного наткнуться можно было запросто.

  Начали с самого простого — спрятать Софью около стены. Аленке, удалось это с пятой попытки, когда она уже запыхалась прикреплять сетку к стене. И как только у нее получилось, ей тут же показали недостатки такого способа: неугомонная Софья, как только на нее накинули сетку, сдвинулась по стене в сторону, и стала видимой.

  Поняв свою ошибку, Аленка стала крепить сетку невидимости сразу на Софью, но тогда у той оставалось видимой какая-то часть тела. Бабушка подсказала: