Плащ открывает молодое лицо и светлые, как лён белёный, кудри. Старательно и осторожно раздели рыцарь и его оруженосец неведомого храбреца. Видно, был тут бой! Только непонятно, кто враг — с кем сражался Белый Рыцарь.
Водой из фляги омыли лицо и перевязали раны. Открыл глаза прекрасный незнакомец.
— Можешь не называться, если не желаешь, Белый Рыцарь. Я тоже путешествую инкогнито.
— Благодарю за помощь, — молвил тот. — Оруженосец мой погиб. Конь убежал.
— С кем же сражался ты, если не почтёшь за неучтивость мой вопрос?
— С драконом.
Поведал изумлённым путникам Белый Рыцарь о драконе Грильмгарде. Из всех драконов древности, которых перебили рыцари давным-давно, Грильмгард был самым хитрым. Невеликий рост и змеиное коварство сохраняли ему жизнь в чащобах дремучих довольно долго. Но вот настало время, хоть раз в сто лет должен он нажраться мяса.
Как водится, вынюхивает он поглуше деревушку и огнём выжигает её дочиста. Потом раскидывает головёшки и достаёт жаркое. После чего летит безлунной ночью искать приюта в скалах меловых, в лесах, в ущельях.
Есть у Грильмгарда волшебный рог на голове. Тот, кто добудет этот рог, кто первым прикоснётся — найдёт великую судьбу. Не больше и не меньше. Нужно только придти и бросить рог тот в озеро, где живёт озёрная колдунья Нимуё. И она судьбу предскажет.
Огляделся рыцарь в штопанной кольчужке и оценил размеры небольшого дракона Грильмгарда, чьи когти распахали землю, словно великанская соха.
— Я спешу к королю Артуру, чтобы принять участие в той битве, что он готовит в защиту родины, — сказал он. — Но я останусь с тобою на день, пока ты не соберёшься с силами. Постараюсь отыскать и твоего коня.
— Благодарю, — ответил Белый Рыцарь, — что не пытаешься перехватить мою удачу. Конным или пешим, я сражусь с драконом. И рог сорву. И найду судьбу героя. Да будет так.
До ночи они расчищали от поваленных стволов поляну и сооружали ограждения, чтобы спрятаться за ними от когтей дракона и от хвоста его с шипами.
— Огня не выдохнет он, — пояснил так Белый Рыцарь. — Обожравшийся дракон огнём не полыхает. То, что видел ты вчера, то было сияние шкуры сытого дракона.
Вот к вечеру засели они в засаде. Как сообщил прекрасный рыцарь, Грильмгарду ненавистны все герои и он прибудет непременно, чтобы завершить вчерашнее сражение. Днём он не летает, как и лунной ночью, чтобы себя не выдать.
К полуночи, как было сказано, затрепетали сосны. С неба на поляну пред рыцарями, создавая ветер гигантскими крылами, в треске, грохоте и вое опускался величественный и могучий Грильмгард!
Стоял, всё позабывши, рыцарь, в лицо которому летели трава и листья, кора деревьев и земля. Осел дракон и стало видно, что весь покрыт он блистающими перламутром чешуями, каждая с тарелку. Углём горящим мерцали красные глаза, огромные, как головки сыра!
Взревел Грильмгард. И воссияли чешуи его, как пламя в горне, всё осветив вокруг.
— Бей под чешую! — крикнул Белый Рыцарь и выскочил с мечом.
Ужаснулся наш воин молодой, но оставить друга, хоть и безумного, не мог. И тоже бросился с мечом — конь здесь не подмога!
Метался, словно молния, Белый — рубил, колол драконьи чешуи. Искал уязвимые места. И безымянный рыцарь, на отвагу глядя эту, бросился на помощь, чтобы отвлечь внимание дракона.
— Смотри сюда, Грильмгард! — кричал он, размахивая щитом перед страшной мордой.
Дракон отвлёкся и устремил на молодого рыцаря в невзрачных, тусклых латах свои горящие глаза.
— Что вижу я?! — загремел он, как гром. — Молодого свинопаса?! Ах, нет, ошибся! Дровосек принарядился на пирушку!
И так расхохотался, что вспыхнула огнём багровым вся шкура его от кончика хвоста до носа.
Тут Белый Рыцарь изловчился и ткнул Грильмгарда под чешуину за правой лапой. Взревел дракон и обернулся, чтобы смести с лица земли нахала в доспехах, крытых серебром.
— Эх, была — не была! — воскликнул сам себе рыцарь в отцовском панцире помятом, в котором, и вправду — разве что бельё стирать.
Со злости и обиды, спрятав меч в потрёпанные ножны, с ловкостью, достойной обезьяны, вскочил на лапу толщиной со столетний дуб. Дракон рванулся резво, чтоб разодрать обидчика, которого вчера не разодрал. И от взмаха лапы взлетел к нему на спину птицей деревенский рыцарь. И тут же ухватился за гребни. Хоть и сверкали доспехи Грильмгарда, жару не было от них.
— Куда девалась деревенская мартышка? — тот посмотрел вокруг. — Наверно, обратно побежала в свой цирк бродячий.
У драконов, как известно, язык раздвоенный и очень больно жалит насмешками. Но шкура толстая и нечувствительная. Он и не заметил, что невзрачный свинопас оседлал его и сидит на шее.
Глянул рыцарь деревенский, и кровь в нём забурлила гневно: Белый Рыцарь лежит недвижно в луже крови. Размётаны доспехи.
Он достал свой меч и вонзил по рукоять под мелкие чешуи драконьей шеи.
— Ва-аааа! — взревел Грильмгард. — Откуда блохи у меня?!
— Какие блохи?! — крикнул ему всадник. — Это свинопас! Или дровосек! Как больше нравится?!
И снова вонзил свой старый меч под чешую. Потекла синяя драконовая кровь.
Видит Грильмгард, шутки плохи. Блоха и впрямь развоевалась!
— Держись, навозник, сейчас будет страшно!
— Держусь, — ответил рыцарь и крепко ухватился за рог драконий.
Тут такой раздался визг! Заголосил Грильмгард, запричитал, затрясся.
— Смилуйся, рыцарь, уймись! Что хочешь ты взамен?!
— Твой рог!
И обломил его, как ветку, и пал на землю, думая, что дракон его раздавит лапой, как лягушку. Но потухли глаза чудовища. Погасла шкура. Застыл он. И окаменел!
Поднялся рыцарь. Нашёл неподалёку раненого друга.
— Вот... прости... так вышло... Твой рог драконий.
Не слышит его Белый рыцарь. Из раны кровь течёт. Глаза тускнеют.
— Друг мой, — шепчет, — похорони меня по-христиански.
Такая краса и погибает! Такая доблесть и не спасла его! Что же ценно в подлунном мире, если гибнет герой, а блохи выживают?!
Поутру засыпал он могилу. Надгробием — каменный Грильмгард. Распятие на сломанном мече — крестом поставил в изголовье. Земля из ладанки отцовской, "Отче наш".
И дальше — в путь. Ронсар несёт хозяина. В седельной сумке рог драконий. А белый конь, что сам примчался, несёт оруженосца — Джека Бегунка. Но где же озеро? Где Нимуё?
Едут они неделю, другую едут и выезжают на широкий путь. Собирается народ: простолюдины и знать. Скачут рыцари в одеждах праздничных.
— Что происходит? — спрашивает у прохожих Невзрачный Рыцарь. — Врага разбили? Праздник христианский? Наследник родился?
— Ты из какой глуши, бродяга? — удивляются в ответ. — Рыцарский турнир! Король Артур, благослови его Господь, собирает силы. Сражаются все рыцари за право занять место за почётным Круглым Столом владыки Камелота.
Примчался Джек-оруженосец.
— Господин мой, есть озеро неподалёку, где можешь ты помыться и почистить своего коня, чтобы достойно явиться на турнир.
Поспешил за ним Невзрачный Рыцарь, чтобы и впрямь не выглядеть, как свинопас, посреди такой изысканной толпы.
Небольшое озеро, края в осоке. Нет ни тропы. У бережка — лёгкая лодчонка.
Спешит Невзрачный Рыцарь к воде и видит на пути седого старика в синей мантии и островерхой шляпе.
— Стой, путник! Разве ты не знаешь, что это озеро священно?! Что вздумал ты? Мыть сапоги? Поить коней? Стирать рубашки?
Смущён Невзрачный Рыцарь — он и впрямь всё это собирался делать.
— Прости великодушно, старец! Я не хотел нарушить священной тишины. Я выпью лишь воды и отойду.
— Не пройдёшь, Невзрачный Рыцарь, коли не имеёшь талисмана, — с усмешкой молвит старец.
— У меня есть ладанка отцовская. Не годится? Тогда драконий рог.
Почернел с лица старец. Отшатнулся.
— Ты?! Губитель!
— Я никому не сделал зла. Бывало дело, убивал врагов. Дракона вот нечаянно сгубил. Неужели в этом провинился я? Тогда невольно.
— Иди. Делай всё, что предназначен делать. Нет твоей вины. Ты — орудие Судьбы.
Взмахнул плащом и вдруг растаял, как туман. Что за диво?
Спустился к воде Невзрачный Рыцарь, там лодочка вертится у бережка.
— Напрасно, рыцарь, стараешься! — на берегу откуда-то взялась девица. — Не дастся лодочка тебе. Она того лишь ждёт, кто собой украсит собрание прекрасных рыцарей. Кто краше всех будет за Круглым Столом у короля Артура.
— Ну, это точно не я!
Как бы докинуть до середины озера драконий рог?
— Ну ладно, лодка! Попробую с тобою совладать!
Схватил её рукою, хотел сесть, она — под воду! Не вышло. Достал Невзрачный Рыцарь рог драконий. Девица вскрикнула и тотчас же пропала. А лодка приплыла, ластясь к рукам, как кошка. Снова диво!
Вот сел он в лодку. Утлая лодчонка, а плывёт так знатно, словно тяжёлая ладья. Не качаясь, не черпая бортами, не виляя. Без вёсел. И прямо на середину озера.
Зачарован рыцарь. Что дальше будет?
Посередине застыли воды, словно льдом подёрнулись. Накрыл туман всё обозримое пространство. Исчезли в белом мареве заросшие осокой берега. Скрылось небо, словно нет на небе солнца. Засеребрились, заиграли воды, вскипел лёд, запели невидимые струны. Зазвучали во множестве неведомые голоса.
Склонился рыцарь над водами, силится увидеть что-то в глубине. Рог выпал из руки, и осветилась бездна. Вынырнули две белые руки, обняли рыцаря за шею и без всплеска утащили в воду.
Сидит Джек Бегунок на берегу. Не видит господина своего. Страшно. Что за шёпот вокруг него? Что за тени мелькают?
Рассеялся туман. Исчезла стужа над водой, растаял иней. Видит отрок: плывёт обратно лодочка, а в ней в доспехах сияющих, крытых светлым серебром, стоит прекрасный рыцарь. Сошёл на берег, и лодочка исчезла, как не было её.
— Иди, мой рыцарь. И помни, завтра из озера выйдет меч твой. Сегодня оставайся здесь, у меня в гостях. — пропел над чёрными глубокими водами нежный голос сильфиды озёрной.
— Ты ли, господин мой?
— Я, Бегунок.
— Как звать тебя теперь?
— Завтра я узнаю имя.
Лишь зарделось яркою зарёю утро, спешит преображённый Безымянный Рыцарь, всю ночь проведший в мечтах без сна, навстречу фее Нимуё. Кроме Бегунка, нет иных свидетелей того, что будет. Сокрыто тайной появление героя.
Идёт он к зеркалу озёрных вод в блистающих доспехах, с открытой головой. Задули ветры, засияли над озером серебряные искры, зашептали седые травы. Взметнулся плащ, как два серебряных крыла, и к ногам идущего опал покорно, стелясь по травам.
Склонился рыцарь над зеркалом воды и видит отражение своё в спокойной глади озера. И потрясён.
Он и не он. Такого лица не видел он даже у Белого Рыцаря. Таких волос не бывает у людей! Белым серебром сияют густые пряди. Но более всего изумляют васильковые глаза. Он и не он.
"Разве это я?!"
Зазвенели тысячи литавр незримых, наполнился весь приозёрный воздух пляской искр, взвихрился серебром, взметнули ветры брызги. И смолкло всё, лишь поёт неведомый, далёкий, страстный голос, так, что немеет в восхищении душа. Так, что кажется — вот оставит вечный свой зов земля, отпустит твои ноги от себя, и ты взовьёшься, словно птица, в полёте — к небу!
— Иди по водам, Белый Рыцарь, — позвала Нимуё. — Иди ко мне! Прими свой меч, прими судьбу, прими в дар имя!
Застонал на берегу, осокою поросшем, Безымянный:
— Что я наделал! Не мне стоять здесь! Фея, ты ошиблась! Белый Рыцарь погиб. Я сам насыпал холм могильный меж лап окаменевшего дракона, что погубил его. Я лишь случайно, против воли взял то, что не мне предназначалось! Не для меня твой меч! Не мне твои доспехи! Не могу я носить имя, что предназначено не мне! Всегда в чужом! Всегда второй! Всегда не я!
— Нимуё не ошибается, — возразила фея. — Рог сам избрал достойнейшего. Ты взял свою судьбу, свою награду, свой приз. Иди же, возьми меч и имя! Перед недостойным разойдутся воды. Нога непосвящённого утонет! Смелее!
— Я верю!
Рыцарь ступил на воду, пошёл по ней, как по земле. Туда, где в тумане серебристом скрывалась Нимуё.
— Встань на колено!
Он опустился. Взметнулся в брызгах света, вырвался из вод, блеснул неотражённым светом сияющий клинок в руке озёрной феи.
— Он твой.
И меч покорно переметнулся в руку. Белый Рыцарь встал. Вознёс над головой его и крикнул громовым раскатом:
— Имя, фея!
— Ланселот, Рыцарь Серебряный!
На берег вышел Ланселот. Джек не узнал его. Разве это деревенский рыцарь?! Как может служить теперь ему Джек Бегунок? Ни он и ни Ронсар теперь не могут пригодиться блистательному рыцарю!
— Возьми коня, Джек, и веди на водопой, — велел так господин.
Хотел взять белого коня Джек — не вести же, в самом деле, старого каурого коняку!
— Моего коня, Джек, моего!
Повел Ронсара он на водопой. Едва хлебнул конь воду, как преобразился. Из старого заезженного, тихого коняки он превратился в некое подобие вулкана! Заржал, забил копытами, рванулся и вылетел на берег, воду отряхая с роскошной белой гривы. С мощным крупом, которому едва ли подойдёт то пропотевшее седло, что на берегу осталось. С прекрасной, тонкой мордой, с высокой шеей! Поводит гордо лиловыми очами.
Джек онемел и плюхнулся невольно в озеро и прямо у бережка, где мелко, ушёл под воду с головой! Выскочил, отфыркался, скорее выбрался на берег.
Ланселот уже седлает жеребца. Вот чудо! Старое седло преобразилось! Белой мягкой кожей дорогой оно теперь обтянуто! Серебряные гвоздики, как звёздочки, блестят!
— Садись, Джек Бегунок, садись, красавец, на своего коня! Нам в путь!
* * *
"...никто не знает. Никто не знает, откуда взялся рыцарь Ланселот. Кто мать его и кто отец его. Какая земля родит такую неземную красоту. Какой наставник учил его столь славно владеть мечом. Но знают лишь одно, что фея Нимуё одарила любимца своего мечом волшебным.
Духи земли и вод, огня и воздуха несут свои дары в сокровищницу короля Артура. Все снаряжают его рать, чтоб защитить страну от злобного врага. Послала дар свой и Нимуё, снарядив в поход облачённого в волшебные серебряные латы Ланселота.
Все дороги, все пути — всё в Камелоте сходится. Там назначен турнир. Там сойдутся и померяются силой лучшие бойцы. Там под балдахином будет восседать прекрасная Джиневра, супруга короля. Её платок получит лучший".
Трепещут полотнища, вьют флаги, поют фанфары, прибоем бьёт весёлая толпа. Спешат все на турнир, заполнены народом все места. Пусть грянет бой! Пусть бьются лучшие из лучших! Пусть смотрят жители Британии и знают: в Камелоте собирается цвет рыцарства под знамёна короля Артура! Есть у Британии достойные сыны! Есть король, воспетый в сагах. Спешите, рыцари, спешите! Бейтесь на мечах, на булавах, на копьях! Заслужит лучший, победитель, улыбку королевы! Прекрасная Джиневра, супруга короля Артура, рукой своею наградит героя! Сама повяжет ему на латы свой платок! Кто будет первым? Кто завоюет приз?!
— Господин мой! Нет у нас палатки, нет слуг. К кому в шатёр попросимся мы?
— Вперёд, Джек! Не в палатках и не в шатрах добывается победа! Поляна — вместо парчовых кресел! Речные воды вместо вин в чашах золотых! Всё небо вместо сводов шёлковых палатки! Всё — наше!