Герцогиня

В гостях она, как дома,

Где все знакомо.

Удача с ней — жизнь удалась,

И без исключенья,

...

Посмотрев на меня, Рэм усмехнулся и подмигнул.

...Все с восхищеньем

Смотрят ей вслед

И не замечают, как плачет ночами

Та, что идет по жизни, смеясь...

Когда затихла песня, в комнате установилась тишина. Подойдя к брату, я благодарно похлопал его по плечу. Он всегда понимал меня лучше всех.

— Уже поздно, да и устали все. Так что по спальням, — грустно улыбнулся я и, махнув на прощание рукой, отправился к себе.

Выполнив все, ради чего появился в этом мире, я почувствовал себя как бы не у дел. Заниматься хозяйством или просто болтаться без дела не хотелось. Не зная куда себя деть, я решил сходить в горы, чтобы просто отдохнуть от людей и спокойно подумать о будущем.

Пару дней спустя после празднований я отправился в горы. С собой взял лишь Орру и десять человек из команды. Мы бродили по горам, медитировали, собирали травы. Как ни странно, но сбор трав быстрее привел меня в состояние равновесия, чем даже медитации.

Успокоившись, я решил продолжить свое обучение у магов. Поэтому, вернувшись с гор, я сразу же разыскал магистра Жаколио и обсудил с ним план дальнейшей учебы.

В процессе обсуждения, я вспомнил свои проблемы с воздыхателями.

— А нельзя ли научиться чувствовать или слышать за десятки, а то и сотни метров людей или другую живность? Ведь немало животных имеют эти способности, и лишь человек, выйдя из леса и начав жить в городах, потерял их, — поинтересовался я у мага.

— Хм... способы имеются, было бы желание и настойчивость у ученика, — улыбнулся маг и, подумав, добавил: — Еще хочу предложить научиться воспринимать чувства других. Если уделить этому необходимое внимание, то даже мысли читать научитесь.

Я не видел смысла в приобретении этого навыка. Жить при дворе, где эта возможность была бы востребована, я не собирался, а мысли крестьян вряд ли интересны. Но маг настаивал, и я, решив не расстраивать учителя, согласился.

После он сознался, что в молодости мечтал о таких способностях, но не хватило таланта и усидчивости, и он был бы рад, если бы мне это удалось.

Согласовав план обучения, я приступил к урокам.

Чтобы научиться воспринимать людей на расстоянии, я дней десять сидел в темнице, сконцентрировавшись на звуках окружающего пространства. Следующие десять дней жил в горах со своими парнями и девчонками, постоянно нося на глазах повязку и стараясь воспринимать мир через другие рецепторы.

Половина моего отряда тоже носила повязки, а остальные готовили еду и следили за тем, чтобы мы ничего себе не переломали, ходя с закрытыми глазами. Ощущения были ни с чем не сравнимые, и со временем мы двигались все увереннее, все реже и реже спотыкались о камни и падали. Когда же совсем похолодало и выпал снег, мы прекратили вылазки в горы, и я занялся другими вещами.

Как-то, идя к магистру на занятие, я наткнулся на Кая, про которого совершенно забыл. Схватив его за руку, пока не сбежал, затащил в кабинет.

— Чудо ты мое! Где тебя носило? Как устроился? Чем занимаешься? — закидал я вопросами смущенного парня.

Оказалось, что он, предоставленный сам себе, бродя по дому, познакомился с магом и Яджиной. Те заинтересовались столь неординарной личностью и даже разрешили присутствовать при опытах в лаборатории. Кай, впечатленный алхимией, напросился к Яджине в ученики. Услышав столь сногсшибательную новость, я потащил его к магистру, по дороге попросив пробегающего слугу позвать Яджину.

— Вы что, с ума сошли? Он же нас или себя либо отравит, либо взорвет! Он же совершенно не соображает, что делает! Его же за руку водить надо и постоянно следить, чтобы не влез куда не надо! — возмущенно отчитывал я своих наставников.

— Да он постарше вас будет. Не волнуйтесь, мы за ним присмотрим, — усмехаясь, сообщил магистр.

— Ну, если он ползамка снесет, не говорите, что я вас не предупреждала, — фыркнул я, глядя, как Яджина уводит Кая.

Когда через пару недель после нашего разговора в северной башне грянул взрыв, я понесся туда как угорелый, твердя про себя: "Я же их предупреждал!". Со стороны лаборатории по коридору распространялся густой вонючий дым. Из дыма, кашляя и отплевываясь, вывалился шатающийся Кай. Обсыпанный мелкой крошкой и пылью, он был похож на привидение. Клубы дыма довольно быстро начали заполнять все ближайшие коридоры.

— Идио-о-от! Алхимик недоделанный! — хватая его за руку, заорал я и, развернувшись, потащил вдоль коридора, пока сам от едкого дыма не потерял ориентацию.

Передо мной мелькнула чья-то тень, и на нас обрушилось ведро холодной колодезной воды. Взвыв от острых ощущений, я шарахнулся в сторону и сбил с ног Кая. Вцепившись в мою руку мертвой хваткой, тот рухнул на пол и потянул меня за собой. Падая, мы зацепили еще кого-то, плохо видимого в дыму. Хорошо хоть неизвестного удалось подмять под себя, поэтому приземление получилось более-менее мягкое. Неприлично матерясь и поскальзываясь на мокром и скользком полу, я пытался встать. Пару раз нас роняли пробегающие мимо добровольные пожарные, от чего мои обороты становились все цветистее. Ругался, правда, я один, поскольку Кай такие выражения никогда при мне не употреблял и, я подозреваю, таковых не знал. А вот крупная, хоть и плохо различимая в дыму фигура молчала, то ли меня стеснялась, то ли была занята запоминанием особо цветистых оборотов.

Из клубов дыма вынырнула злая как мегера Яджина и принялась со всей дури отвешивать подзатыльники Каю. От столь резкой встряски с него во все стороны полетела грязь. Не обращая внимания на наше бурчание, обычно спокойная Яджина заорала так, что мы шарахнулись в стороны.

— Придурок, сколько раз можно повторять!.. Я тебя придушу собственными руками!.. Кретин, говорила же, не смешивай!.. Будешь восстанавливать башню собственноручно!.. — орала она, чередуя подзатыльники с ощупываниями тела Кая.

Закончив столь выдающуюся речь, она еще немного потрясла его и, убедившись, что он цел и здоров, обняла и расплакалась. Судя по ее вспышке эмоций, она за него переживает, как за собственного ребенка. Неудивительно. Глядя на поведение этого чуда, хочется либо удавить, либо защитить его, а порой и то и другое вместе и сразу.

Повреждения в башне оказались минимальными, и Каю пришлось в основном отмывать от жирной и вонючей копоти лабораторию и ближайшие коридоры. И после месяца трудов на ниве наведения чистоты ему было разрешено присутствовать в лаборатории только под присмотром, а опыты проводить только те, что разрешены магистром или Яджиной.

Всю зиму и весну я усиленно занимался с магистром над укреплением и расширением своих способностей, а также участвовал в алхимических опытах, которые маг проводил совместно с Яджиной. В хозяйственные дела я старался не лезть, не желая влиять на решения Рэмануэля и Кристы. Они здесь хозяева, вот пусть и надрываются. Казалось, что такое положение устраивало всех, однако в конце весны брат пригласил меня в кабинет.

Наматывая круги по комнате и нервно потирая руки, Рэмануэль несколько раз пытался заговорить, открывал рот, но почти сразу же захлопывая. Глядя на его суету, было видно, что он, с одной стороны, боялся обидеть меня, а с другой, все же хотел сообщить то, что его беспокоило.

— Мой дом — твой дом. Только благодаря тебе я женат, владею имением, доходы которого с каждым годом растут. Но ты пойми и меня, вокруг ходят слухи, что твой муж выгнал тебя за м-м-м... нестандартное поведение. Варианты определений твоего поведения широко варьируются, и все больше в плохую сторону. Это начинает наносить... некоторый вред репутации нашей семьи и со временем может принести проблемы в общение с соседями и партнерами. — Судя по всему, ему очень тяжело давался этот разговор.

— Что ты предлагаешь? — хмуро поинтересовался я.

Его высказывание меня не обидело, но ведь и обрадовать тоже не могло.

— Прошу тебя, съезди к мужу в имение и поживи там хотя бы с месяц, покажись пару раз вместе с ним на королевском балу. Пусть все увидят, что он тебя не выгонял, и у вас хорошие отношения. — Лицо брата пошло красными пятнами.

М-да... Пора его немного успокоить, а то он тут и скончается от расстройства. Герцог действительно приглашал меня в свой замок, так что он вряд ли будет отказываться от своих слов. Да и пора, наверное, развод оформить. Король уже пристроен, а герцогу может самому свобода потребуется.

— Не расстраивайся, братишка, так уж и быть, проведаю герцога. К тому же у меня к нему дело есть. Послезавтра и поеду, — улыбнулся я Рэму.

Глава 13. А вот и я! Не ждали?

В сопровождении Орры и нескольких девчонок и парней из команды я въехал во двор замка своего мужа. Для меня это звучало до невероятности дико и здорово раздражало. Но Рэм был прав. Быть замужем и жить у братьев выглядит не лучшим образом. Скажем так, мне на это плевать, но ухудшение моей репутации может повлиять на сестриц и братьев, а это уже нехорошо. Чтобы подгадить ближнему, и меньшего повода порой хватает.

На подъезде к замку герцога мы услышали женские крики, переходящие в визг. Ворота были распахнуты, поскольку только что выехало три телеги, а служивые не торопились закрывать, отвлекшись на что-то в глубине двора. Заехав внутрь, мы увидели довольно неприятную картину. Недалеко от колодца здоровый мужик лупил худенькую женщину, а две девочки лет десяти, визжа, цеплялись за него, пытаясь помешать.

Меня всегда раздражали мужики, выясняющие отношения с женщинами с помощью кулаков. Даже если она настоящая стерва, лучше бросить ее, уйти, но чтобы драться...

Попав в этот мир в женском теле, я стал более нетерпим к такому отношению, и картина у колодца рассердила меня невероятно.

— Скотина! — рыкнул я.

Сопровождающие моментально согласились с моим мнением, и мы дружно двинулись рихтовать морду мужику, избивающему женщину. Быстрее всех до него добралась Орра.

— Смотри не прибей его! — только и успел крикнуть я.

Девушка взмахнула дубинкой, придав мужику ускорение, после которого он рыбкой скользнул к колодцу и вошел с ним в тесное соприкосновение. Стоявшее на углу ведро с водой покачнулось и упало мужику на голову, усилив глубину внушения и освежив сверху.

Женщина удивленно посмотрела на заступницу, скомкано поблагодарила и, поддерживаемая девочками, быстро убралась со двора. Увидев, как чужие обработали местного, примчались двое стражников от ворот и, ничего не спрашивая, сразу попытались напасть.

Орра за одну только мысль наехать на меня могла оприходовать наглеца, а тут хватание за мечи и грубая брань. Не успели мы ничего сделать, как она, угрожающе рыкнув, взмахнула любимой дубинкой, и летели мальчики, как сизые голуби, ни-и-изенько так, но далеко-о-о. Один даже вломился спиной в ближайшую дверь, из-за которой доносились удары по металлу. Похоже, местная кузница.

На стук и попытку открыть дверь в другую сторону из помещения выскочил огромный закопченный парень в одних брюках и кожаном фартуке. Кузнец, однако. Посмотрев удивленно на странного посетителя, разлегшегося под дверью, парень огляделся и, сердито сжав губы, пошел в нашу сторону. Перед ним проскочило несколько стражников, желающих поскорее разобраться с чужаками.

Выяснение отношений произошло даже быстрее, чем они ожидали. Орра уже вошла в раж, размахивая своим любимым оружием массового поражения. Не успев раскрыть рот, парни шустро полетели догонять своих сослуживцев. Мы хоть и собрались в кучу, чтобы удобнее было отражать нападения, но благодаря нашей воительнице народ до нас пока не добегал. Оставалось только наблюдать за разборками.

Удивленно проводив взглядом пролетающих мимо служивых, кузнец добрался-таки до зоны поражения. Орра не замедлила воспользоваться случаем и от души приложила его по голове. Не задерживая внимания на получателе, она дубинкой провела разъяснение еще четверым мужикам, желающим уточнить, в чем правда жизни.

Когда воительница снова повернулась в сторону кузнеца, тот, покачиваясь, задумчиво стоял рядом. Все-таки такую тушу трудно свалить с ног с одного удара. Однако, судя по сведенным в кучку глазам, у него произошел сбой в понимании, где он и что происходит. Не дожидаясь пока парень придет в себя, Орра дубинкой окончательно выключила ему соображалку и ногой в корпус оттолкнула тело подальше.

Со всех сторон уже бежала куча народу, чтобы с удовольствием включиться в потасовку. Даже в двадцатом-двадцать первом веке моего прошлого мира в качестве потехи и средства от скуки народ ходил стенка на стенку, улица на улицу, деревня на деревню. В более ранние времена это было вообще чуть ли не единственным развлечением толпы.

Мы вшестером встали спина к спине и, делая только выпады, раздавали удары, стараясь не покалечить, и возвращались к исходной позиции. Толпа мешала сама себе. Подбитые, падая, закрывали нас собой. Пока их оттаскивали, мы выводили из строя следующих. Набили мы уже штук двадцать, когда во двор вышел герцог Вэрински, мой гм-м... муж, в сопровождении двух богато одетых мужчин.

— Что тут происходит? Кто такие? — закричал сопровождавший его слуга.

— Герцогиня Вэрински, — злым голосом и скаля зубы, прорычал я.

Все находящиеся во дворе замерли и с выражением ужаса уставились на хозяина, ожидая, что он скажет.

— Приветствую вас, моя дорогая! Прошу простить за неподобающий прием. Мы не ожидали вашего приезда, поэтому никого и не предупредили, — склонив голову, произнес герцог.

Услышав ответ герцога, народ ойкнул, шумно вдохнул-выдохнул и склонился в низком поклоне. Во дворе установилась мертвая тишина. Заткнулись даже подбитые.

— Что это вы, многоуважаемый, подданных распустили? Что за отношение к женщине и даме? — все никак не мог успокоиться я.

Да уж... Сюрприз, так сказать, получился. Всем.

Поднявшись по лестнице, я встал перед герцогом. В теле еще бушевала куча адреналина, и потому хотелось сделать какую-нибудь гадость ближнему. И, похоже, герцог догадывался о моем состоянии.

— Прошу еще раз простить меня за случившееся. Не сердитесь на ваших подданных, больше такое не повторится. Прошу проходить в ваш дом, — решив не спорить с женщиной, извинился он еще раз.

— Говорите, мои подданные... Угу, угу! В таком случае, мне хотелось бы преподать им небольшой урок, — зловеще проговорил я.

Шелест прошел по рядам людей, стоящих во дворе, и они наклонились еще ниже. В этот момент открылись ворота, и во двор въехали около десятка всадников. Выражения лиц первой тройки мне очень не понравились. Одеты они были невероятно безвкусно и цветасто. Увидев их, народ прижался к стенам, освобождая место в центре двора. Вновь прибывшие что-то неразборчиво проорали. Люди плотнее сбились в кучки, не меняя согнутого положения.

— Это что еще за клоуны? — обратился я к Эмануэлю.

— Это мой сын Эдвин с друзьями, сыновьями наших соседей, — негромко ответил герцог.

М-да... Про наследника герцога я как-то и забыл совсем.

— Это который из них? — полюбопытствовал я.