-Нагумо-кун, прошлой ночью ты разве не говорил, что ты точно вернешься в Японию? Тогда, Нагумо-кун, ты планируешь вернуться со всеми, кто для тебя много значит, кроме тех, кто стоит у тебя на пути? Сможешь ли ты жить после этого дальше в Японии? А вернувшись, изменишь ли ты свой образ жизни? Причина, по которой сенсей не хочет, чтобы студенты активно принимали участие в битве, это потому, что она не уверена, что они смогут вернуться к своим обычным жизням, когда прибудут домой, в Японию. Убийства, это... Я не хочу, чтобы вы были замешаны в такое.
-...
-Нагумо-кун, у тебя свои моральные критерии, выбор будущего тоже за тобой. Ко всему прочему, ты не обязан выслушивать слова из уст сенсея. Но сенсей думает, что какое бы будущее ты не выбрал, образ жизни тех, что отвергается остальными, отличным от того образа, кто тебя дорог... По-настоящему полон "одиночества". Вряд ли этот путь сделает счастливым тебя и тех, кто тебя окружает, кто для тебя важен и значим. Если ты желаешь счастья, хотя бы для тех, к кому можешь дотянуться... Пожалуйста, не забывай, как испытывать к ним симпатию. Изначальна, эта была та вещь, которая была так важна и бесценна в тебе... так что не отбрасывай ее.
Один за другим изрекала Айко слова, наполненные ее эмоциями, стараясь передать их как можно лучше Хадзиме перед собой. Главы городов, даже студенты, слушали ее в полной тишине. Особенно студенты. Они смотрели вниз, пока их отчитывали, ощущая себе скверно, и понимая, что зазнались по части своей силы. В это же время, Айко со всей серьезностью собиралась вернуть их обратно, даже подумав о том, как они будут жить после. С новообретёнными чувствами, можно было заметить их счастливые улыбки, будто их расщекотали.
Для самого Хадзиме, пусть и перешедшего из мира в мир, не имело значения как сложилась бы ситуация, даже подвергнись студенты радикальным изменениям. Айко, до сих пор не сошедшая с позиции "учителя", внутренне его насмешливо улыбала. Да не из чувства презрения, а из чистого восторга. К ней относились по-особенному в связи с ее редким качеством. Она не переживала с Хадзиме его трудности, так что он мог легко возразить ее словам "Да ты же ничего не знаешь!" или "Не упоминай о том, о чем не имеешь не малейшего понятия!". Определенным образом, то, как говорила Айко, слова ее можно было назвать "чуткими".
Но Хадзиме не мог так поступить. Даже смотри учитель прямо на него, возразить ее "чутким" словам будет верхом недальновидности. К тому же, Айко ни разу не давила на него на тему "то правильное, что нужно сделать". Все ее слова были нацелены на будущее и счастье самого Хадзиме.
Хадзиме мгновенно обратил взгляд на Ю со стороны Айко. Она смотрела на Айко так, будто предавалась ностальгии. Но ощутив его взгляд, она сразу поравнялась с ним глазами, ясно глядя на него. Ее глаза говорили, что она последует за тем решением, которое он предпримет.
В глубине бездны, она была его ценной личностью, державшей всю его человечность до того, как он "пал", вот почему Хадзиме так желал ей добра и счастья. Ему подумалось, что ладно, если он будет жить так сам по себе, но по словам Айко, ее стиль жизни не сможет сделать Ю счастливой.
Сместив взгляд дальше, он обнаружил зайцеухую девушку, озабоченно поглядывавшую на него. В стороне от мира, ограничивающегося им и Ю, эта девушка вносила оживление вокруг. Сколько бы раз Хадзиме не пинал ее и по-недоброму обращался с ней, она отчаянно цеплялась за него, в любопытстве, а теперь, она была кем-то сродни Ю, кем-то кого он любил как друга и спутника. Разве принятие Шии Хадзиме не приносит счастье Ю?
Мир для Хадзиме был словно тюрьма. Клетка, что препятствовала его возвращению в его родной город. Поэтому, ему было чрезвычайно тяжело принять людей и материи этого мира. В бездне, он отринул все ради возвращения, и нелегко будет изменить эти взгляды, заложенные в его разум, что кричала не прощать никого, кто встанет у него на пути. Но даже пусть и "испытывать эмпатию к другим" было сложно, он это все еще умел. Впоследствии, дорогие ему вещи... Если это принесет счастье Ю и Шии, он не будет язвить и окажет помощь.
Хадзиме не был согласен со всеми словами Айко. Но даже так, его "учитель" читал ему "мораль", отчитывая. Мелочно воспринимать ее будет слишком по-детски. Ведь вместе с его буйством шанс раскрытия Хадзиме заметно повысится, разрастаясь в проблему, а вот стараться изо всех сил как студент Айко сенсея будет в самый раз. Что бы он ни выбрал, он с самого начала понимал, что его когда-нибудь да приметят. Он был готов схлестнуться со всеми будущими неприятностями, он уже решил относиться к этому миру без всяческого уважения. Потому он не собирался особо светить своей силой.
После всего этого, он немного подумал над извинением, затем Хадзиме вновь взглянул на Айко.
-...Сенсей, что бы после этого не случилось, вы все еще останетесь моим учителем?
Что Хадзиме подразумевал, была ли она ему союзником или нет.
-Само собой.
Не мешкая ответила Айко на его слова.
-...Какое бы решение не взбрело в мою голову? Даже если результат не оправдает ожидания сенсея?
-Можно обойтись и без этого. Роль сенсея заключается не в выборе будущего для своих студентов. Я лишь помогу тебе с лучшим выбором. Нагумо-кун слышал разговор сенсея, так что я не буду отвергать твоего решения.
Хадзиме какое-то время посматривал на Айко, следя за тем, есть ли в ее словах ложь. Он намеренно придерживался таких взглядов, чтобы не проявлять враждебность по отношению к Айко. Убедившись, что ни лжи, не обмана в ее глазах нет, Хадзиме повернулся навстречу выходу. Ю с Шией сразу последовали за ним.
-На-Нагумо-кун?
Заметив такого Хадзиме, в панике воззвала Айко к нему. Он оглянулся, пожав плечами, отвечая, уже сраженный стилем "учителя" Айко.
-Брать на себя такую ораву из десяток тысяч противников.. Для этого мне понадобится время. Продолжайте разговор уже без меня.
-Нагумо-кун!
Лицо Айко засветилось на ответ Хадзиме. Он мог лишь усмехнуться на ее поведение.
-Совет лучшего "учителя", которого я когда-либо знал. Да, сюда вовлечены счастье девушек... Я вижу в этом лишь частичку поддержки. А пока что я просто вынесу тех парней снаружи.
Сказав это, он хлопнул Ю и Шию по плечу, еще раз развернув ступни и выходя из помещения. Ю с Шией оживившись, маленькими шажками поскакали за ним.
Птах, дверь закрылась, захлопнувшие рот и поглощенные беседой Айко и Хадзиме главы города, сразу же стали расспрашивать об общем положении Айко.
Айко, чьи плечи тряслись, все еще смотрела на дверь, откуда вышел Хадзиме. Ее лицо никакой радости за Хадзиме не выказывало. То, чем она с ним поделилась, были истинные ее чувства, то, что его дорога будет полна невзгод и печали.
Но, в конце концов, не оставалось сомнений, что она призвала важного ей студента пойти против армии демонов. Хоть она и повторяла, что не хочет, чтоб они развили привычку использовать свою силу, она осознавала то противоречие, послав его в битву. Она думала, что хотела, чтоб Хадзиме переосмыслил свой образ жизни, но также она желала, чтобы он помог горожанам Ула. Впоследствии, обе просьбы были выполнены... Но ей хотелось найти путь получше. Айко скрыто опустила плечи в связи со своей никчемностью как учителя.
Она молилась, чтобы никто из ее студентов не потерял души, вернувшись домой... Но желание Айко не суждено было сбыться. После того, как она услышала историю Хадзиме прошлой ночью, до Айко дошло, что ее желание не более чем иллюзия происходящего. Но она все равно не могла прекратить желать об этом.
Окруженная лидерами города, уже поднимавших гвалт, и студентами, кто с симпатией и уважением смотрел на нее, Айко неосознанно вздохнула.
Кстати, Тио, придя в ратушу с Хадзиме и остальными, пробормотала "Хоть эта и важный свидетель... Какое пренебрежение... Как и ожидалось от этих масс" — встрепенулась она, но ее просто-напросто проигнорировали.
Приход Богини
Город Ул. Горная гряда на севере вместе с озером Улдея на западе предоставляли городу в изобилии ресурсы. В данный момент, город опоясывала "внешняя стена", которой прошлой ночью здесь не существовало, в то время как сам город обволокла атмосфера таинственности.
Внешняя стена была тем, что мгновенно соорудил Хадзиме. Воспользовавшись двухколесным магически-заряженным байком, он объезжал город по периметру, трансмутируя все во "внешнюю стену", даже не применяя здесь выравнивание земли. Прежде всего, стоит заметить, что высота стены была всего лишь 4 метров, все потому, что это был предел дальности его трансмутации, не сказать, что очень уж высокая. Покажись здесь какой-нибудь крупнокалиберный демонический монстр, он легко ее перемахнет. Но как ни посмотри, проблем это не доставляло, так как даже в такой чрезвычайной ситуации, люди чувствовали себя в большей безопасности, чем вообще без стены. Ну а что до Хадзиме, он от нее вообще никак зависим не был.
Сведения о том, что к ним надвигается полчище из десяток тысяч демонов уже дошла до ушей горожан. Учитывая скорость перемещения демонов, их авангард прибудет сюда еще до заката. Естественно, все они запаниковали. Некоторые стали бранить руководства города, включая мэра, другие вопили и падали в обморок на том же самом месте, кое-кто прижимал человека подле себя, кто-то торопился покинуть это злополучное место, и были и такие, кто стали поносить друг друга. Завтра от города не останется ни дощечки, и останься они здесь, точно лишатся своей жизни, поэтому не могли позволить себе такую роскошь, как сохранять самообладание. Облегчить страдания и избавить их от этой суеты было некому.
Но там имелся кое-кто, кто заставил их оправиться от горести бытия. Айко. Прибыв, наконец, в город, рыцари-телохранители получили должный инструктаж, крича во все горло "Богиня Плодородного Урожая!". С ее величественной внешностью, ничего не боясь, наряду с изначально высокой известностью, она на какое-то время успокоила людей. В каком-то смысле, Айко Хатаяма действовала погероически любого героя.
Пришедшие в себя жители разбились на две группы. Те, кто не отбросят родной город, разделяя его дальнейшую судьбу. Группа "оставшихся". Другая группа, как и планировала в начале, была готова сбежать в безопасность до прихода помощи: группа "убежища". Даже так, в группе "оставшихся" нашлись женщины и дети, кого вскоре переместили в группу "убежища". Они верили словам Айко, что атаку демонов отразят, размышляя, как бы они могли оказать помощь и, мужчины группы "оставшихся" решили предложить им свою помочь, тогда как женщины и дети останутся в убежище в случае непредвиденных обстоятельств. Хоть было уже давно за полночь, вид прижимающихся друг у другу людей для большего сплочения, был всюду, докуда охватывал глаз.
Группа убежища вышла из города до рассвета, неся свои пожитки. Солнце уже высоко взошло, и люди разделились на тех, кто готовились к битве и тех, кто решил вздремнуть. Большинство из "оставшихся" непоколебимо верило в "Богиню Плодородного Урожая" и ее отряд, но невзирая на это, "мы защитим наш город своими силами!", "Сделаем все, что сможем!", слышались их воодушевленные выкрики.
Даже с уменьшением количества людей, оживленности царило гораздо больше обычного, так что Хадзиме сидел на мгновенно сооруженной стене за городом, непонятно было, куда он смотрел, но взгляд его был направлен вдаль. Как всегда, по сторонам находились Ю с Шией. Сидели они позади Хадзиме, и что-то придумав, подползли поближе к нему.
Затем, прибыли Айко, студенты, Тио, Вилл, Давид и несколько рыцарей из свиты Айко. Даже заметив их приближение, он не повернулся, отчего Давид и рыцари нахмурились, но Айко позвала его раньше них.
-Нагумо-кун, как приготовления? Может, что-то надо?
-Нет, все так, как и должно быть, сенсей.
Само собой, Хадзиме просто ответил, не увиливая ни от чего. Не вынося его темперамент, Давид огрызнулся на него.
-Эй, ты. Что за отношение к Айко... к твоему глубокоуважаемому учителю. В обычных условиях, я бы не преминул возможностью заметить тот артефакт, что ты таскаешь с собой, как и разузнать побольше о деталях, касательно твоего отбрасывания демонической армии, но я так не поступлю, так как Айко искренне меня попросила, понимаешь? Как минимум...
-Давид-сан. Не будете ли так любезны, помолчать пока что?
-Ууу... Ответ положительный...
Как Айко сказала ему помолчать, так что сразу захлопнул рот на замок. Поведением напоминал собаку. Хоть получеловеком он и не был, можно было мысленно представить собачьи ушки и хвост. Дело приняли скверный оборот, ведь хозяин разозлился на него.
-Нагумо-кун. Относительно мужчины в черном...
Видимо, это было у нее на уме. От слов Айко повеяло мучениями.
-Ты собираешься узнать его личность? Даже если я его найду, ты мне говоришь его не убивать, так?
-...Да. Нужно удостовериться в личности. Если это лишено смысла для Нагумо-куна...
-Пока что я просто притащу его сюда.
-Э?
-Приволоку закутанного в черное к сенсею. Сенсей мыслит как учитель... Так что так и поступим.
-Нагумо-кун... Большое тебе спасибо.
Айко немного оторопела от неожиданного содействия со стороны Хадзиме. Он даже сейчас не повернулся к ним, и, размышляя о том, что он многое обдумывает, решила просто принять жест его доброй воли. Пробурчав "я бессильна", она тайком вздохнула, проговаривая свою признательность с горьковатой улыбкой.
Похоже, Айко закончила разговор, и в этот раз к Хадзиме прямиком направилась Тио, зовя его.
-Фуму, приемлемо ли такое. Эта хотя... Гха! Хотела обговорить... Это просьба, не выслушаешь ли ты ее?
-?.. Тио, мм.
-То-только не говори мне, что существование этой было предано забвению... Ха, ха, вот что у нас есть...
Так как голос звучал незнакомо, Хадзиме невольно оглянулся за плечо, а там ему предстала черная одежда, с золотыми вышивками, напоминавшая тем самым кимоно, бесподобно съехавшая вниз, открывая вид на белоснежные и гладкие плечи, и чарующую долину, завершая все прелестной ножкой, виднеющейся из выемки у колена. Черноволосая, золотоглазая, восхитительная женщина. На миг, в его глазах читалось сомнение, он тут он вспомнил, "А, раз ты напомнила", назвав ее по имени. Очевидно, что Тио, чье существование так скоро позабыли, была далека от состояния гнева, все краснея, тогда как дыхание становилось все более прерывистым. Ее "вот что у нас есть" осталась тайной за семью печатями, и правильным решением было не уточнять, что она имела в виду.
-Ннн, ннн! Это, после того, как эта битва закончится и мы доставим Вилла обратно, мы продолжим путешествие?
-Ага, так и есть.
-Фуму, просьба этой такова... Она хотела бы последовать за тобой...
-Я отказываюсь.
-Хаа, хаа... Мгновенный ответ, как и ожидала. Ожидаемо от хозя... Кохохохо! Конечно, не за просто так! Я буду звать этого "Хозяин" и посвящу ему всю себя! Телом и духом, все-все! И как оно?
-Заройся в землю, ей-богу, провались ты сквозь землю.
Расправив руки в стороны, Тио заявляла, что станет рабом Хадзиме, причем с физиономией, полной наслаждения, Хадзиме, смотревший на нее словно на слой грязи, сразу же отодвинул ее подальше. Тело Тио вновь затряслось. Щеки ее порозовели. Кто бы на нее посмотрел, даже незрячий узрел бы в ней извращенку. Окружающие опешили. Особенно Ю, почитающая и выказывающая дань уважения расе Рюджинов, чувства которой треснули вместе с его всегда каменным лицом.
