Женская логика

— Дела плохо. При входе в систему нас атаковали. Получено очень неприятное попадание. Ход у нас здорово упал. Одного я стреножила и сумела оторваться. Но это не надолго, нас догоняют. Что делать будем?

— Драться будем, что ты глупые вопросы задаешь...

— По Уставу положено... — Вздохнула Лайма, а потом добавила "казенным" голосом — Опрос экипажа по форме восемь проведен! Принято решение — атаковать противника.

— Что, нет шансов у нас?

— Одного собьем точно. Если очень повезет, то и двоих. А их трое. Правда в системе есть ещё кто-то. Этот кто-то запросил у меня опознаватели и не показывается. Может, спрятался хорошо, а может просто далеко находится. Вдруг он поможет нам выбраться? Надежда, хоть и слабая, но есть.

* * *

Экипаж имперского эсминца "Стремительный" изнывал от скуки. В задачу корабля входило патрулирование, а так же охрана и оборона заданного сектора. Сектор этот находился у черта на куличиках и формально принадлежал какой-то деспотии. А может не деспотии, а республике, имперцы в подробности не вдавались. Они просто сообщили местным, что в пространство, с такими-то границами входить не следует. Те, за проявленную вежливость искренне и многословно поблагодарили. А как не благодарить, ведь могли и не предупреждать, а просто начать сбивать все, что не там летит.

Новейший и современнейший корабль получил такую, совсем не соответствующую его возможностям задачу, в общем-то, случайно. Началась эта история с того, что имперские ученые неизвестно каким способом вычислили, что в данном секторе на одной из планет есть что-то. Это "что-то" привело их в состояние возбуждения, граничащее с умопомрачением. В таком состоянии они умудрились выбить из флотского начальства организацию экспедиции к этому "что-то", причем с обязательным военным эскортом. Чтобы побыстрее избавиться от надоедливых и нетерпеливых ученых мужей, экспедицию снарядили в кратчайшие сроки, а в сопровождение дали первый попавшийся корабль. Им и оказался "Стремительный", только что закончивший приемные испытания. Ученые копались на планете, а эсминец болтался поблизости, как бы охраняя. Ведь любому дураку ясно, что на имперских ученых нападать тут никто не будет. Такие идиоты во всем окрестном космосе давно перевелись. Вот и маялись от безделья люди, но службу при этом тянули по всем правилам — приказ есть приказ.

До конца вахты лейтенанта Тарена Волани оставалось несколько минут, когда в рубку вошел его сменщик, лейтенант Коунир.

-Ну, что у нас новенького?

— В нашем секторе все тихо, а вот тут какие-то местные друг за другом гоняются.

— Зачем?

— А я откуда знаю?! Может им делать нечего, а может война у них идет... Нам-то что? Они в стороне от района, который мы закрыли для полетов, а все местные "разборки" нас совершенно не касаются.

— А с чего ты взял, что они именно гоняются?

— Вот эта группа, их было четверо, пришли первыми. Когда вон тот корабль вышел из прыжка, они его атаковали. Он умудрился одного завалить, и бросился удирать. Сейчас оставшаяся тройка его догоняет.

На экране, расцвеченном веерами разноцветных линий, отображавших имеющиеся и возможные траектории различных объектов, три желтых квадратика целеустремленно двигались в сторону четвертого, зеленого. Зеленый, явно не желая с ними общаться, не менее упорно от них уходил. Чуть в стороне дрейфовал еще один желтый корабль, судя по надписи возле отметки, поврежденный. Коунир, посмотрев на экран, обратил внимание на то, что Тарен, увлеченный наблюдением за погоней, не заметил. Дело в том, что все объекты на экране автоматически отмечались соответствующим цветом. Природные образования были белыми, искусственные — желтыми. Соответственно вражеские корабли имели красный цвет, а свои — зеленый. Операторы вполне могли изменить статус любого объекта или сменить его окраску, просто для удобства наблюдения, но обычно этого не делали, довольствуясь той минимальной гаммой, которую предоставляла автоматика.

— А зеленым ты его пометил, чтобы от преследователей отличить?

— Нет... слушай, а и правда, почему он как свой на экране обозначен? Ведь это не имперский корабль, на запрос "свой-чужой" он не ответил...

— Тебя надо спрашивать, твоя вахта была. Но вообще, это странно, попробуй с ним связаться...

Лейтенант Волани с ловкостью пианиста-виртуоза забарабанил по виртуальной клавиатуре, отправляя неизвестному кораблю запросы во всех известных диапазонах — военном, служебном, гражданском. Ответа не последовало.

— Не отвечает... Надо Бэра Ханига позвать, он все знает...

Старший лейтенант Ханиг имел репутацию всезнайки и эрудита, и при возникновении какой-нибудь хитрой задачки всегда обращались к нему.

Инженер-электронщик появился в рубке незамедлительно, даже не успев одеться и застегивая комбинезон на ходу. Не удивительно — ведь когда в течение долгого времени ничего не происходит, то любое, даже самое незначительное происшествие вызывает повышенный интерес.

— И в чем тут у вас проблема?

— Да вот, у местных какой-то корабль странный. Как имперский он не опознается, а система его почему-то своим считает.

— Сразу видно, что вы, пилоты, с электроникой не дружите. Вот смотрите и учитесь — Ханиг вывел на экран таблицу и начал с ней колдовать. — Вот логи всех запросов. Так... и правда странно. Код не наш... Не наш... Это наш код, только семидесятилетней давности! Машина не приняла его, как правильный, но пометила корабль на экране, как дружественный.

— Если он из Империи, что же тогда не отвечает?

— Ты его в каких диапазонах вызывал?

— Во всех, что есть. И в военном и в других.

— Система связи, которую мы сейчас используем для переговоров, появилась на кораблях лет полсотни назад, на нем такой аппаратуры может и не быть. Запрашивать надо вот как...

В рубку эсминца ворвался женский голос, монотонно и как-то безнадежно повторявший одну и ту же фразу на общеимперском языке.

— ...помощи! Я 514-й, атакован и поврежден, прошу помощи! Я 514-й...

* * *

Тарен среагировал мгновенно.

— Эй, вы там! Здесь корабль Флота Империи "Стремительный". Всем лечь в дрейф и дезактивировать оружие!

— Я контр-адмирал Аль-Мару-Вади! Моя эскадра преследует вооруженного нарушителя границы, и я не понимаю...

— Я лейтенант Волани! Всех, кто не выполнит приказ, уничтожу без предупреждения. Больше повторять не буду. — Тарен шевельнул пальцами, активируя орудия эсминца.

Разноцветные отметки на экране украсились дополнительными надписями, сообщавшими о том, что их двигатели заглушены, а орудия выключены. Еще бы не послушались! Спорить с имперским боевым кораблем опасно для жизни.

— 514-й! Кто вы такие? Опознайтесь!

— Научный рейдер номер 514, Дальняя База, Флот Империи. Командир старший сержант Лайма Анверс. Следую курсом до ближайшего имперского аутпоста.

Все находящиеся в рубке недоуменно переглянулись. Что за чудеса здесь творятся? Откуда мог взяться имперский корабль, не имеющий системы "свой-чужой", точнее имеющий такую систему, но с древними, давно уже забытыми кодами. Они что, семьдесят лет в космосе летали? И с какого перепугу этим кораблем командует какой-то сержант? Минимально возможное звание для командира корабля это лейтенант, потому что оно присваивается всем, окончившим летное училище.

— Был такой корабль, "научник" номер 514 — Ханиг успел залезть в архив и теперь делился информацией. — Пропал без вести в 2084 году. Командир — лейтенант Винк Соур... Больше сведений о нем у нас нет. Надо запрос в штаб посылать...

— Запросы в штаб имеет право отправлять только командир корабля. Он сейчас спит после вахты. Надо его разбудить...

— Не надо меня будить...

— Командир на мостике!

— Вольно... Доклад!

— Господин капитан! За время моего дежурства происшествий не случилось! За исключением...

Ханиг тихонько хмыкнул. Старая армейская байка, о том, что происшествий не случилось, за исключением смерти полковой (собачки, ящерки или еще какой зверушки, в зависимости от планеты рассказчика) была вечна, как вечна была армия и, соответственно, разгильдяйство в её рядах. Капитан сделал вид, что смеха не заметил, но зарубочку в памяти оставил. От продолжительного безделья явно начала падать дисциплина. Надо экипаж встряхнуть хорошенько, например учения провести.

— Обнаружен неизвестный корабль. Выдает себя за имперский, пропавший семьдесят пять лет назад. Может это жулики какие-то?

— Если это и жулики, то очень оригинальные. Я ни разу не слышал, чтобы кто-то стремился попасть на имперскую каторгу, да ещё таким экзотическим способом. Ведь попытка подделки имперских опознавателей это тяжкое преступление...

— Господин капитан, а может им на их родной планете такое наказание светит, что и на каторгу проситься начнешь?

— Сейчас разберемся. Бэр, отправь запрос в штаб за моей подписью.

— Есть!

— 514-й! Здесь капитан Отар Вакс, командир эсминца "Стремительный". Доложите подробно — кто вы такие и откуда взялись. И дайте нам широкий канал связи...

— Господин капитан! Давать широкий канал не имею права, пока вы не предъявите имперских опознавателей. Откуда мне знать, свои вы, или прикидываетесь?

— Вы не подчиняетесь приказу имперского корабля? — оторопел от такой наглости Вакс.

— Так точно, господин капитан! Если вы имперцы, то стрелять по нам не станете, не выяснив доподлинно, что к чему. А если же нет, то нам уже все равно. У нас серьезно поврежден двигатель, и уйти мы не сможем. Но еще одного мы с собой в Пустоту заберем гарантированно.

— Не торопитесь в Пустоту, успеете ... Ханиг, что за ерунда с опознанием?

— Господин капитан, 514-й выдал позывные, которые давно устарели. У нас таких кодов просто нет, поскольку наш корабль сошел с верфей спустя много лет после их отмены.

* * *

— Вызов из штаба!

— Что-то больно быстро...

— Так я запросу высший приоритет присвоил...— сделал невинное лицо связист.

— Ну, Ханиг, доиграешься ты у меня... — капитан погрозил инженеру кулаком, но вынужденный срочно отвечать начальству, устраивать разнос не стал. Успеется ещё.

На экране появился сам командующий. Контр-адмирал Филис улыбался и был явно в хорошем настроении.

— Молодец, Отар, правильно среагировал, а главное быстро! Объявляю Вам благодарность!

Все офицеры вытянулись во фрунт и откозыряли адмиралу.

— Давай же мне скорее связь с этими потеряшками.

514-й адмиральские коды принял, и на экране в рубке "Стремительного" появилось женское лицо.

— Господин контр-адмирал! Рейдер номер 514 следует из системы с координатами ....... до ближайшей базы Империи.

— Откуда?! — удивление Вакса было столь велико, что он позабыл о всякой субординации.

— Это далеко за границей Ваших карт, господин капитан — в голосе Лаймы звучала гордость — это вообще за границей исследованного космоса....

— Лялька! Кончай официоз! — вдруг закричал адмирал — Куда вы пропали? Где Соур?

— Лейтенант Соур погиб семьдесят пять лет назад, на планете, куда нас забросила Аномалия. Я все эти годы провела в спасательной капсуле, в спящем режиме. Потом, благодаря случайности, смогла оттуда выбраться. — Голос у Лаймы был грустный — Потом полгода добиралась до обжитых краев. Вот и добралась. А ты молодец Филис, адмиралом стал. Я же, как была сержантом без диплома, так и осталась...

— Вообще-то, с сегодняшнего дня ты уже лейтенант. На это моих полномочий вполне хватает, а сержантам командовать кораблями не положено. А дальше видно будет. Так далеко, как ты, ещё ни один имперский корабль не залетал, так что жди кучу плюшек. А Винка жалко, мы с ним одно училище заканчивали, он на два курса младше меня учился... Ладно, ещё время будет, чтобы поговорить. Капитан! Обеспечь все в лучшем виде, не мне тебя учить!

— Слушаюсь!

Командующий отключил связь, а капитан Вакс стал отдавать приказы необходимые в данный момент. Потом соединился с эскадрой "местных", так и висевшей в дрейфе.

— Контр-адмирал! Вы в курсе, что стреляли по имперскому кораблю? — голос капитана был холоден, как космическая Пустота, в которую он мог отправить любого, одним движением руки.

— Э-э, нет, мы не знали...

— Даю вам тридцать минут на то, чтобы снять экипаж с подранка и исчезнуть отсюда. Время пошло.

— 514-й! На орбите висит корабль снабжения, ремонтники вас уже ждут. Вот координаты. Сами доберетесь, или помочь?

— Доберемся, господин капитан!

— Давай без чинов, лейтенант! Тут все уже на ушах стоят, готовятся вас встречать. Это надо же умудриться, забраться в такую даль! Расскажешь?

— Конечно, пристыкуюсь, и все расскажу и даже покажу. Материала у нас очень много.

— Ждем! Добро пожаловать домой!

* * *

ЭПИЛОГ

Ляля стояла в центре вестибюля, беспомощно озираясь по сторонам. Выглядела она... потерянной какой-то. Как маленький ребенок, которого обидели, и он вот-вот расплачется.

— Привет — сказал я и протянул девушке букет.

— Привет — ответила Ляля совершенно похоронным голосом — Я не могу... не могу определить, какая масса у этого букета, не могу анализировать его запах... я ничего не могу... это ужасно!

— Это просто цветы, не надо их анализировать. Не знаю, как они называются, но, по-моему, они красивые. Тебе они нравятся?

— Не знаю...

— Всем девушкам нравятся цветы — уверенно заявил я — когда им дарят букет, то они смущаются, краснеют и прячут лицо в цветах.

— Зачем?

Я взял Лайму за руку и подвел к стене. Стена была стеклянной, с каким-то покрытием и вполне могла сойти за зеркало.

— Поднеси букет к лицу и посмотри, как это выглядит. Красно-желтые цветы очень идут к твоим глазам.

В зеркальной поверхности отражалась Ляля, с недоумением переводившая взгляд с букета на меня и обратно. И рядом я, с абсолютно идиотской улыбкой на лице. Не понял, а с чего это у меня рожа такая глупая? Потом дошло. Все дело в маленькой теплой ладошке, которую я держал в руке. От этой ладошки распространялись волны неведомого излучения, которое и вызывало у меня эйфорию.

— Ладно, Ляль — я потянул её к выходу из института — пойдем, продолжим.

— Что продолжим?

— То, что начали. Ты же детей хотела? А после подаренного букета дети появляются на свет только в кино. В реальности все несколько сложнее. Да и мне серьезно подумать надо...

— О чем это тебе надо подумать? — спросила Ляля с подозрением.

— Как детей назовем, о чем же ещё...

— Дурак! — Сказала Лайма и обняла меня. При этом она пребольно заехала букетом мне по лицу. А потом ткнулась носом в щеку, неумело пытаясь поцеловать. В этом все женщины, сначала по морде, а потом целуют. Женская логика!