— Замолчи! — Дэриен бросился на звук голоса, намереваясь ударить то ли меня, то ли собственного телохранителя, но отчаянный выпад не имел успеха: Борг сжал плечи принца своими лапами.

— Ваше Высочество, прошу Вас, успокойтесь...

— Одну минуту, Борг, — я подошёл поближе.

Так и есть. След "уздечки". А принц восприимчив к магии, и весьма. Плохо. Но это дело поправимое... Где у нас главный узелок этой злобной Сети? Ага, нашёл! Я воткнул палец в середину лба Дэриена и быстрым зигзагообразным движением подцепил Нити. Заклятие лопнуло, рассыпаясь ледяными брызгами — да и чего ещё можно было ожидать от чар, не завершивших Переход? А ведь он почти стянул "уздечку" со своей подруги: дома тому, кто её "взнуздывал", придётся потрудиться, восстанавливая Сеть...

Принц обмяк, теряя сознание, и Борг с ужасом посмотрел на меня:

— Что с ним?

Я отряхнул руки. Да, знаю, что чары не оставляют материальных следов, но откуда тогда взялась эта гадливость, когда пальцы соприкоснулись с Сетью?

— С принцем всё будет хорошо — через час или даже раньше он очнётся и забудет свою вспышку...

— Жаль, — мне показалось, или в голосе рыжего появилась ирония?

— Почему?

— Если он не знает, что поступил дурно, как он сможет в дальнейшем поступать правильно?

А ты не так прост, телохранитель...

— Ты ему расскажешь, — улыбнулся я. — Дэриен верит тебе, не правда ли?

— Верит, — кивнул Борг, укладывая принца на мою постель. — Но поверит ли он в то, что едва не убил тебя?

— А в чём проблема?

— Ты ему нравишься.

Ого. Любопытная новость...

— С чего ты взял?

— Он с удовольствием разговаривает с тобой.

— И только? Но этого мало, чтобы говорить о симпатии... К тому же, он просто играет, и я для него не более, чем головоломка, которую интересно разгадывать. Такой трактовке его отношения ко мне я поверю. Но — "нравишься"... Это чересчур.

Борг внимательно и серьёзно посмотрел мне прямо в глаза. Я не стал отводить взгляд.

— Да, он заинтригован... В отличие от меня.

— Вот как? — право, немного обидно.

— Он просто ещё не решил, кто ты — друг или враг.

— А ты?

Снова улыбка уголками губ.

— Ему ты зла не причинишь. Тебе это ни к чему.

— Возможно.

— А ещё он много размышляет над тем, откуда ты взялся.

— И как успехи?

— Ему не хватает опыта.

Вот уж кто, действительно, из Орлиного гнезда, так это Борг. Вот только что: "Щит" или "Опора"[8]? Всё же — "Опора"... Интересно, мой кузен по прежнему курирует своё детище, или ему уже надоела мышиная возня? Если я всё же вернусь, и если меня посчитают достойным общения, надо будет поинтересоваться у него подробностями этих мальчишеских забав. На всякий случай, чтобы не попасть впросак... Да, шпионские игры — не моя стезя. Но тут уж сам виноват: нечего было корчить из себя всезнайку. Кстати, казаться многоопытным и многомудрым — легче, чем вы думаете. Открываю секрет. Идеальный вариант, когда вы сидите в просторном кресле, но можно и без него... Итак: плечи расслаблены, пальцы подрагивают в такт пульсу, голова чуть склонена набок, подбородок приподнят — так взгляд выглядит более изучающим и снисходительным, лёгкая улыбка человека, который видел в жизни всё и даже больше — только уголками рта, а глаза... Глаза должны смотреть в сторону собеседника, но — сквозь него, в точку за его спиной. И думать при этом надо о чём-то приятном, но не смешном, достаточном для того, чтобы задуматься, но не заумном. Можно подсчитать расходы за последний месяц — ваши брови обязательно поднимутся вверх, так что следите за ними и придайте этому движению изящество точно задуманного. А можно прикинуть, каким маршрутом возвращаться домой из любимого трактира после "принятия на грудь" излишней порции выпивки — тогда собеседник будет полностью уверен, что вы его раскусили или же разрабатываете грандиозный план по установлению господства над миром...

Наверное, он догадался о направлении, в котором текли мои мысли, потому что кивнул:

— Да, у меня опыта гораздо больше.

— И?

— Я понимаю, что пока ты не захочешь рассказать сам, любые попытки представить, как всё обстоит на самом деле, напрасны.

— Верно, — я невольно улыбнулся.

— Но... Ты расскажешь?

— Не знаю, — я вздохнул, опираясь руками на подоконник. — Это зависит не только от меня.

— Понимаю, — Борг снова кивнул.

— И что именно ты понимаешь? — я не удержался от ехидства.

— Твоя ноша ничуть не легче, чем ноша Дэриена. Может быть, ещё тяжелее...

Я подставил лицо ладоням тёплого ветерка.

— Я справлюсь.

— Да, ты — правишься, — ни капли иронии на этот раз.

Я поспешил сменить тему:

— Эта баронесса... Она — хорошая девушка?

— Вполне, — охотно ответил Борг. — Добрая, умная, нежная.

— Но такой она была раньше, да?

— Ещё в прошлом году, — подтвердил рыжий великан.

— Значит, всё замыкается на Праздник... — пробормотал я в открытое окно.

— Она зачарована, верно? — о, ты и об этом догадываешься?

— Да.

— Ты... Можешь её... освободить?

— Нет, — ответ дался мне тяжело, но я сказал чистую правду.

Борг вздохнул, переводя взгляд на принца:

— Очень жаль...

— Ей поможет любой чародей Среднего Круга, это не так уж сложно...

— Но почему — не ты?

— Я — не чародей.

— Но ты прогнал ту нечисть... Луговинника...

— Всё гораздо запутаннее. Я не могу помочь конкретно этой девушке. Даже если я буду желать этого...

— Ты не хочешь?

— Не все чары призваны принести человеку вред, не все маги — Чёрные... Не зная причин, можно нарушить Равновесие, и тогда никто не в силах предсказать исход самого незначительного события... — Ай-вэй, опять я читаю лекцию! Но слушатель у меня внимательный и благодарный, ничего не скажешь... Хотя пришлось слукавить, отговариваясь высокими материями. Я не могу, потому что просто убью её своей помощью... Я же, в сущности, шарлатан и неуч, и там, где требуется тонкий подход, иду напролом. Некоторое время мне непозволительно везло, но удача — ненадёжная подруга...

— Ты прав. Прости...

— Тебе не за что извиняться: на твоём месте я бы тоже искал возможности сделать жизнь принца как можно более безмятежной...

Какие же они глупые — что доктор, что эта рыжая дубина... Нет, не так. Наивные. И я не хочу обидеть их таким эпитетом, о нет. Я завидую им. Завидую, потому что они в полной мере сохранили в своих душах свет детства. Вы помните, каково это — быть ребёнком? Да, согласен, и здесь есть свои плюсы и минусы, но... Любому ребёнка взрослые кажутся существами огромными, загадочными, мудрыми и бесконечно могущественными. Точно также я думал о Магрит. Впрочем, я и по сей день ТАК о ней думаю... Время заставит разочароваться в собственных мечтах и представлениях об идеале, но как хочется встретить того, кто решит твои проблемы одним махом! Нет, даже не махом — всего лишь лёгким движением губ... Не надо смотреть на меня так, как будто я и есть тот самый волшебник из далёкого детства, пожалуйста, не надо... Я не могу помочь. То есть, я могу дать совет — в меру собственного опыта и разумения, конечно — но я бессилен в очень многих вещах... Мне чертовски жаль принца, Борга и даже эту девушку, но моя жалость пользы не принесёт. Хотя и вреда — тоже... Но я не хочу и не буду расплетать клубок змей, прижившихся во дворце!

При любом Дворе есть недовольные своим положением личности — они, как правило, плетут интриги с целью изменения оного положения. А ещё есть люди, которые занимаются этим просто так, для души. Но если в одном человеке соединяется талант интригана и озлобленность бастарда... О, я бы не хотел оказаться рядом с ним!

На самом деле, интриговать — интересно. Ощущение негласной власти над людьми слаще любовного дурмана и упоения кровавой битвой. У меня, наверняка, есть склонность к подобному искусству — при моих-то родичах! — но пока что я успешно попадаю в чужие капканы, расставленные, что характерно, вовсе не на меня. Надо срочно будить те скромные зачатки аналитических способностей, которые даны мне от рождения! Посмотрим на ситуацию трезво: только такой наивный мальчик, как я, не догадался, что если уж наследник правящей королевской династии оказывается на излечении у деревенского лекаря, то не просто так и не без охраны. Да и лекарь вовсе не деревенский... По крайней мере, он хорошо осведомлён о вещах, которые для простого члена Гильдии могут навсегда остаться загадкой. То, что он знает об Орлином Гнезде — не показатель, я ведь тоже знаю. Занимательнее другое: он знает, каковы люди, приписанные к этому самому Гнезду. Стража, всё-таки, Тайная, и "орлята" мало кому открывают свою сущность. А Гизариус уверенно заявляет, что я — не из них. Почему? Только из-за моих нелепых ошибок? А вот и нет! Потому что он знает подноготную "орлят"! Ну, или знаком с человеком, который знает... И вот тут на свет божий появляется тёмная и загадочная фигура, именуемая Мастер. Вот уж кто имеет связи с Тайной Стражей! Я в этом почти уверен. Почему — почти, а не совсем? Трудно сказать... Если он занимается обучением молодняка, то он только частично связан с Гнездом и не отчитывается о своих действиях. Да и кто может потребовать у него отчёта? Скорее сам, кого хочешь, отчитает... Я поймал себя на том, что тереблю бляху на ошейнике. Что означает этот рунный узор? И почему с двух сторон — два разных узора? Если я узнаю их толкование, я буду на шаг ближе к Истине. Или на целую сотню шагов... Спросить у доктора? Не ответит, ему интереснее меня помучить... Борг? Нет, он может и не знать. Ладно, оставим разгадку на потом — из первых рук получим ответ, от самого Мастера, будь он неладен.

Идём дальше. Тот же Борг — птица достаточно высокого полёта, если отвечает за безопасность принца. Ну, то, что он физически подготовлен для этой цели, сразу бросается в глаза. А вот его умственные способности стали для меня сюрпризом. Хорошо хоть, приятным и полезным сюрпризом... Я скосил глаза в сторону рыжего верзилы. Всё же, его ум, на мой вкус, слишком оригинален: с одной стороны он понимает, что я не представляю угрозы для него и принца в силу весьма скромных возможностей, но с другой стороны, он склонен видеть во мне ключ к решению очень серьёзных проблем. А всё из-за фокуса с луговинником... Счастье, что Борг не имеет представления о других моих "подвигах"!...

С кровати донёсся шорох и недоумённый возглас. Ну, наконец-то он очнулся!

— Руки в ноги, и марш к себе! — заявил я тоном, не терпящим возражений.

Борг ухмыльнулся, помог принцу встать, а я получил возможность тихо закрыть глаза и очистить разум от мусора накопившихся наблюдений и выводов...

* * *

Следующие три дня были потеряны впустую.

Целых три дня люди, живущие под одной крышей, морочили друг другу головы.

Четверо взрослых мужчин с усердием юных школяров делали вид, что ничего не произошло. Получалось у всех по-разному. Принц преуспел больше других, поскольку не мог вспомнить, приезжала ли его возлюбленная на самом деле, или то был просто дивный сон. На втором месте шёл доктор, который всякий раз при общении с вашим покорным слугой многозначительно ухмылялся и щурил и без того не очень-то большие глаза. Борг... Ну, он почти не притворялся. Рыжий великан, встречаясь со мной взглядом, просто предлагал: "Поговорим?". А что же я?

Я не мог притворяться. И не потому, что истратил все внутренние резервы, потребные для актерского мастерства, а просто потому, что... устал. Я могу некоторое время балансировать на грани между Тёмной и Светлой сторонами своей Сущности, но каждый лишний шаг по лезвию меча иссушает источник хорошего расположения духа. Мне не удаётся без перерыва долго смеяться и шутить — в конце концов, улыбка исчезает с моего лица и прячется в таких глубинах, что никакие силы не способны её вытащить. Я не могу постоянно вести себя как "хороший мальчик", потому что во мне мало истинной доброты. Проще говоря, время от времени мне просто необходимо побыть мрачным и сварливым занудой...

Тот факт, что каждый день, укладываясь в постель, я вынужден был долго и тщательно выбирать позу для сна, тоже не способствовал появлению счастливой улыбки на лице. Синяки сходили медленно. То есть, они вели себя в полном соответствии с правилами: уже стало ясно, какие именно желваки исчезнут раньше, какие — позже остальных, но мучительно хотелось выздороветь как можно скорее. К чести доктора, он делал всё необходимое для моего выздоровления: растирания по утрам, холодная мазь для снятия отёков — по вечерам, да и работой меня не шибко нагружал. Но несмотря на очевидные удобства и уступки, я чувствовал себя обиженным, хотя и не мог ясно обрисовать самому себе причины этой обиды. Я ходил по дому мрачнее грозовой тучи, но пресекал любые попытки поговорить с собой "по душам". В принципе, следовало ожидать такой упадок сил и желаний, как вполне предсказуемую реакцию на напряжённые и насыщенные странными событиями дни. Я знал, что через какое-то время снова стану дурашливым мальчишкой. Но вот остальные...

Наверное, нужно было намекнуть окружающим о своих странностях, правда, это выглядело бы форменным сумасшествием и было бы принято за очередную неудачную шутку, а я успел наплодить такое количество ошибок, связанных с несдержанностью речи, что следовало приостановиться. Хотя бы для того, чтобы оные ошибки сосчитать, взвесить, оценить и решить для себя: поступать таким же образом в дальнейшем или всё же стоит серьёзно следить за своими словами...

Я пытался себя воспитывать. Честно, пытался. Однако жаркая солнечная погода не способствовала прогулкам по Болоту Тоскливых Раздумий. На четвёртый день я почти собрался нанести визит вежливости речке, протекавшей у подножия холма, на котором располагалась усадьба Гизариуса, но все радужные надежды на приятное уединение и водные процедуры нарушил приказ отправиться в деревню, дабы забрать у тамошнего кузнеца некую вещь, которую доктор заказывал изготовить. Робкий протест, вроде: "Куда я попрусь по самому солнцепёку?" не вызвал ни капли сочувствия, и спустя четверть часа, одевшись, как пугало (что было очень легко при доступном мне гардеробе), и из вредности пять раз переспросив дорогу (что оказалось невыносимо приятно), я вышел за ворота.

По дорожке, пугливо огибающей опушку леса, по кромке поля, по мосту через ручей — я не успел устать или соскучиться, как ступил в пределы памятной деревни. На улочках в полдневный час почти не было людей — хотя, какие это улочки: так, свободные от деревьев и кустов участки земли, трава на которых лишь кое-где примята колёсами и босыми ногами детворы. Приличный вид имела только главная улица деревни, на которую я после рассеянных блужданий и вышел, поскольку кузница (по уверениям доктора) должна была находиться где-то среди домов самых уважаемых селян. Несколько раз пришлось пройти мимо играющих мальчишек, которые провожали меня настороженными взглядами и парой-тройкой мелких камней, по счастливой случайности ни разу не долетевших до моей спины. Такое настроение детей ясно говорило о том, что даже если староста и испытывал ко мне чувство благодарности, то далеко не все его односельчане точно также относились к странному типу с клеймом через всю щеку.