Я отыщу тебя в прошлом!

— Мистер Дрейк...

— Мы вроде были по-родственному, по-простому... — начал было он, но я быстро его одернула, вспомнив "горячую родственную любовь" в театре и сказала "по-простому":

— Так! Ты открываешь рот, а я кладу орешек!

Он засмеялся. От движений его тела я почувствовала неприятный запашок, будто рядом что-то гнило... Неудивительно, подвал какой-то, кто знает, что здесь могут хранить.

Тут я принялась вытаскивать первый орешек, но на этот раз я не могла нащупать карман, запутавшийся в складках юбки...

Раздраженно совсем неаристократично цокнув — немного приподнялась, чтобы расправить одежду и добраться до кармана с орехами. Но, запутавшаяся юбка не дала мне нормально встать связав колени и я со стоном рухнула, хлопнувшись прямо ему на грудь.

Гаррет резко вскрикнул...

Не скрывая смущения из-за своей неловкости, суетясь, я расстроено извинилась:

— Прости, пожалуйста! Меня ни ноги, ни спина не держат...

В нос ударил смрад... Я поняла от кого он и отпрянула, резко выдохнув:

— Какой ужас! Чего ты молчишь!?

— Я не молчу. Я вскрикнул, — по-детски обижено произнес он, кряхтя и с трудом прикрывая загноившуюся рану курткой.

— Угу, — буркнула я, нащупав наконец свой карман. Упершись левым плечом о живот родственничка, вынула горсть орехов.

— Открываем рот и медленно жуем! — по-учительски непререкаемым тоном сказала я, вдруг осознав как хорошо, что все же не одна в этой подвальной темноте. Поднося орешек ко рту Гаррета, дала ему возможность схватить его губами:

— Сейчас ты мне все расскажешь!

Мгновенно, словно голодная белка сгрызая орешек за орешком, он уныло сказал дожевав последний:

— А если не буду говорить? Это что шантаж?

— Во-первых, джентльмен при леди не произносит таких слов, во-вторых, да — это шантаж, — спокойно ответила я.

Все равно столько орехов лопать, после дня или сколько там пошло времени голодовки — это вредно. Лучше понемногу. Ко всему неизвестно, сколько нас еще здесь продержат!

Я подумала — "НАС". Совсем плохо... Теперь, я еще и за этого негодяя волнуюсь...

— Первый вопрос, когда ты сюда попал? — так хотелось спросить, кто этот таинственный негодяй, натворивший столько бед, но мудро рассудив, что вновь спугну, пока эту тему ворошить не стала.

— Я дурак...

Согласно кивнув, я поняла, что он этого не увидел. Может и к лучшему, а то обидится и замолчит.

— В ту ночь, когда вы с Артуром убежали, он испугался, что я его раскрою и приказал своим головорезам схватить меня. Избив, они приволокли меня сюда и приковали за ноги... — он устало ворочал языком. Я опасалась, что у Гаррета не хватит сил рассказать все. — Кстати, какое сегодня число? Мне показалось, что прошла целая неделя...

— Это зависит от того сколько я пролежала в обмороке... — мне не нравилось что так и не удалось узнать кто все это задумал. Или Гаррет просто лжет, выгораживая себя?!

Он немного помолчал, будто вспоминая и наконец ответил:

— Ты лежала без чувств совсем немного... Хотя не знаю, время для меня остановилось...

— Хоть примерно: час, два, ночь, сутки? Сколько? — я и не пыталась сдержать раздражения... Он заерзал, вызвав жуткими ароматами гниения непреодолимое желание закрыть нос.

— Скорее час... — наконец хриплым голосом неуверенно выдал он долгожданную мысль.

— Значит, сейчас ночь воскресенья, а завтра днем у меня должна состояться свадьба... И в этом виноват ты!

Моя голова, раскалываясь на части, рубила на корню все ростки жалости к брату графа Инсбрука.

— А-а... — протянул он, голосом похожим на стон. — А почему сегодня?

Придурок! Если могла метать глазами молнии, уже бы грелась у его обгорелого тела!

— Я к тебе, помнится... приставала на глазах у всей театральной публики!

— Гм... Да, такое не простить... — я недоверчиво прищурилась, неужели раскаивается?

Слезные крокодиловы сожаления... Ну, нет, здесь не театральные подмостки я не поверю... Но тяжело вздохнув, решила, что он все же не в том состоянии, чтобы получать заслуженную трепку и перевела разговор:

— Мы остановились на том, что тебя приковали в подвале... Откуда такое воспаление? Есть ли еще раны? — деловым тоном начала я. Эмоции сейчас не нужны, надо выбираться из лап этого таинственного Некто.

Голос Гаррета совсем ослаб, но он продолжил рассказ:

— У меня была легкая колотая рана слева под ребром... поверх слоя грязи, в которой ты меня искупала. Ну и эти... выслуживаясь перед хозяином постарались на славу, отомстив за то, что я ими командовал... Не знаю, что с ногой, но шевелить ею не могу...

Если он ожидает, что я громко раскаюсь, что искупала его в грязной жиже, не дождется — скорее ад замерзнет!

Глубоко вздохнув, желая успокоить праведный гнев, я спокойно спросила:

— Слуги тебя избили и бросили сюда. А почему не убили сразу, раз ты так опасен?

— Спасибо за понимание, добрая девушка! — усмехнулся кузен. — Меня в случае опасности можно обменять на милосердие Артура, — он, судя по голосу, кисло улыбнулся... и затих... Я приковыляла поближе.

Судя по всему — у него обморок...

Ну, вот... Кто от ужаса должен кричать, теряя сознание от шуршания крыс по углам?! Биться в истерике?! Я!

Непорядок!

С огромным трудом стянув с его ноги сапог начала "осмотр", вернее "ощупь".

Вздыхая словно загнанная лошадь, с трудом проверяла негодяя на предмет травм. В темноте мне помогало одно: все что воспалилось — было горячим, а где рана начала загнивать, шел жуткий смрад.

Так я нашла сильное воспаление с некрозом тканей, опухшее ребро (возможно перелом, видимо моих рук дело) и сильно отечный вывих лодыжки. Проверила сустав на возможность вправить.

Я его калекой оставлю... В темноте... Без обследования... С таким отеком и и моими дрожащими руками! А что делать?!

Забыв обо всех проблемах и обидах, полностью сосредоточилась на его ступне... Мешали: грубое железное кольцо кандалов и цепи, державшие его здесь.

— Как хорошо, что ты без сознания, — вслух сказала я... и мягким рывком вставила вывих на место. Надеюсь, что правильно, так как в память заложен курс теории, да и на практике я проходила приемы помощи. Еще раз все ощупала. Руки дрожали еще сильнее, но вроде получилось, но отек пройдет еще нескоро.

От того что пока все получилось как задумывалось я вздохнула с облегчением и шлепнулась на пол без сил вытирая пот от напряжения. Жутко хотелось пить. Во рту был противный привкус горечи... последствие травмы. Я была так сосредоточена на ноге, что даже смрад не ощущала...

Что делать с его раной? Так, с раной разберусь после, а пока надо закончить с вывихом!

Как же он не вовремя потерял сознание — я так и не узнала, кто тот негодяй, который осмелится торговаться с Артуром! И ведь хорошо знает, что тот сделает все, чтобы спасти единственного сына тети?

Теперь как в старых приключенческих книгах, придется разодрать нижние юбки на бинты и перетянуть ему вывих. Мне уже давно перестала нравиться подвальная прохлада, но что оставалось делать, как не обрывать то малое, что позволяло мне не превратиться в сосульку. Со стоном я потянулась к юбке...

Голос кузена раздался одновременно с оглушительным треском ткани.

— Так настойчиво при мне еще дамы не оголялись, это что новый способ соблазна?

Шутник! Ага!

— Мистер Дрейк, мне нравится ваш настрой, а теперь постарайтесь его сохранить и, молча выдержать, пока я буду лечить вашу ногу!

— Вы, леди, просто оскорбляете зачатки джентльмена во мне. Я нем, как могила!

Шути и дальше, про себя вздохнула я.

Ну, да... Я просто забыла, что этот молодой человек ненамного старше меня, вот и балагурит, чтобы не раскваситься.

Скатав для удобства порванную лентами ткань в рулончики, принялась за его ногу.

Он несколько раз тихо застонал, но признаюсь, справились мы с ним великолепно. Закончив, я проверила плотность. Отлично, скоро с ногой все будет хорошо.

Сидеть на ледяном камне было очень неуютно, я уже просто тряслась от холода...

— Ненавижу холод!

С трудом обуздала свой язык, так и пытавшийся выложить малознакомому негодяю жалобу на то, что такую гадость как мороз, я никогда в жизни не знала и знать не хочу!

— А я его не чувствую... — признался он.

— Да, надо что-то с воспалившейся раной сделать... — мне ничего толкового в голову не приходило.

— Угу, а орешков не осталось? — мило спросил он.

— Осталось! — угрожающе сказала я. — Но не дам!

Я полезла в правый карман, чтобы проверить в нем количество ореховых запасов, но нашла только печеного журавлика с миндалем. Я уже и забыла, как спрятала его в карман во время праздничного завтрака...

— Так, уговор помним, милый родственник?

— Несомненно,— обиженно буркнул Гаррет, — родственница, где твое милосердие?

— По дороге в Лондон потеряла! — устало съязвила я. Хотелось пить, согреться и спать...

Да, что такое со мной творится последнюю неделю!? Повернувшись к тому месту, где лежала голова кузена, я угрожающе произнесла:

— Я злая родственница, а сейчас еще и измученная, так что, если не хочешь неприятностей, назови того кто это все сделал!

— И глупая... зачем возилась со мной, если калечить собираешься? — он неприятно рассмеялся.

— Я не собираюсь тебя калечить! Но еле сдерживаюсь, чтобы случайно не свернуть твою глупую голову. Кто он?!

— Что тебе это даст, леди страшная убийца? — отстранено вслушиваясь в мой гневный голос, спросил Дрейк.

— А что тебе мешает признаться? — в тон ему спросила я.

— Я не хочу, чтобы ты добралась до него первой! — на этот раз серьезно ответил кузен Артура.

Н-да... Я затихла, обдумывая. Дрейк не выдержал:

— Знаю, такое обычной леди не скажешь, но я же видел на что ты способна, вот и предпочитаю не сообщать... — смелое признание для джентльмена. Оценила.

— Мне непонятно одно, — я говорила уже спокойно, надо его не нервными угрозами, а логикой убеждать, — если ты ему отомстишь, то ответь — когда? При жизни уже без ног или после смерти в качестве привидения? — я так воодушевилась своими словами, что даже язвительно добавила, — а может здесь у тебя есть тайное оружие, которое ты используешь против врага в нужный момент?

Мой голос уже сочился чистым ядом. В раздражении я раздавила печеного журавлика в своей руке.

Он молчал. Думает. Ну-ну...

— Ладно, кузен, давай поговорим о другом... — я быстро сунула ему в ладонь раскрошенное по кусочкам печенье и пока он его смаковал, начала расспрос:

— Первое. Зачем лазали по моей комнате, что искали? Второе. К чему было все это представление в театре? Третье. Похищение. Зачем оно?

Мне безумно хотелось пить. От холода ноги совсем онемели и я поменяла позу, усевшись на замершие конечности, мне показалось что так вроде теплее. Замершие руки я спрятала в тонкие складки юбки, но это ничего не давало — от теплого дыхания на холоде шел пар.

Кузен упрямо молчал, но я терпеливо продолжала стачивать словами его уверенность, как морская вода камни.

— Еще у меня есть и другие вопросы, но пока я жду ответы на эти!

Холод пробирал меня все больше и больше...

Дрейк уже давно съел все печенье, но говорить начал не сразу и даже не тогда, когда я закончила, видимо испытывая мое итак никуда не годное терпение!

— На самом деле, я уже сотню раз пожалел, что начал это... — начал он и замолчал. Пауза становилась угрожающей, но я безмолвствовала, тщетно пытаясь сохранить остатки тепла, спрятав руки подмышками.

— Обыск делали по моему распоряжению... мне были нужны документы или письма, так или иначе компрометирующие тебя в глазах брата... Это была часть огромного плана по передаче его титула мне. Кроме этого... я нанимал убийц для устранения тебя и Артура...

Вот и имей таких родственничков — врагов не надо!

Меня устраняли? А... тогда в парке! Ну, это не новость. А когда Артура? Хотя уже неважно, пусть говорит...

— В театре... я хотел публично облить грязью невесту брата, поцеловав ее перед всеми... А в карете вас похитили, чтобы убрать с пути обоих... Но это был уже не мой план...

— Да, вам почти все удалось... — грустно сказала я, сжимаясь от холода еще сильнее. А что мне делать сейчас? Для меня положение куда хуже, чем в ночь нападения в пятницу, после премьеры "Севильского цирюльника".

— Я бы не дал им убить Артура...

— Да, мы с ним так и подумали... — съязвила я. Сволочь этот кузен... а я дура! Мне хотелось плакать... Сама себя сюда загнала! Спасительница угнетенных, нашлась! Спасти себя не может!

— А потом... он узнал, что у тебя сто тысяч фунтов состояния... это решало все его проблемы и даже мой титул ему становился не нужен.

— Ясно, — кротко сказала я, тяжело опустив больную голову на подтянутые к себе колени.

Было очень горько... Тяжелые думы свинцовым гнетом лежали на душе, вызывая отупение и нежелание двигаться.

— Знаю... я в твоих глазах мерзавец и подлец, но... сейчас я бы никогда не согласился на это!

— Спа-си-бо... — протянула я. Холод во мне сковал все, даже боль и обиду. Я по-кошачьи свернулась в клубок, пытаясь согреться.

— Придвигайся ближе... — прошептал Гаррет. — Мне совсем не холодно...

— Странно, при таком воспалении должен быть ужасный жар, — ответила я.

— У меня железное здоровье, я даже никогда не простужался...

— Заметно.

— Они думали, что от удара ты долго пролежишь в беспамятстве и не встретишься со мной, но скоро придут проверять. Вероятно, тогда и уведут тебя отсюда, — он тяжело вздохнул.

— Так кто этот неизвестный? — нейтрально спросила я. Мне на самом деле было уже все равно...

— Граф Клей. Эдмонд... лучший друг Артура...

Я встрепенулась, на миг забыв о холоде и своей муке.

— Артур! Но ведь он ему доверяет! — потом утихомирив себя, тяжело опустилась обратно на землю... — Не понимаю, зачем ему это все?

— Он мастер заумных планов... — Дрейку было очень и очень плохо, он говорил с трудом.

— Тебя кормили хоть раз? — равнодушно спросила я.

— Нет... только воду давали...

Я достала из своего кармана остатки марципана и вложила Дрейку в ладонь, прикрыв сверху его пальцами.

— Благодарю... — его голос в темноте сорвался на шепот...

Игнорируя его состояние, я дала указания:

— Ты делаешь вид, что я с тобой не общалась и терпеливо ждешь пока придет помощь... Без геройства, сделай милость, пожалуйста!

— Леди, вы забываетесь! — сухости его тона могла позавидовать пустыня Сахара.

— Несомненно... — невесело ответила я. — А так же я шокирую и раздражаю, особенно когда джентльмены занимаются глупостями!

В голове от холода совсем разъяснилось. Медленно приподнявшись, я окончательно поднялась на ноги и медленно отошла от прикованного цепью Дрейка, нащупывая руками стену.

Меня сотрясала дрожь... но я твердо ступала "осматриваясь" пальцами. Наконец дотронулась до смежной стены и, медленно нащупывая путь ногою, пошла вдоль нее. Мне надо иметь представление, что это за помещение и есть ли из него выход... На пути мне мешали разные ящики, балки и пустые коробки, сколоченные из необработанных досок.