После этих слов пришлось его ругать и объяснять различия в нашем с ним положении: он наследник знатного рода, а я всего лишь рыцарь, все богатство которого — меч.

В один из дней моего безделья герцогиня пожелала меня видеть. Она сообщила мне, что наделенная волей своего покойного отца для принятия важнейших решений в интересах будущего герцога Брэда, она дарует мне титул баронета и небольшой надел земли в ее герцогстве.

С этими словами она протянула мне свой указ, скрепленный печатью, и засмеялась, увидев мое изумленное лицо.

-Я недостоин такой чести, благодетельная кэлла!

-Вы будете вдвое недостойны, если откажетесь. И это не должно повлиять на ваше решение покинуть нас. Вам надо ехать — я понимаю это. Мой отец не пожелал бы для вас лучшей доли. Я всего лишь следую его устремлениям.

Так я стал баронетом в чужой для меня стране.

Прекрасно проведенное время моего излечения подошло к концу. Настал день прощания. Герцогиня позвала меня к себе и вручила письмо для принца Орантона.

-Я в нем замолвила словечко за вас, и еще написала про шкатулку, найденную вами в подземелье, ибо наши с вами попытки открыть ее не увенчались успехом, в письме я все подробно описала и, если принц будет заинтересован, я сама привезу ее в Мэриэг.

(Когда я извлек из подвала эту вещь, мы попробовали проникнуть внутрь, но ларец оказался настоящим монолитом, и у него явно был секрет. Кэлла Ивонна подумала, что род Орантонов имеет отношение к этой шкатулке, потому что на крышке ее было изображение герба династии Эргенов: мифический золотой цветок Ланг на черном поле, в золотом кольце. Мать Валедо происходит из этого рода, это ее девичий герб: она — дочь покойного короля Фергении Ианарра, старшего брата Цирестора.)

И вот я на площади перед замком. Меня вышли проводить почти все его жители. Кроме кэлла Шпаора и его прихвостней никто не питал ко мне вражды и со многими я был в добрых отношениях.

У меня породистая лошадь в отличной сбруе, пара дорогих клинков из римидинской стали — подарки герцогини, да еще туго набитый кошель за поясом — жалованье, выданное Ивонной мне за службу. А на пальце сияет драгоценное кольцо. Если бы, я ее не остановил — она навязала бы мне еще кучу подарков.

-Вы твердо решили искать службу в Мэриэге? — спросила Ивонна.

-Да, сиятельная кэлла, теплом души своей озарившая жизнь мою, я должен! А вам, будет, чем заняться: у вас сын, вам непременно надо найти себе достойного мужа (по крайней мере, такого, чтобы не желал вашей скорейшей смерти, — мысленно добавил я).

-Траур длится три года, а потом, не везет мне с мужьями. Одного до сих пор оплакиваю, другой разбил мне сердце. Я не вынесу новых разочарований. Тяжело разочаровываться в людях.

-Да, я знаю. Но смотрите на вещи философским взглядом — печальный опыт сделал вас мудрее и искушеннее.

-Разум стал искушеннее. Но сердце все так же наивно! Прощайте же, и пусть вам повезет в вашей беспокойной жизни, да не забудьте про рекомендательные письма, что я написала для вас.

Отвесив низкий поклон, я вскочил на лошадь и тронулся в путь, оставляя с немалой толикой сожаления один из самых красивых и благородных замков на свете.

Глава 6 В погоне за пиратами

Расставшись с герцогиней, я неслучайно выбрал местом своей новой службы Мэриэг — меня влекло туда как мотылька на пламя. Мне казалось, что в этой великолепной столице мне уготовано великолепное будущее.

Но кроме моих честолюбивых планов, меня тянуло туда жгучее любопытство: я чувствовал, что именно там я найду ответы на многие свои вопросы. Мне хотелось приблизиться к Тамелию Кробосу: этот человек, пока, был для меня загадкой, но я подозревал, что он имеет отношение ко многому, что случилось со мной. Слова Сваготена не выходили у меня из головы, имя короля было замешано в ту историю с письмом из Сафиры. И была еще одна история, благодаря которой я вольно или невольно встал на пути Тамелия Кробоса. Она стоит рассказа за бутылкой доброго вина в хорошей компании.

Случилось это, когда я, вернувшись из Сафиры в замок моего хозяина герцога Брэда, узнал о его смерти.

Здесь уместно сообщить кое-что о нашем славном королевстве Ларотум, тогда многое из того, что я поведаю, станет понятным. Ларотум — морское государство, но в ходе исторических катаклизмов, дележа территорий, монархических браков вышло так, что ныне правящий монарх Тамелий не контролировал ни один из трех главных портов страны.

Его предшественники под разными предлогами делали попытки захватить Сафиру, но они потерпели неудачу. Один из портов входил в состав провинции Квитания — владений младшего брата короля, принца Валедо Орантонского.

Еще один крупный, хорошо укрепленный порт Ритола принадлежал герцогству Сенбакидо.

Им владели родственники герцогини Ивонны по первому мужу, кэллу Лордодо. Старший брат ее покойного мужа, герцог Орандр Сенбакидо был хорошим правителем, но в последнее время его начали преследовать неприятности, и это еще мягко сказано.

Корабли, покидающие его порт, стали регулярно подвергаться набегам пиратов. Союз, заключенный с островными пиратами, смог продержаться недолгое время — хуже всего, что они изменили тактику: если прежде они ограничивались только грабежом и насилием, то теперь, они стали уничтожать всю команду и всех пассажиров захваченных кораблей. Они убивали всех, кто на них находился и, если корабль был пригоден — угоняли его, если нет-безжалостно топили вместе с людьми.

Порой все выглядело так, будто они точно знали: где, когда и чем нагруженные пойдут корабли из порта Ритола.

Их действия уже начали напоминать настоящую войну.

А с некоторых пор появилось новое бедствие. На дорогах герцогства ездить стало просто небезопасно, в особенности, подвергались нападениям торговые караваны, ведущие из герцогства в другие провинции.

Грабились они с такой точностью, как будто разбойникам было все заранее известно — скорее всего, так оно и было.

У герцогства Сенбакидо возникли серьезные трения с купеческими гильдиями. Герцог обещал усилить охрану дорог и выполнил обещание, но ничего не помогало. Многие купцы решили предпочесть более длинный и дорогой способ доставки товаров, используя порт Сафиры, либо порт Касоль в Квитании. Так было надежнее.

Герцог Сенбакидо обратился к Ивонне, еще при жизни ее отца, за помощью. У герцога Брэда имелось регулярное войско из шестисот человек, которое он не скупился содержать и обучать военному делу. Герцог Сенбакидо нуждался именно в таких людях. Это был, как раз, тот самый поход, которого я ожидал перед поездкой в Сафиру. Далее уже известно, что приключилось со мной, герцог в мое отсутствие умер, бразды правления приняла его дочь и, хотя, ее муж противился походу, она все же отправила несколько преданных ее отцу кэллов во главе небольшого войска на помощь родственникам. Мне удалось участвовать в этом походе, что, вообще было на руку мне: так я мог на время скрыться от мести Фендуко. Да и деньги мне не помешали бы. Шпаор потребовал от жены, чтобы за помощь хорошо заплатили.

Хорошо известные мне по прежней службе граф Пушолон, виконт Нориленд, барон Гартузи, к которым, с согласия герцогини Ивонны, примкнул и я, возглавили двести человек солдат, и повели отряд в Сенбакидо.

Пересекая прекраснейшие плодородные земли двух герцогств, я наблюдал замечательные виды из лучших пастбищ и добрых виноградников и самую разнообразную растительность, невиданную мной прежде. В герцогстве Брэд все шло хорошо, мы двигались быстро и без осложнений. Но вот мы вступили в беспокойный край Сенбакидо. Я не ожидал, что до приезда в столицу герцогства Ритолу нас станет кто-нибудь беспокоить.

Странно, что уже на подходе к городу Вилеко, от которого до Ритолы было три дня пути, нас ждала засада. Все произошло ночью, во время привала, не знаю: на что рассчитывали разбойники — может, это была разведка, как утверждал Мажонэ, а может, попытка внести сумятицу и панику, как говорил Пушолон, но их нападение ни к чему не привело. Разбойникам удалось, ловко орудуя ножами, снять пятерых часовых, а потом забросать нас зажигательными бомбами, отчего лошади взбесились, и поднялся невообразимый шум, но этим же они нас и разбудили: мы все схватились за оружие и приготовились отражать атаку — только никто не собирался с нами драться, нападавшие растаяли в темноте.

Барон Гартузи предложил сразу же отправиться за ними вдогонку. На что, я сразу стал возражать, мотивируя тем, что, скорее всего, от нас и ждут именно таких действий, в темноте, в незнакомой местности, чтобы оторвать часть отряда и завести ее неведомо куда, а там, в ловушке, спокойно разделаться с нами.

-Откуда у вас такие познания в их тактике? — насмешливо спросил Мажонэ.— Уж, не были ли вы сами разбойником, любезный хэлл Жарра?

-Нет. Но я встречался с ними в лесах Фергении. Ими там кишмя кишит, лесными демонами. Точно так, они и поступают.

Гартузи пришлось нехотя со мной согласиться, потому что все поддержали меня.

Прибыв в оживленную и нарядную Ритолу, мы первым делом нанесли визит герцогу, он распорядился устроить наших солдат на отдых и пригласил нас на обед.

Командиром нашего отряда мы избрали графа Пушолона, вполне рассудительного и опытного человека. Я этим был вдвойне доволен, и оттого, что граф не испытывал ко мне предубеждения и охотно говорил со мной, и оттого, что он готов был выслушивать любое мнение, если в нем присутствовало рациональное зерно, и уж тогда принимал решение — горячность же барона Гатрузи и амбиции виконта Нориленда могли только помешать делу.

Герцог Орандр Сенбакидо был светловолос, с загорелым и очень открытым лицом, в котором еще не умер огонь молодости. Фигура его была легка и подвижна — я не дал бы ему пятидесяти.

Угостив нас прекрасными блюдами из разнообразных морских продуктов, которыми славится Ланийское побережье, и дорогими заморскими винами, герцог перешел к делу, ставшему целью нашего прибытия.

Ознакомив нас с тем, что было нам немного известно, он загорелся и стал рассказывать о жизни своей провинции, о своих прекрасных задумках и планах, например, как он хочет перестроить порт и оборудовать его удобными доками для ремонта кораблей, потому что существующие — никуда не годились. Еще он хотел наладить систему охраны и сопровождения торговых кораблей, он понимал, что многое зависит от хорошей торговли. Ему были необходимы корабли, и он начал потихоньку собирать свой флот, но это было очень дорогое мероприятие, вот, если бы другие достойные кэллы откликнулись на его призывы и приняли свое горячее участие, а так — ему самому приходилось заниматься торговлей, и надо сказать довольно успешной. Герцог оказался большим патриотом и очень увлеченным человеком, он думал не так, как думают удельные бароны — его мысль явно опережала время, но всем нам понравился его азарт и многие идеи, мы горячо поддержали его.

-А теперь, все созданное мной и моими предками может рассыпаться из-за ужасных бесчинств, что творят пираты и разбойники.

-Всему виной, лишь ваша мягкосердечная натура и нерешительность,— возразил граф Гезон Мерденги, сидящий вместе с нами за столом. Герцог представил его как своего младшего сводного брата, который, к тому же, исполняет обязанности коннетабля герцогства.

-То, что ты предлагаешь — безумие и ужасная жестокость.

-Я предлагаю совершить военную вылазку на Кинские острова и разом навести там порядок,— объяснил нам граф,— а еще у нас есть заложница, одна из жен Касанги. Он еще не знает о том, что она у нас, ну и пусть, — я предлагал допросить ее, как следует, и казнить, чтобы этим морским тварям было неповадно убивать наших людей.

-Подожди, не горячись! Нами еще точно не доказана вина кинских островитян. А если это так, то убивать жену Касанги и вовсе глупость — она пригодится нам живой. Я поселил ее в своем доме и приставил к ней хорошую охрану. К тому же, она ждет ребенка.

-Еще одного морского дьяволенка, — криво усмехнулся граф Мерденги.

-Жестокость тебе не к лицу, брат, — мягко урезонил его кэлл Орандр.

Герцог рассказал немного из истории пиратства в бассейнах Теплого, Изумрудного и Пьяного морей.

Больше всего, в свое время, мореходам Теплого и Пьяного морей доставляли кинские пираты. Это был разный сброд, обосновавшийся на Кинских островах, и быстро подчинивший себе местное население. Оно так смешались с ним, что по прошествии времени, образовалось новое государство под названием Кинский Союз. Ну и что ж, что он был непризнан другими государствами, зато с ним приходилось считаться на море! В него входили острова: Кин, Кэч, Лоа, Бэл, Оро, и много других, названия которых не представляют, в сущности, никакого интереса.

Островное государство это имело весьма внушительный по количеству кораблей флот (несколько сотен разнообразных кораблей) и достаточную численность моряков. Они нападали на суда, проходящие мимо их островов, или прятались за двумя островами: Остров Чести и Остров Надежды, и неожиданно вылетая оттуда, бросались на свои жертвы, тараня их мощными носами и выбрасывая абордажные крючья. Они были стремительны и всегда неожиданны. В свое время они занимались тем, что захватывали "живой товар" — пленников. Продавали их в рабство в Кильдиаду. Но с тех пор, как возмущенные короли Светлых Земель объединились на борьбу с пиратами и направили свой флот провести карательную акцию на Кинские острова, не пощадив ни женщин, ни детей, кинские пираты, прекратили свой ужасный промысел, перейдя к грабежу ценностей, зерна и прочих товаров. На островах Чести и Надежды были основаны мощные крепости, принадлежавшие Ларотуму, они охраняли пролив.

После заключения Морского Союза между Кильдиадой, Кинскими островами, смотлами, и рядом стран, занимающих Светлый материк, в числе которых находится Ларотум, решено было прийти к следующему: любая из стран за прохождение через воды, контролируемые ею, взимала пошлину с каждого судна. Суда кинских пиратов отныне должны, лишь, нести вахту на границах своего квадрата, которые никому миновать не возможно. На общем собрании, все четко поделили морские территории, и пришли к взаимным соглашениям. Для жителей Кинских островов был выгоден грабеж, поэтому пришлось сделать им определенные предложения, которые вели к развитию мирной торговли, а чтобы использовать их флот, им было разрешено мирное патрулирование в срединных водах за плату от купеческих гильдий, а также решено привлекать их для участия в разных морских операциях.

Кроме кинских разбойников, существовали еще и другие — они не были так хорошо организованны и действовали каждый за себя — за ними охотились все государства.

В прежние времена много беспокойства доставляли смотлы, тоже не брезговавшие грабежом в плохие годы, когда не удавалось забить достаточное количество морского зверя — их обычного промысла.

Им ничего не стоило нарушить любой договор, если у них появились более выгодные сделки. Смотлы владели широкими, легкими, обтянутыми выделанными шкурами морского зверя кораблями, прекрасно метали гарпун, были знакомы с порохом для зажигательных бомб и считались отличными лучниками, а навык держать обоюдоострые мечи они никогда не теряли. Это было то еще соседство — люди морского зверя занимали Смотлские острова, или, как их еще называли, острова Близнецы. Об этих грубых смотлах я еще в Гартуле был наслышан во времена своего детства. Они запросто могли пойти на любую военную авантюру — было бы, чем поживиться.