Архелоги. Деревня. Полный вариант.

Иногда у жителей страны, пострадавшей от бомбардировок, проявлялись сбои в генетике и результате рождались странные дети, которых монахи уничтожали, считая эти отклонения карой Авалона, за их людские грехи. Странные животные и растения, уничтожались на месте, а людей свозили в столицу, и очищающий костер на главной площади столицы пылал, практически каждую ночь.

Сэм в последнее время часто приходил к причалу... Тихо сидел на мостках, баюкая поврежденную руку, думая о чем-то, что тревожило его душу. Отец старался не терять его из виду, но когда сын вот так сидел и о чем-то думал, не подходил к нему. Решив, что сын справился с постигшей его бедой самостоятельно. Но старался загрузить его работой по полной программе, невзирая на его увечье. Если начнешь жалеть, то сын почувствует себя инвалидом и еще больше замкнется. В этот тихий, теплый вечер он как всегда занял место на мостках, аккуратно придерживая левую руку, уселся на привычное место и стал глядеть на проплывающие по реке листочки. Было тихо, только иногда плеснет рыба, хватая зазевавшуюся муху и снова уйдет на дно. "Скоро осень...." — подумал Сэм. "А Джек так и не появился.... Вот какая он скотина..." — беззлобно мелькнула мысль. "Ведь знает, что мы о нем беспокоимся, и все равно не возвращается! Дженни вся извелась, похоже, любит его, но молчит.... Да и остальные Адамсы тоже переживают за него! Отец несколько раз, как будто невзначай, заводил разговор о нем, мол, не знаю ли куда он мог податься? А я откуда знаю, куда его черт понес? Не дай бог, попал в беду..." И опять мысли его свернули на тот роковой день, и снова и снова, он перебирал его по минутам и понимал, что если бы Джек не отрубил тогда руку, то он бы погиб. Но как было без левой руки неудобно! "Хорошо, что хоть не правую, а то был бы вообще кирдык!" — решил он и в этот момент услышал легкие шаги Дженни. Та почти каждый день приходила на пристань, иногда разговаривала с Сэмом, а иногда просто молча стояла и смотрела вверх по течению. Однажды Сэм повернулся к ней и хотел что-то спросить и заметил на ее щеках две мокрые дорожки. Дженни отмахнулась, сказала, что в глаза попали песчинки, но он понимал, что к чему и старался не поворачиваться к ней в такие моменты. Вот и сейчас она подошла и встала у него за спиной, Сэм продолжал смотреть себе под ноги, разглядывая мальков круживших под поверхностью в ожидании хлебных крошек, которыми он их подкармливал.

— Сэм, — услышал он тихий голос. Сэм! — голос усиливался с каждой секундой, — Сээээээмммммммм!!!!!!!!!!!!!!!! Он вернулся!!!!!!!!!!!!! — раздался уже дикий вопль Дженни. Он поднял глаза и увидел...

Катер Фокса, легко узнанный, неторопливо выходил из-за поворота, но Джека .... Джека там не было. Катер был пуст... неуправляемый никем, плыл ведомый течением реки, и его медленно проносило мимо пристани.

— Джек!!!! — полный отчаянья крик девушки пронесся над волнами. Дженни лихорадочно скидывала с себя одежду, решив, вплавь догнать катер. Сем вскочил, пытаясь ее остановить:

— Постой, Дженни! Беги за своим или лучше, за нашим катером — до нас ближе!

В это время на медленно проплывающем катере раздался какой-то непонятный шорох, а потом раздался знакомый голос:

— Эй, вы, что там делаете? Не меня ли встречаете?

Сэм и Дженни медленно повернулись к реке. В катере, во весь рост, покачиваясь в такт, стоял Джек Фокс, худой, грязный, но донельзя довольный. У бедной девушки нервы не выдержали и она, закатив глаза, рухнула на доски причала. Да так неожиданно, что Сэм едва успел только придержать ей голову.

Джек увидя что случилось, тут же погасил улыбку и бросился на весла. Каких-то несколько взмахов и вот он уже на родном причале. Но сын кузнеца уже справился сам. Наклонился, черпнул здоровой рукой воды и побрызгал ей на лицо девушки. У той вздрогнули ресницы, и она открыла глаза. И когда Фокс взобрался на причал, он очутился в крепких объятиях друзей. И первое что он услышал от друга, было нелицеприятное:

— Ну, ты и сука! — от волнения Сэм даже начал заикаться. — Мы же думали, что ты погиб! Какого .. ты вообще ушел тогда из лагеря?

Дженни молча плакала от радости, вися на плече Джека. Он отстранил ее, заглянул в низко опущенное лицо и тихо сказал друзьям:

— Ребята, я виноват, простите меня! — и обнял их. У самого тоже потекли слезы. Он понял, что был полным кретином. Его здесь ждали и надеялись до последнего, что он жив. А он... он, тогда поступил очень жестоко с людьми, которые его любят.

— Пойдем к Адамсам! — первым отошел от стресса Сэм. — Отец с утра там. Они с дядей Жорой очередной план спасения деревни разрабатывают!

Дженни немного смутившаяся своей реакции кивнула, и они пошли втроем к дому. По дороге не закрывая рта, и перебивая друг друга, рассказывали о том, что происходило с ними с момента расставания. Но когда Джек рассказал об автоматическом заводе, да еще и работающем, ребята уважительно покачали головами. То не тронутый никем город, то работающий с древних времен завод! Везет же ему!

Так за разговорами они и подошли к дому Адамсов. Уже от калитки было слышно:

-Еп, Нах, Мля!!!

Джек толкнул ее и вся троица втянулась во двор. Предстала живописная картина: так как разговор шел о судьбе деревни, то мужики пили самогон. Без него у нас никакие проблемы нельзя решить...

Но, едва подняв глаза и увидев вошедших, тяжелая рука кузнеца с зажатом в кулаке стакане, как раз собиравшегося сказать тост, от неожиданности опустилась и с такой силой ударила по столешнице, что стакан лопнул и рассыпался на мелкие кубики. Но довольная улыбка расплылась на его лице:

— Ну, я тебе говорил, что он вернется? Проспорил? Лезь, давай, под стол и кукарекай! — закричал он, торжествующе повернувшись к Адамсу.

Но тот, отмахнувшись от друга, ринулся к Джеку и сгреб его в объятья:

— Живой! Живой, сукин ты сын! Джек, прости меня! — он отодвинул от себя, глянул в глаза и снова прижал к груди. Не делай так больше, сынок, — тихо сказал ему, практически на ухо, — Знаю, что виноват перед тобой и сам себя все это время пилил. Прости меня, Джек!

Тот, смущенный порывом своего названного отца, был готов провалиться сквозь землю со стыда. Бурчал в ответ, что он тоже виноват и тоже просит у дяди Жоры прощения. Наконец Георгий расцепил объятия и в дело вступил Семен. Так сжал Джека, что затрещали ребра:

— Ну, что же ты тваренок, с нами делаешь? — в шутку завопил он. — Тетя Тамара вон, — он кивнул, на ожидавшую своей очереди тетку, — все слезы выплакала, у дядьки твоего голова не заживает от постоянных ударов скалкой! Да еще сейчас позориться ему придется, перед всем честным народом! — он обернулся к Георгию. — Надеюсь, ты не забыл наш спор? Дети, стоявшие вокруг, замерли в удивлении. Семен, отпустил Джека на землю и торжественно начал рассказывать, отпихивая локтем пытавшегося остановить его друга.

— Вчера мы с вашим отцом говорили. Я сказал, что Джек появится на днях. На что было заявлено — не может быть! Ну, мы и поспорили — ваша мать свидетель, что если Джек приедет, то ваш отец лезет под стол и там кукарекает три раза! Так, что? Полезешь? — обратился он к Адамсу. И тот, мрачно глянув на друга, полез, кряхтя, под стол и прокукарекал оттуда, под громкий гогот всех присутствующих.

— Я тебе это припомню! — высказал кузнецу, когда вылез. Но даже этот эпизод не мог испортить радости от встречи. Все тискали и сжимали в объятиях блудного сына. Первой опомнилась тетя Тамара:

— Ты, небось, кушать хочешь, сынок? Перекуси пока, а попозже пообедаем все вместе.

Все в семье знали — что означает эта фраза. Праздник на всю деревню.

Едва Джек кивнул, как тут же, как по волшебству был накрыт стол и пока Джек, пытаясь соблюдать приличия, и не рвать куски, а есть аккуратно, все стояли вокруг и умильно смотрели. Пока мать не рявкнула на детей, раздав каждому по куче приказаний, разослав кого куда, готовить торжественный ужин. Они, понурив головы, пошли таскать из подвала банки и корзинки, сама Тамара помчалась на кухню готовить что-нибудь вкусное. С Джеком остались только два мужика, как тут открылась калитка, и появился доктор. И снова начались обнимания и причитания. Но с доком одними объятиями дело не могло закончиться.

— Ты поел? — спросил он, глядя поверх очков. Джек кивнул.

— Тогда марш на медосмотр! — скомандовал док, — А вас я попрошу остаться! Сурово глянул на попытавшихся протестовать взрослых, — Или, может быть, вы тоже зайдете ко мне?

— Нет, док, давай в следующий раз! — весь их запал куда-то пропал. Доктор знал, что им сказать и чем припугнуть. Мысленно усмехнувшись, он повернулся к Джеку и сказал:

— Ну, что? Пошли?

И тот, вздохнув обреченно, поплелся за доктором. Так получилось, что там он завис на два часа.

— Итак, Джек, хочу сказать тебе одну не очень хорошую вещь! — начал доктор, закрывая портативный диагностический комплекс, который был найден совершенно разбитым в развалинах медицинского центра. Сунь сумел вдохнуть в него жизнь. Восстановил, правда, не полностью его работоспособность, но даже в таком состоянии, доктор берег его пуще своей жизни.

— Так вот сынок, что-то с тобой происходит! Так как мой волшебный чемодан, работает не на всю катушку, я не могу провести полный анализ и вывести правильный диагноз, но то что-то происходит с твоей кровью — это точно. В ней появились странные антитела. Другие, не такие, какие должны вырабатываться у обычных людей. Я тебя наблюдаю с самого детства и должен тебя предупредить, что если ты попадешь в руки монахов, а у них тоже есть медики, то обратно на свободу ты не выйдешь. Это я тебе как доктор говорю и как друг! Это не болезнь и как это вылечить, ни я, ни этот замечательный прибор, — док ласково провел по крышке, — не знаем. Тебя что-то беспокоит? Не потеешь по ночам?

Джек задумался. Помолчал, проанализировал все свои болячки, но таковых особенно и не было. Возможно, голова стала болеть чаще, но никаких особенных болезней не вспомнил.

— Нет, дядя Ра — вроде ничего не беспокоит. Может, голова стала побаливать чаще, и то не уверен в этом...

— Ну, хорошо, Джек Фокс! — вздохнул доктор, — Иди к друзьям, они все это время так беспокоились за тебя. Да и я переживал!

Парень пошел назад, к Адамсам, мысленно удивляясь проявлению добрых чувств у доктора.

Там вовсю кипела бурная деятельность. Дети носились как угорелые подгоняемые криками матери. Даже отцу досталось, и ему пришлось, в шутку огрызаясь, идти и растапливать печь в бане. Кузнец сидел за столом в беседке, спокойно потягивая из стакана остатки самогона. Оказалось, пока Джек был у доктора, остальные жители деревни, в лице Алены, тоже подтянулись к дому Адамсов, услышав крики Тамары. И когда Джек появился, его в очередной раз обнимали и тискали.

Так как он был героем дня, к работе его не допустили, и он вынужден был сидеть за столом с кузнецом, к которому все время пыталась пристроиться Алена. Семену, в конце концов, это надоело, и он сказал, чтобы она шла помогать Тамаре и не мешала мужскому разговору, таким тоном, что Алена тут же вскочила и пошла к товарке. Но с полдороги обернулась и показала тому язык.

— Давай рассказывай, что нашел? — Семен хитро глянул на Джека. — Я же знаю, что просто так ты бы не вернулся! Гордыня твоя не дала бы. Весь в отца! — он вздохнул, — Жалко не дожил он, а то бы сейчас не смог спокойно на лавке сидеть! — закончил он фразу несколько неожиданно и Джек поежился, зная по разговорам с Сэмом, про тяжесть его руки.

-Если честно, сынок — выпороть бы тебя следовало! — достаточно миролюбиво продолжил кузнец. — Но этим следовало заниматься твоему отцу, а мы, хоть и друзья ему были, но прав таких не имеем. Вот если бы Сэм мой такое отчебучил! — сказал кузнец со странной улыбкой. — То, с неделю бы спал стоя, как лошадь! Рассказывай, давай! — неожиданно рявкнул он.

Немного оторопев от неожиданности, но, сообразив, что это действие ядреного самогона Адамсов, Джек помялся и решил сказать правду.

— Надо что бы все слушали, дело серьезное!

— Хорошо, давай пообедаем, там и расскажешь.

На том и решили. Тем более тетя Тамара выглянула из хаты, приготовившись их звать, но Семен, заметив ее, махнул рукой, и она вернулась на кухню.

— Пойдем, сынок! — Семен обнял Джека, встал, и его неожиданно мотнуло в сторону — самогон все-таки давал о себе знать. Он едва успел ухватиться за край стола.

— Все нормально! — заявил он преувеличенно бодро. Джек вздохнул:

— Пойдем, отец, к столу!

-Шумел камыш, деревья гнулись.., — затянул кузнец песню и пошел к дому. Джек успел подставить плечо и, обхватив Семена, повел того в избу. Но он, видимо в голове что-то щелкнуло, вернулся к столу. Георгий вышел из бани, укоризненно посмотрел, помотал головой и пошел к ним, подозревая неладное. Семен сел на лавку и заявив, что ему никто не наливает, схватил бутыль, плеснул себе полный стакан и выпил залпом. И в следующее мгновенье он бухнулся головой в тарелку с остатками квашеной капусты и захрапел.

Немного удивленный народ, не знал плакать им или смеяться.

— Н-да... Вот и отметил возвращение Джека... — философски заметил Георгий, подходя к другу и вытаскивая того из-за стола. Алена суетилась рядом, но он только глянул на нее, и та мигом испарилась. Дядя Жора, перехватил Семена под одну руку, тетя Тамара под другую и они отвели, если можно назвать это так, скорее отволокли его на кровать.

— Ну, что ты, Семен Семеныч! — укоризненно глянул на Сэма дядя Жора. — Не проследил за отцом!

И заржал как конь. Потому что и сам был уже хороший. В принципе никто не удивился произошедшему. Все знали, что если кузнеца оставить наедине с бутылкой, то пока он ее всю до донышка не выпьет, не успокоится. А так как во дворе под столом стояла трехлитровая бутыль, и она была почти пустой, то кузнец норму свою на сегодня сделал.

Наконец все уселись за стол, и начался торжественный обед. Все вставали и друг за другом говорили хорошие слова, а Джеку становилось все хуже и хуже на душе. С каждым произнесенным словом, он готов был провалиться сквозь землю от стыда. Наконец он не выдержал и встал с ответным словом. Долго каялся и говорил слова благодарности своим друзьям. Наконец, вся торжественная часть закончилась и началась обычная пьянка. Детям налили совсем на донышке, а взрослые отрывались по полной программе. Семейка в нетерпении поглядывала друг на друга, перемигиваясь, и толкая локтями, друг друга в бока. Сидевшая рядом с матерью Дженни наклонилась к ней и тихонько спросила разрешения ребятам уйти. Та кивнула в ответ и так же тихо ответила, что могут идти.

— Но со двора чтоб ни ногой!

Ребята согласно закивали и быстро вылезли из-за стола, направившись наверх, в мансарду. Едва захлопнули за собой дверь, и расселись по кроватям, как тут же навалились на Джека.

— Давай рассказывай! Ты же не просто так вернулся! — заявил Джек Адамс. — Явно что-то нашел!

— Да, мы просто уверены в этом! — поддержал брата Джон.

Сэм и Дженни не стали ничего говорить, было и так понятно, что у них такое же мнение. Джек, севший за стол, внимательно посмотрел на ожидавшую рассказа семейку, кашлянул и начал рассказывать. Рассказывать было особо нечего — пришел, увидел, побежал.... Но семейка восприняла его в правильном ключе. Джек Адамс, откашлялся, принял умный вид и сказал: