Охрана держится в почтительном отдалении, ну это дело обычное... Не иначе благородные вдруг пожелали потолковать о высоком — скажем о псовой охоте или о последних сонетах Тардье, и что только взрослые в них находят, скучища и есть скучища, будто мало о девчонках написано!
Ночью, на уединённой поляне, да вдобавок с крепкой охраной.... мальчишка беззвучно фыркнул. А плащи с гербами не захватили из скромности.
— Выходит нам нечего здесь и ловить? Говори, наконец, Луиджи, довольно играть в молчанку! — дошли до сознания мальчика слова благородного в воронёном пластинчатом доспехе.
Жан чувствительно пихнул приятеля в бок, мол, не время зевать, Великий. За дело, чего уж там. Яростные порывы ветра как-то незаметно сменились слабеньким дуновением, как порой бывает перед самым дождём.
— Нет, почему же, — после паузы ответил гигант в блистающей каталонской кирасе, — я своих наёмников сам отбирал, разве что в грязи не копался. Отпетых выдёргивал из под виселицы, иных в Палермо до сих пор ищут. Крови на них... Семь десятков бывалых латников в полной броне, при удаче сила немалая.
— А по сути?
— А по сути, ты опоздал братец, — Луиджи снова замялся. — Против мальчика они не пойдут, скорее сами меня повяжут. После Бовэ... Не Жан же там своротил цитадель, куда ему, если уж ты родился невольником... — Гигант презрительно сплюнул. — Да и здешние совсем озверели. Верны Шарлю, как псы. Как только о чём дознаются, сразу возьмут в кинжалы и порвут на куски, почище серых собачек. Бертуччо, как я слышал, забили оглоблями, по счастью не довели до Мигеля.
— Кошель золота каждому и рыцарские пояса, — напомнил эмиссар герцога.
— Даже и слушать не станут. — Луиджи махнул рукой, — они его просто боятся. Против гвардии дело другое, лишь бы Великий находился подальше. Я всерьёз толковал с Антонино. Мои семь полных десятков и вдобавок отряд Антонино, всего под две сотни. Если сменить знамёна в разгар сражения, — гигант выдержал паузу, — паника сам знаешь, дорогого стоит...
— Ваша милость... — к посланцу герцога приблизился рослый осанистый арбалетчик с нашивками сотника вольной дружины. — Бастард покинул свой пост, не иначе празднует труса. В оправдание несёт какую-то чушь, может успел где хлебнуть, хотя запаха вроде не наблюдается.
— Кто?!
— Марбо, ваша милость.
Сотник подал знак и дюжие насупленные кольчужники — чу-увствуют, что дело запахло жареным — подвели в его милости незадачливого десятника. Без меча и кинжала, как с удовольствием отметил мальчишка и вдобавок с заплывающим глазом, не иначе досталось от сотника. Или же от собственных подчинённых. Тех самых, что следуют за Марбо, как привязанные.
Шарль усмехнулся. И докладывать боязно — кто как не они упустили Великого — и смолчать не решились. Да и не скроешь, пожалуй, ведь Великий не преминёт похвастаться перед взрослыми, быстрокрылая молва живо разнесётся по лагерю, вскоре дойдёт до его высочества, а уж там...
— Говори Марбо, только коротко, — раздражённо бросил высокородный. — Коротко и убедительно, пока ещё цел... — эмиссар герцога положил руку на меч.
Шарль немедленно навострил уши, вслушиваясь в торопливую скороговорку десятника. Пока что вроде не врёт, даже странно как-то, а-а, вот на чём они сговорились...
-...Под конец застыли словно соляные столбы, даже пальцем не шевельнёшь, одно слово — Великий! — скорбно поведал Марбо. — Когда очухались... — Десятник картинно понурил голову.
"Будто школьник перед учителем", — мелькнуло в голове Шарля.
— А герцога ты случайно не разглядел? — не без иронии осведомился высокородный.
— Ни герцога, ни эльфов, ни розовых слонов, — почти огрызнулся Марбо. — Единорогов тоже не наблюдалось, вот незадача! А Великого видел как вас сейчас, да нет, пожалуй, поближе. И Жана, что помог ему разрушить Бовэ, у раба татуировка приметная. Могу дыхнуть, если пожелаете. Что я новых монет не видел, а рисунки вы сами показывали, мальчишка на них, как живой...
— Время уносить ноги, пока они там болтают, — тревожно зашептал Жан.
— Погоди, у меня есть идея, — отозвался мальчик. — Что я гвардейцам скажу, ты об этом подумал?
— Ну, теперь нас точно изловят, — простонал подросток.
— Ага, ага, под дождём! — отмахнулся Шарль. — Предателя я беру на себя, — правитель Арелата поудобней ухватил арбалет. — Ты метишь в высокородного — отрывисто распорядился мальчик.
— В кого именно? — почему-то спокойно вопросил Жан.
— В любого, кто больше понравится.
— Вы приказываете, Великий? — не забыл уточнить слуга.
— Да, конечно. Что, боишься разговора с Мигелем?
— Будто вы не боитесь, — еле слышно буркнул подросток. — Если честно, скорее с Луи, как возьмёт ремень... Я-то раньше думал, что в "Айвенго" добрая половина враньё, — неожиданно сообщил Жан, — а выходит... С вами пожалуй и Раймон не соскучится.
— Довольно заговаривать зубы! — Шарль невольно оскалился.
— И почему я не остался с ватажниками, — почти пропел Жан-искусник. — Только не вздумайте снова заряжать арбалет, новички и не такое выделывают. Как управимся, сразу бежим без оглядки. Напрямик, через подлесок, сломя голову, — словно маленькому разжёвывал Жан. — Если надо за шиворот потащу,.. о-ох, простите, простите, Великий, в живот-то зачем... Только Хуану не говорите пожалуйста, он мне точно ещё добавит... молчу, Великий, молчу! — Жан зажал рот ладонью.
— ...Вешать тебя не ко времени, — как-то буднично подытожил высокородный. — Если сумеем добраться до Шарля, я забуду о вашей... робости. Матёрые кольчужники спасовали перед ребёнком, от овечек вы случайно не драпали?
— Смотря какой ребёнок... — вырвалось у Марбо.
— Что-о?
— Мы с ним быстро разделаемся, — тут же отчеканил Марбо. — Калёными бельтами, шагов где-то с трёхсот, ближе лучше не подходить, себе дороже, — бравого десятника передёрнуло.
— Ба-алван! — рявкнул в ответ эмиссар герцога. — За убитого не получите ни гроша, вы слышали олухи? Мальчик нужен его высочеству живьём, хоть стреножить понятно придётся. И по возможности не слишком напуганным, знаю я ваши шуточки. Слишком уж много завязано на щенка, сколько бы лет ему не исполнилось!
— Время! — хрипло выдохнул Шарль.
— Может не надо Великий?
— Только не вздумай промазать, — с нажимом добавил Шарль.
— Хуан меня точно убьёт... если доживу конечно.
— Ты сперва доживи!
— Та-а-ак, сперва, как водится, совместим прицельную рамку с целью, сам же выбрал на свою голову... Задачка для перворазника, но мишень-то живая, будь этот Луиджи трижды предателем! Шарль досадливо закусил губу. Не зажмуриться бы невзначай, это девчонке какой простительно, да и то... Самое время окончательно задержа-ать дыхание и...
Хлопок арбалетной тетивы казалось стеганул по ушам, Шарль невольно привстал. Луиджи устоял на ногах, но судорожно схватился за горло, хвала Богине, не опозорился. Короткая арбалетная стрела пробила шею насквозь... о-оййй, разглядывать лучше не н-надо... Мальчишка вскочил и устремился за Жаном, чего доброго и впрямь потащит за шиворот.
Послышались арбалетные хлопки. Беспорядочные разрозненные, судя по яростно-суматошным выкрикам, словом обычная бестолковщина... а может и нет... Короткая четырёхгранная стрела вонзилась в молодой стволик, шагах в десяти от мальчика.
— Пока что бьют наугад, — успокоил на ходу Жан.
Вот опять. Мальчишка прибавил прыти. Похоже, сшибли пролетавшего филина, вон как верещит бедолага.
-Быстрее, Великий, быстрее, — в лёгкой панике воззвал Жан, — что вы опять плетётесь?!
Шарль как мог поднажал, попробуй с этой тяжестью обойти взрослых, для них доспехи что кожа, одно слово — наёмники! Кольчуга поддоспешник, да ещё меч, как Жан-то выдерживает, у него лишь немногим легче.
Мальчишки с разбега влетели в заросли бамбучка, всего-то на шаг, другой, но попробуй углубиться чуть дальше, впору звать на помощь кольчужников. Бамбучок основательно прошёлся по физиономии... кровь вроде не капает, и то ладно. Шарль от души помянул грешницу Элизабет, не забыв и о Жане-искуснике, ведь смотреть хоть немного надо! Хотя...
— Может здесь и укроемся, — почти серьёзно предложил мальчик. — Продерёмся ещё на десяток шагов...
— И впору пускать корни, — сухо дополнил Жан. — Если мошка не заест раньше в этой-то сырости. До рассвета по любому не вытерпим, здесь этой дряни... Ничего, по быстрому обежим.
— Сперва обратно прорубимся. — Шарль обнажил кинжал.
Гречиховый лес и бамбуковые островки — по доброй воле не сунешься! — как-то вдруг сменились кленовым лесом, сосен впрочем тоже хватает. И похоже кру-упных медведей — Шарль было замедлил бег — следы кажется свежие.
Сердце лихорадочно колотилось. Шарль жадно хватал ртом воздух, что он железный в самом-то деле, уж лучше бы засели в зарослях бамбучка. Мальчишка с надеждой поглядывал на Жана, будь на его месте Луи, Шарль давно взмолился о передышке.
С ме...ня довольно, Великий, — прерывисто сообщил Жан. Подросток мешком свалился на землю.— Ка...жется оторвались, — слабо улыбнулся Жан, — я их больше не чувствую. Надо полагать устремились в направлении лагеря, ну а мы рванулись в сторонку. Кривой дорожкой надёжней, как водится у лесных братьев... что-то я не то говорю.
— Слушай, ты кого-то подшиб? — нерешительно поинтересовался мальчик.
— Посланца герцога... который всеми командовал. Вы же приказали, Великий! — поторопился добавить подросток. — А вы Луиджи?
Шарль молча кивнул.
— Один стоит другого, — Жан внезапно прыснул в ладошку, — добро бы не углядели в бою...
— Ага, — мальчишка улыбнулся в ответ. — Только не проболтайся Жан, насмешек не оберёшься.
— Что вы, что вы, Великий, я пока что в своём уме. И без того достанется на орехи, не то что кое-кому...
— Нашёл чему завидовать, — привычно ощетинился Шарль. — Ты Плутарха когда-нибудь переписывал, страницу за страницей? А потом отвечай Мигелю... с какой радости опять улыбаешься? — встрепенулся мальчик, — ты давно по лбу получал?
— Что вы возитесь с моим арбалетом? — сменил тему слуга. Жан было привстал.
— Отлежись пока, — ворчливо велел Шарль, — без тебя управлюсь время кажется терпит.
— Не совсем, В-великий, — кое-как выдавил Жан, — ватажники, то есть как их, кольчужники, считай на подходе.
Шарль рывком наложил стрелу — мало никому не покажется! — и протянул подростку заряженный арбалет.
— Ну? В какую сторону драпать? — поторопил хранитель Святыни. — Да ты крепче держи самострел, прямо из рук вываливается!
После основательного подзатыльника — пускай по верхушке шлема, главное привести в разум — Жан наконец заговорил.
— Сам в толк взять не могу, будто эхо в горах, — в голосе Жана звучало отчаяние. — Только начинаешь прощупывать, как тебя же затягивает, — подростка била мелкая дрожь, — а кольчужники словно с разных сторон.
— Значит драпаем, — сухо подытожил мальчишка.
— Ку...да?
— Куда я поведу! — сдержанно рыкнул Шарль. — Живее пока не отобрал арбалет, и не вздумай реветь, ты пла-акса!
Вроде подействовало, вон, как сжал губы и лицо отвердело, даже стал похож на прежнего Жана. Арбалет во всяком случае не роняет.
Миновав кленовое редколесье — вот оно раздолье для арбалетчиков — Шарль взбежал на очередной холм, интересно, который по счёту.
— Отпустило, Великий, — Жан тронул мальчика за плечо. — Если что, я живым не дамся, слово свободного! Калёные бельты для э т и х мизерикорд для себя, — ладошка Жана легла на рукоять кинжала, — Богиня меня поймёт! Я не из слабодушных, Великий, просто, как обухом по башке. — Подросток запинался и прятал глаза. — И прошу вас, не говорите взрослым, у Хуана рука тяжёлая.
Шарль молча кивнул.
— Позвольте я поведу?
— Давно пора.
— Тише, тише, Великий, а то несёмся как мамонты.
Послышался знакомый хлопок арбалетной тетивы и откованный из вечного железа бельт вонзился во влажный суглинок у самого сапога мальчика.
— Бросайте оружие, Великий, — раздалось из темноты.
— И не подумаю! — вырвалось у ребёнка. Шарль старательно показал язык. Не мешает напомнить этим непонятливым взрослым, что имеют дело с мальчишкой, Великий он там или нет.
— Бросайте, иначе положим Жана. Тем более есть за что. После Бовэ...
— Арбалеты оставим, на большее не надейтесь. Или вы ножей испугались?
Шарль ожидающе затаил дыхание — играть, так играть до конца! — уж если не положили сразу...
— Ладно, для начала сойдёт. Не будь вы Великим...
— Жан повесь самострел во-он на ту развилку, где я свой оставил, — с деланным спокойствием распорядился мальчик.
Жан с явной неохотой выпустил шейку приклада, похоже он ждал знака, сигнала, команды, кивка наконец, лишь бы рвануться подальше в лес, а там будь что будет! Всё лучше, чем совать голову под топор. Или под меч, невелика разница. После Бовэ...
— И не вздумай снова реветь, что я не вижу, как губы дрожат. Эй вы великие воители, может, соизволите показаться?
Невидимый собеседник полуодобрительно хмыкнул
— Почище любого высокородного, впрочем, в вашем-то сане.... Кто сложил оружие — вы или я? Так что идите на мой голос, вы оба. Иначе...
— Пошли Жан, потолкуем малость. Но сперва... — Шарль шагнул к ближайшему дереву и выломал небольшой прутик.
— Зачем он вам? — не удержался Жан.
— Отбиваться от кольчужников, неужели не ясно. Прутик между прочим ореховый, — гордо заявил недавний послушник.
Кто-то коротко хохотнул.
— Долго вас ещё ждать?
— Сейчас, сейчас.
Кольчужники обнаружились в доброй сотне шагов от мальчишек, на песчаном берегу обширного озера. На сей раз всего-навсего двое с добротными арбалетами гвардейского образца. Невысокий коренастый мальтиец, судя по родовым знакам, и рослый широкоплечий бретонец, их выговор ни с чем не спутаешь.
Что это они пятятся помаленьку, верно вспомнили о бедняге Марбо?
— Стоять! — бретонец наконец поднял руку.
Дети послушно остановились.
Выкладывайте клинки на песок, все до единого. И ваш длинный кинжал в первую очередь.
— А без оскорблений можно? — сразу ощетинился Шарль.
— Что? Не понял, Великий.
— Это меч, если глянуть внимательно, — гордо пояснил мальчик.
— Разве? — хмыкнул бретонец. — Даже гладиус и то посерьёзнее.
— Для Великого в самый раз, — твёрдо заявил Шарль. — Лучше у Мигеля спроси.
— Сохрани от такого Создательница! Вы ещё Робера припомните.
— Я и Мальто в своё время прислуживал, — похвастался недавний послушник. — Это меч, не забыл? А то снова в кинжалы разжалуешь.
— Ваша воля, пусть меч, — уступил предводитель.
— Он мой собственный, значит хороший, — не унимался Шарль.
— Как по мне, хоть двуручник, лишь бы положили оружие.
— Прутик я тебе не отдам, — честно предупредил Шарль.
— Ладно, ладно, Великий. Повезло ещё, что детей не завёл, — вслух подумал кольчужник.
— Ты уверен Жюльен? — промолвил мальтиец.
— Ну... бастарды не в счёт. Благо их отцы ни сном, ни духом...
— Попадёшься, Жюльен.
— На всё воля Создательницы, — предводитель глянул на лик Богини, что как раз выглянул из-за облаков.
