По имени Шерлок. Книга 1 (Закончена)

— Проследить за мной? Ты идиот, малыш? — Марисса обидно рассмеялась, — да ты и за собой бы не проследил. Зачем тебе это было нужно, отвечай, быстро!

Задумавшись на секунду, я решил сказать правду. В конце концов — не моя вина в том, что меня ограбили, и я надеялся, что девушке хватит здравого смысла, чтобы это понять.

Я рассказал Мариссе все, как я очнулся в парке без памяти, о письме и часах, о найденном кристалле, который явно был связан с убийствами молодых девушек, о том, как меня ограбили, и как мне помогла Молли.

Девушка молча слушала, все также вертя в пальцах нож, и не меняя выражения лица. Когда я закончил, она подняла на меня глаза, и спросила:

— Ты понимаешь, мальчик, как тебе повезло?

— Повезло?

— Да. Я не убью тебя, хотя такое желание у меня на минуту возникло. Эти два идиота, они были моей семьей. Кто угодно бы сказал тебе, что Трикстер — подлый ублюдок, а Рэй просто тупой громила, но они меня вырастили, и я любила их. Никто не мог тронуть меня пальцем с самого детства. Рэй проломил бы за меня голову кому угодно.

— И по сути, можно сказать, что они сами виноваты в своей смерти, — продолжила Марисса, — я много раз говорила им о том, что надо работать тоньше, что все это плохо закончится, и в один прекрасный день они кого-нибудь все-таки убьют... А видишь, как вышло, — девушка грустно вздохнула. — Но ты расслабься, тебя я не виню. Да и Норри, по сути, не так уж виноват, просто дешевое пойло в "Дохлой свинье" подсказало мне простой выход.

Мне вдруг стало жаль и Мариссу, и даже Трикстера с Рэем... Не то, чтобы я оправдывал их поступки, но одиноким детям, без заботы и воспитания взрослых, сложно не сломаться и не начать жить по законам улицы. Человека делает среда, и у них практически не было шансов стать иными.

— Ладно, хорош киснуть, — голос девушки снова звучал бодро и деловито, — не знаю, как ты, но я хочу добраться до этого ублюдка, который убил моих парней. Норри сказал, что отправил их к своей, тощей селедке, жене, а уж она — к кому-то из своих клиентов. Меня эта старая крыса знает, а уж после сегодняшнего и подавно мне ничего не скажет. Давить на нее нельзя, это не Хакни, а Сити, мигом окажемся в кутузке. Так что одна надежда на тебя — зайдешь, споешь свою песенку про маменькино колечко, глядишь, и разведаешь чего.

В принципе, план меня устраивал, осталось только узнать, когда именно Марисса собиралась его осуществить. Надеюсь, не сегодня, время поджимало уже просто критически.

— Я согласен. Только сегодня я не могу, мне еще возвращаться в приют.

— Глупыш. Куда сегодня то? Это Сити, там магазины закрывают засветло. Завтра поедем.

Марисса внезапно подошла ко мне, и, не успел я и глазом моргнуть, сдернула с моей головы капор.

— Ну вот, а то из этой печной трубы и лица было не разглядеть. Экий ты пламенный. Как зовут то тебя?

— Шерлок, — я вдруг почувствовал себя очень глупо в дурацком женском платье. Марисса стояла настолько близко, что я отчетливо ощущал запах ее кожи. Пытаясь смотреть в сторону, я все равно боковым зрением видел ее довольно откровенное декольте. Волна жара медленно поднималась по телу, и пока Марисса не догадалась о происходящем со мной, надо было быстро отвлечься.

Я сделал шаг в сторону и уселся на один из стоящих в комнате стульев.

— Так как ты поняла, что я не девочка?

— Да только слепой мог не понять, — улыбнулась девушка. Во-первых, ты кидал камни так, так делают это мальчишки. Пускай неуклюже, но, тем не менее, девочка бы кинула совсем не так. Во-вторых, когда мы побежали — ты опять-таки делал это по-мужски. Девчонка прижала бы локти к бокам, и больше бы семенила, а ты бежал свободно. Ну а самое главное, — Марисса засмеялась, — когда мы прыгали в империал, у тебя штаны были видны из-под юбки!

Вот черт. Стыдоба какая, позорище. Тоже мне, гений маскировки...

— А протрезвела то ты как?

— Ой, да это мне тут одна... знакомая делает. Усыпляющие пилюли, протрезвляющие. Помогают в работе, — какая недобрая у нее усмешка. Делаю вывод, что дальнейшие расспросы ни к чему хорошему не приведут.

Выглянув из небольшого окна, я с ужасом увидел, что на улице стремительно темнело. Обернулся на Мариссу:

— Мне это, бежать надо, срочно.

— Надо, так надо, — девушка пожала плечами. — Пойдем, я тебя провожу.

Проинструктировав меня о времени и месте завтрашней встречи, Марисса не только усадила меня в омнибус, но и оплатила проезд.

— Запомни, выходишь возле моста Виктории, оттуда тебе десять минут пешком.

Мда, пешком я добирался бы не меньше часа, и еще и наверняка влип бы в неприятности. А на омнибусе — красота, пятнадцать минут, и вот я уже вижу такие уже знакомые облезлые дома района Хакни. Заложив небольшой крюк, чтобы наверняка обойти Маер стрит, я вернулся в приют. Решив не беспокоить мистера Робинсона, который вечерами открывал дверь парадного входа, и не возбуждать у него лишнего любопытства своим внешним видом, я решил зайти с черной лестницы.

Под свист и улюлюканье воспитанников, которые играли во что-то на заднем дворе, я одним махом оказался на третьем этаже и влетел в свою комнату.

Уже через пару минут, переодевшись, я, как ни в чем не бывало, шел по коридору к кабинету мисс Эмили, в надежде узнать у нее насчет ближайшей библиотеки или издательства "Дейли Курант". На месте мисс Эмили не оказалось, и я на несколько секунд задумался над тем, чем же мне сейчас заняться. Внезапно раздавшийся колокольный звон и последовавший за ним шум от топота множества бегущих ног, подсказали мне, что пришло время ужина.

Надо сказать, было это весьма и весьма кстати, ел я сегодня только утром, если не считать одну булку с корицей, съеденную с Донни на заднем дворе. Богатый на события день не давал мне возможности задуматься о еде, но сейчас, когда все волнения остались позади, я ощутил явное возмущение голодного желудка.

Спустившись в столовую, я обнаружил, что все воспитанники уже сидели на своих местах. Свободные стулья были только рядом с Донни, который радостно улыбнулся, увидев меня. Я сел рядом с ним, и прошептал ему на ухо:

— Спасибо.

— Не понял, за что? — На лице друга отразилось недоумение.

— Ну как, место мне занял, даже два, вон, с двух сторон аж! — я улыбнулся. — А то пришлось бы мне где-нибудь с Ронни сидеть, или с Бобом, радости мало.

— Я... — Донни вдруг стремительно покраснел, — я не занимал. Просто никто не садится рядом со мной. Они меня презирают. Говорят, что я слабак и трус, и еще заучка. И это все чистая правда...

— Послушай, Донни! — я только хотел напомнить ему, что он не испугался ни Боба, ни старика Шоу, но тут дверь открылась, и в столовую вошла мисс Эмили. За ней появилась уже знакомая тележка, которую на этот раз катил мистер Робинсон. За ним шествовала миссис Роуз, с большим черпаком в руках.

Я, уже без промедления, встал в очередь на раздачу. На ужин давали небольшое количество тушеной капусты, и пару волоконец бараньих жил, призванных имитировать мясо. Даже мне, в принципе не избалованному деликатесами, такая еда была не особо по вкусу. Более того, ее было откровенно маловато. Удивительно, как с таким питанием, Донни удавалось оставаться таким пухлым.

Быстро проглотив ужин, мы с Донни покинули столовую. Я, честно говоря, хотел немного посидеть в одиночестве, привести мысли в порядок, вспомнить события сегодняшнего дня, составить планы на завтрашний.

Но увидев, как одинок, по сути, Дональд, и поняв, что ему очень важно общение со мной, решил, что вполне могу позволить себе уделить время другу.

Донни отвел меня в большую комнату, уставленную шкафами с множеством книг и аккуратными конторками, со стоящими перед ними высокими стульями. Как мне показалось, это было что-то вроде читального зала, и, по-видимому, мой друг проводил тут все свое свободное время.

Взглянув на вопрошающие глаза Донни, я вздохнул и рассказал ему всю мою историю, от начала и до конца, включая сегодняшнее путешествие и знакомство с Мариссой. В этом мире Дональд был уже четвертым человеком, которому я доверился, и первым, которому я рассказал абсолютно все. Я плюнул на свои прежние мысли. Донни доказал, что он может преодолеть страх ради друга, думаю, что мою тайну он сохранить сумеет.

Наградой мне был восхищенный взгляд, охи, ахи, возгласы: "Да не может быть!", которыми то и дело прерывался мой рассказ. Чувствую, что я стал настоящим героем в глазах друга. Это, конечно, приятно, но немного смущало.

— Так что теперь, ты пойдешь в ювелирный салон Норри?

— Угу, завтра поедем. Мне нужно убедиться, что дядины часы еще там.

— Хорошо, а если они там, — не унимался Донни, — то, что ты будешь делать? У тебя же нет денег на их выкуп?

— Ммм... ну, не знаю пока, на месте посмотрим. — Честно говоря, у меня уже были мысли о том, что вернуть часы честным путем, возможно, и не удастся. А уж учитывая весьма расплывчатые моральные принципы Мариссы, скорее всего, что этот вариант даже рассматриваться не будет. Но говорить об этом Донни я не стал. — Может, у Мариссы есть.

— Ну да, ну да, — Донни скептически захмыкал.

Внезапно, на меня навалилась сильная усталость, день был непростой, встал я достаточно рано, да и горячий ужин сыграл свою роль, так что я, позевывая, распрощался с другом и направился в свою комнату.

Упав на кровать, я принялся строить планы на завтра. Сразу после завтрака, мне предстояло впервые посетить занятия, вместе с остальными воспитанниками. Потом я поступал в полное распоряжение старика Шоу и после обеда мог идти по своим делам. С Мариссой мы условились встретиться в 3 часа, то есть у меня оставалось около часа времени на посещение библиотеки. И не забыть спросить у мисс Эмили, где находится ближайшая...

Это была последняя мысль, которая мелькнула у меня в голове, и спустя несколько секунд я уже крепко спал.

Глава 10.

Ночь прошла спокойно — видений никаких не было, выспался просто замечательно. Все еще немного непривычно было лежать не в гелькапсуле — грубоватая ткань простыни и жесткое, колючее одеяло немного раздражали, но только сейчас, вечером же я падал в сон, как в омут.

Звона колокола, который выполнял в приюте роль будильника, все не было, и я, не торопясь вставать, позволил мыслям бессмысленно и вяло ворочаться в полудреме. Вдруг отчетливо увидел мамино лицо, печальную улыбку.

Мама часто грустила, и я не мог понять, почему. Сейчас, как мне кажется, я понимал. Мама видела другую жизнь, что-то помнила сама, что-то слышала от своих родителей. Они с отцом жили прошлым, предпочтя именно такой уход от реальности. Это тоже слабость, как самоубийство, как вирт, но кто я такой, чтобы в чем-то обвинять? Я такой же слабак, живущий своими иллюзиями, принимая реальность, как неизбежное зло, ищущий спасения и убежища в старых книгах...

Чувствуя, что волна уныния и жалости к себе уже заслонила горизонт, готовясь обрушиться на меня всей своей многотонной тяжестью, я тряхнул головой, отгоняя мутные мысли, и вскочил.

Что у нас помогает бороться с ненужными размышлениями? Да, именно она! Работа! Сегодня же заберу у мистера Шоу свой набор механика, лучше уж действительно в свободное время не лежать овощем, а учиться. А пока, не сделать ли мне зарядку? Тренажеров у меня нет, но попробовать несколько классических упражнений мне никто не мешает.

Надо сказать, мысль была отличная. К тому моменту, когда наконец зазвенел колокол, я успел и покачать пресс, и поприседать, и наотжиматься до трясущихся рук, и даже изобразил весьма неуклюжий бой с тенью. Помимо бодрости и резкого подъема настроения, получил неожиданный подарок от системы, которая оценила мои усилия в одну единицу силы, и одну — выносливости.

Мысленно вызвав характеристики персонажа, я полюбовался на табличку с данными:

Шерлок Браун

Уровень 3(200/1000)

Характеристики:

Сила — 2

Способности:

Мимикрия — 3

Навыки:

Механика — 2

Ну, не знаю, насколько эти цифры хороши, сравнивать мне не с чем, но главное — они растут, и это радует. Вот только ловкость подводит пока, что, впрочем, неудивительно, если вспомнить, как я метал булыжники в магазин Норри, радуясь тому, что попадаю хотя бы приблизительно в ту сторону, куда планировал.

Быстро натянув штаны с курткой, я выскочил в коридор и влился в толпу воспитанников, направляющихся в умывальню. Надо сказать — умываться ледяной водой было само по себе испытанием, да еще и комната была довольно хпрохладной и полной сквозняков. Но сегодня этот бодрящий холод доставил мне настоящее удовольствие, немного остудив тело после интенсивных упражнений.

Не увидев Донни, я, вслед за всеми прошел в столовую, где и обнаружил его, грустно сидящим за столом в полном одиночестве.

— Что случилось, друг? — моя бодрость и радость быстро сошли на нет, стоило мне увидеть понурую физиономию Донни, — тебя кто-то обидел?

— Нет, — он отвернулся, быстро проведя рукой по глазам, — все хорошо.

Остатки хорошего настроения мгновенно улетучились, когда я понял, что Донни стирает слезы, стыдясь их и стараясь не показывать мне.

— Так, давай, рассказывай. Ты меня слышишь?

— Отстань от меня! — я отшатнулся, не ожидая такой бурной реакции, Дональд вскочил, бросился вон из комнаты. Да что за черт?

Решительно встав, я пошел за другом. Даже если он сам этого сейчас не осознает и отрицает, ему явно нужна помощь. Дети, тем временем, уже расселись по местам, и я беспрепятственно вышел в пустой коридор. Навстречу шла мисс Эмили:

— Вернись в столовую, Шерлок, — произнесла она строго, не дав мне раскрыть рта. — Я в курсе того, что произошло с Дональдом, и прошу тебя, оставь его в покое на некоторое время.

— Но его кто-то обидел, неужели вы оставите это вот так, безнаказанным?

— Послушай Шерлок, — голос женщины вдруг смягчился, — я рада, что Дональд нашел в тебе друга, но пойми — есть вещи, с которыми ты ничего не можешь сделать. Дональд должен справиться с этим сам, найти силы внутри себя. И он найдет их, будь уверен. Многие думают, что это не так, но я знаю — Донни очень сильный и смелый мальчик. Просто дай ему немного времени, — она улыбнулась, и положила руку мне на плечо. — А сейчас, иди в столовую, тебя сегодня ждет непростой день.

Еще бы, очень непростой. Это мисс Эмили еще не знает о моих планах, связанных с Мариссой. Думаю, она бы меня тогда даже из двора не выпустила.

Овсянка уже не вызывала недоумения, поэтому, быстро проглотив свою порцию и запив завтрак жидким чаем, я заторопился на третий этаж, в классную комнату. По дороге в класс, как и в столовой, со мной ни разу никто не заговорил, хотя я постоянно ловил на себе чужие взгляды. Смотрели, надо сказать, без особой агрессии, скорее с любопытством, но попыток сблизиться никто не предпринимал.