Стас наспех умылся. Ноздри затрепетали от запаха крови.
"Приснится же такое. Старею, брат. Старею. Уставать начал. Вот и лезет в башку черт те что. — Подумал он. — А раньше трое суток к ряду бежать мог и хоть бы что".
Повозился, улегся поудобнее и, закрывая глаза неожиданно для себя сказал.
-Леша, ты с рассветом Войтика пошли на одиннадцать часов. Там наша доля от оленьей туши нас дожидается. Может быть.... Хотя нет. Я сам. А то сами перепугаются и родню распугают.
-У тебя крышу снесло, Стас? — С тревогой поинтересовался Леха.
-Может быть. Может быть. — Уже сквозь сон пробормотал он. — А может быть, и нет. Полнолуние. Волчья пора. Как раз на нас рассчитана.
Леха с трудом разобрал последние слова Стаса, сунулся было за разъяснениями, но было уже поздно. Стас, положив руку на рукоять ножа, мирно похрапывал, уютно свернувшись клубком.
"Какая родня? Какая доля? — Глядя на, разгладившееся и ставшее по детски беззащитным, лицо друга. — Чудны дела твои господи. Не для среднего ума среднего опера".
Стаса будить не пришлось.
Проснулся сам и, не касаясь земли руками, прыгнул на ноги.
-Войтик, Груздень! Подъем. — Тихо, чтобы не разбудить ребят, скомандовал он. — Догоняйте.
Мужики не рассуждая, спотыкаясь и на ходу продирая глаза, безропотно поплелись за ним.
Стас шел уверенно, не останавливаясь, безошибочно угадывая дорогу так, словно ходил уже по ней.
Вот поляна, сплошь усыпанная цветами.
А вот зеленеет опушка леса. Сюда стремился олень, убегая от неминуемой смерти. Понимал, что там будет трудно его взять.
Сон ли явь ли?
Зачем пошел?
И зачем потянул за собой ребят, которым можно было спать еще целый час?
Вот здесь ударил грудью. И сердце вздрогнуло от восторга. Горло снова ощутило вкус горячей свежей крови.
А вот и оленья туша. Ровно половина. Около нее холодным светом горят желтые волчьи глаза.
Дрогнула и приподнялась верхняя губа.
-Я пришел за своей долей.
Вои со страхом уставились в его лицо, заслышав глухой волчий рык.
-Мы ждали тебя, старший брат. Ты можешь взять свою долю. Это твои братья?
Снова дернулась верхняя губа, обнажая два ряда молочно-белых крепких зубов, и грозный рык вырвался из горла.
Войтик вздрогнул и потянулся за мечом. Груздень же ужу давно сжимал в правой руке рукоять своего боевого ножа.
-Это и твои братья тоже, серый .... В них та же кровь. Только они давно покинули свою стаю. — Положил свою ладонь на широколобую в седине голову и почесал, как уличную собачонку за ушами. — Войтик, Груздень. Подойдите ближе. Познакомьтесь с братишкой. Грешно родни не знать. И не хватайтесь ради бога за ножи. Выдернуть не успеете!
Привычка к повиновению толкнула воев вперед.
Груздень осторожно вытянул руку с ужасом, глядя в желтые грозные глаза.
Волк глухо зарычал
-Я запомнил их, старший брат. Стая узнает их. Ты ведешь свою новую стаю на ночную сторону? Там нет охоты. Но мы будем рядом.
-Спасибо, Серый. Славной охоты тебе и стае.
-И тебе старший брат. Стая всегда будет рада тебе.
Волк попятился, не спуская с него взгляда желтых угрюмых глаз. Шаг. Другой....Повернулся и не спеша скрылся в лесу.
-Ну, вот и познакомились. — Как не в чем не бывало, улыбнулся Стас. — Режьте мясо. Еще теплое. Такое сырым есть можно и даже без соли. Да что вы застыли, как два истукана? Волки вы или нет?
-Командир, ты колдун? — В глазах Войтик застыл неподдельный страх.
-Какой же я колдун, друг мой Войтик? — Усмехнулся Стас. — Я Волк. Серый. Меня и раньше так звали. Полнолуние. А в полнолуние всегда сны сбываются.
-Такое даже нашему волхву не под силу. — Груздень с сомнением покачал головой. — Ох, и не простой ты человек, командир. Непростой. Если волчья стая тебя за своего приняла. И говорить по волчьи умеешь.
В голосе холодок и отчуждение.
-И вы умеете. Только забыли. А от одного с ними предка род ведете. — Стасу надоело оправдываться и он начал своим ножом кромсать еще теплую тушу. — От подарка родни не отказываются, ребята. Они от чистого сердца поделились с нами. Грешно их обижать, даже если они ходят на четырех ногах и говорят немного иначе.
И хитро прищурил глаз.
-Или страх пробрал, волчата?
Войтик обиженно фыркнул и переглянулся с Грузднем.
-Так уж и страх...
-А морда до сих пор зеленая!
-Это от травы. Всю росу на себя смазал, пока бежал за тобой. Груздень, помогай!
-То-то же!
Глава 12
Лес встретил угрюмым молчанием. Не дуновения ветерка, не шелеста листьев. Под ногами трава скрипела и похрустывала, как стерня после покоса. Где-то высоко над головой кроны деревьев смыкались в почти непроницаемый навес, через который едва проглядывало темное и такое же угрюмое небо.
Леха невольно поежился.
-Неприветливый лесок. — Пробормотал он. — Кажется, что за каждым деревом глаза. Аж озноб прошибает.
-Вообще конкретно! — Поддержал его Толян. — И деревья, какие то не русские.
-А какие они должны быть здесь?
-Не такие! — Отрезал Толян.
Они и в самом деле были не такие.
Стволы и ветки словно кожей обтянуты. Гладкие и глянцевые. Так и хочется рукой погладить. Листья толщиной в с ладонь.
-Плакучая ива. Только местного разлива. Как из лейки поливает.
Леха вытянул руку и подставил раскрытую ладонь под жирную увесистую каплю.
-Леха! — Крикнул Стас, но не успел.
Леха охнул, скрючился от боли и сунул по извечной общечеловеческой привычке ладонь под мышку.
-Покажи! — Потребовал Стас. Груздень воду! Немедленно промыть!
Леха подул на ладонь и показал Стасу. Ладонь вздулась пузырем, как от ожога.
Охнул и покатился по земле Свист. Длинная ветка, как гигантская щупальца обвилась вокруг его ноги и тащила вглубь леса.
Стас взмахнул мечом.
Послышалось что-то похожее на стон и обрубленная ветка с непостижимой быстрой исчезла в кроне. Свист поднялся и, боясь, притронутся к обрубку, тряс ногой, пытаясь, освободится от него. Груздень наступил на него. Из среза брызнула на черную траву темно-бордовая жидкость.
-Медуза Горгона. — Прошептал Леха, отбиваясь от, мечущихся вокруг них веток. — Не удивлюсь, если еще и яд в волосах.... Рука онемела.
Вои сбились вокруг Стаса в тесную кучку.
Сверкнули мечи. На землю посыпались отрубленные ветки. Коснувшись земли, они тут же исчезали, штопором ввинтившись в землю. С тихим шелестом спрятались куда то листья.
-Не пройти, Стас, тут и останемся. — Крикнул Леха. — Уходить надо.
-Куда? С битой мордой?
-Да хоть с битой...
Войтик вертелся чертом, сметая перед собой все подряд.
Груздень рубил как опытный дровосек, осмысленно и расчетливо, с одного маха срубая толстенные сучья. Стон рвался в уши.
И натиск неожиданно прекратился.
-Проверка на вшивость. — Изрек Толян. — И дождик перестал. Мочилова не получилось.
-Или игрушка не по зубам. — Задумчиво проговорил Стас. — Леша, как твоя рука?
Леха глянул на ладонь.
-Нормально. — Ответил он. — Пятно, как от ожога кислотой. Но терпеть можно. Возвращаемся?
-Нет! — Решительно ответил Стас. — Прошла лошадка, пройдем и мы.
-Далеко ли прошла, эта самая лошадка? — Прошептал Груздень. — Командир, мясо придется выбросить. Котомки промокли насквозь.
Стас кивнул головой.
-Бегом и не останавливаясь. Припасов нет, значит и время на еду тратить не надо. Я впереди...
Между угрюмыми деревьями петляла еле заметная тропинка. Или только так казалось? Или лес расступился?
Бежал, упрямо наклонив вперед голову, и выставив вперед меч. Выстрелил навстречу толстый, в Войтикову руку, гибкий сук. Взмах мечом. Сук нырнул обратно, скрывшись в не проницаемой кроне.
-Опасаются.
Груздень не смог удержать своего удивления.
-Соображаловка работать начала. — Поддержал его Толян. — Зауважал.
Без тяжелых котомок несколько часов бега показались за легкую прогулку. И все же начинала чувствоваться усталость. Запинался то один, то другой...
И с явной неохотой Стас скомандовал привал.
-На траву не ложитесь, ребятки. — Предупредил он. — И спать придется через одного. — К деревьям не прислонятся.
-Так не стоя же спать? Я же не лошадь! — Возмутился Войтик. — А если мордой в траву?
-Эк ты избаловался около котлов, брат Войтик. — С укоризной попенял ему Стас. — Так и быть попрошу воеводу, чтобы вернул тебя в теплое место.
-Так я же нечего. Я только сказал, что могу и мордой...
Стас не стал его слушать. Постучал пальцем по стеклу "Командирских" и предупредил.
-Время пошло!
Промучились с полчаса.
Толян взмолился.
-Не могу больше. Как черви перед глазами шевелятся. Ужас. И смотрят, ждут, когда глаза закрою, чтобы вцепится.
-Толян, ты же реальный и правильный, во всех отношениях, пацан!
С надеждой заглядывал в глаза Стасу и Свист, и Хмурый.... Даже Леха, и тот строил умоляющие рожи.
И в самом деле, за то время, пока они отдыхали, вокруг них выстроился настоящий шалаш из шевелящихся и сцепившихся между собой веток.
Груздень вздыхая и морщась от досады, запустил руку за пазуху и со скорбным выражением на лице извлек на свет божий, необъятных размеров, самодельную свечу.
-Командир, тресни своим кресалом. Может эта нечисть огня забоится.
Стас поднял от удивления брови и щелкнул зажигалкой.
-Откуда?
-Оттуда. — Угрюмо отозвался Груздень и высоко поднял над головой свечу.
"Черви" вздрогнули и взметнулись вверх.
-Вот чего они боятся! — Удивился Толян. — Костер бы развести. Может, и вздремнуть бы удалось.
-Поздно, Толян. По коням.
-В смысле по копытам? — Уточнил Толян. — Легко. Груздик, туши свет. Кина не будет.
Бежали еще несколько часов.
Стас слышал за спиной сдавленное дыхание, но не замедлял шага.
-Стас! — Леха, догнав его, пристроился за спиной. — Стас, ребята устали. Надо возвращаться.
-Леша, если есть силы, чтобы вернуться, значит могут еще бежать и вперед. — Неохотно ответил он и перешел на шаг.
-Еды нет, воды на пару глотков. Еще день и они лягут. А кругом только эта сволочь! — Леха со злостью кивнул головой в сторону замерших неподвижной стеной черных зарослей. — Так и кажется, что протянут свои щупальца и только пятки сбрякают.
Стас осторожно оглянулся.
Все и в самом деле устали. Даже упорный Груздень и тот шел опустив голову и механически переставляя ноги. Пивень в своих неподъемных сапогах несколько раз уже пытался отыскать местечко, чтобы примоститься хоть на короткий миг, но грубая, как проволока трава внушала ему опасения и он вздыхая, плелся дальше.
Черный мертвый лес.
И беспросветная крыша над головой, через которую не видно даже клочка синего неба.
Давно замолчал Войтик. Изредка бросая взгляды на выбивающегося из сил Веселина, подмигивал ему, хлопал его своей лапой по спине и шел дальше, с тоской заглядывая вперед.
Темный брел, как кукла. Шептал, что-то невнятное, оглядывался по сторонам, словно пытаясь вспомнить забытое.
Несколько раз откуда-то издалека раздавалось глухое волчье ворчание. Войтик вздрагивал и бросал быстрые взгляды на Стаса. Но тот шел так, словно не слышал ничего.
-Рано Леша. Пока не отыщем их нору, возвращаться нельзя. Все рано найдется какая-нибудь полянка. Тогда и отдохнем. — И заглянув в Лехины усталые глаза, признался. — Мне и самому не по себе. Постоянно вижу на себе, чей то взгляд. Высматривают, выжидают.
Позвал глазами посреди воев волхва.
-Пивень, ты как?
-Пакостно. — Пыхнул в бородищу волхв. — Будто в душу иголками колют.
-И все равно рано. Иначе будет поздно.
-Заговариваешься. То рано, то поздно. Выбери что-нибудь одно.
И снова угрюмый волчий рык.
Стас замер и прислушался.
Дернулась губа. Короткой сдержанное рычание.
Войтик переглянулся с Грузднем и с опаской посмотрел на Стаса.
Пивень со страхом отшатнулся в сторону.
-За мной, по одному. И не высовываться. Груздень, Пивень.... Леха замыкает. Ну, что вызверились. Волки на охоту вышли. А мы под них сработаем. — Неуклюже попытался оправдаться Стас. — Или сами на утиной охоте селезнем не кричали?
Не бог весть, какое оправдание, но уж лучше такое, чем не какого.
Леха просек что-то, но помалкивает.
Впереди просвет. Поляна?
Воздух, как снег вокруг нее искрится. Кристалликами висит...Играет, светится разноцветными огнями. Электрическое поле? Не похоже. Как его удержать тончайшей пленкой? Всполохи пляшут, как Северное сияние. А за ней непроглядная тьма. Нет. Почему непроглядная? В всполохах силуэты темнеют. Четко. Без суеты. Как на заводском конвейере.
Шаги за спиной стихли.
-Темный. Слышь, Темный. — Любопытство сильнее всякой усталости. — Отсюда шли?
Но Темный молчит.
Наглухо заблокирована память у парня.
Сам не мог достучаться. Не мог, сколько не пытался.
Свечение увеличилось. Силуэты исчезли. А за ним снова только чернота. Глухая. Непроницаемая.
И полыхнули молнии. Разом. И во все стороны. Словно взрывом разбросало его малочисленный отряд. Кто за спиной застонал. Хруст? Свист?
Подвело любопытство. Высунулся.
-Ложись! — Крикнул он, падая на нестерпимо колючую траву.
И новый залп. Нацеленный залп из всех крепостных орудий сразу.
Сфера чуть потемнела. И новый залп.
Прямой наводкой.
Плазменные орудия у них, что ли?
Или лазером поливают?
Как там у фантастов? Бластеры и электромагнитные ружья.
-Леха! Отводи ребят. Головы не поднимать. Задницы из травы не показывать!
-А ты?
-Молчать! Это приказ!
-Командир...
Не умеет волхв говорить шепотом.
Шарахнут на голос. Ну вот! Так и есть.
-Пивень, командир Алексей! Если что, не продаст. Хоть и баламут, но калач тертый. Все. После залпа уходите.
-А ты?
-Приказ!
Голос Стаса скрипит, как железо. До нутра пробирает.
Залп!
Леха успел заметить, как тугой пружиной взлетело из травы тело Стаса, в доли секунды пролетело над землей несколько десятков метров. Угрюмый волчий вой, вой безжалостного вожака стаи разорвал вязкую тишину мертвого леса...
Толчок. Тело перевернулось в воздухе и головой вперед вонзилось волчьей тенью в, пылающую нестерпимым белым светом, стену.
И словно повинуясь этому древнему, давно забытому зову далеких предков, из-за деревьев над распростертыми телами воев, бесшумно пронеслась волчья стая и исчезла там, где мгновеньем раньше скрылся Стас.
Запоздало полыхнул залп.
-Уходим, братцы.
-Но как же...
-Приказ Груздень — Закон для подчиненного! — Припомнил Леха строку из армейского Устава. — Командир любит пошутить сам, но шутки подчиненных понимает плохо. Считайте, что это его очередная шуточка. Прикол! Говоря на понятном и доступном языке нашего Толяна. Ползком и сразу бросок. Уходим из под удара и ждем.
Залп! Бросок...
И сразу пузом на колючки.
Упали. Затаились. Бросок...
Пивень повернулся к Лехе. Борода зацепилась за колючки. Выматерился от всей души. Дернул головой, оставив клок бороды на колючках.
