Белый Тигр в дождливый вторник

— Ты на меня пялишься?

— И не мечтай, — отрезал Пак Мин Джун. — И вообще — это тоже моя фраза. Это ты на меня постоянно смотришь, когда думаешь, что я не замечаю.

Вера фыркнула, открыла дверь и первой вышла на лестничную клетку.

Президент ждал Хо Мин Су в своем кабинете — на последнем этаже продюсерского центра "Молодая звезда". Молодой человек уверенно пересек приемную, ответив на приветствие секретарши, и толкнул дверь:

— Я пришел.

Президент сидел за полированным столом темного дерева:

— Поставь защиту. Я не хочу, чтоб нас подслушали.

Мин Су задвинул засов, активировав амулет:

— Готово.

— Подойди, — Пак Вон Ки смотрел на племянника неприветливо. — Отчеты по концерту я просмотрел — вы хорошо поработали.

Хо Мин Су кивнул, принимая похвалу. Они действительно старались. Президент постучал по столу кончиками пальцев, поправил на переносице очки в тонкой золотой оправе, потом отвлекся на изящный письменный прибор, стоящий прямо перед ним. Хо Мин Су ждал, не выказывая эмоций, не переминаясь с ноги на ногу, никак не демонстрируя ни нетерпения, ни усталости. Молодой человек догадывался, что сейчас его будут ругать, но собирался выдержать предстоящую беседу с достоинством. Сквозь огромные панорамные окна кабинета открывался вид на ночной Сеул — суетливый, мельтешащий огнями.

— Почему твой старший брат остался там? — наконец проговорил президент. — Почему ты не привез его домой?

— Это было наше совместное решение, — ответил Хо Мин Су. — Хён выполняет ваше задание, дядя.

Президент раздраженно фыркнул:

— Столько усилий. Если Лисицын не сдал вам видящего, нужно было просто извиниться за доставленное неудобство и лететь домой. Командир — взрослый человек и в состоянии сам о себе позаботится.

— Но произошло что-то странное. Пак Мин Джун встречался с ним, получил обещание помощи, а потом Лисицын исчез.

— Значит, у него были на то причины.

— Но внучка Петра Григорьевича — Вера... Мы решили, что она тоже видящая. Все признаки указывают на это — наследственность и...

Президент остановил племянника движением руки:

— Вы, мальчишки, решили, что с первого взгляда разобрались в ситуации? Почему вы не связались со мной, почему не спросили совета? Я бы запретил вам ввязываться в это дело.

Хо Мин Су склонил голову. Не отвечать же начальству, что потому и не звонили — боялись запрета.

— А теперь! — Президент Пак Вон Ки раздраженно щелкнул пальцами по мобильному телефону, лежащему на столе. — Этот ребенок не отвечает на звонки, подозреваю, что он просто не включает свой телефон.

Хо Мин Су склонился еще ниже:

— Пак Мин Джун знает о дате следующей операции и до этого момента обязательно вернется.

— Он там совсем один — действует на свой страх и риск, не зная местных реалий!

— С ним Вера — внучка Лисицына. Если она видящая...

— Я не знаю, владеет ли этой редкой магией девушка, которую вы с твоим хёном там встретили, но одно знаю точно — внучкой Петра Лисицына она быть не может.

Хо Мин Су удивленно взглянул на собеседника, тот устало продолжил:

— У моего командира не могло быть детей — это была та цена, которую ему пришлось заплатить за способности к магии. У него не было детей, когда мы с ним познакомились, не могло быть и после. Так может разумный юноша Хо Мин Су объяснит своему неразумному дяде, откуда могут взяться внуки у бездетного человека?

Хо Мин Су почувствовал, что к горлу подкатывает тошнота.

Новую сим-карту удалось получить без проблем. Пак Мин Джун флиртовал с хорошенькой девушкой-менеджером, пока Вера, пыхтя, заполняла бланки. Извращенец разливался соловьем, требуя подробного рассказа об услугах, предоставляемых оператором, внимательно слушал, одаривая собеседницу целым комплексом лучезарных улыбок. Вера злилась, стараясь побыстрее разобраться с бумажками.

— Вот, — протянула она девушке заполненные бланки. — Новый телефон можно у вас же посмотреть?

Менеджер рассеянно кивнула, едва взглянув на бумаги:

— А давайте я вас по акции обслужу? У нас новое предложение — телефоны для парочек. Интересует?

Вера фыркнула:

— Нет.

— Вы ей лучше модель понадежнее подберите — с какой-нибудь веревочкой. Она у меня такая рассеянная — постоянно все теряет, — сладко сообщил Пак Мин Джун.

— Видимо все мысли занимаете вы, — хихикнула менеджер. — Давайте посмотрим, что у нас есть.

Девушка достала из кармана ключи и отперла замочек стеклянной витрины. Вере очень захотелось кого-нибудь стукнуть.

Телефон выбирали недолго. Пак Мин Джун уверенно указал на глянцево-черный смартфон:

— Этот. А не подскажете, как нам записную книжку восстановить?

— Это просто, — менеджер, не обращающая на будущую владелицу телефона ровно никакого внимания, рылась в шкафу, разыскивая коробку и глянцевую книжечку инструкций. — Вставляете сим-карту, входите в личный кабинет пользователя. Информация должна была сохраниться там.

Парень оплатил покупку своей кредиткой. Вера сунулась было с возражениями, но ее опять проигнорировали.

— Я эту модель в прошлом году рекламировал. — Прошептал Пак Мин Джун. — Она очень-очень надежная, хочешь — на пол бросай, хочешь — кофе заливай — все выдержит.

— Мне позвонить надо, — буркнула Вера, так и не решившая для себя, как относиться к неожиданному подарку.

— Сейчас в каком-нибудь кафе за столик присядем и позвонишь. Расслабься, мелкая, а то ты какая-то дерганая.

Парень, посвистывая, шел впереди, Вера семенила сзади. Салон мобильной связи располагался в самом центре — на рыночной площади, от которой в разные стороны отходило с десяток уютных пешеходных улочек. Брусчатая мостовая влажно поблескивала. Прохожих было немного — утро, к тому же будний день. Пак Мин Джун уверенно пересек площадь и толкнул дверь нарядного крошечного кафе:

— И пирожное мне какое-нибудь возьми, я проголодался.

Они сели за круглый столик у окна, озвучили заказ приветливой официантке в форменном переднике и принялись распаковывать коробки.

В динамиках звучала ненавязчивая инструментальная музыка — гитара и флейта, сплетая мелодию, пели о любви.

Парень распотрошил коробочку с сим-картой, снял крышку телефона... Вера, изо всех сил держащая на лице недовольную гримасу, подумала, что самостоятельно она ковырялась бы с установкой минут сорок, не меньше.

— Пин-код у тебя какой? Ах, погоди. Он же здесь указан.

Смуглые пальцы порхали по клавишам практически без остановки.

— Смотри, действительно, все твои данные сохранились... Входящие, исходящие, записная книжка...

Вера рассеянно смотрела в окно. У деревянной уличной лавочки переминалась с ноги на ногу толстая неопрятная цыганка. Женщина сняла с плечей шаль, расстелила ее на досках и уселась на лавку.

— Кажется, все, — сообщил Пак Мин Джун. — Ах, нет, еще один момент.

Парень поднял телефон на вытянутой руке и улыбнулся в объектив. Вжикнул зуммер, Мин Джун нажал еще пару кнопок и протянул телефон Вере:

— Все готово, мелкая, пользуйся.

С блестящего экранчика Вере улыбался Белый Тигр.

— Эксклюзивная заставка входит в пакет услуг?

— Зое своей потом скинешь, ей понравится, — отмахнулась звезда. — Звони начальству, наш заказ уже несут.

Пока официанта расставляла на столике кофе и пирожные, Вера набрала номер Платона Андреевича. Директор ответил после второго гудка:

— Ты где?

Девушка смутилась — на "ты" они точно не переходили.

— Я... Тут... Извините, Платон Андреевич, я предупредить вас хотела, что заболела... — Вера тихонько кашлянула и почувствовала, что краснеет.

Пак Мин Джун слизнул верхушку кремового пирожного:

— Сюда его зови.

— Я слышу мужской голос. Вера Петровна, не думал, что мне придется читать вам лекции о трудовой дисциплине. Вы — мой личный помощник и должны сейчас быть на расстоянии вытянутой руки. — Баритоном начальства можно было заморозить Адриатическое море. — Немедленно отправляйтесь на работу, слышите, Вера?

— Дай мне, — Пак Мин Джун выхватил у Веры телефон. — Приветствую...

Потом парень перешел на какой-то другой язык, и Вера перестала его понимать. Беседа длилась минуты две.

— На, он хочет что-то лично тебе сказать, — наконец оторвал телефон от уха Мин Джун.

— Слушаю, — трубка была теплой.

— Вера? Подумай, очень хорошо подумай, кому ты решилась довериться.

Девушка молчала.

— Он использует тебя, а потом бросит. Ты слышишь?

— Да.

Вера подумала, что все на самом деле наоборот — это она использует Пак Мин Джуна, утаивая от него жизненно важную информацию.

— Ты обещаешь подумать?

— Да.

Она же все равно только и делает, что думает.

— Не позволяй ему себя трогать.

— Что? — Вере показалось, что она ослышалась. — Я не понимаю...

— Касания — рукопожатие, поцелуй — все что угодно. Избегай этого. Твой защитник владеет очень редкой магией — подчинением через прикосновение.

У Веры закружилась голова:

— Зачем вы мне это говорите?

— Может потому, что наш общий друг тебе об этом не сказал? — Зло рассмеялся Платон. — Жди, я скоро буду...

И трубка замолчала. Девушка задумчиво посмотрела в окно. Цыганка все так же сидела на лавочке.

Дзиро зарычал и шарахнул кулаком по столешнице. Опоздал! Он опоздал! Его обошли на целый корпус.

— Что случилось, семпай? — шофер Вася встревоженно обернулся от кофе-машины. — Твоя черепашка отказывается слушаться?

— Она с Пак Мин Джуном. И этот поганец настаивает на немедленной встрече.

Опять пошла носом кровь, Дзиро выдернул из коробочки еще одну салфетку.

— Ты не в той форме, чтоб сражаться.

— Я должен видеть Веру немедленно.

В директорский кабинет постучали — какой-то человечек, менеджер очень среднего звена, имени которого Дзиро не помнил, принес на подпись стопку документов.

— Опалова на месте? — спросил Платон Андреевич, поправляя манжет сорочки.

— Нет, она заболела, сегодня не придет...

— Понятно...

Подпись не желала ложиться изящными завитушками, выдавая раздражение начальства.

— По дороге зайдите в кабинет моего заместителя, сообщите, что меня тоже сегодня не будет. — Платон Андреевич отодвинул стопку подписанных документов и резко поднялся.

Менеджер попятился к двери:

— Конечно, передам.

— Никто не хочет работать на благо родного предприятия, — горловой смех шофера Васи директора раздражал. — Пошли, семпай, займемся личной жизнью, раз уж трудовых подвигов нам не светит.

И кабинет надолго опустел.

Кофе был вкусным. Вера, зажмурившись, отпила глоточек и потянулась к блюду с пирожными. Рука преграды не встретила. Девушка удивленно посмотрела на опустевшую посуду и перевела взгляд на Пак Мин Джуна. Тот пожал плечами и широко улыбнулся?

— Кто успел, тот и съел. Тебе о фигуре заботиться надо.

— Уж кто бы говорил, мне, в отличие от некоторых звезд корейской волны, в рекламе не сниматься.

— Погоди, еще закажем... Ащщ!

В заведение, с видом королевской особы, чудом попавшей в бордель, входил Платон Андреевич Королев. Двубортный серый костюм, кожаные туфли, шелковый галстук в бледно-серую косую полоску. Вера попыталась спрятать свои ноги в "гриндерсах" под стул.

— Выйди, — вдруг негромко скомандовал Пак Мин Джун. — На улице меня подожди.

— Что?

— Оглохла? Операцией руковожу я. Исполнять без промедления.

Парень говорил, не отводя взгляда от директора и будто через силу выталкивая слова. На висках вздулись жилы, ноздри трепетали — Пак Мин Джун принюхивался.

Вера пожала плечами и села поудобнее:

— Я тебе что, средневековая корейская женщина, приказы исполнять? Не дождешься! Ой!

Стул под ней покачнулся и просел. Одна из его ножек подломилась, и девушка в последний момент успела вскочить, чтоб не растянуться на полу.

— Я очень тебя прошу подождать меня на улице, — с нажимом повторил Пак Мин Джун. — И далеко не отходи, будь все время в пределах видимости. Ты поняла?

Вера ничего не ответила, чтоб еще раз подчеркнуть свою независимость и свободную волю, но, подхватив с пола упавший рюкзак, пошла к двери. Эти несколько шагов дались ей непросто — она будто преодолевала толщу воды. Шаг, второй... Она поравнялась с Королевым. Тот смотрел только на Пак Мин Джуна, но Вере показалось, что ее приближение директор ощущает всем телом. Платон поднял руку, поднес к лицу. Бумажная салфетка пропиталась красным — у Королева шла носом кровь.

— Иди! — подтолкнул ее в спину голос Пак Мин Джуна. — Дзиро, будь джентльменом, позволь девушке выйти.

Вера дернулась, преодолев невидимый барьер, и вывалилась на улицу, хватая ртом воздух. Дзиро? Не Королев, не Платон Андреевич?

Было довольно прохладно, но не замечающая холода девушка добрела до скамейки и тяжело на нее опустилась. Сквозь стеклянную витрину ей было хорошо видно столик и сидящих за ним мужчин.

— Парень твой? — придвинулась любопытная цыганка. — С бывшим разбирается? Хочешь, на любовь погадаю?

Вера покачала головой.

— Странная ты девочка, — не отставала цыганка. — Давай, говорю, денег не нужно — так погадаю.

— Я же сказала — нет.

Вера сжала в руках мобильный. Пак Мин Джун за стеклом что-то втолковывал собеседнику. Королев кивал, потом повернулся и посмотрел на девушку.

— Красавцы, — причмокнула цыганка. — Умеешь ты парней выбирать.

Вера съежилась и стала рыться в записной книжке мобильного. Выдержать прямой взгляд начальства было выше ее сил.

— Японцы? — собеседница все никак не отставала.

— Один — кореец, — неожиданно для себя ответила Вера. — А другой — наш — местный, только из столицы. Ну, по крайней мере, до недавнего времени все выглядело именно так.

— Умереть не встать! — всплеснула руками женщина, браслеты на ее пухлых запястьях звякнули. — У тебя не жизнь, а сериал какой-то. И на ком из них сердце успокоилось? Выберешь которого, спрашиваю?

— Там о любви разговора не идет, — грустно улыбнулась Вера. — А значит, от моего выбора ничего не зависит.

— Ты чего тут крошечку-хаврошечку изображаешь? — Зло зашептала цыганка, придвигаясь почти вплотную. — Разговоры всегда только о любви ведутся, а уже потом — об остальном. Руку дай! Кому говорю!

Вера протянула в сторону раскрытую ладонь.

— Вот сразу бы так! — руки женщины были морщинистыми и сухими. — Посмотрим... Как зовут тебя, болезная? Вера? Хорошее имя. Главное — редкое. Что у нас здесь? И дорога дальняя и страдания сердечные. Денег у тебя при себе много? Если немного, с карты сними. Ту за углом банкомат новый поставили, любую сумму снять можно...

В висках ломило, девушка поняла, что сопротивляться она не в состоянии. Захотелось немедленно дать этой милой женщине денег, и побольше — стопочку новеньких хрустящих купюр. Вера даже ощутила запах денег — металлический, похожий на запах свежей крови. Что там Королев про подчинение через прикосновение говорил? Редкая способность? Это может в столицах редкая, а у нас — вон — каждая бродяжка так колдовать умеет. Очки съехали на переносицу. Вере показалось, что ее рука испещрена мелкими буковками какого-то незнакомого языка. Разноцветные чернила — красные, лиловые, черные. Орнамент, или все-тики текст?