Шесть Царств

Конечно, настоящим походом это назвать нельзя — просто выход на природу. Всего получилось восемь человек, четыре старших и четыре младших. В принципе, одни уравновешивали других. Пока мальчишки поставили палатку и развели огонь, девчонки кое-чего организовали на импровизированный стол. На земле расстелили кусок брезента, на него положили нарезанные овощи и колбасу. С собой взяли Тима, теперь он то бегал с детьми, то стоял рядом с брезентом, пока не получал кусок колбасы. Старшеклассники, а вернее уже выпускники, пили пиво, дети — сок. Ну и, конечно, развели костер, хотя ничего не жарили. И вот неподалеку от взлетной полосы появилось подобие лагеря. Четыре палатки, костер, брезент, нехитрая еда, гитара и смех.

Взрослые, естественно, предпочитали общаться с взрослыми, а дети бегали вокруг, исследуя территорию. Старшие ребята смотрели на эти игры с легкой ностальгией и чувством превосходства. Ну еще бы, ведь они уже серьезные и великовозрастные. Догонялки или выстругивание из веток стрел для самодельных луков — это уже не про них. Они даже не могли представить, что единственно важным делом сейчас занят именно ребенок.

Дети наконец устали, старшие допили пиво, в голову одного из парней пришла мысль рассказать несколько страшилок. Маринка с подругой сначала запротестовали, а дети, наоборот, восприняли с энтузиазмом. В итоге вопрос поставили на голосование, победили любители страшилок. Они придвинули брезент поближе к костру, парень, предложивший идею, сел так, чтобы огонь горел прямо за его спиной.

— Ну, про что рассказать? — спросил он. Его силуэт переливался в свете пламени и слегка плыл.

— Про Кузьмича! — сразу сказал Пашка.

— О, вы выбрали самую страшную историю, — по всей видимости, парень хотел выражением лица показать, насколько она страшная, и скривил дурацкую гримасу. Старшие девчонки только фыркнули, а дети, наоборот, заулыбались. — А самая страшная она, потому что правдива...

— Ты не нагоняй! — сказала Маринка.

— Ну, Марин, интересно же ведь, — сказал Пашка. Ему действительно было интересно, и понятно, почему. Придется же уснуть в маяке.

— Вот брат твой дело говорит, — подхватил парень. — История эта правдива. Знаете ли вы, что самые интересные, самые страшные истории передаются не в книгах, нет? Только из уст в уста и только от избранного к избранному. Через Школьный Телефон!

— А что такое Школьный Телефон? — спросил Сашка.

— Школьный Телефон — это клуб избранных. Он работает не через провода или радиосигналы. Школьный Телефон не знает времени и пространства, по нему говорят, только сидя ночью перед костром. Только самые страшные и самые правдивые истории передаются через него. Быть может, когда-нибудь вы передадите по нему и эту историю, но предупреждаю! Только ночью и только сидя у костра. Иначе история, окончившаяся много лет назад, оживет, и вы попадете в нее. О Кузьмиче мне рассказали в третьем классе, а тому, кто передал мне этот рассказ, в пятом и так далее до тех времен, когда всё началось... Истории эти надо рассказывать только детям, ибо только они могут помнить...

— Ты начнешь уже, Склифосовский! — сказала Маринкина подруга.

— Еще самую малость. Я хочу, чтобы вы никому не рассказывали то, что я вам скажу при других условиях. Только детям и только ночью. Это очень важно, понимаете? Итак, история эта давняя, как Заветы. Собственно, и началась она с их рождением. Не многие знают, что до того, как здесь основали поселок, у бухты стояла деревня под названием Кузьминки. Никто не знает, когда она появилась, быть может, прошла тысяча лет, прежде чем сюда пришли советские люди и наладили быт по-своему. А в то стародавнее время Кузьминки были страшным местом. Сам ужас и кошмар поселился в них и звали его граф Альберт Кузьмич Чернобелый. Вы никогда не задумывались, почему у Кузьмича нет фамилии? Никто не знает ни его имени, ни фамилии...

— Кроме тебя, да? — спросила Маринка ехидно.

— Да, — спокойно согласился парень. — Только мне и другим, кто пользуется Школьным Телефоном, открыты самые страшные тайны. И только дети знают эти тайны, и, благодаря одному такому ребенку, до нас и дошла эта история. Заветы появились перед второй мировой. Их построили как военный городок и одновременно форпост от Японии. До сих пор на берегу бухты стоят боевые башни и распиленные пушки. До сих пор под землей Заветов прорыты тысячи подземных ходов. И именно об этих ходах я и расскажу вам. Всё произошло в сорок пятом. Тогда еще Кузьмич не был смотрителем маяка, и даже больше — незадолго до войны его чуть не изгнали из города. Поговаривали, он соблазнил жену одного генерала...

— Эй, здесь же дети!

— И съел ее.

— Да, молодец, исправился!

— Но генерал почему-то не мог его осудить или убить. Возможно, потому что между ними был заключен страшный контракт и их связывала страшная тайна. Даже Школьный Телефон не знает всего, но известно точно — если до этого Кузьмич был одним из помощников генерала, то в самом конце его изгнали из армии и он до конца войны просиживал в своем огромном доме, построенном еще в то время, когда Заветы назывались Кузьминками. Но война закончилась, и большинство военных уехало из Заветов. И корабли, и подлодки вернулись сюда много позже. И вот, в один ужасный день, в порт Заветов пришел страшный корабль. Крейсер японской армии, в свое время отбившейся от флотилии и три года скитавшийся по охотскому морю, топя одинокие суда. Это был страшный корабль, сказки о нём пришли ко мне из Школьного Телефона Японии. Он плавал со времен первой мировой, на нём еще был паровой двигатель. Топился он углем и когда вошел в нашу бухту, был похож на груженую баржу. Но хоть плавал он не очень быстро, пушки его работали исправно. Он два дня обстреливал Заветы. До сих пор можно найти осколки его снарядов, хоть последствия попытались скрыть. Многие погибли, но большинству удалось спрятаться. Тогда не построили еще ни Совгавань, ни Ванино — только тайга вокруг и одинокий поселок, в котором вы живете. Но самое страшное началось, когда корабль пристал к берегу и с него сошла команда. Самые настоящие пираты двадцатого века. Многие прошли уже две войны. Они грабили и убивали, насиловали и издевались. Но самыми ужасными из них были слепые кочегары.

— Кто-кто? — хмыкнула Маринка.

— Слепые кочегары, — сказал парень страшным голосом, ну, так ему казалось. — Заветы не самый большой поселок, но и в нём можно спрятаться. Спрятаться так, что тебя никто не найдет. Уйти в тайгу или забраться в подвал, или, на крайний случай, просто запереться в квартирах. Но у пиратов были свои методы поиска. Чуть ли не треть экипажа оказались слепыми кочегарами. Никто не знает, кто они такие, но по рассказам, здоровые, сильные и страшные мужчины со сшитыми глазами.

— В смысле? — спросила Танька. Девочка и Тим единственные, кто считал рассказ вовсе не страшным. Танька вообще отличалась не девичьей храбростью, а пес просто дрых у костра.

— А вот так, — продолжил парень. — У них были руки, ноги, туловище, всё, как у нормальных людей, но глаза сшиты крупными стежками. И слепцы безошибочно находили жителей Заветов, где бы те ни прятались. Уж не знаю на слух, на нюх или еще как, но они доставали людей даже из чащи тайги. А потом остальной экипаж расправлялся с ними.

То ли Пашке показалось, то ли просто рассказчик нагнал атмосферу, но вроде костер разгорелся сильнее, а света давал меньше.

— Единственный, кто сохранил спокойствие — это тот самый генерал, — продолжал парень. — Его как раз отправили в запас, он начищал боевые ордена у себя дома и пристреливал всех, кто к нему наведывался. Однако он понимал — долго так продолжаться не может.

Пираты первым делом уничтожили телеграф и телефон, так что подать сигнал о помощи было невозможно. Хотя помощь можно получить и в самих Заветах. Генерал знал, под городом прорыты километры тоннелей и в них запасы продовольствия. Но пираты уничтожили бывший армейский штаб, а все карты хранились там. И только один человек знал эти тоннели как свои пять пальцев. И как вы думаете, кто?

— Кузьмич, — сказал Сашка.

— Да, именно он. В те времена он был чуть ли не главным инженером Заветов, и прорыл тоннели с одной ему известной целью. Для бомбоубежища и складов хватило бы и тех, что остались с времен Кузьминок, но Кузьмич прорыл под городом настоящий лабиринт. Поселок медленно пустел, осталось не больше тысячи человек, прятавшихся по подвалам, но с каждым днем слепые кочегары отлавливали их. Продовольствие тоже заканчивалось. И у генерала просто не осталось выбора. Он пошел на поклон к Кузьмичу.

Как ни странно того никто не трогал. Его старая мрачная усадьба стояла неподалеку от кладбища, и за ним не приходили ни пираты, ни слепые кочегары. Кузьмич выслушал генерала и согласился помочь. Он сказал, что спрячет оставшихся жителей в подземных ходах, и что там, под землей, есть еда и вода. Они смогут переждать там, пока пираты не уйдут. На следующий день почти тысяча человек собралась неподалеку от дома Кузьмича. По городу рыскали слепые кочегары и пираты, поэтому собрать всех так и не удалось. И они вошли в подземелье...

Позади рассказчика пламя костра прижалось к земле, но никто не обратил на это внимания. Все зачарованно слушали.

— Они шли долго, возможно, почти сутки. Генерал и не предполагал, что ходы настолько глубокие, не знал, что многие вырыты еще во времена Кузьминок. И наконец, они пришли. Вот только никто не понял, куда. Они вошли в огромный зал, покрытый инеем. Посредине торчало отверстие каменного колодца, и оттуда повалил туман.

Костер совсем ослаб, из-за деревьев показались робкие уголки белого тумана, но никто по-прежнему не замечал этого.

— Туман был настолько плотный, что сквозь него нельзя было просмотреть, но в нём иногда показывались то руки, то ноги странных белых существ. Генерал спросил Кузьмича, куда он их привел, но тот лишь расхохотался и скрылся за стеной тумана. А в следующую секунду туман заполнил весь зал. Немногие успели сбежать от него, были там и дети, которые и передали эту историю по Школьному Телефону. И они говорили, что сзади слышали крики. Крики людей, которых проглотил туман. Но очень странные крики. Они обрывались на половине, и одна девочка, обернувшись, увидела, как во всего на секунду разошедшихся клубах тумана ее отец превратился в ледяную статую. Тех, кто сумел спастись, было немного, и вскоре они поняли — туман не ограничится той пещерой. Он следовал за ними с неотвратимостью смерти!

Костер почти погас. Только ярко-красные угли тлели, испуская тусклый свет.

— Они бежали, спасались от тумана, и смогли выбраться на волю. Они вышли из подземелья не из пещеры, в которую их завел Кузьмич, а из дыры, что расположена где-то неподалеку от этого аэродрома. Они бросились в поселок и увидели страшное зрелище. Туман валил из канализаций, из щелей в потрескавшейся земле, из окон домов. Они взглянули на бухту и увидели, как пиратский крейсер сковало сотнями льдин, непонятно откуда взявшихся в середине лета. Льдины вели себя, как живые, они скапливались у борта корабля, пробивали обшивку и нарастали толстой коркой. На глазах выживших, туман накрывал пиратов, превращая в ледяные статуи, а слепые кочегары бежали от него, как от чумы. И наконец, лед утащил крейсер на дно, а над Заветами раздался безумный смех Кузьмича. Налетел ветер и разогнал туман, обнажив только обледеневшие фигуры жителей Заветов. Но та самая девочка увидела и еще кое-что. Она видела, что прямо перед тем, как туман накрыл поселок, два слепых кочегара убежали в тайгу. И поговаривают, что и по сей день они...

Наверное, в самом конце истории парень хотел громко крикнуть или сделать еще чего для получения эффекта, но за него это сделал кто-то другой. После слова "они" костер внезапно вспыхнул, его пламя устремилась вверх, подобно гейзеру. Поляна осветилась и восемь пар глаз увидели, их окружает кольцо плотного тумана. Столб огня продолжал пылать, нарушая все законы физики. И дети, и старшие закричали от ужаса, и даже сам рассказчик отпрыгнул от костра — волосы на его затылке слегка опалило. Пашка отлично запомнил эту картину. Кольцо плотного тумана вокруг поляны, а посреди пылающий столб огня. Но продолжалось это всего пару секунд. Прямо как в рассказанной истории, налетел порыв ветра и, разорвав туман в клочья, погасил пламя до нормальных размеров. Все встало на места и ничего не напоминало об увиденном. И только Пашка заметил, зеленая травка на том месте, где стоял туман, кое-где покрыта коркой инея.

— Ну ты и придурок! — накинулась на рассказчика Маринка. — Ты чего сделал? Бензина в костер прыснул? Да у меня чуть сердце не остановилось! Ты детей хотел заиками сделать?!

— Да ничего я не делал, — возмутился он, ощупывая затылок. — Вован это ты?

— Нет, — ответил второй парень.

— Не надо мне сказки рассказывать! — не унималась Марина. — Шутник хренов!

Они продолжали ругаться еще минут пять, пока не успокоились. Дети, конечно, испугались, но им вскоре стало интересно, и они попросили рассказчика окончить историю. Но одного взгляда на Маринку тому хватило, чтобы заткнуться. Один Пашка сидел совершенно спокойно и раздумывал над очередной загадкой. Когда ветер разорвал туман и погасил пламя, в голове родился странный шелестящий голос: "И молвил из темницы Ветер: несчастны будете вовеки. И вскоре к вам, лишая толка, придет мой Человек Из Шелка". И ему даже показалось, в темноте чащи он увидел мужскую фигуру в шелковой пижаме, стоящую меж огня и льда.

Конечно, за этот вечер историю о Кузьмиче и слепых пиратах вспоминали еще не раз. Девушки так и не поверили, что это не розыгрыш, да и ребята подозревали друг друга. Дети выпытывали, чем всё кончилось, а Пашка хотел только одного — чтобы все поскорее заснули. К двум часам ночи это произошло. Дети разошлись по палаткам раньше, а вот старшие еще долго возились и смеялись, но, наконец, тоже уснули. Получилось так, что из детей в одной палатке спали Танька и Андрей, а в другой Сашка и Пашка. Сашка уже часа три как видел десятый сон и слегка посапывал. Пашка осторожно вышел из палатки и побрел к аэродрому. Он взял с собой только одеяло, чтобы было куда лечь. Спать на каменной взлетке не хотелось.

Когда Пашка вышел из леса, перед ним предстал длинный плац взлетной полосы. Основная часть сделана из квадратных каменных плит, между ними растет трава. Пашка раскинул одеяло на плите и, свернувшись калачиком, закрыл глаза. Внезапно он услышал шорох. Он сел и увидел, как к нему приближается тень. Сначала мальчик испугался, но потом понял — это его собака. Тим подошел, виляя хвостом, и облизал лицо мальчика.

— Ты мой хороший, — сказал Пашка. — Ложись рядом, может, так хоть теплее будет.

Пес каким-то образом понял, о чём ему сказали, и лег. Пашка свернулся вокруг него и подумал: "А Тим ведь тоже есть в Алям-аль-Метале. Золотая рыбка говорила, животные по-настоящему живут именно там. Вот бы его найти".