Оборот

— Что случилось, — так же шёпотом спросил я.

— Упаси Орис, надеюсь не ларги, — ответил Бан.

— А кто это?

Бан посмотрел на меня. Мрачное выражение его лица сменилось на недоуменно-презрительное.

— Ларги? Это кочевники. Ингорийцы их пропускают сюда через свою территорию чтоб они их самих не грабили. Они и раньше сюда добирались, но имперцы им пару раз вломили, так что они сюда дорогу позабыли. Те, кто в живых остались. А тем, кто не забыл, Серый курган хорошая напоминалка. Там говорят легионерские маги так постарались, что до сих пор земля ядом исходит.

— А когда империя ушла, они снова пришли, да? — вспомнил я уроки дедушки Чака.

— Да. Город они не трогают, договорённость есть. Но вот по округе ширяться. Так что теперь только по реке безопасный путь для больших караванов. Ларги большую воду и лес не любят. Но там нам долго добираться бы пришлось. А мне в срок груз надо доставить.

Подождав ещё с полчаса пошли дальше. Лес неожиданно закончился, и мы вышли на дорогу. Обычная полёвка.

И куча мусора на обочине. Ну что за люди, а? Такое красивое место обгадить. Пока шли мимо, старался не смотреть. Но всё равно краем глаза заметил что-то неправильно.

Ноги! У кучи мусора были голые человеческие ноги. Несмотря на предостережение Бана подошёл поближе. Да, то что я принял за мусор было человеком. Именно было. Потому что в данный момент у лежащего тела отсутствовала голова. Вернее, она присутствовала, только в полуметре от того места где ей полагалось быть.

Лежащий был одет в тряпье. Очень сильно изранен. И худой. Руки связаны за спиной.

— Ларговский раб, не выдержал дороги вот и добили чтоб не мешался, — тихим голосом сказал подошедший Бан, настороженно оглядываясь.

— Надо бы убрать тело с дороги, не по-человечески оставлять.

— Не вздумай. Ихние патрули тут постоянно ездят. У них память хорошая, если заметят изменения, решат проверить. Пошли скорее. Нам по дороге ещё шагов триста надо пройти.

Пройти удалось только двести. Обойдя крутой изгиб дороги, неожиданно наткнулись на патруль. Четверо. Стоят у края дороги и справляют нужду. Их лошади рядом.

Жирдяй среагировал мгновенно: "Бежим!" — заорал он и щеманулся вперёд. Я побежал за ним, причём приходилось напрягаться, потому что жирдяй, спасая свою шкуру, нёсся изо всех сил. Нам повезло, и мы смогли оторваться, пока зассанцы застёгивали штаны и садились на лошадей.

Пробежав ещё шагов сто, Бан резко свернул и исчез за кустом. Я по инерции пролетел мимо. Вернувшись увидел неприметную тропинку. Сюда!

Сзади раздался стук копыт. Вот и погоня. Надо спешить. Но как только начал ускоряться, ногу скрутило болью. Что за херня? Присел и задрал штанину. Камень на ремешке начал пульсировать. Блин, да эта такая же фигня, что и на графском ошейнике. Срабатывает, когда жертва удаляется на расстояние больше допустимого. И снять нельзя. Вот урод, а! Сейчас он убегал, и эта херь своим пульсированием пока просто предупреждала. Чтобы она не сработала окончательно, требовалось его догнать.

Превозмогая боль поднялся и заковылял по тропинке. Всё быстрее и быстрее. Боль начала отступать, жирдяй близко. Обогнув широкое, разлапистое дерево, растущее на краю небольшой поляны, нашёл этого урода. Он стоял, прислонившись к стволу и тяжело дышал, испуганно оглядываясь.

— С рюкзаком всё нормально? — первое что он спросил.

— Ты мне что подсунул, гадёныш? — вместо ответа я взял его за шкирку, — что эта за херня на ноге?

— Не трогай меня, а то...

— Что? — я сжал его шею сильнее.

— Тебе ногу оторвёт, — просипел он.

— Да я бл*ть тебе и с оторванной ногой шею сверну, снимай быстро.

Разборку прервала ругань приближающейся погони. Толстый попытался вырваться, но я держал крепко.

— Снимай, а то ларги нас обоих убьют.

— Ладно, ладно, — походу этот довод подействовал и жирдяй с белым лицом проделал пару непонятных манипуляций с амулетом у себя на шее. Ремешок, сухо треснув, раскрылся. Я зачем-то запихал его себе в карман.

— Что делать? — напарничек уже трясся от страха.

— На дерево, быстро.

Мы полезли верх. Густая листва хорошо нас скрывала, но тропинку было видно. Послышался топот ног и учащённое дыхание. Двое ларгов остановились прямо под нашим деревом. Они громко ругались и осматривали поляну, пытаясь нас разглядеть. Наверх они не догадались глянуть.

И тут этот толстый идиот чихнул. Теперь мгновенно среагировал я. Пока эти недоуменно поднимали головы я рывком снял рюкзак и швырнул в ближайшего. И следом прыгнул сам.

Есть! Тяжёлый снаряд угодил одному прямо в харю, вырубив на некоторое время. Со вторым так не получилось, он вовремя среагировал, и я его только задел. Мы вповалку упали на траву. Этот отморозок оказался проворнее. Успел первым вскочить и сбить меня с ног. Затем набросился на меня и принялся душить, прижимая к траве. В нос ударил запах давно немытого тела.

Пока мы боролись, жирдяй слез с дерева и бочком начал двигаться к рюкзаку. Вот гад, сбегает! Сначала ошейник, теперь...

Ошейник! Но до не до добраться. Этот гад не даст.

Однако вонючка тоже заметил, что добыча ускользает, Рывком поднявшись он пнул меня напоследок в живот и двинулся к жирному, по дороге подняв оброненное при падении короткое копье.

Толстый замер от страха. Я с трудом вздохнув от пробитого грудака вытащил чёртов ошейник и размахнувшись бросил в спину бандюгана.

"Ошейник, взрывай ошейник!" — сиплым от придушения голосом заорал я.

Но этот дурак был в ступоре от ужаса и даже не обратил на меня внимания. Он не отрываясь смотрел на свою смерть в образе приближающегося врага.

А вот кочевник резко развернувшись, ловким движением схватил ремешок правой рукой. И только тогда жирный пришёл в себя. Я не заметил, что он сделал, но из руки бандюгана почти мгновенно выросли тонкие блестящие конусы. Прямо через плоть, причём два прошли через голову.

Не издав ни звука, он повалился на землю. С трудом поднявшись, я подошёл. На поверхности конусов собирались капли и шёл пар. Да это же сосульки. Потрогал. Холодные. Точно сосульки!

Меня бросило в жар, а ведь я мог быть на его месте. Наверное, что-то такое было на моём лице. Потому что когда повернулся, толстый в страхе отпрянул.

Послать бы его подальше, но я подписался на эту работу, значит должен выполнить. Ладно. Сначала успокоиться.

Подошёл ко второму. Он тоже был мёртв, о чём свидетельствовала свёрнутая под немыслимым для живого углом, шея. Удачненько это я рюкзачок бросил. Это был первый убитый мной человек. Но угрызений совести не испытывал. Совсем. В памяти засел убитый ими человек на дороге.

Одеты оба были одинаково. Толстые, прошитые крестом куртки-безрукавки. Их, по-моему, стёганки называют. На поясе мечи в ножнах. Хотя нет, короткие слишком. Скорее тесаки.

На головах кожаные шлемы с металлическими заклёпками. Основное оружие — короткое копьё. А ещё когда пробегал мимо лошадей заметил, что у сёдел висели небольшие круглые щиты и луки с колчанами. Ну да, это же кочевники.

Хорошие копья. Вот бы мне такие. А почему нет? Это же боевые трофеи. Первый раз в жизни собираюсь присвоить вещи убитого мною человека. Какое-то волнительное чувство. Как азарт.

Расстегнул пряжку пояса и потянул его к себе. Ремень с тихим шелестом выскользнул из-под трупа. Застегнул на себе. Тесак приятной тяжестью повис на поясе. Почувствовал себя увереннее. Взял в руку копьё.

По-хорошему надо бы взять трофеи и со второго, но блин, броник, рюкзак и пояс с тесаком уже на килограммов двадцать тянут. Это мой предел. Больше может и смогу нести, но мобильность совсем потеряем.

Заткнув не успевшую разрастись жадность, поднял и приладил за спиной рюкзак.

— Пошли, — бросил мнущемуся в стороне Бану.

— Куда? — недоуменно робко спросил он.

Смотри-ка, растерял весь свой гонор, пока от ларгов улепётывал.

— Куда груз надо доставить, — раздражённо ответил я.

— Так ты меня не бросишь?

— Я тебя и не подбирал, — видя непонимание на его лице продолжил, — забей, я на эту работу подписался и до конца её выполню, показывай дорогу.

Вмиг повеселевший толстяк чуть ли не в припрыжку заторопился через поляну. Направился следом за ним. Быстро преодолели открытое пространство.

В лес уходили три тропинки. Бан не задерживаясь повернул на крайне левую. Руку он держал на нагрудном амулете. Это у него типа навигатора, наверное. С него же он отдал приказ на активацию ошейника. Интересная штучка этот амулет.

Пока думал не заметил, что местность изменилась. Деревья стали пониже, трава наоборот выше и гуще. В воздухе запахло сыростью. Под ногами захлюпало. В болото что ли идём?

Точно. Деревья расступились и показалась обширная водная гладь, кое-где прореженное островками плавучего торфа с растущей на нём травой. Толстяк остановился у края болота и пялился вдаль.

— Что стоим, ты дорогу знаешь? — обратился я Бану.

— Знаю, — ответил он хмурясь.

— Ну раз знаешь, погнали.

— Там пиявки.

— И что? Другого же пути всё равно нет?

— Нет, я тут и планировал пойти, только...

— Что только? Не тяни блин.

— Они... пиявки эти, кидаются только на первого кто идёт.

— Понятно. И этим первым я должен был быть. А если бы отказался?

Рука жирдяя непроизвольно дёрнулась к амулету.

— Ну...

— Ага, вот для чего ошейник нужен был. Утопить бы тебя в этом болоте.

Толстый сжался и отступил на шаг.

— Груз очень ценный и мне нужно обязательно его доставить, — принялся он оправдываться, — и ошейник только в крайнем случае...

— Ладно, — оборвал я его, — пиявки ведь не опасные?

— Да нет, просто кровь сосут и их много.

— Я кормом для них не подписывался быть, так что давай ты вперёд.

Бан морщась вступил в жёлто-зелёную болотную жижу. Его сапог сразу провалился по колено с неприятным чавкающим звуком. Он с трудом его вытащил и сделал следующий шаг.

Идти в эту мерзкую жижу не хотелось. Надеюсь он не ошибается насчёт пиявок. Заткнул копьё за пояс и пошёл вслед за ним. Когда ушли уже довольно далеко от берега, внимание отвлёк какой-то посторонний звук. Поднял голову и увидел, как к Бану со всех сторон двигаются небольшие водные бурунчики.

Он их тоже увидел. И ускорился, насколько это было возможно. А потом заорал и принялся колотить рукой по воде. При очередном ударе что-то полупрозрачное по форме как толстая сосиска, прицепилось к его руке. Бан дёрнулся и не удержавшись рухнул в болото с головой. Жижа сомкнулась над ним и остались только редкие пузырьки, беззвучно лопающиеся над водной гладью.

Я был уже рядом и сразу стал шарить рукой, пытаясь его нащупать. Наконец рука схватила за что-то скользкое. Посильнее сжал пальцы и дёрнул. Из глубины показалась голова, вся облепленная водорослями. Бан, кашляя, вздохнул и заорал: "Отойди!"

Я разжал руку и отшатнулся. Блеснула голубая вспышка и на расстоянии в полуметр от него вода превратилась в ледяное крошево.

Бан, матерясь, стал срывать со своего тела студенистые, продолговатые тела. Места укусов непонятных тварей сочились кровью. По мутной воде поплыли красные разводы.

— Пошли быстрее, скоро новые приплывут, — сказал он хриплым голосом.

— Долго ещё? — сильно не хотелось повторения.

— Шагов двести осталось.

И мы пошли. Позади разгоралась возня между живыми сородичами убитых Баном тварей. Кинул туда мимолётный взгляд. Дрались чтобы сожрать трупы подобных. Мерзко.

Впереди, наконец показался клочок земли. Напарник устремился к нему. Я не отставал. Последние метры чуть ли не пробежали-проплыли, и наконец ступили на землю.

Бан сразу упал, пытаясь отдышаться.

— Фу, думал не выберемся, — наконец произнёс он.

— А почему ты сразу магию не использовал?

— Перезарядка потому что дорогая, два дара стоит, — угрюмо сказал он.

Нифига себе. Это по-нашему двадцать тысяч. А я за работу десять даринов, четыре тысячи, должен буду получить. Нехило он собирался сэкономить на мне. И это только начало.

Время было уже далеко за полдень. Уже сильно хотелось пить и есть. Повалявшись ещё немного Бан встал и принялся искать тропу. По нему не было видно, что он испытывает нужду. Покрепче он оказался, чем я думал. Ладно, может вечером, перед ночёвкой что-нибудь замутим. Бан нашёл нужную тропинку и махнул рукой, призывая следовать за ним. Я со вздохом поднялся. Груз уже давил на плечи. Хотелось отдохнуть.

Рано! Приказал себе собраться и ускорил шаг. Местность опять стала подниматься, а густые болотные заросли уступать место невысоким деревьям. Бан всё так же неутомимо пёр вперёд. И откуда у него столько сил.

Идти стало тяжелее. Блин, да мы в гору поднимаемся. Трава совсем сошла на нет. Зато деревья были исполинского размера. Всё небо закрывали своими гигантскими кронами. Вот и вершина. Отсюда был хороший обзор. Холм, на котором мы стояли с этой стороны резко обрывался. Внизу была плоская равнина, кое-где изрытая оврагами. Не было зелени. Вообще. Просто чёрно-бурая земля.

— Здесь отдохнём пока не стемнеет, — сказал Бан и уселся среди корней старого дерева.

— А что это, и почему надо темноты ждать? — мысль о том, что придётся ночью там идти напрягала.

— Волна Тьмы опалила здесь вашу землю.

Я аж вздрогнул. Тёмная заговорила впервые после разговора в доме Калеба.

— Ты что, не знаешь? Из какой дыры ты выполз? Тут тьма пробовала пройти, когда Третий приход был. Уже больше трёх столетий прошло, а земля до сих пор не пригодна для жизни и не будет, — разразился насмешливой тирадой Бан.

Что-то он осмелел опять. Уселся подальше от неприятного типа. Снял, ставший тяжеленым рюкзак и прислонил копьё к дереву, чтобы всегда под рукой было.

Как же хорошо! Ещё бы пожрать. Пока шли, не до этого было, все силы на выживание. И вот сейчас желудок намекал, очень громко кстати, что, если не поесть, этих самых сил больше не будет. Жирдяй не показывал признаков голода или усталости. И мне в падлу было заикаться о перекусе, показывая слабость перед ним, так что приказал желудку заткнуться и попытался расслабиться.

Даже не заметил, как задремал. Рывком проснулся от порыва холодного воздуха с равнины. Уже стемнело, и небо было в звёздах. Незнакомых, хотя я и не разбирался в астрономии, но эти были точно чужими. Зелёная луна ещё на взошла, но вверху ни облачка, так что достаточно светло чтобы идти.

Бан уже встал и разминал ноги, прохаживаясь вдоль обрывистого спуска. Я тоже встал. Хорошо отдохнул, бодрость опять вернулась в тело. Сделал пару приседаний, помахал руками, разгоняя кровь по телу.

Краем глаза заметил, как Бан поднёс руку к лицу и что-то проглотил. Эта картина напомнила мне то, как графский сынок на ринге наркоту для скорости жрал.

Точно! Да он на стимуляторах сидит. Вот и разгадан секрет его неутомимости. Он и не думал провизией запасаться, она ему не требуется. А я, понадеявшись на него ничего не взял. Будет мне урок.

Жирдяй молча подошёл к обрыву и стал спускаться. Пора двигаться. Рюкзак на плечи, копьё за пояс сзади и вперёд. Спуск только первые метров сто был очень крутым, затем стал плавнее и уже не приходилось тормозить и цепляться за кусты на каждом шаге.