Другая женщина - Закончен!

— Ты о чём?

— Ну, мне вчера звонил Сергей, чуть ли не матом на меня орал, за то, что я к тебе своих хахалей подсылаю.

Я покраснела, тут же отведя взгляд.

— Ань, понимаешь...

— Да я всё я понимаю. Надо было как-то выкрутиться, и ты не придумала ничего лучше как сослаться на меня. Ладно, я свой парень, как говорится, могу и грудью от пули прикрыть. Но ты только объясни мне, с кем ты всё-таки роман-то крутишь?

Я устало закрыла лицо руками, даже не зная, что ей ответить.

— Ань... мне так хреново. Я совершенно не знаю, что мне делать. Я так запуталась.

— Так расскажи, будем распутываться вместе.

Сестра встала за моей спиной, обхватив меня за плечи.

— Не могу,...пока не могу. Может быть, позже...сейчас нет никаких сил.

— Ладно, в душу лезть не буду. Когда сможешь, тогда и расскажешь. Только ты всё-таки выпей...мне тебе кое-что сообщить надо. А на трезвую голову такая новость тяжело воспринимается.

Я подняла на сестру удивлённый взгляд.

— Какая новость?

— Как по мне, хреновая. Только ты мне сначала скажи, почему ты маму прогнала? Я, конечно, понимаю, ты была не одна, но ведь можно было как-то помягче. Наверняка, нахамила. Я когда с ней разговаривала, у неё такой голос был...Крис, ну неужели нельзя было помягче?

— Слушай, я прошу тебя, не начинай. Это старая песня, и музыка на неё у нас с тобой разная. О чём ты хотела поговорить?

— Вот не прогнала бы маму, узнала бы всё ещё утром, — прежде чем я окончательно впала в транс, Анька пропустила ещё один бокальчик. — В общем, Лёха объявился.

— Какой Лёха?

Сестра усмехнулась.

— Что значит 'какой'? Ты как будто не знаешь? Хотя я его чаще 'скотина' называю, но всё же при рождении он 'Алексеем' был наречён.

По телу прошёл холодок дрожи. Я постаралась не выдать своего волнения, но наверное, мой 'плавающий' взгляд говорил всё за меня.

— И что?

— Как 'что'? Он в городе.

— Ну и что с того? — я встала из-за стола, подойдя к окну. — Ему, что запрещено сюда приезжать?

— К сожалению, нет. Но дело не в этом. Вчера он приходил к маме....Просил устроить с тобой встречу, зачем, не объяснил.

* * *

*

-...В общем, дела у нас идут очень и очень неплохо, можно даже сказать хорошо. Объект ребята сдали на две недели раньше срока, так что думаю самое время браться за гостиничный комплекс. Проблемы с бывшим владельцем мы уже утрясли, пора приступать.

Туманов усмехнулся, захлопнув папку и бросив её в верхний ящик стола.

— На какие деньги?

— В смысле? — Ветров перевёл на начальника удивлённый взгляд. — Я ведь сказал, жилищный комплекс достроен. Притом на две недели раньше срока. С финансами у нас сейчас всё очень неплохо, как раз нужно ловить момент и заниматься гостиницей.

— Неужели? — Марк достал из кармана брюк пачку сигарет, прикурив одну. — А ты не забыл, на чьи деньги мы выплыли из того дерьма, которое принесла нам 'сделка' со Шнайдером?

Ветров напрягся, поддавшись вперёд.

— Погоди, твой тесть, что требует вернуть денеги?

Марк расхохотался, потушив сигарету и скрестив руки в замок. В его взгляде промелькнули икорки яростной злости.

— Мы с тобой не в детском саду. Какая разница требует или нет? Долги надо возвращать.

— Ты рехнулся? Зачем возвращать долг, если этого никто не требуют?

С лица Марка момента исчезла даже тень былой усмешки. Мужчина зло глянул на друга.

— Я, слышишь, я этого требую! Мы вернём ему всё до последней копейки и больше никогда не возьмём в долг у этого человека.

Ветров напрягся. В его взгляде промелькнула догадка.

— У тебя с Мариной, что-то случилось? Поссорились?

Марк ослабил узел галстука, откинувшись на спинку кресла.

— Тебя это не касается. Я говорю тебе, просто, чтоб ты знал и потом не бегал по офису с округлёнными глазами. В ближайшие три дня на счёт моего тестя должна перейти ровно половина той суммы, которую мы получили за жилищный комплекс.

Ветров чуть было не подпрыгнул на месте.

— Ты сдурел, что ли?! Это огромная сумма!

— Да, огромная. И, несмотря на это, её не хватит, чтобы погасить весь долг перед тестем. Будем делать это постепенно. С каждой удачной сделки, половина суммы будет идти на его счёт.

Несколько минут Сергей молчал, ошарашенно смотря на начальника. Он просто не мог поверить, в то, что слышал.

— Так, а куда, позволь узнать пойдёт вторая половина, что мы получили с комплекса?

Марк ответил твёрдо, без всяких раздумий.

— Сотрудникам. Каждый получит премию в сумму равную половине их месячной зарплате.

— Я всё понял, ты накурился или просто сошёл с ума. Ну, признайся мне как другу, мозгами тронулся?

Марк не обратил внимания на слова Ветрова, ответив всё также твёрдо, с бесстрастным выражением лица.

— Ровно столько мы им должны. Или тебе напомнить, что в прошлый раз зарплату задержали на две недели?

— Да с каких пор ты стал таким правильным?!

— Послушай, я всего лишь поставил тебя в курс своих намерений, которые в течение трёх дней должны воплотиться в реальность.

Сергей усмехнулся, откинувшись в кресле.

— Замечательно, просто превосходно! А пардон, на какие шиши мы будет строить гостиницу?

— Личные сбережения. Я сниму деньги со своего счёта, привлеку новых спонсоров, если хочешь, можешь, кстати, тоже поучаствовать. Хотя это дело добровольное. Возьмём новые кредиты в банках, это не проблема.

— Вот это круто, у меня просто нет слов! То есть лучше торчать банкам, чем собственному тестю, который на тебя, в случае чего уж точно в суд-то не подаст?!

Марк поправил воротник рубашки, глянув на наручные часы.

— Я у тебя не спрашивал, что лучше или хуже. Просто поставил в курс событий. И давай всё остальное, обсудим завтра, на свежую голову.

Ветров молчал несколько секунд, а потом весело усмехнулся.

— Ты прав. У меня под конец дня башка уже не варит. Давай в клуб поедем? Там на Невском новое местечко открылось, говорят просто рай. Девочки, ммм, конфетки на любой вкус!

Туманов игривый настрой друга явно не разделил. Мужчина ответил всё также твёрдо, с жесткими нотками в голосе:

— Запомни, пожалуйста, на будущее. Меня больше не интересуют ни ночные клубы, ни гулянки, ни девочки. Это всё осталось в прошлом.

На несколько минут в кабинете повисла абсолютная тишина. Ветров безотрывно смотрел на друга, понимая, что тот говорит абсолютно серьёзно, без каких-либо эмоций.

— Знаешь, я бы понял, если бы ты сказал это лет семь назад, когда женился. Но сейчас... — Сергей встал с кресла, накинув на себя пальто. Прежде чем выйти из кабинета, мужчина остановился в самых дверях, бросив задумчивую фразу. — А ты изменился...только непонятно в какую сторону.

Когда за другом захлопнулась дверь, Марк скинул пиджак, устало провел ладонью по лицу, бросив мелький взгляд на часы. Уже половина девятого. Все давно разошлись. Рабочий день чёрт знает, когда закончился. А он не хочет домой. Сама мысль, что надо туда возвращаться, противит. У Марка было такое ощущение, что ему набросили петлю на шею и медленно начинают её стягивать. Что делать? Как жить дальше? По-старому нельзя. Просто невозможно. Серый прав, он действительно изменился. Весь этот месяц провёл как на вулкане. Стал более вспыльчивым, придирается к сотрудникам по всяким мелочам, сколько раз за это время орал на Марину, без всякого повода, просто потому что она его бесит. Раздражает одним своим присутствием. Марина...он вёл себя с ней по-скотски. Изменял абсолютно в открытую, не передумывал оправдания своим похождениям. Ночевал в стрип-барах, трахал секретаршу на рабочем столе, приходил домой, даже не задумываясь о том, что от него за километр несёт женскими духами. Они его раздражали. Все. Стриптизёрши в ночных клубах, обыкновенные трассовые шлюхи, секретарши, которых он трижды сменил всего лишь за один месяц, и Марина, жена дьявольски его бесила. Ему было наплевать на её слезы, на истерики, на просьбы, даже на угрозы. Он потерял к ней всякий интерес. Звучит цинично, но она стала для него мебелью, предметом интерьера. Наверное, рано или поздно он бы сам сдох от такой жизни, если бы не эта встреча....У него душу разорвало, всё тело покрылось капельками пота, а кровь в венах яростно забурлила, когда он увидел ЕЁ там, в том клубе...с каким-то чмырём. Тварью, которая её лапала, которая смела прикасаться к ЕГО женщине. И она сама, дрянь, она затеяла эту игру. Она знал, что он на неё смотрит, знала, что едет за ней, знала и испытывала его терпение. Да он отомстил ей за это. Он врывался в её тело яростно, как изголодавшийся зверь. Она стонала, царапалась, выгибалась в его руках, а он слизывал с её щёк слёзы и брал вновь и вновь, наказывая за эту выходку, за то, что въелась ему в мозги, за то, что никак не мог её забыть....А потом произошло то, что, наверное, навсегда перевернуло его жизнь. Он признался себе, признался в том, что любит. Нет, не так. Любовь — жалость, совершенно ничтожная былинка, по сравнению с тем, что он чувствовал. Но это даже не самое страшное. Он понял, что больше не сможет её отпустить. Легче из груди вырвать сердце и заживо себя похоронить, чем вновь прожить без неё, пускать даже день...

Она первая женщина, с которой он заговорил о разводе. Марк даже сам не понял, как это произнёс. Но он не испугался. Наоборот, в душе что-то болезненно кольнуло, когда она ответила ему. Когда сказала, что больше не позволит приблизиться к себе, если он разведётся. И Марк видел по её глазам, слышал в каждом слове, что это действительно так. И что он должен был чувствовать? Радость? Кристина ведь не отвергла его, вновь позволила ему быть рядом и при этом совершенно от него ничего не потребовала. Он вроде до потолка должен скакать, только почему-то орать хочется, рвать глотку, ломать кулаки о стену. Где выход? Как разорвать этот замкнутый круг? Так больше не может продолжаться. Он сам скоро не выдержит. Сдохнет, пустит себе пули в лоб, но ведь как-то это нужно прекратить.

Рука сама непроизвольно потянулась к телефону. Словно под гипнозом набрал отпечатавшийся в каждом уголке памяти номер и чуть не забыл, как надо дышать, когда услышал её голос.

— Здравствуй, родная. Что моя птичка делает?

— Телевизор смотрю,...Скоро спать буду ложиться.

Она удивленна, это слышно по её голосу. Хриплому голосу, прерывистому.

— Что-то случилось? Что с голосом? Ты плакала?

Марк яростно сжал трубку в ладони, непроизвольно поддавшись вперёд.

— Нет, всё нормально. Просто погода пасмурная, ветер холодный, а я решила на балкон выйти....Теперь вот глотать нормально не могу. Горло болит.

— Ну, вот мозги есть? — Марк резко вскочил на ноги, накинув пиджак на плечи. — Так говори, что купить, я сейчас приеду.

На несколько секунд в трубке повисло молчание, а потом послышался тихий удивлённый голос.

— Марк, не нужно....У меня всё есть, правда.

Мужчина усмехнулся.

— Ну да, конечно. Да у тебя в аптечке кроме зелёнки вообще ничего не найти. Так, я сейчас в аптеку, а потом к тебе. Кстати, может ещё в магазин заскочить? Ты голодная?

— Нет, я не недавно кушала, — её голос дрожал, был очень тихим. — Марк, ты с ума сошёл? Не надо приезжать, всё нормально, я не маленькая, сама в состоянии о себе позаботиться!

— Знаю я, в каком ты состоянии! Небось, даже балкон не закрыла. У тебя, кстати, шерстяные носки есть?

— Зачем?

Мужчина усмехнулся, одной рукой пытаясь натянуть на себя пальто.

— Ножки должны быть в тепле, как и ручки и всё остальное тельце. Я надеюсь, ты хоть пледом-то укрылась? Давай говори, что купить. Что тебе лучше всего от горла помогает?

— Коделак, — Марк вздрогнул, резко обернулся и чуть не выронил телефон из рук, когда увидел стоящую в нескольких шагах от себя Марину. — От кашля мне обычно лучше всего помогает коделак.

Она смотрела на него кричащим взглядом, со смесью дикой боли и отчаяния. Наверное, хотела заставить его чувствовать себя виноватым. Заставила. Только не перед ней. Марк боялся, что Кристина могла что-то услышать, понять...

— Я перезвоню.

Он сбросил вызов, чувствуя, как в груди что-то болезненно кольнуло. Не так...всё опять не так.

— Ну, может просветишь меня с кем ты разговаривал?

Усмехнувшись, Марина села в кресло.

— А тебя не учили, что прежде чем войти надо стучаться?

Марина расхохоталась, прикусив нижнюю губу.

— А тебя не учили, что не стоит отвечать вопросом на вопрос? С кем ты сейчас разговаривал? Со своей подружкой, да? Слушай, а она знает, что ты не хранишь ей верность? Знает про твоих секретуток, разгульных девках, с которыми ты проводишь время? Может, дашь мне её телефончик, я бы помогла дружеским советом, как лучше всего пережить мужскую измену. Я же в этом деле спец!

Марк спокойно застегнул пальто, не обращая внимания на застывшие в глазах жены слёзы.

— Если ты решила поскандалить, время не самое удачное. Мне нужно отъехать по делам. Вернусь домой — поговорим.

Марина усмехнулась, вцепившись нервно дрожащими руками в свою сумочку.

— Слышала я, по каким делам тебе нужно отъехать, — женщина глубоко вздохнула, попытавшись успокоиться. — Я там котлет пожарила...Ты, когда вернёшься?

— Не знаю. Поздно, наверное. Я ужинать не буду.

— Поздно это когда? — Марина встала с кресла, бросив на мужа жалостливый взгляд. — Мне опять полночи не спать, дожидаясь тебя?

— Не надо меня дожидаться, — огромными усилиями Марку удавалось сдерживаться в себе с каждой секундой накатывающую всё сильнее и сильнее ярость. — Езжай домой, поужинай, ложись спать. У меня ещё очень много важных дел, вернусь не раньше двенадцати.

Марина усмехнулась, перекинула через плечо сумочку и остановилась уже в самых дверях.

— Знаешь, — голос женщины дрожал, взгляд блестел от невыплаканных слёз. — Иногда мне кажется, что в один день ты просто не придешь,...Я буду ждать тебя ночь, день, неделю, месяц,...а ты так и не появишься. Никогда.

* * *

*

— Мариш, милая моя, ну успокойся. Хватит плакать, посмотри на себя, ну в кого ты превратилась? Глаза все красные опухшие, щёки вон впали, похудела до ужаса, а что это за лохмотья на тебе? Ты выглядишь лет на сорок!

Усмехнувшись, женщина взяла из рук подруги кружку с горячим чаем.

— Да, иногда мне порой на себя в зеркало страшно смотреть....Только для кого мне наряжаться?

— Ну что у вас всё совсем так плохо?

Поставив кружку с так и не тронутым чаем на столик, Марина дрожащими руками потеплее закуталась в одеяло, свернувшись в калачик и опустив голову на колени подруги.

— Мне, кажется, что 'нас' уже нет. Он стал таким чужим холодным,...Вчера опять не ночевал дома. Я даже спрашивать ничего не стала. Отмазался бы своей командировкой, но я-то знаю, что он вернулся ещё прошлым утром и всю ночь был с ней...

Оля успокаивающе погладила подругу по голову, заботливо заправив выбившиеся пряди волос ей за ушко.

— С кем 'с ней'? Ты узнала кто она?

— Пока нет...

— Почему?

Марина резко поднялась с колен подруги, бросив на неё обезумевший взгляд.