Адам замолк, взвешивая свои следующие слова.
— Мне казалось, они хотят использовать всё это для того, чтобы отвлечь всех от своего замысла. Возможно, они ищут что-то. Возможно, они считают, что этот объект находится на территории академии.
Озпин откинулся назад, сощурившись и с лёгким удивлением глядя на Адама.
— Это щедрый дар для того, кто провёл свою жизнь в борьбе с тем, что я олицетворяю.
— Он не будет безвозмездным, — ответил ему Адам.
— Ну конечно не будет, — недовольно фыркнула Глинда, с подозрением глядя на Адама.
— Я выполню твою просьбу, директор. Но после того, как я выступил против Синдер, после того, как сражался вместе с Блейк... Синдер знает, кто мне дорог. Защити Блейк со своей стороны, директор и мы в расчёте.
— Я могу обещать это, — Озпин согласно наклонил голову. Кивнув в ответ и развернувшись, Адам соскочил с крыши, исчезнув в тесном лабиринте улочек и поворотом.
— Доверять такому, как он... — недовольно фыркнула Глинда.
Озпин улыбнулся, довольно хмыкнув.
— Не стоит доверять конкретно ему, Глинда. Однако, стоит доверять тому, что он готов любой ценой защитить Блейк Белладонну, студентку нашей академии.
— И всё же, — покачав головой, Глинда посмотрела на вечернее солнце, видимое за крышами домов.
— Я понимаю твои опасения, Глинда, — согласился с ней Озпин, становясь рядом со своей заместительницей. — И я не могу сказать, что не разделяю их. Однако...
— Однако? — переспросила женщина.
— Люди и фавны не рождаются добрыми или злыми, Глинда. Добро или зло в целом — понятия, к которым не стоит испытывать излишнего доверия. Мы можем наблюдать это везде — особенно в дикой природе. Стая волков, загнавшая оленя, будет полагать, что они сделали добро, накормив его мясом беспомощных щенков и обеспечив себе ещё один день жизни. Я думаю, не стоит говорить о том, что об этом подумал бы несчастный олень...
Задумчиво постучав тростью по крыше, Озпин продолжил.
— Самое страшное, что я когда-либо услышал, пришло однажды от одного человека, творившего ужасные, кошмарные вещи, по сравнению с которыми меркнут все преступления Адама Тауруса. Я вступил с ним в схватку, я остановил его, и я спросил его, зачем он творит подобное. И знаешь что он ответил мне?
Глинда вопросительно взглянула на своего наставника, задумчиво смотрящего вдаль.
— Он ответил, что делает всё это, чтобы спасти мир. И он был абсолютно искренен.
Покачав головой, Озпин продолжил.
— Добро и зло можно уверенно применять, лишь говоря о гримм. В других же случаях стоит помнить о другом. О потенциале, который можно обратить как во зло, так и во благо. И в Адаме Таурусе я вижу этот потенциал. Будем надеяться, что в этот раз он приложит его во вред не нам, но нашим оппонентам. Кроме того...
Озпин некоторое время молчал. Молчала и Глинда, слушая старого друга.
— Ты знаешь кто я, что я. Я долгие тысячи лет противостою Салем. Я знаю её так, как никто другой. Если всё то, что сказал Адам Таурус правда, а, судя по словам Кроу, в его словах есть хотя бы доля истины, Салем решила использовать в своих планах людей и фавнов. Она делает это не в первый раз — но в этот, она доверяет им судьбы, большие чем участи слепых марионеток, танцующих следом за дёргающимися нитями. Салем хорошо изучила людской род. Превосходно. Всё это время, она наблюдала за людьми, за фавнами, за нашим обществом и нашими ценностями. Она знает нашу силу и наши слабости. И, если она считала, что Адам Таурус будет сражаться на её стороне...
Озпин сощурился, снова опираясь на трость.
— То что же заставило её ошибиться?
* * *
Отчёты. Бесчисленные горы отчётов. Доклады, заявки и докладные записки. Утверждения приказов, разрешения, запреты и указания. Для её братьев, более удачливых и не наделённых той ответственностью, что вечно висела у неё на плечах, их война, их революция шла там — на шахтах и фабриках Шни, среди толп протестующих, в городских гетто и в деревнях посреди диких земель.
Для неё война превратилась в удушающие горы бумаги. Каждому из отчётов и докладов следовало уделить внимание. На каждом надо было поставить своё заключение. Любая невнимательность, любая оплошность могла подставить Белый Клык под угрозу. И она не собиралась этого допускать.
Сиенна Хан поставила свою подпись на последнем из документов и, прикрыв глаза, откинулась на спинку кресла, разминая ноющую от долгих часов письма ладонь. Из под полуприкрытых век она оглядывала свой кабинет — до смехотворного маленький в сравнении с величественным Общим Залом, где проходили митинги и собрания её братьев и сестёр, где, под длинными полотнищами с вышитыми гербами Белого Клыка, в окружении упирающихся в потолок колонн, стоял её трон, на котором она восседала во время официальных приёмов.
По крайней мере, это кресло было мягче.
Из небольшого окна доносился пронзительный ор птиц, радующихся утру. Шелестела листва стоящего напротив дерева. Под ярким мистральским солнцем разгуливали фавны Белого Клыка, наслаждаясь ярким солнцем и прекрасной погодой.
А она торчала тут, в окружении бумажных гор. Сиенна с печалью взглянула на противоположную стену, на которой была закреплена тонкая серебряная цепь, на конце которой было небольшое лезвие с синим праховым кристаллом в центре. Ещё несколько таких же лезвий собирали пыль, закреплённые поверх цепи.
Давно же она не выходила в поле.
Тигриное ухо — её фавновское наследие, украшенное двумя золотыми серьгами, дёрнулось и Сиенна выпрямилась в своём кресле.
В дверь постучали, а затем в неё вошёл один из её братьев, удерживая в руках небольшую папку.
— Наблюдатели, посланные в Вейл вышли на доклад, мэм. Они получили информацию и сворачиваются, — доложился он, передавая ей папку.
— Почему так долго? — поинтересовалась Сиенна, принимая папку.
— На рейсе в Вейл прошёл досмотр. Пришлось ждать следующего, он был через десять дней.
Кивнув, Сиенна раскрыла папку, просматривая документы и фотографии.
Доклады бойцов. Фотография подземного помещения, полностью выжженного огнём. Среди углей выделялись только куски пластика, оставшиеся от компьютера и обгорелые останки шкафов. И наконец, последние фотографии, мутные и нечёткие, сделанные со свитков.
Адам Таурус, бросающий вызов собственным братьям. Позади него — незнакомый ей фавн и Блейк Белладонна. Затем фотографии четвёрки других охотниц, сражающиеся с Адамом плечом к плечу, против Белого Клыка. Охотниц, среди которых была и наследница Шни. И, наконец, Адам, обнимающий Блейк, рядом с которой стояли четверо охотниц.
— Согласно полученным данным, Блейк Белладонна подала документы в Академию Бикон через день после того, как Адам Таурус скомпрометировал основной лагерь, а затем скрылся в неизвестном направлении. Членом её команды является Вайсс Шни.
Сиенна молчала, задумчиво глядя на фотографию, на Шни, стоящую всего лишь в нескольких метрах от того, кто клялся в своей ненависти к этой семье.
— Адам Таурус, — тихо и с отвращением пробормотала Сиенна, — все твои клятвы, все уверения — быстро же ты их забыл, погнавшись за своей ненаглядной Блейк. Безмозглый мальчишка.
Отодвинув от себя папку, она кивнула своему адъютанту.
— Унеси это. Распространи среди тех, кто верил в Тауруса. Пусть посмотрят на своего кумира теперь. Позорище... Объяви — Адам Таурус официально исключается из наших рядов и объявляется предателем. Утверди его статус дезертира.
— Что с Белладонной? — поинтересовался адъютант, закрывая папку.
Сиенна задумалась.
— Оставь её, — решила она, — если Гира узнает о том, что мы решили навредить его дочери... Не стоит будить спящего медведя.
— Понял вас, мэм, — адъютант кивнул, — что по деятельности Амона?
— С одной стороны, его кооперация с местными преступными элементами весьма сомнительна, — Сиенна задумчиво хмыкнула, — с другой, это приносит результат. В городе наблюдается резкий недостаток праха. Упадок экономики и рост безработицы.
Сиенна подняла со стола ручку и задумчиво провернула её между пальцев.
— Пусть пока продолжает. Да, будь добр, оповести лидеров второго круга, нам нужен тот, кто согласится встать Адаму на замену. Не Бэггарт, после произошедшего, лучше держать его подальше от Вейла. Пусть и дальше охотится за конвоями Шни.
— Вас понял, мэм.
Развернувшись, адъютант вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Сиенна тяжело вздохнула и перехватила ручку поудобнее. Работа ждать не собиралась.
* * *
Этим же вечером Адама встретили Коко Адель и Фокс Алистер.
Они были на той же площадке, что и во время прошлой их встречи. Коко рассеяно перебирала пулемётную ленту, свисающую с её плеча. Фокс стоял неподвижно. Как только Адам появился на соседней с площадкой крышей, Алистер безошибочно повернулся в его сторону, непонятно каким чувством ощущая его присутствие. Как понимал Адам, покрытый шрамами рыжеволосый юноша был слеп. Зрачки его глаз попросту отсутствовали. Было ли это работой его проявления или, возможно, его способность ориентироваться в пространстве была следствием развитого контроля над аурой, Адам не знал.
Коко коротко кивнула ему, когда он спрыгнул с крыши склада, смягчая своё приземление аурой.
— Аэродром на который складируют весь прах называется Зелёный Двор. Бывший перевалочный центр Шни, заброшенный после того, как весь прах был добыт. Достаточно хорошо укреплён. Находится в двухстах километрах к югу от города. Я знаю его местоположение на карте. И да...
Адам на некоторое время замолк, но потом сделал над собой усилие и продолжил.
— Благодарю за помощь.
Коко задумчиво кивнула, покачиваясь с ноги на ногу.
— Жаль, что мы туда не успели. По слухам, заварушка была неплохая, — тихо хмыкнув, девушка подошла к Адаму, протягивая ему руку.
— Моё условие выполнено. Ты работаешь с нами.
Адам протянул ей руку в ответ. Хватка Коко была не по-женски сильной. А в следующую секунду его руку словно бы зажало в тиски — девушка явно усилила себя аурой. Всё ещё недостаточно, чтобы представить ему угрозу.
— А теперь послушай меня внимательно, Адам.
Приподняв очки и глядя ему прямо в глаза, Коко продолжила:
— Ты дорожишь своей Блейк? Я могу это понять. Так же и я дорожу своей командой. Как и для тебя, для меня они всё. И если они подвергнутся опасности из-за тебя, если в твою голову забредёт даже тень мысли о предательстве... Ни боги, ни демоны тебя не спасут. Я тебя уничтожу. Ты понял меня, Адам Таурус?
Он мог бы с легкостью вырваться из её хватки. Вблизи, лишь с одной свободной рукой, Коко Адель была практически беззащитна против него. Но он мог её понять, как понимал и заботу Янг Сяо Лун о Блейк.
— Я понял тебя.
— Отлично, — девушка кивнула ему, отпуская его руку и делая шаг назад, — мы вылетаем в пять утра. Тебе что-нибудь нужно?
Адам ненадолго задумался.
— Патроны пять, пятьдесят шесть. Стандартный блок на пятьдесят. Распечатка стандартного перевалочного лагеря Шни, проект сорок семь. Есть в сети.
— Обеспечу, — Коко кивнула, — наш транспортник заберёт тебя отсюда. Это всё?
— Полагаю, да.
Кивнув ему, Коко прошла мимо и, внезапно замерла чуть позади.
— Да, чуть не забыла.
По площадке вольно разлетелся звук шлепка. Даже сквозь два слоя ткани, его кожу чувствительно обожгло.
Адам резко выпрямился, дёрнувшись. Его мозг судорожно пытался осознать что с ним только что произошло.
Его. Адама Тауруса. Опасного террориста. Лидера отделения Вейла. Опытного воина...
Только что шлёпнули по заднице?!!
— Добро пожаловать в кома-анду! — довольным тоном пропела Коко, удаляясь прочь.
Адам встретился ошарашенным взглядом с незрячими глазами Фокса Алистера. Лицо юноши было искажено в страдальческой гримасе.
— Просто... Просто забей на это. Не задумывайся. Тебе же лучше будет.
Покачав головой ещё раз, Фокс поспешил за Коко, мурлыкающей под нос развесёлую песню.
Адам постоял в неподвижности ещё чуть-чуть, а затем медленно прикрыл лицо рукой.
— В какое же дерьмо катится моя жизнь?
Гдё-то за спиной раздался переливистый смех Коко Адель.
Примечание к части
Отбечено... Вроде как.
>
Глава 9. The Touch
Геката любит говорить, что в тот день мы влетели в огромную кучу дерьма. Сложно с ней спорить, знаете ли — все эти грёбанные девы, Белый Клык, магия, зловещая повелительница гримм — боже мой, не представляете как меня вся эта херня задрала... Так вот, о чём я?
Ах да. С ней сложно спорить, но я всё же попробую. Мы не просто "влетели в дерьмо".
Нет, господа и дамы, мы сделали это со стилем.
Из интервью Фила Редрута.
Синдер и Хэзел медленно шли по лагерю Белого Клыка, окружённые эскортом — двумя фавнами в тяжёлой броне, явно принадлежавшей ранее военнослужащим Атласа, и вооружённых двумя тяжёлыми праховыми винтовками.
Обычно при слове "лагерь" в голове появлялись вполне понятные ассоциации. Лагерем должно было быть что-то непостоянное, что-то, готовое в любой момент исчезнуть, оставив после себя лишь пепел от костров и протоптанные в земле площадки, чтобы вскоре появиться в другом месте. Шатры и палатки, выкопанные в земле окопы и траншеи, сваленные в подобия баррикад деревья, маскировочные сети, посадочные площадки для транспортников — круги утрамбованной земли, рядом с которыми были установлены тенты с топливом и ремонтным оборудованием...
Лагерь Приватиров Газини отличался от этих представлений. Там, где должны были стоять шатры и палатки, высились модульные быстросборные здания, обычно используемые Атласом и корпорацией Шни. Землю покрывал ровный асфальт, посадочные площадки были оснащены полноценными ангарами, а вместо переоборудованных гражданских транспортников, столь любимых всеми, от Белого Клыка до контрабандистов и не самых успешных охотников, в ангарах находились суда класса "Специалист" — более быстрые, современные и куда как лучше вооруженные версии.
Отличия можно было заметить и в окружающих фавнах. Белый Клык Вейла успешно совмещал бремя полувоенной организации с неформальностью и чувством братства. Приватиры Газини соблюдали чёткую, военную дисциплину — часовые патрулировали границы лагеря и охраняли подходы, группа фавнов в однообразных комбинезонах бежала вслед за массивной фигурой военного инструктора, послушно отбивая каблуками ботинок чёткую дробь. Башенки автоматических турелей высились над зданиями, сопровождая её и Хэзела хищными дулами скорострельных праховых пушек. Каждый из бойцов был оснащён как минимум на уровне подразделений Атласа или частной службы охраны Шни — тяжёлые праховые винтовки, современные бронежилеты, оснащённые шлемами с системой свой-чужой, строгая, единая форма. Каждый пятый из встреченных бойцов обладал индивидуальным оружием. Каждый третий был вооружён или тяжёлым пулемётом, или портативной пусковой установкой.
