Тени города. Часть вторая

Казалось, Сьюзен это не убедило. Оли начал выходить из себя; у него есть разговор поважнее. Надо держать себя в руках, а иначе придется просить новые извинения.

— Что ты хочешь от меня услышать?

— Я не знаю.

Оливер решил действовать в лоб:

— Хочешь сбежать?

— Сбежать?! — поразилась Сьюзен.

— Не ори так, а то нас услышат. Именно за этим я и пришел. Я хочу собрать всю нашу пятерку и продумать план.

— Но куда бежать? Здесь самое безопасное место.

— Об этом я и хотел поговорить.

Оливер вышел из комнаты и поочередно обошел остальные три, созывая новичков в комнате Сьюзен. Он даже не спросил у нее на это разрешения. Больше всего пришлось уламывать Эвилу, чтобы она отпустила Миранду одну, сказав, что им впятером просто нужно кое-что обсудить, и желательно без присутствия наставников. Оли долго перед ней извинялся за свое поведение, но Охотница уступила лишь после упрашивания самой подопечной.

— И что ты хотел нам рассказать? — спросил Мейсон. — Только давай побыстрее, я хочу немного отдохнуть перед тренировкой.

И Оливер рассказал. Он поведал о своих первоначальных подозрениях, что организации собрала их не случайно, что и подтвердилось на прошедшем собрании. Они знали, что скоро появятся пять молодых Охотников с необычайными способностями, и даже узнали, где они их найдут. И тут самое интересное — еще в самом начале им говорили, что дабы ген Охотника пробудился, необходимо какое-то потрясение или близкая встреча с Тенью.

Оливер встретился с Тенями и чуть не умер в тот день, Сьюзен попала в страшную аварию, в которой погибли ее родители, а Мейсон наткнулся на Теней, когда бродил с друзьями ночью. Лишь Миранда и Везел умалчивали о своем опыте. Но речь идет о первой тройке.

— Смотрите, — сказал Оливер, понизив голос, словно боясь, что их подслушают, — они знали об ожидавшем нас потрясении, и знали, что могло случиться что-то ужасное, что должно пробудить наши способности, но ничего не сделали, чтобы это предотвратить.

— Да, — согласился Мейсон, — но иначе бы эти наши силы и не пробудились.

— Пробудились бы, если бы они привели нас в организацию и устроили встречу с Тенями. Вчера, после собрания, меня отвели в одну из лабораторий, где в специальных капсулах находились мои друзья и многие другие люди, одержимые. Они ставят на них эксперименты. Сьюзен, помнишь, Джон говорил, что у них там, наверно, около сотни Теней? Они вполне могли показать нам одну, и наши аберрации тут же пробудились бы, но они не стали этого делать. Когда я упомянул о твоих родителях, я имел в виду именно это.

— Хочешь сказать, организация могла вмешаться, но не сделала этого?

— Это лишь предположение.

Оливер рассказал, как вчера изгонял из своих друзей Теней, и о словах Камиогавы по поводу ходячих мертвецов, чьи тела лишь поддерживаются Тенями. Рассказал о Джо, которому он уже не в силах помочь. А затем он поведал об оговорке Камиогавы.

— Если они врут об этом, что им стоит солгать и обо всем остальном? Вчера на собрании они отрыли много правды, но откуда нам знать, что это вся истина? Что, если их пророки предрекли нам смерть в этой войне? Они готовы пожертвовать нами, лишь бы остановить Жнеца.

— А разве, так и не должно быть? — неожиданно спросила Миранда.

— О чем ты?

— Нельзя спасти мир, не пожертвовав чем-то.

— Черта с два! — рявкнул Везел; не будучи окруженным Охотниками, он явно чувствовал себя уверенней. — Только тупые малолетки могут счесть за геройство погибнуть во имя высшей цели. Лично я подыхать не собираюсь, а вы как хотите.

— Я тоже не хочу умирать, — сказал Оливер, — поэтому и собрал вас здесь. Я не доверяю организации и собираюсь сбежать. Однажды мне это уже удалось, и нашли меня только потому, что в куртку был вшит жучок. Сейчас я так глупо не попадусь.

— И как ты собираешься бежать, когда вокруг кишит целая свора Охотников? — спросил Везел и хотел сплюнуть на землю, но быстро опомнился.

— На Рождество. Все Охотники будут заняты, и у нас появится шанс.

— А ты не забыл о тех болванах, что теперь повсюду шастают за нами, как вертухаи?

— Поэтому я и созвал вас всех здесь. Мы должны придумать план.

План действительно был необходим, потому что у Оливера была лишь мысль сбежать, а куда и как — об этом он решил подумать позже. В первый раз все получилось по наитию, да и случай представился прекрасный, теперь же их держали в клетке, как обезьян, руководствуясь тем, что в ней им будет безопасней.

Ага, безопасней ровно до той поры, пока их не бросят на поле боя, исполнять предначертанное. Спасти мир ценой жизни — дело благородное, но не тогда, когда есть иные пути.

— Подождите, — вмешалась Сьюзен. — Я еще не сказала, что согласна.

— Почему — нет?

— Я не могу предать Афро. Да и остальных тоже. Они на нас надеются.

— Они нам постоянно врут, разве ты не понимаешь? Они могут говорить, что это ради нашего же блага, но разве нам не лучше знать, что для нас благо, а что нет? А если они и правда могли предотвратить трагедии, произошедшие с нами и нашими родными и друзьями? И кто для тебя эта Афро? Ты ведь знаешь, что они специально были подобраны под наши характеры, чтобы мы сроднились с ними. С Джоном я виделся всего пару раз, поэтому не успел с ним сблизиться, вот почему у меня нет такой связи с наставником, как у вас, вот почему я могу рассуждать здраво, не думая об остальных Охотниках, как о бесспорных союзниках.

— Мне как-то тоже плевать на своего, так называемого, наставника, — согласился Везел. — Когда я хотел свалить, он меня просто вырубил и приволок обратно. Даже на зоне нет такого беспредела.

Сьюзен поникла. Оливер и Везел желают сбежать, и чем быстрее, тем лучше. Они оба хотят свободы, пусть и вкладывают в это слово несколько различные понятия. Майлз сам не знает, чего хочет. Ему, кажется, нравится биться с Тенями и одержимыми, он хулиган во всем, и если бы не организация, кто знает, на кого бы он излил свою переполняющую энергию драчуна. Сьюзен, по мнению Оливера, не желает уходить в первую очередь из-за Афро Афродиты. Да и после смерти родителей, ей некуда идти (хотя Оливера интересовало, что стало с их жильем, ведь она с родителями где-то жила: квартира или даже свой дом). Остается только Миранда.

— Я не хочу уходить, — сказала она привычно тихо. — Я хочу помогать людям. Мне нравится Эвила.

— Как ты не можешь понять: они специально все подстроили так, что наставники заменили нам родных и друзей. Эта Эвила...

— Оливер, — нахмурилась Сьюзен, приобнимая Миранду.

— Да, прости. Я не хочу ни на кого давить. Побег я собираюсь организовать на Рождество, когда все будут заняты другим. До этого обдумайте все как следует: как, куда, хотите ли вы этого. Я тоже не буду сидеть сложа руки. За сутки до Рождества мы вновь соберемся и поделимся нашими мыслями и идеями.

Дни до Рождества проходили в постоянном напряжении и ожидании чего-то неизвестного. Оливеру лишь через три дня позволили заняться нормальными тренировками, но так как его способность не была предназначена для боя, он занимался с мечом, пытаясь за столь короткий срок обучиться хоть чему-нибудь полезному. Как казалось ему самому, никаким прогрессом и не пахло, тем более что ему нельзя было перенапрягать ногу, а без твердой опоры все удары неэффективны.

Больше всего напрягали Везела и Миранду, хотя и не без неусыпного контроля. Везел тренировался после использования своей способности не терять сознание в ту же секунду. Естественно, ничего не получалось, да и никто не знал, должно ли. Это можно было сравнить с задержкой дыхания: продержаться хотя бы пять минут стоит годы тренировок, а тут всего несколько дней.

Миранда пыталась увеличить радиус своей сферы, но и это ни к чему особо не привело. Зато выяснилось, что она может поддерживать эту сферу почти целый час, однако затем часов пять-шесть окажется просто беспомощной.

Мейсону устраивали спарринги с Тенями и одержимыми, хотя все же большая часть времени, как и у Оливера, уходила на обучение сражения с оружием. Он махал булавой бездумно, просто стремясь нанести как можно больше урона, ударив со всей силой, и обучаться чему-то новому явно не был настроен. Зачем изобретать новое колесо, когда и старое крутится?

И Оливер, и Сьюзен наотрез отказывались использовать свои силы. Даже зная, что человек и так мертв, оба не желали избавлять его от Тени, тем самым окончательно добив. Сьюзен было хуже, и после срыва от нее отстали. Заниматься со шпагой она тоже стремилась не особо рьяно.

Оливер хотел поговорить с ней насчет побега, ведь несмотря на присутствие Афро, она все равно выглядела несчастной и поникшей, но он не хотел давить. Ей необходимо было самой все обдумать.

Чаще всего тренировки были индивидуальными, но из-за большого количества Охотников, теперь они проходили в две волны, и после первой группы появлялась вторая. Оливер наблюдал за ними с открытым ртом и часто терял концентрацию. Охотники, как и элитные бойцы, находились на совершенно ином уровне. Их атаки были отточены вплоть до миллиметра, и каждый достигал цели. Мечи, топоры, булавы, кулаки и оружие, о котором Оли никогда даже не слышал, то и дело взмывали в воздух и обрушивались на манекены. На фоне неуклюжих попыток Оливера нанести удар, они казались непобедимыми воинами.

Отдыхающим у стенки он заметил Клайда, на сей раз не в килте, и, решив, что ему тоже не помешает перерыв, направился к нему.

— Клайд, — неуверенно позвал Оли. Он не знал, как вообще стоит к нему обращаться: мистер? Или по полному имени — Клайд Сдейл.

— О, Оливер! — махнул Охотник, как обычно немного неуклюже. — Рад тебя видеть. Как самочувствие?

— Уже прихожу в норму. Я хотел узнать, что все-таки случилось с той группой, что попала в тиски, вы их спасли?

— Хех, — усмехнулся Клайд. — Да они сами себя спасли. Когда мы изничтожили всех Теней, то нашли лишь несколько трупов. Как оказалось, у них в коридоре находилась точно такая же лестницей, по которой мы спускались в катакомбы. Ну, они по ней и поднялись на поверхность. Только оказались средь развалин домов, а потому с трудом смогли оттуда выбраться. Мы тоже попытались подняться, но они завалили люк камнями. В общем, мы уже возвращались обратно, когда к нам прибежали и сказали, что эта группа выбралась на поверхность.

— Получается, вы зря тратили столько сил.

— Ну, не скажи, — покачал головой Клайд. — Нам так и так нужно было уничтожить там всех Теней, а иначе они могли напасть на нас в самый неподходящий момент, а тут такая мотивация — спасти товарищей. Товарищи, стоящие и сидящие вокруг него, одобрительно загомонили.

Спасти товарищей. Оли ведь занимался тем же самым, и мотивацию имел соответствующую. Столько всего пережить ради друзей могут немногие.

Клайд словно прочел его мысли:

— А ты? Спас своих друзей?

— Спас, но не всех.

— Мне жаль, парень. — Клайд похлопал его по плечу. — Терять друзей нелегко, нам ли не знать. Обычно у нас и шанса нет, а у тебя он был, ты им воспользовался и спас всех, кого мог. Ведь в ту ночь, помимо своих друзей, ты спас и того человека, в которого вселилась Тень, помнишь? И это не считая тех, кому ты помог косвенно. Так что взбодрись, скоро у тебя — у нас всех! — появится шанс отомстить за тех, кого мы потеряли.

Оливер не был в этом уверен. Как и в том, кому именно следует мстить. Многие виноваты, даже те, кто считает, что идет по праведному пути. Во всем этом была приличная доля и его вины.

После тренировки он принял душ и сразу же направился в лазарет к своим друзьям. Они не так давно очнулись, но все еще были сильно ослабленными. Оливеру запретили говорить им обо всем происходящем. Ни о Тенях, но о том, что были ими одержимы, они не знали, им просто говорили, что для начала им необходимо как следует оправиться.

Однако они знали о смерти Джо.

— У меня странное ощущение, — сказал Гек. — Словно я очень долго спал, а проснувшись, понял, что это был не сон. Я мало что помню, но кое-что проскальзывает, только эти воспоминания и правда похожи на кошмар.

Бека чувствовала примерно тоже, и оба не могли понять, почему Оливер им ни о чем не говорит. Они помнили, как сидели у костра в полуразрушенном доме, а дальше воспоминания смешались. Как и в случае с Бертоном, у них наблюдалась, можно сказать, ложная память, когда они вспоминают что-то, но им кажется, будто это вовсе не их воспоминания. Так оно и было, ведь это память Теней.

Гек даже предположил, что они отравились паленой водкой, а потом впали в кому, однако это не объясняло синяки, ссадины и порезы по всему телу. Было множество и других насущных вопросов, на которые Оливер не мог ответить.

Из-за этого воссоединение друзей оказалось не столь прекрасным событием, как надеялся Оливер. Он так долго искал их, чтобы спасти, но не мог даже сказать, через что ему пришлось пройти, дабы достигнуть заветной цели. Не ради похвальбы или осознания собственной значимости, а дабы они знали, что он их не бросил, если вдруг они так подумали.

Иногда Бека так на него смотрела, что Оли задавался вопросом, помнит ли она, как он выпустил ее руку, когда должен был держать ее, не отпуская ни на секунду.

До Рождества оставалось пять дней. Оливер хотел сбежать, но не мог оставить друзей. Они все еще были слишком слабы, и вряд ли эти пять дней придадут им достаточно сил, чтобы отправиться с ним. Он не знал, как поступить. Хотя все же кое-какие идеи были.

В его друзьях больше не сидели Тени, а значит, они стали бесполезны для организации. Лучший выход для них: дать им подписать бумаги и вернуть родителям. Оливер не доверял "Тенелову", однако понимал, что организация совсем не зло, просто она действуют в интересах большинства. С его друзьями вряд ли что-то теперь случится, и, в любом случае, Оли, как только сбежит, собрался связаться с их родителями и сказать, что они находятся в больнице при организации. Ему оставалось лишь надеяться, что родители его друзей не сочтут это за злую шутку, ведь по официальным данным и Джо, и Гек, и Бека пропали без вести, как и многие другие в гетто, вот только до этого никто из пропавших не объявлялся.

Оливер о стольком хотел поговорить, но теперь даже не мог вымолвить ни слова. Он изменился с того дня, когда на него напали Тени. Или позже, когда очнулся в подземных помещениях организации, но все же изменился, слишком сильно отдалившись от старых друзей. Теперь у него были новые, с кем, несмотря на их короткое знакомство, у него неожиданно для себя оказалось намного больше общего. Его мир перевернулся с ног на голову, а старые друзья остались на прежнем месте, и Оливер просто не знал, как отныне с ними общаться.

Он теперь был Охотником, преследующим монстров из потустороннего мира, и сам словно оказался по ту сторону от привычного ему мира.

Оли просидел с друзьями меньше часа. По большей части болтал Гек, то вспоминая их с Оли старые приключения, которые теперь поблекли на фоне новых, то порываясь вспомнить, что же произошло перед тем, как он решил проверить свою храбрость, ступив за темный порог комнаты. Бека тоже иногда вспоминала их посиделки по вечерам, когда они специально задерживались на несколько минут на улице после наступления комендантского часа, ожидая, что вот-вот что-то произойдет, но все вечера оказывались ничем не примечательными. Только не для Оливера, который иногда украдкой поглядывал на Беку, и его взгляды невозможно было разглядеть в темноте. Возможно, у него всегда немного проступал ген Охотника, а может, эта девочка светилась в ночи специально для него.