Немой пророк

Но... Что-то мешает мне в эту минуту окончательно расслабиться. Только что — не могу понять... Чума? 'Господин поручик заражён чумой...', 'Надо срочно избавиться от...' От господина поручика?!

Меня осеняет. Да осеняет так, что улыбка мигом сползает с лица. Потому что в голове связываются две, казалось бы, не имеющих отношения друг к другу, но произнесённые в течение одного часа, фразы.

'Не совсем пока понимаю, зачем вас всё время пытаются убить, господин Смирнов' — это слова Николая.

И: 'Надо немедленно избавиться от господина поручика, он заражён чумой!!!' — смеялась пять минут назад Елена Алексеевна.

'Вот тебе и ответ на все вопросы, Слава, кто пытается тебя убить и почему. Я заражён смертельной чумой, точней, являюсь её переносчиком. И если не можешь справиться с самой болезнью, то есть послезнанием, то... То остаётся лишь устранить её причину! Потому как другого выхода — нет...'

Меня возвращает в действительность знакомый голос:

— Что-то не в порядке? — лицо Елены Алексеевны тоже становится серьёзным.

— Всё хорошо! — силюсь вновь улыбнуться я.

— Не лгите мне! — ласковая секунду назад кошка мгновенно превращается в тигрицу. Разъярённую и не знающую жалости: — Весь дворец только и судачит, что о происшествии в поезде второго дня... Какое право, слышите? Какое право вы, господин Смирнов, имели ни о чём мне не рассказать?! Вы лгун и лицемер, уяснили?!... — глаза её мечут молнии, способные прожечь дыру в титановом сплаве. Что уж говорить о моём сердце?

На протяжении следующей пары минут я, с тоской глядя в сторону играющей у озера, и явно не думающей возвращаться обратно принцессы, огребаюсь таких люлей, что весь Александровский парк начинает казаться мне спичечным коробком. По размеру.

И пока на мою голову со скорострельностью пулемёта Гатлинга сыплются гневные эпитеты вперемешку с упрёками, в мозгу вертится тоскливая мысль:

'...А теперь смертельным недугом заражён ещё и Николай Второй. Заражён несколько часов назад и вряд ли до конца осознал свою участь, но... Но когда до него окончательно дойдёт, что возможное лекарство заключается в смерти переносчика инфекции, то...'

Из раздумий меня выводят последние слова девушки. Заставив насторожиться:

— ...Вечером сюда приезжает отец, слышите!!! Приезжает всего на один день! И как я вас представлю? Как человека, которого за последние два месяца два раза едва не пристрелили?!..

Стоп. Сегодня с Дальнего Востока прибывает генерал Куропаткин? Отец моей любви и все дела?!

— В общем-то, мы кажется, знакомы... — бормочу я, вспомнив подозрительный взгляд предка Елены Алексеевны во Владике. Подозрительный явно неспроста, между прочим!

— Вообще-то я собиралась представить вас, как... — щёки её неожиданно заливаются краской. А глаза, только что ненавидящие поручика-недотёпу, к его полному ужасу наполняются слезами. Резко отвернувшись, она замолкает.

Вот я профан!!! Профан и недотёпа, в очередной раз убеждаюсь!!! Причина проста: не родилась ещё на белом свете девушка, которая бы не знала о предстоящем предложении! И Елена Алексеевна вряд ли является исключением — всё она знает и чувствует, конечно! Естественно, она догадалась о моих намерениях давно — не зря же я потратил оставшиеся полдня в Питере, бегая по ювелирным лавкам и подбирая подходящее... Подходящее...

Руки мои в панике шарит по кителю: где же оно, чёрт побери?! Тут нет, там... Ага, вот! Нащупал!!! Что надо сделать дальше? Поклониться и вручить? Или, как-то по-другому? Ёлки-палки, как здесь это делается-то?!!!

Решение приходит само. Не самое удачное, судя по бегающей неподалёку Княжне и давно наблюдающими за нашей парой охранниками — чем им ещё заняться-то? Скучно просто стоять! Но — какое уж есть! В панике бухнувшись сразу на оба колена, я торжественно, как мне кажется, рывком извлекаю из кармана коробочку:

— Э-э-э... Дорогая Елена Алексеевна, я тут, в общем, подумал, и... — позорно споткнувшись на полуслове, я замолкаю. — Пойдёмте вы со мной по жизни!!! — вдруг выпаливаю я неожиданно, во всю силу голосовых связок. Со страхом осознавая, что как обычно, ляпнул чего-то не то. Нет, только не сейчас!!!

— По... Куда?.. — поворачивается она ко мне. Округлившиеся от изумления глаза заставляют сердце уйти в пятки. — Куда пойдёмте, Вячеслав Викторович?!..

— По... В общем, это вам!!! — безнадёжно покраснев, протягиваю я бархатную коробочку. — Будьте моей женой!

— А я всё видела, а я всё видела!!! — громко кричит детский голос. — Господин поручик сделал Елене Алексеевне предложение и дарит кольцо!!! Госпожа фрейлина, а вы принимаете руку господина поручика? — топот ног быстро приближается.

Я крепко зажмуриваюсь. Секунда, растянутая в вечность, за ней другая... Девочка, судя по шороху листьев, останавливается совсем рядом.

Протянутая ладонь вдруг теряет в весе несколько грамм, оставшись пустой. А тихий голос над головой, от которого по спине пробегают мурашки, непривычно серьёзно произносит:

— Принимаю, Ваше Высочество.

И, спустя секунду, вновь заявляет с привычной иронией:

— Полагаю, господину поручику необходимо срочно подняться с колен! Поскольку встал он ими — в самую лужу!

— Как красиво... Госпожа фрейлина, я никогда не видела, как делают предложения, только читала! — Татьяна восхищённо смотрит на нас. — А когда у вас венчание? А можно я тоже приду? А где будет проходить бал? А вы папу с мамой пригласите?..

— Обязательно, ваше высочество! Если вы пообещаете, что будете ответственно относиться к занятиям! Вам предстоит важный урок у мсье Жильяра через четверть часа! — пытаясь скрыть улыбку, девушка строго хмурится.

— Я буду стараться, госпожа фрейлина... А можно я ещё взгляну на лебедей? Одним глазком?

— Пять минут, ваше высочество!

Девочка пулей уносится к озеру, едва не теряя по дороге шляпу.

Неловко поднявшись и пытаясь отчистить мокрые брюки, я почему-то совсем не радуюсь важности момента. Вспоминая слова, сказанные мне шефом охранки, Александром Спиридовичем:

'Знаете, что случается, если ранить слона и дать подранку уйти? Если слон-подранок ушёл и вы его не добили, то когда бы вы не появились в саванне, сколько бы времени не прошло — он обязательно на вас нападёт...'.

— Сегодня прибывает отец. — Елена Алексеевна загадочно глядит на меня сверху вниз. — Завтра Её величество на весь день отбывает в Санкт-Петербург, а у меня выходной день... И если вы тоже свободны, Вячеслав Викторович, то, быть может, мы все втроём... — она замолкает.

'...Обязательно нападёт... Слон... У кого там выходной?..' — продолжаю я отряхиваться. Подлая лужа оказалась скрыта листьями, и теперь на коленях зияют на редкость чёрные, грязные округлости.

— Вы меня слушаете вообще, господин Смирнов?!

— Конечно... У Её Величества завтра выходной, а вы отбываете в Питер... На весь день... Кстати, зачем вам? — прерываю я наконец увлекательное занятие, подняв голову. И тут же нагибаю её обратно, чтобы не схлопотать по макушке страшнейшим оружием в руках женщины — зонтиком.

Присев рядом, Елена Алексеевна уверенно убирает с брюк мои руки:

— Что вы там возитесь! Давайте, я сама! Так что вы мне на это ответите?

'Что ответить, что ответить... Поблагодарить за помощь?..'

— Э-э-э... Спасибо? — бормочу я. И, в общем, зря это делаю, так как наблюдаю перед собой разъярённую, поднимающуюся с корточек Фемиду. Почему именно Фемиду? А потому что нефиг ушами хлопать, получай теперь возмездие по полной. В следующее мгновение на меня обрушивается лавина, из которой я мгновенно уясняю для себя, что в луже оказались не только мои колени.

'Так... Надо срочно спасать ситуацию!!! Иначе мне не жить! Что бы такого предложить, давай же, рожай?

— Ваш пред... Папа, Алексей Николаевич, вы сказали, прибывает сегодня? Я хотел бы предложить вам совместную прогулку в Гатчину! — вырывается у меня. — ...На автомобиле!

'Боже, что я говорю? Какой автомобиль... Откуда, где я тачку возьму?! Нам ноги уносить отсюда надо!!! Валить, пока цел!!!'

— На автомобиле? Вы?! — ресницы восхищённо хлопают.

'Так, значит, я попал! Давай, куй железо, пока горячо!'

— Да. Завтра. Там и объявим его превосходительству о... О нашей помолвке. И ещё, Елена Алексеевна... — я незаметно беру её за руку, сжимая ладонь. — Скажите откровенно...Если бы вдруг мне... Нам... Допустим, нам пришлось бы всё бросить всё и уехать отсюда... Срочно... Возможно, за границу! Вы бы уехали со мной?.. Только не спрашивайте, прошу вас, ни о чём... Это важно — уехали бы?!

Я серьёзно смотрю в её большие, как у того смайлика в соцсетях, глаза.

'Скажи мне 'да', и ради тебя я горы сворочу, выверну их с корнем! Я искал тебя всю свою жизнь в разных временах, веках и даже тысячелетиях! Нашёл с трудом и держу теперь твою ладонь в своей... Скажи 'да'!!!'

Изменив привычной иронии, Елена Алексеевна тоже смотрит серьёзно, как никогда. Ни тени улыбки и тем более насмешки в её взгляде. Совсем просто она отвечает мне:

— Я ведь ответила её высочеству, что принимаю вашу руку, Вячеслав Викторович... Для меня такие слова означают — навсегда.

Мгновение мы молчим. После чего девушка, резко обернувшись, звонко кричит:

— Ваше высочество, пора! Французский язык и мсье Жильяр вас ждут!

Попрощавшись с девушками и покинув парк, я едва не хватаюсь за голову от отчаяния:

'Машина... Где я её возьму?! Мне валить отсюда надо, причём, сломя голову!!! Куропаткин этот ещё, как не вовремя!!! Хоть и будущий тесть теперь, но... Но угораздило же его именно сегодня нарисоваться! Не мог поторчать ещё недельку на своём Дальнем Востоке!!!..'

Не разбирая дороги, я едва не врезаюсь в какого-то пузатого генерала, совсем забыв отдать честь. Обогнув возмущенное золотопогонное препятствие на полной скорости и не сбавляя шагу, я направляюсь прямиком к казармам Собственного Императорского конвоя, расположенным недалеко от дворца. А конкретней — к царскому, императорскому всея Руси и бла-бла, гаражу.

'...Итак: взять машину, скататься с тестем в Гатчину... И завтра же брать в охапку Елену Алексеевну и бежать отсюда, куда подальше! Не дожидаясь очередной пули — охраны-то со мной, я погляжу, третий день нет? Никто ведь следом не ходит?' — я оборачиваюсь. Кроме возмущённого генерала, изрыгающего очевидно, проклятия в мой адрес и простенького мужичка в косоворотке, явно не похожего на агента, позади никого нет.

'А почему, кстати, не сегодня-то?' — неприятная мысль едва меня не останавливает.

'Слово дал Елене Алексеевне, будь этот выпавший смартфон проклят... Слово не воробей, что она обо мне подумает? Да и отцу — надо представиться... Здесь так положено, не поймут!'

'Ок, а куда валить-то будешь?'

'Не знаю... К Мищенко, во Владик?..'

'Допустим. Однако, если всё равно собираешься валить, то зачем ждать до завтра?! Валить-то собираешься — тайком?!..'

'Я дал обещание своей женщине, по-другому — нельзя! И — да, с нею в любом случае придётся объясниться!'

'Ну, смотри тогда сам...'

От очередной неприятной мысли к горлу вдруг подкатывает ком, и сердце начинает больно щемить:

'Нет, Елену Алексеевну брать с собой нельзя... Ни при каких обстоятельствах! Бежать придётся одному — не хватало ещё беду навлечь на её голову! Я же заразен, за мной чума по пятам идёт! Что ни месяц — то покушение... К тому же, ломать ей судьбу... Пусть будет здесь, придворной фрейлиной, она должна меня дождаться! Да и как я себе это представляю? Придворная фрейлина, дочь Куропаткина — да её вся знать в лицо знает! На первой же станции найдут, если будут искать. Вдвоём нам просто не добраться до Владивостока, это абсолютно исключено. Мне же, если, конечно, повезёт — надо будет просто пересидеть небольшое время у Мищенко, пока здесь всё не уляжется... Вариантов, что именно 'уляжется', всего два: либо меня найдут те, кто слишком много знает, либо... Либо судьба вскорости найдёт их. Точка.'

От следующей же, на сей раз страшной мысли, лоб мгновенно покрывается испариной:

'...Но если судьба найдёт их, то найдёт она и Мищенко, он — тоже знает!!! Пат... Точнее, мат... Но в любом случае, генерал пока жив! А больше мне обратиться в этом времени просто не к кому... Итак, решено: катаю завтра генерала Куропаткина с Еленой Алексеевной, и...'

Автомобили в гараже имеются — не считая царского 'Делоне' целых четыре блестящих разноцветных 'Мерса', для свиты. Мечты ретроманов двадцать первого века и недостижимой роскоши в пятом году, это как иметь личный вертолёт в моём времени. Два с кузовом 'лимузин', один полуоткрытый, один 'ландоле' (последний — нечто среднее внешне между извозчичьей повозкой и кабриолетом, верх откидывается только над задними сиденьями). Еще когда я валялся с ранением, приходя в себя после пули Азефа, я не раз наблюдал из окна этих кургузых монстров, чадящих копотью на милю вокруг и тарахтящих не хуже 'Запорожца'. Итак, машины есть, остаётся только взять одну из них завтра... Делов-то, всего ничего? Сделать красивые глазки и попросить императорскую тачку: 'Знаете, у меня тут помолвка намечается, ну, вы поняли... Не будете ли любезны дать авто погонять? Мне перед тестем надо понтануться а потом — свалить отсюда... Что у вас тут, 'Мерсы' и 'Делоне' для босса? Я не гордый — мне 'Мерина', пожалуйста!

Вот и сам гараж. Больше похожий, правда, на дворец — но и сделан ведь не для дяди Васи? Запыхавшись вконец, я останавливаюсь перед изящным зданием с пятью застеклёнными воротами и башенкой на крыше. Между прочим, с часами и настоящим шпилем, на котором есть флюгер... А где тут, интересно, вход?..

— Господин Смирнов? — вкрадчивый голос за спиной заставляет меня вздрогнуть всем телом.

Позади ведь никого не было? Не генерал же догнал? Он жирный, не поспел бы!!! Кто?!

— Да? — с усилием оборачиваюсь я. Ожидая звука выстрела.

Позади стоит тот невзрачный мужичок в косоворотке, что шёл следом... Похожий на мелкого счетовода ничего не значащей конторки где-нибудь на окраине Питера, в Царском Селе таких редко встретишь. И чего тебе? Откуда, кстати, знаешь, что я Смирнов?!

— Вы кто, уважаемый? — я удивлённо отстраняюсь, делая шаг назад.

Быстро обернувшись по сторонам, мужик шепчет:

— Вы просили о диспуте! Завтра в три на углу Невского и Фонтанки, у дверей аптеки Берггольца. Вас встретят и проводят в нужное место.

И, не успеваю я открыть рта, мужика и след простыл. Быстро свернув за угол, тот исчезает, будто и не было. Во всяком случае, когда я делаю несколько шагов и сворачиваю туда же, на улице никого нет... Чертовщина какая-то!

Оставшись в одиночестве, я со скрипом перевариваю новую информацию:

'А вот всплыл и Троцкий, тебя тут только не хватало!!! В милой компании Куропаткина и Николая Второго с его дядей... Значит, завтра решил пообщаться? Гляди ты, как зацепило его, а? Но — слово держит, молоток! Только...' — я тоскливо смотрю на ворота гаража. '...Только не вовремя ты, Лев Давыдович. На меня самого тут охота, пожалуй, скоро откроется. Так что — гуляй ты лесом со своими дебатами! Не хочу я больше никого убивать, катись оно, это время — в задний привод... Хрен вам, а не диспут! Завтра я просто исчезну — нафиг! Живите тут, как хотите! Хватит с меня смертей!'