Тахир тронул поводья, собираясь присоединиться к отряду своих товарищей, которые колонной уже приблизились к пригорку, но Ивэн остановил его. Он поблагодарил Тахира за то, что тот рассказал ему правду о своих намерениях. Вкратце поведав историю своих приключений в Росси, он предложил Тахиру объединить свои усилия. Он попросил Тахира включить его бойцов в состав общих сил ксанфанян, добавив при этом, что знает, как можно справиться с северными воинами, которые на настоящее время представляли основную силу гарнизона наемников.
Вдали, где-то далеко вправо от причала послышались визжащие крики и вопли степняков. Это, по всей видимости, другая половина отряд ксанфян прорвалась в деревушку Россь и атаковала наемников. Тахир замешкался с ответом на вопрос Ивэна.
По этому замешательству Ивэн предположил, что его просьба-предложение оказалось несколько неожиданным для Тахира, он не знал, какой ему дать ответ этому молодому русину. Степняк прекрасно понимал, что десять бойцов Ивэна не скажутся на исходе боя с наемниками, но слова Ивэна о том, что он знает, как можно покончить с наиболее страшными в бою вражескими воинами наемниками, привлекли его внимание. К тому же без русинов союзников драться в русиновской деревне было бы опасно, степняков местные русины могли не понять и взяться против них за оружие.
Поэтому Тахир вопросительно посмотрел в глаза своего нового друга русина. В ответ на этот взгляд Ивэн попросил степняка, вооружить его десятку воинов степными луками со стрелами. Через минуту объединенный отряд двинулся в сторону Росси, где уже разгоралось сражение между степняками и воинами гарнизона.
Вторая конная лава выскочила к Росси, но уже чуть в стороне от места, где первые пятьдесят степняков рвали оборону наемнического гарнизона. Судя по крикам и лязгу оружия, этим степнякам пока еще не удалось прорвать оборону гаемников, бой все еще продолжался в районе околицы деревушки.
Тахир натянул поводья своего верхового ящера, чтобы немного притормозить бег своего скакуна. В этот момент молодой степняк к чему-то внимательно прислушался, а затем он произнес пару слов, словно с кем-то переговаривался. Когда эти переговоры ни с кем завершились, степняк подтянул поводья, собираясь свою рептилию направить в один из деревенских проездов. Но Ивэн, следовавший по его стопам, мягко коснулся рукой его плеча и кивком головы показал на другой деревенский закоулок.
Он предложил Тахиру вариант прорыва степняков в деревню Россь несколько иной дорогой. Задумавшись на мгновение, Тахир принял предложение своего друга русина, понимая, что тот больше времени провел в этой деревне и, разумеется, лучше его в ее улицах, переулках и закоулках разбирался. Не поднимая особого шума, отряд степняков проскакал мимо тупика-закоулка, затем миновал пару изб и резким разворотом ушел вправо, после чего весь отряд оказался на центральной улице Росси. Следуя указаниям Ивэна, воины степняки на своих ящерах, все еще сохраняя ряды своей колонны, двинулись по направлению к центральной площади деревушки, где располагались ее основные учреждения, магистратура и комендатура гарнизона наемников.
Пока противника на их пути следования не наблюдалось, Ивэн одного из своих бойцов отправил связным к Лесю с информацией о подъеме отряда русинов по тревоге и с просьбой атаковать наемников с противоположной стороны Росси. Тогда, наемники вражеского гарнизона окажутся в полном окружении и будут атакованы по всему периметру своей обороны. Тахир находился рядом и хорошо слышал приказ, отдаваемый Ивэном связному, степняк только удовлетворительно кивал головой.
Как только связной скрылся за поворотом деревенской улицы, из-за другого поворота улицы вдруг вывалилась большая толпа северных великанов, которые, возбужденно переговариваясь, направлялись отомстить за убийство своих собратьев. Великаны в большинстве своем были крепко выпившими викингами, они чувствовали себя героями берсерками. Они шли нестройною толпою посередине улицы и, положив большие мечи на свои широкие плечи, громко горлопанили, оскорбляя встречающихся по пути селян, и даже пытались что-то петь о своем великом героизме. Ни один из викингов не одел на себя тяжелого доспеха, они до последнего момента свято верили в то, что таким героям, как они, ни один враг не страшен и не опасен.
На войне всегда так и случается, постоянно готовишься к неожиданной встрече с противником, но, сколько бы ты времени не проводил в учебных классах или на учебных полигонах, каждый раз такая встреча с противником всегда происходит тогда, когда ты к ней совершенно не готов.
Так и в нашем случае, степняки организованной колонной двигались на ящерах по центральной деревенской улице, а северные великаны валили неорганизованной толпой пешком. Обе стороны остановились, некоторое мгновение внимательно рассматривали друг друга, в душе удивляясь тому, как неожиданно они встретились.
Ивэн первым осознал реальность происходящего и всю нелепость создавшейся ситуации. Он привстал на стременах и громко прокричал о том, чтобы бойцы степняки во всем следовали бы примеру его бойцов. Еще в момент крика русин достал лук, наложил стрелу на тетиву и начал растягивать его тетиву. Ивэна сильно удивило то обстоятельство, что ему пришлось приложить немалую физическую силу, чтобы все-таки растянуть тетиву этого степного лука для выстрела.
В свое время Ивэн неплохо изучил теоретические основы стрельбы из лука, он хорошо знал, как им пользоваться и как из него прицеливаться, но сейчас ему не хватало простой физической силы, чтобы его по-настоящему растянуть на длину руки. Ивэн не раз вместе с Лесем выходил на охоту на лесного зверя и на антилоп, но его побратим всегда находился, как бы на шаг, но впереди него. Он выступал застрельщиком, первым поражал цель из лука, а Ивэну в таких случаях приходилось довольствоваться вторыми ролями, добивать ножом подстреленных побратимом животных, что в свою очередь сейчас, разумеется, сказалось на его умении обращаться с тетивой лука.
Думая об этих обстоятельствах, Ивэн приложил максимум усилий, чтобы все-таки растянуть тетиву этого степного лука. Одновременно русин в толпе северян викингов выискивал младших офицеров или командиров. Он отлично понимал, что его первый выстрел должен быть прицельным результативным, что он должен обязательно поразить цель, что скажется на боевом настроении ксанфанян и его воинов. Задержав дыхание, среди множества вражеских глаз он выбрал один только тот глаз, который, прищурюсь, недобро высматривал его самого. Всем своим нутром Ивэн почувствовал тяжесть этого взгляда, от которого начали подгибаться колени, в котором ощущалась громадная сила воли. Это был взгляд существа, ненавидящего все человечество.
Пальцы правой руки распрямились, при сходе с лука стрела слегка поднырнула, а затем стремительно понеслась к цели. В этот момент глаза Ивэна переместились на наконечник стрелы, и он почувствовал, что этот первоначальный нырок стрелы сбил его прицеливание, сейчас стрела летела не в глаз, а в подбородок великана. У Ивэна возник страх промаха, который заледенил его душу.
Эти чувство Ивэна неведомым образом передалось северному великану. Только сейчас этот воин великан осознал, что вражеский стрелок лучник выбрал его в качестве своей цели. Все, что ему оставалось сделать в этой жизни, так это дождаться момента, когда вражья стрела коснется его лица, чтобы вовремя попрощаться со своей жизнью. Из-за этого неожиданно возникшего страха ожидания смерти вражеский воин, который до этого вообще не знал, что же это такое страх в бою, закрыл глаза и широко открыл рот, чтобы прокричать "нет" приближающейся смерти. В начавшийся раскрываться рот викинга тут же влетела стрела Ивэна, которая пронзила его небо и вошла в головной мозг северного великана, чтобы наконечником выскочить с противоположной стороны черепа головы. Великан грузно рухнул на землю, словно желая своим друзьям и своим противникам продемонстрировать этот стальной наконечник стрелы, так славно пробивший его затылок.
Степняки дружно вскричали, вернее, завизжали от восторга при виде столь снайперского выстрела из лука, выхватили из колчанов свои луки, и вскоре десятки стрел полетели, зазвенев в воздухе, в сторону северных воинов. Северные великаны в этом бою полагались только на силу и мощь своих рук, они даже не подумали о других средствах защиты. В руках они держали одни только мечи, но на их груди не было кирас и ни единого щита не было в руках. Но меч не может долго противостоять луку со стрелами, которые поражали великанов на расстоянии. На первых порах своими мечами великаны мастерски отбивали стрелы ксанфанян, причем, некоторым из них это хорошо удавалось, но большинству — все же нет. Но рано или поздно даже руки таких больших сильных людей уставали от той эквилибристики, которую они выделывали своими руками с тяжелыми мечами. Начали происходить промахи, и тогда северные великаны начали умирать один за другим.
Этой доли секунды вполне хватало степнякам, чтобы натянуть тетиву, прицелиться и выпустить стрелу по цели. С раннего возраста лук и меч становились близкими и верными друзьями ксанфянина, степняки искусно владели ими, как никаким другим оружием. Впервые же минуты боя бойцам и степнякам Ивэна и Тахира удалось положить на землю бездыханными до десяти северных воинов, не потеряв при этом ни одного своего бойца.
Но и среди северных воинов нашлись опытные командиры, которые поняли, что, если вовремя не изменить тактику боя, то в ближайшее время северные гиганты будут полностью уничтожены. Последовали первые команды этих офицеров, которые потребовали, чтобы северные воины прекратили поединки и оторвались бы от противника, перестроились бы в фалангу и снова атаковали бы конных степняков, что моментально сказалось бы на эффективности применения луков этими степняками.
Но северные воины всегда отличались своей недисциплинированностью и непослушанием, а также редкой несообразительностью при выполнении команд своих офицеров и командиров. Большинство северян искренне полагали, что офицеры своими попытками вмешаться или изменить ход боя только ущемляют их воинскую доблесть, честь и отвагу. Вот и на этот раз команды этих командиров и офицеров вызвали только еще большую среди них сумятицу и неразбериху. Но часть северных воинов все же последовали приказам офицеров, она стала дружно отходить, вернее было бы сказать, бежать от противника. Другая же часть этих воинов осталась на месте, бессмысленно погибая от этого простого оружия, успешно применяемого ксанфянами.
В какой-то момент боя верховой ящер Ивэна вынес его из центра сражения, предоставив уникальную возможность, понаблюдать за действиями противника чуть-чуть со стороны. Несмотря на весь азарт сражения, парень отлично понимал, что, если командирам врага удастся еще чуть-чуть оторваться от степняков, то северные воины смогут перестроиться, навязать свою инициативу ведения боя, чтобы за тем надолго затянуть сражение. Ведь, помимо орды северных викингов вражеский гарнизон располагал еще и кавалеристским дивизионом, который пока еще не вступил в бой. Так, что затяжка боя, в конечном итоге могла бы привести и к поражению степняков, а он сейчас в этом был совершенно не заинтересован.
Планируя быстрее покончить с сопротивлением северных великанов, Ивэн поделил свою десятку на несколько пар, один воин которой должен был мечом атаковать гиганта противника, отвлекая его внимание, а лучник в это время, находясь в более или менее спокойной обстановке, из лука расстреливать северного гиганта.
Эта новая тактика боя сразу же дала положительный результат, в течение нескольких минут погибло три северных воина. Сопротивление северян было практически сломлено, шаг за шагом великаны начали отступать. Но степняки на лошадях передвигались быстрее, прежде чем, остатки толпы великанов укрылась в узком переулке, где конному степняку делать было нечего, но еще пять викингов, навсегда покинули этот мир. Эта победа далась нелегко, в бою с великанами погиб один боец Ивэна и четыре ксанфянина Тахира, которые случайно попали под ударов мельницей двуручных мечей, которыми гиганты защищали себя
Во время столкновения Тахир постоянно переговаривался с кем-то из своих степняков. В результате переговоров серьезно увеличилась общая численность его бойцов. В качестве пополнения прибыли тридцать дополнительных свежих бойцов степняков, что опять-таки сказалось на характере сражения. Пятьдесят всадников степняков, словно бродящее вино в бутылке, они выдавили северных викингов с центральной деревенской улицы.
-2-
В это утро крики командиров, вопли сражающихся людей, стоны и мольбы раненых и умирающих людей, лязг оружие, — такая неожиданная и громкая какофония звуков подняла с ночных лежанок жителей деревушки Росси. Мужчины и женщины вскакивали с постелей-лежанок и полуодетыми выбегали на крылечки своих домов, чтобы, вытянув шеи, через заборы дворов рассмотреть, что же происходит на улицах и проулках своей деревушки. Некоторым удавалось, присмотревшись, разобраться в том, что за заборами идет настоящий бой, в котором солдаты и наемники их деревенского гарнизона отражали нападение незнакомых воинов.
Русины крестьяне тут же сбегали с крылец домов и, сломя головы, неслись, чтобы ворота подворья запереть на засов, чтобы сражающиеся воины не проникли бы на их дворы. Женщины беспокоились о мужьях и детях, зазывая всех в дом и пряча детей и престарелых родителей в погреба и подполы под домами. Мужики же, главы крестьянских семейств, околачивались у ворот, в щели которых старались рассмотреть, кто с кем сражается на улице и кто кого побеждает.
Некоторые из них все же смогли разобраться, что против наемников гарнизона бьются степняки, тогда мужики крестились и старались посильнее укрепить ворота и забор, возвращались в дома, чтобы родных и близких подготовить к предстоящей обороне дома. Ведь каждому русину было известно и понятно, что после уничтожения гарнизона, степняки, наверняка, набросятся на дома деревенских жителей, чтобы всласть пограбить, захватить в плен и угнать с собой молодых и здоровых русиновских девчат и ребят.
Именно поэтому жители деревушки Россь на дух не принимали ксанфян и других степняков, считая их прирожденными злодеями и настоящими врагами земли русиновской.
Сейчас и солдаты наемники деревенского гарнизона были для них чужими и вражьими душами, но с которыми еще можно было бы о чем-то договориться, а со степняками говорить было совсем не о чем. Степняки налетали и захватывали русиновские деревни, чтобы только пограбить крестьянские дворы и изнасиловать девчонок и женщин. Поэтому жители деревни, увидев, с кем сражается гарнизон на центральной улице деревни, тут же сами стали готовиться к обороне, чтобы до последней капли крови начать сражаться за себя и свою семью с ксанфянами. Таким образом, незаметно для чужого глаза деревушка Россь дом за крестьянским домом переходила на осадное положение. Они готовились к тому, чтобы, когда степняки начнут праздновать победу, взять в крестьянские руки привычные рогатины и вилы и всей деревенской общиной выступить против ослабленных степняков.
