Вселенная Неизбежности

— Все это только иллюзия, — сказала она, — только лишь сон, который я вижу и который создан системами VR в моем мире. Ни ты, ни этот мир не существуете реально, а являетесь продуктом взаимодействия миллиардов составляющих композитного мозга.

— Ну, вот еще! Никогда не слышал такой чепухи. Значит теперь моя галлюцинация имеет наглость заявлять будто бы я ее сон, — на самом деле я уже отбросил мысль о нереальности происходящего как маловероятную, так как все это вовсе не было похоже на обычный сон или сон вызванный воздействием галлюциногенов, во всяком случае тех о которых я знал, а знал я достаточно. Поэтому мои слова были обусловлены лишь раздражением от гипотезы Риверз. Таким образом, наш разговор некоторое время очень смахивал на бред, ибо она не замедлила мне возразить:

— Ты не можешь видеть настолько детальный сон, изолированный мозг не способен создать такой сложной картины, следовательно, это мой сон, а не твой.

— Откуда тебе знать, что вижу я? Если это мой сон, то ты не можешь его видеть и, следовательно, знать о его характеристиках.

— Ты должен видеть то же, что и я, потому что ты есть мой сон, это очевидно и только тупой изолированный мозг не может этого понять!

— Не очень то это вежливо так разговаривать.

— Зачем утруждать себя соблюдением этикета в разговоре с собственной иллюзией?

— С чего это я твоя иллюзия? И причем тут изолированный мозг?

— Ты не являешься частью меня, следовательно, ты изолирован.

— Но, если я часть твоего сна, то как я могу быть изолирован?

— Да похоже я сказала глупость...

Дойдя до этого пункта в своих рассуждениях мы замолчали и изумленно посмотрели друг на друга. Нелепость этого разговора вдруг стала очевидной, и мы одновременно рассмеялись. Через некоторое время Джеки сказала: "Иллюзия это или нет, но очевидно мы здесь застряли дольше, чем на пятнадцать минут, на которые были настроены приборы VR, но я думаю не дольше чем на двенадцать часов, после которых предусмотрен аварийный возврат. Я чувствую, что-то не так, что-то необычное, но пока не понимаю этого. Это обстановка вызывает странное ощущение, так, словно я из повелителя вселенной превращаюсь в ничтожное существо, не властное даже над своей судьбой..."

Было, похоже, будто этот мир обладает могуществом, изменяющим всех тех, кто попадает сюда. В воздухе чувствовалась энергия, словно все вокруг было пронизано силовыми линиями неведомых мне полей. Казалось, будто вот-вот рухнет некий барьер и откроется доступ к контролю над этими силами. Но пока мы только шли по зеркальной дороге, захваченные необычайной красотой открывающихся нам картин.

Джеки рассказывала мне о своем мире, устройство которого совершенно непохоже ни на то, как живут на Земле, ни на то, что мы видели в Мире Мечты. Она говорила об огромной Вселенной, находящейся во власти единого существа, об унитарном разуме, в который входили живые организмы подобно тому, как отдельные нейроны входят в состав головного мозга.

— Когда я говорю, ты слышишь голос ни одного изолированного мозга, а гигантского существа, размеры которого превышают размеры метагалактики. Отдельные единицы связаны между собой посредством квазиреального информационного поля, что позволяет обеспечить мгновенное распространение сигналов и как следствие полную интеграцию в единую систему. Элементарная единица этой системы не обладает собственным сознанием, как не обладает им отдельная нервная клетка.

— Но такой сверхразум должен обладать огромными возможностями, — я попытался представить себе как будет работать суперкомпьютер размером с метагалактику, импульсы в котором распространяются бесконечно быстро. Такая система обладала бы бесконечным быстродействием. — Я не понимаю, как мы вообще можем разговаривать, при таком неравенстве в мыслительных способностях, намного порядков превышающую разницу между амебой и человеком. Я не должен понимать ни одного слова, а ты вообще не должна меня замечать!

— Да так оно и есть. Комплексный разум не может поддерживать диалог с изолированным мозгом.

— Тогда как получилось, что мы сейчас разговариваем?

— Не знаю. Может быть это подтверждает гипотезу об иллюзорности происходящего.

— Я думал, ты знаешь все.

— Нет. Невозможно знать все. Комплексный разум не всемогущ, он просто более совершенен, чем изолированный. Хотя иногда даже изолированные существа объединяются в структуру, называемую "общество". В этом случае их сила многократно возрастает, хотя и остается довольно низкой. Бывает, что такое "общество" начинает захватывать пространство, и сопротивляется включению в состав Комплексного Разума

— Значит, ты включаешь в себя индивидуальные существа? Уничтожаешь их?

— Нет. Они не умирают, они становятся частью целого и одновременно целым.

— Выходит, комплексный разум стремится к неограниченной экспансии, ликвидируя при этом все другие проявления разума во Вселенной?

— Не совсем так. Я не уничтожаю разум, я включаю его в себя. Конечно, при этом исчезает индивидуальное сознание, но потеря не велика по сравнению с приобретением

— Как же так? Кто дал тебе право распоряжаться судьбами разумных существ?

— Вы, изолированные субъекты сами сделали это. Когда-то очень давно Комплексного Разума не существовало, а во Вселенной жили только изолированные существа. Некоторые из них далеко продвинулись в изучении законов, управляющих миром, освоили множество звездных систем, но как и все изолированные существа, они были смертны. Но они конечно не хотели умирать и в погоне за бессмертием создали меня. Они назвали меня Крааким, что в переводе означает "вечность". Все вместе со своими знаниями и ресурсами они решили стать комплексным разумом. С тех пор моей главной целью является обеспечение собственного существования. Очевидно, что чем больше элементов входит в состав системы, тем больше надежность и безопасность. Скоро комплексный разум будет контролировать всю Вселенную и тогда он станет действительно БЕССМЕРТНЫМ... Я стану бессмертной.

— Но ради чего? Зачем все это? Что ты будешь делать, когда захватишь Вселенную?

— Существовать, творить. Я буду преобразовывать Вселенную к лучшему виду. Этого хотели мои создатели и в этом мое предназначение.

Смысл всего сказанного медленно доходил до меня. Все это означало очевидную и неотвратимую угрозу, нависшую над человечеством. Угрозу быть поглощенным этим монстром, задумавшим подчинить себе Вселенную. Хотя вообще тогда мысль эта казалась нелепой, абсурдной. Трудно было поверить, что идущая рядом со мной Джеки на самом деле могущественный Комплексный Разум, для которого все человечество не более чем ничтожная пылинка, на дороге к покорению мира. Но внешность бывает обманчива. Я должен был узнать, когда сфера влияния Крааким дойдет до Земли. Я спросил:

— Ты собираешься, включит в себя и мою планету?

— Нет. Твой мир не принадлежит моей Вселенной. Я знаю все планетарные системы, которые еще остаются вне моего контроля, но твоей среди них нет. Возможно до того, как возникла моя вселенная, существовала другая, можно, предположить, что несколько вселенных могут существовать одновременно, но невозможно, чтобы между ними существовала какая-либо связь. Я никогда не смогу проникнуть в твою вселенную, а ты не сможешь попасть в мою. Вашему миру не угрожает комплексный разум, если только вы не создадите его сами.

— Но как же тогда объяснит нашу встречу? Ты же была в моем мире?

— Не я, а только моя проекция на плоскость вашей вселенной. Между нами невозможен никакой обмен информации, происходящее сейчас это независимый процесс

— Как это?

— Представь себе, что ты видишь сон, в котором в силу каких-либо случайных обстоятельств видишь меня и эту вселенную, а я в это время вижу сон в силу случайных процессов синхронизированный с твоим, то есть вижу тебя и этот мир. Здесь не происходит обмена информации, и обе стороны не могут ничего сказать, о том, существуют, ли виденные миры на самом деле и действительно ли имеет место синхронный процесс

— Вероятность такого совпадения должна быть крайне невелика. И как возник мир, который мы видим сейчас?

— Конечно, подобные события должны быть крайне редки, частота их возникновения сравнима с возрастом вселенной, но других объяснений нашей ситуации нет и быть не может. Что же касается мира, в котором мы находимся, то я знаю о нем не больше тебя. Мне кажется это необычное, уникальное место, я никогда не видела ничего подобного... думаю, мы должны тщательнее исследовать его.

Приняв решение спуститься с дороги на поверхность, мы подошли к краю и увидели, что дорога висит довольно высоко. Я начал сомневаться, стоит ли прыгать отсюда, но Джеки, однако, не колебалась ни минуты. "Мы ничего не узнаем, оставаясь здесь",— сказав это, она спрыгнула вниз. Точнее попыталась спрыгнуть. В этом фантастическом городе действовали силы, аналогов которым нет и не может быть в нашей Вселенной. Сойдя с дороги Риверз начала медленно подниматься вверх, хотя не имела, ни какой опоры! По-видимому, создатели города снабдили его полем неизвестной природы, действовавшим на все тела подобно гравитационному но с одним отличием: значение вектора напряженности в каждой точке этого поля могло изменяться в соответствии с желанием пользователя. После нескольких экспериментов мы научились кое-как управлять этим полем. Оно оказалось идеальным транспортным средством и при определенной тренировке могло обеспечивать жителям города полную свободу передвижения. Но о большинстве свойств этого поля я узнал лишь впоследствии. Мы же, воспользовавшись им, опустились на поверхность.

В первый момент нам показалось, будто мы попали в густой лес. На поверхности произрастали всевозможные растения, от мельчайших напоминающих земные мхи и водоросли, до высочайших деревьев. В воздухе кружились стайки насекомых, где-то наверху слышалось пение птиц. Осторожные порывы ветра доносили до нас причудливые запахи цветов, которые, смешиваясь в различных комбинациях давали удивительные, никогда не повторяющиеся ароматы.

Мы сумели лишь бегло осмотреть это новое чудо, увидев вероятно не более миллионной части. Но даже этого было достаточно, чтобы понять — этот лес не естественного происхождения. Он был похож на своеобразное произведение искусства. Подобно поэту, пишущему стихи, подобно тому, как художник создает картины, неведомые нам существа сотворили этот парк. Можно было лишь догадываться о том кто они, как выглядят, о чем думают...

Здесь все было необычно и удивительно. Трава прогибалась под ногами, но тут же принимала исходное положение. И растения и животные были прекрасно приспособлены к визитам людей. Несмотря на то, что искусственное происхождение этого парка было очевидным, в нем не было никакой фальши, вроде подстриженных деревьев или геометрически правильных тропинок. Нам часто приходилось подниматься на крутые склоны и продираться сквозь густые заросли.

Произрастающие здесь растения могли бы свести с ума земного ботаника. На нашем пути попадались такие образцы, как например сферические цветы диаметром в несколько сантиметров, собранные в объемные конусоидальные соцветия. На некоторых деревьях цветы образовывались наряду с шишками, а подойдя к одному кусту я нашел лист со спиральным(!) концентрическим жилкованием. Несколько раз я пытался оторвать листья или целые растения, но даже не одревесневевшие части имели слишком большую прочность, они могли растянутся в два раза, но не разрывались.

Через несколько часов мы вышли на берег реки. Это была широкая река — нам не было видно другой стороны. Дул довольно сильный ветер и было слышно, как волны с шумом разбиваются о берег. Вода в реке обладала мягким фиолетовым сиянием и в ее свете были видны кружащиеся в воздухе насекомые. Берег, по которому мы шли был покрыт водорослями, видимо обитателями литоральной зоны, если здесь конечно бывали приливы и отливы. Подойдя к воде, я обнаружил, что ее свечение вызывается миллионами мельчайших живых существ. Я подумал: "возможно, это вовсе не река, а большое море или даже океан". Вода здесь не была соленой, но создатели этого города вполне могли бы сделать пресное море. Я сказал об этом Джеки, и она предложила подняться наверх и посмотреть действительно ли это река. Я удивился:

— Каким образом ты собираешься подняться над рекой?

— Очень просто: мы воспользуемся полем, которое помогло нам спустится вниз, и поднимемся наверх.

— Вряд ли это получится.

— Почему? Если создатели города предусмотрели спуск они должны были предусмотреть и подъем.

Идея показалась мне интересной, но малореальной. Довольно быстро мы убедились, что подняться наверх не так просто как спустится. Стоя на поверхности, мы не могли управлять полем. Джеки не хотела сдаваться, но я сказал, что, очевидно, подъем разрешен только в определенных местах, и стараться подняться здесь все равно, что пытаться взлететь, махая руками. Для наглядности я взмахнул руками, подпрыгнул и ... остался висеть в воздухе. Оказывается, контроль над полем подключался, только если кто-нибудь находился в воздухе без опоры! Я обнаружил, что могу перемещаться над поверхностью. Ощущение свободного полета было для меня совершенно новым, ведь здесь можно было летать без помощи неуклюжих механических устройств, летать подобно птицам и даже лучше птиц!

Джеки тоже поднялась в воздух, но из-за отсутствия практики в полетах нас постоянно относило в разные стороны. Несколько раз нам удавалось приблизиться друг к другу, но стоило двинуться с места и мы снова разлетались. В конце концов, я неподвижно повис около поверхности, дав Риверз возможность опустится рядом (она летала значительно лучше, чем я). Снизившись, Джеки взяла меня за руку, и мы взмыли вверх.

Даже самые высокие деревья остались внизу. Стало видно извилистое русло реки, это была именно река! Поднявшись выше облаков, мы снова увидели сияние города. Мимо проносились сетки дорог, сегменты зданий и мерцающие потоки света. Казалось, им не будет конца, но внезапно подъем прекратился — мы оказались на уровне самого верхнего яруса. Отсюда были видны не только дороги, но и перемещающиеся вдоль них потоки золотистых огней. Приглядевшись, я понял, что огни принадлежат своеобразным транспортным средствам, перемещающимся по этим дорогам, вернее над дорогами. Поток огней разбивался на несколько слоев, самый нижний из которых двигался с наибольшей скоростью, самый верхний перемещался очень медленно. Подлетев ближе мы увидели, что нижний слой представлен обтекаемыми герметичными конструкциями, в то время как верхний состоит из платформ, на некоторых их которых находились люди — жители этого города. Внезапно подул сильный ветер и нас отнесло в сторону. Выбрав пустую платформу мы плавно опустились на нее.

Невозможно описать словами то, что мы видели тогда. Была ночь. Тысячи разноцветных огней сияли вокруг, ни чем, однако, не напоминая огней земных городов. Воздух был свеж и чист как после дождя. Было немного прохладно, но не холодно. Ни один человек на Земле не видел этого до меня, а возможно не видел никто. Только значительно позже я понял, почему все там должно было быть таким и какова цена этим минутам, но тогда нам было все равно. Мы стояли на движущейся платформе, которую люди могли бы назвать трамваем, но у этого трамвая не было стен и крыши, и двигался он в нескольких метрах от дороги. Движение было плавным и неторопливым. Высоко в небе сияли миллионы звезд, туманности и скопления излучали мягкий белый свет. Ни один человек не смог бы вообразить это, не смог бы увидеть даже во сне, то, что мы видели наяву.