В южном плену

— За компанию — эт я завсегда! — воодушевился идеей оболтус.

— Что произошло? — встревоженно осмотрел виновниц затора, подоспевший Саша. — Никто не пострадал?

— Мы нет, — поспешно отозвалась Паша, осмотрев попаданца взглядом голодной паучихи. — А вот насчет некоторых Вовчиков не уверены.

— Э-э-э, Паша, — впечатлился и даже попятился тот. — Я вообще-то друг. А друзей не бьют, если что, да?

— Конечно, лапа, — цапнув пятерней за нос пересмешника, хрястнула по плечу. — Не боись, дракон корову не обидит.

— Что у вас там? — послышался голос Светельского, тогда как сам он был надежно скрыт от их взглядов густыми зарослями лавра.

— Все в порядке, — поборов приступ смеха заверил Тахер. В пылу событий никто даже не заметил остановки всей группы.

— Хорошо, — принял информацию Ярослав, бодро оповестив: — Привал через полтора часа. Не задерживаем группу и не отстаем.

— Он всегда так? — взваливая заметно потяжелевший рюкзак на спину, посмотрела на кусты, за которыми где-то впереди шествовал Ярик.

— Как? — Тахер помог ей поправить лямку и пропустил вперед себя.

— Командовать любит?

— В походе по-другому нельзя. Кто-то все равно должен быть старшим.

— И он сам себя им назначил, — она вслед за Володей нырнула в заросли.

— Не он, а мы, — Саша пригнулся, дабы не схлопотать веткой по лицу. — У него прирожденные лидерские способности, если ты не заметила. Знаешь, сколько народу желает обучаться дайвингу именно у него?

— Ну и что, — немного отстав, не согласилась из чувства противоречия. — Твои способности не хуже. А он выпендрила.

— Инфанта, вот что ты со мной делаешь? — рассмеялся брюнет. — Бальзам на мою истерзанную душу. Ей богу, — льстить так в духе двинутых на патетике Кихотов. — После этого, я даже готов целовать песок, по которому ты ходишь!

— Не впадай в крайности, амиго. Ты же на медика учишься, а значит должен знать, чем чреваты подобные лобзания, — зарядилась она от него весельем.

— Ради твоей улыбки, я... — пошарил взглядом по густым зарослям, хлопнул рукой по висящему за спиной рюкзаку. — Если что в аптечке Лапирамид есть.

Лучше бы он этого не говорил. Богатое воображение тут же предоставило полный обзор трясущихся кустов, из которых под треск ломающихся веток, со скоростью, выпущенной в космос ракеты, ломятся блистеры с маленькими такими, желтенькими таблеточками. А по пятам в галоп, прячась за спасительным зеленым занавесом, вопя, как кастрированный евнух, буксует Санчо. Подошва надежных ботинок предательски скользнула по краю выпирающего камня. Она, несомненно, удержалась бы на ногах, если бы не конвульсивно сотрясшееся тельце. Приземлившись на колени и упершись руками в каменистую почву, попыталась взять себя в руки.

— Нет, вы на них посмотрите, — высунулась из листвы взъерошенная шатенистая голова. — Ржут, а нам не дают!

— Вот до привала дойдем и вам дадим, — всхлипывая, пообещала девушка. — Молочка кисленького с маслицем растительным.

— Молоко вдвойне смешней, если после огурцов! — поддержал брюнет.

— Можно с добавкой.

— Не-не, спасибо конечно, но лучше не надо! — быстренько отказался от угощеньица балбес. Голова на секунду исчезла в листве, затем вынырнула снова, шёпотом предложив: — Но вот если Ваньке или Егору...

— И в палатке с ними ночуешь ты, — безапелляционно вставил Тахер, всколыхнув новую волну ржача.

— Эй, вы там, — позвали откуда-то издалека. — Саня, Паша, Вова, не отставайте!

— Пошли уже, а то к привалу придем, когда все уходить соберутся, — подогнал друзей замыкающий, в который раз помогая Паше подтянуть рюкзак.

Чем выше в горы вела тропка, тем непроходимее становился путь. Рюкзак многотонным грузом оттягивал плечи. Благо хоть вшитая внутрь титановая пластина помогала распределять вес, уменьшая нагрузку на позвоночник. И, тем не менее, под ноги все чаще и чаще попадались выпирающие из земли массивные корни деревьев. Несмотря на обещание выйти к месту привала за полтора часа, времени, по ощущениям ушло раза в два больше. Устали все, поэтому, когда группа выбралась на овальную площадку, упирающуюся в покрытую мхом скальную плиту, большая часть туристов просто возликовала. Флегматичными остались лишь Светельский, Тахер и... все. Со стороны вообще могло показаться, что им двоим этот переход, ничего не стоил. Выносливые заразы. Не то, что она — язык хоть на плечо забрасывай, у собаки и то меньше.

— Счастье мое! — не спрашивая дозволения, бухнулся рядом Егор. — Я косоглазие чуть не заработал, пока за тобой присматривал! — склонился почти к уху и шепотом поинтересовался: — а чему это вы так дружно радовались, что горы дрогнули?

— Так это, — Мона Лиза со своей улыбкой на фоне ее загадочности -невзрачная блеклость. — Кустикам, -скрутив крышку с фляжки, глотнула живительной влаги.

— Кустикам? — у парня даже миндалевидный разрез глаз округлился. Откинув в бок косую челку, пронаблюдал, как она спокойно закрыла емкость и, расслабленно откинувшись на спину, растянулась во весь рост.

— И овражкам.

— Шутишь?

— Ага.

— А если серьезно?

— А если серьезно, то горы не дрогнут, — сдвинула на глаза солнцезащитные очки, которые до этого покоились на лбу.

— Даже не думай, — сунул кулак под нос Краеву Серебряников, опускаясь на пенку, которую извлек из приткнутого здесь же рюкзака.

— Что, еще один конкурент? — 'натурально' прибалдел Егор. — Да сколько же вас тут?

— Ты да я...

-Баста, хлопцы, — скинув рюкзак в общую кучу, устроился напротив Тахер. — Перекус, — выжидательно посмотрел на опустившуюся рядом Лесю, расстегнувшую свой походный мешок, жестоко добавив, — легкий.

-Как легкий? — Володя взглядом тираннозаврика заглянул в торбу подруги. — Ты что, Саня, мы столько калорий по дороге посеяли!

— Без паники, — Леся под восторженное улюлюканье вынула пакет, затрамбованный бутербродами, каждый из которых был завернут в салфетку. — Здесь всем хватит.

— Класс! — присоединившийся к ребятам, Леня достал двухлитровый термос. — А у меня еще и кофе имеется.

— Живе-е-ем! — предвкушающе потер ладошками шатен, потрепав расслабившуюся под лучами полуденного солнца девушку. — Вставай, женщина, мужчины кушать изволят.

— Да не вопрос, — повернувшись на живот, высмотрела в траве какую-то букашку. Пара смазанных движений и в одной руке зажат жук, в другой жужжащая муха. — Лесь, дай кусок хлеба для сандвича.

— Русалка! — отшатнулся Серебряников. — Я к тебе всей душой, так сказать, а ты?

— И я, — под дружный смех повела брыкающейся мухой перед носом неженки. — Чем богаты...-

— Выкинь каку, — Тахер протянул ей фляжку с водой. — И ручки помой. Бутербродом поделюсь.

— Ангел, ты опять за старое? — на освобожденное Серебряниковым место приземлился Светельский. — А что так мелко? В прошлый раз меню поизощрённее было.

— Так-то в прошлый раз, — небрежным щелчком отправила полудохлое насекомое в полет. — Для особо 'дорогих' клиентов я и за шипохвостом в Новую Гвинею не поленюсь сгонять.

— Вах! — присвистнул, бросивший свой рюкзак в общую кучу Ваня. — Яр, чем это ты уже успел заслужить такое человеколюбие?

— В детстве соску в соус чили макнул. Видите, какая злопамятная, до сих пор мстит! — приняв из рук Леси аппетитный сандвич с ветчиной и сыром, пожаловался на злобную узурпаторшу. Это он специально сделал, видел же, что она от жадности пол бутерброда заглотила. Результат был именно таким, на какой этот паразит рассчитывал — она-таки подавилась.

— Ну что ж ты, — сочувственно похлопал по спине закашлявшуюся соседку брюнет.

— Работодатель гневается? — демонстративно наслаждаясь обедом, невинно полюбопытствовал Ярик (туды его в кювет, через правое колено навыверт два раза лбом об булыжник). — А ты что хотела, негоже ангелам промышлять антиангельскими помыслами.

Ответная речь — шедевр экспрессивно-негативного феминизма, насквозь пронизанного индивидуальной непереносимостью некоторых ластоногих, так и осталась никем не оцененной, потому что пока она откашливалась и сморкалась в заботливо подсунутый подругой бумажный носовой платок, вокруг них сгрудились оставшиеся члены команды. Мысленно отвесив умнику пару-тройку шикарных подзатыльников, обиженно дожевала бутерброд и от нечего делать принялась исподтишка разглядывать ребят. Взгляд скользнул мимо переговаривающихся о чем-то своем Ярослава с Сашей, мазнул по перешептывающимся Лесе с Володей, Егору, Ване и задержался на двух сидящих особнячком девушках. Маша — невысокая темноволосая, стройная с параметрами модели для 'плейбоя, судя по всему, прекрасно знавшая себе цену. И Ира — тоже темненькая с миндалевидным разрезом глаз (как у брата), высокими скулами, чуть тоньше, чем надо, губами. Зато высокая и стройная. И пусть грудь у нее была размера на два меньше, чем у подруги, в целом смотрелась весьма и весьма привлекательно. Девушки вне сомнения симпатичные и заслуживают восхищения, но не это заставило Пашу задержать взгляд на парочке чуть дольше. Когда она их встретила впервые на пляже, обе казались простыми и радушными, но сегодня с утра что-то неуловимо изменилось. Может, дело было в их едва заметной обособленности (обе старались держаться подальше от Паши с Лесей). А может в самой Паше, окруженной толпой зубоскалов, желающих поразвлечься за ее счет. В любом случае, надо попробовать разобраться в происходящем, наладить, так сказать, контакт. Впереди ведь целых семь дней и шесть совместных ночей.

Решение было принято, взгляд скользнул дальше к Дане, но чувство легкого дискомфорта уходить отказалось, найдя себе гнездовье в недрах человеческого подсознания.

— Подкрепились, отдохнули? — Светельский оторвал от пенки магнит для всех, не лишенных чувства прекрасного, представительниц женского пола и обозрев компанию с высоты собственного роста, весомо гаркнул. — Отставить сонливость! Похватали рюкзаки, и марш в гору! Надеюсь, никто не забыл, что у нас впереди еще переход через ручей?

Все нехотя завозились, поднимаясь и ворча что-то страдальческое на тему деспотичных замашек командования, и принялись взваливать на спины туристические торбы.

— Давай помогу, — Серебряников перехватил Пашин рюкзак и поднял вверх, позволяя ей без труда продеть руки в лямки.

— Подлизываешься? — сложив бровки домиком, застегнула фиксирующие ремни.

— Искренне заглаживаю шероховатости и угловатости, возникшие в процессе недопонимания и поверхностного суждения, вкупе с преждевременно оформленными выводами...

— Подлизываешься, — лаконично подытожила, подумала и царственно амнистировала. -Прощаю. Но учти, у меня 'прободная' память с детства, могу и забыть, нечаянно.

— Склероз с детства на фоне 'прободения' левого полушария — это страшно, — посочувствовал другу брюнет. — Советую не нарываться.

— Капец просто, — буркнул парень, жестом уступая ей дорогу. — Вот мне интересно, все русалки такие несносные?

— Насчет русалок не знаю, а вот эта с рождения противная, — вякнул Светельский, а, чтобы не прилетело, спрятался между Машей и Ирой, обняв обеих за талии. — Ну, что, девочки, готовы к переходу? Ай! — подпрыгнув, почесал пострадавшую эксклюзивную половинку, что пониже спины. — Дура? — сразу нашел виновного, упершись своими колдовскими гляделками в невинную нее.

— Нет — мазила, — не отвела взгляда. — В следующий раз не промажу.

— Не ссоримся, не ругаемся, — Тахер принял на себя перекрестный огонь смертоносных молний.

— Ребят, мы же одна, дружная компания, — подпрягся Егор, приобняв Пашу за плечи. — Счастье мое, ты, когда сердишься так на...

— Вылитая Шапокляк, — пренебрежительно просверлив лежащую на ее плече руку, влез с комментарием вражина.

— Яр, — строго урезонил друга Саша. — Хватит. Даже Илья уже не дергает нравящихся ему девчонок за косички.

— Джомолунгму рухнет, если я когда-нибудь скажу, что она мне нравится, — забыв про девчонок, Светельский первым прыгнул на плиту и, прижавшись к отвесному камню, полез по крутой тропке.

Следующие метров шестьсот им предстояло карабкаться друг за другом в гору, и не дай бог кому-нибудь сверзиться вниз. Уж очень не хотелось пересчитать собственной шкуркой все выступы и уступы.

— Давай, инфанта, твоя очередь, — Саша дождался, когда Егор поднимется на достаточное расстояние. Паша посмотрела вверх, туда, где за невысоким выступом скрылись первые ребята и мысленно встряхнулась. Без паники. Это всего лишь небольшая горка. Она даже не отвесная. Внизу не бушует море, так что бояться почти нечего. И вообще, зря она, что ли столько времени убила на тренировочной стене? Страхи и сомнения были безжалостно задавлены весомым НАДО. Тесно прижавшись спиной к нагретому за день камню, миновала расщелину и, крепко цепляясь за торчащие уступы, поползла вверх.

Замыкавший группу брюнет проводил карабкающуюся девушку долгим взглядом. Где-то глубоко в душе что-то чувствительно трепыхнулось. За короткий срок эта девочка успела не только завоевать его расположение, она умудрилась добиться уважения. Как же все сложно...

Чей-то победный клич прогнал наваждение, заставив бодренько припустить за остальными.

День неустанно клонился к вечеру. Часы показывали начало шестого, когда они выбрались к горному, шириной около четырех метров, ручью. На противоположном берегу, между двумя кряжистыми вековыми соснами обнаружилось обложенное булыжниками кострище, и даже опора для котелка имелась. Место явно часто использовалось под стоянку. Бывавшие здесь не единожды ребята, уверенно направились к перекинутому поперек ручья бревну, один за другим быстро перебегая на ту сторону.

Какие все бесстрашные, аж оторопь берет. Паша поежилась, не без восхищения наблюдая, как Леся без страховки, бегом преодолела препятствие. Нет, она тоже не из робкого десятка, но...

— Тебя перенести? -насмешливо осведомились рядом.

— И почему никому не пришла в голову светлая идея, протянуть акведук? — постаралась потянуть время.

— Саш? — Светельский недоуменно уставился на них с того берега. Тахер пожал плечами, выражая солидарное недоумение.

— Ангел, ты струсила? — возопил Ярик.

— Комбинация из трех пальцев недвусмысленно указала, куда и по каким делам ему следует идти. Светельский обиделся и, по-видимому, решил высказать ей это лично. Паша дожидаться сентенций не стала, благоразумно спрятавшись за широкой спиной товарища.

— Дождешься ты у меня, — обманным маневром, выдернул ее из-за укрытия и, передав рюкзак Тахеру, взвалил на плечо. — Не дрыгайся, если не хочешь искупаться в ледяной водичке.

— Я тебе этого не забуду, — сквозь зубы пообещала, тлеющая от стыда девушка. Еще бы, так повеселить народ. За те считанные секунды, что она проторчала кверху попой, на нее высыпался град предложений, комментов, шуток, подначек и безобидных подколок.

— Не стоит благодарности, — не слишком вежливо сбросив ее с плеча, съехидничал тот. — Не заставляй меня пожалеть о решении взять тебя с собой. В горах нет места детским капризам. Здесь опасно, если ты еще не поняла. Прекращай строить из себя инфантильную дурочку и подключайся к работе. Думаю, девчонкам не помешают лишние руки при приготовлении ужина.