Туман. Похититель душ.(общий файл)1 часть

— Я ему руку отчекрыжил, — он улыбается, — да и кровища хлещет так, что не выживет этот Schwulerhund.

В доказательство он подымает короткий пехотный меч, каким снабжаются королевские пехотинцы шитоносцы. Отцепив от него руку и выкинув в кусты вслед уползшему главарю, он рассматривает этот большой ножик, неодобрительно ворчит, выдает: "Дерьмо!", но не выкидывает, а прячет под солому. Заметив мой насмешливый взгляд, ничуть не смущается и поясняет:

— Пригодится!

Нисколечко не сомневаюсь, для гнома пройти мимо бесхозного куска железа, невозможно.

Непоседа, как то странно быстро оправилась от нападения и уже вовсю скачет по шарабану, выглядывая любопытными глазами и задавая кучу ненужных вопросов.

Следующий день мы потратили, выслеживая ушедшего от нас члена бандочки. Старший парень мельника, браконьерничавший в этих лесах с тех пор, как смог впервые натянуть рук, вывел нас прямо к месту лежки. Трупа. Как и предсказывал Вертер, тело даже не смогло далеко уползти, по видимому, последние минуты жизни, этот дурак потратил пытаясь сделать одной рукой жгут на том обрубке, который у него оставался.

Я особо не размышлял, откуда у девочки такие способности, возможно ли, чтобы её родители были магами, или во всем все таки виноваты мои работы с травой? Непонятно, хотя второе и вероятнее, судя по мне самому. Если же это так, то наше спокойное существование под большим вопросом. Получается, что способности не нужны, что мага можно получить, воздействовав на него с помощью декоктов полученными каким то шарлатаном, то есть мной.

Если хоть одна сволочь узнает об этой возможности, то жизнь моя станет похожа на сказку. На страшную. Во первых от меня постарается избавиться Совет Магов: ибо неча лишние рты плодить. Во-вторых тайные службы его величества, они надежно захоронят тайну, вместе со мной и Непоседой. В-третьих: любой синдикат будет рад проводить более масштабные опыты на своих "добровольцах".

Итогом этого случая, стали расходы на местного бакалавра магических наук и мне пришлось изыскивать дополнительные финансовые вливания.

* * *

— Я недоволен, — сурово сдвинув брови сказал я.

Непоседа немного нервничает, ребенок конечно понимает, что большую часть времени она может вить из меня не то что веревки, а огромные корабельные канаты. Однако не в моменты когда мне на неё нажаловались, а особенно когда она не выполняет задание. Вот и сейчас, получив от меня втык, чувствует себя не лучшим образом.

— На тебя жаловался господин Фридрих, что ты не выполняешь его задание. Почему ты не воспользовалась тем приемом, который он тебе показал

Она неуверенно улыбается:

— Но ты же меня спасешь?

Я в ответ улыбаюсь, она, взвизгнув, забирается и устраивается поудобнее у меня в руках

— Конечно радость моя, — я обнимаю её и качаю несколько секунд на коленях, пока она не начинает вырываться с недовольной миночкой:

— Па, ты что !? Я же уже взрослая, а ты меня как маленькую качаешь.

— Ладно уж, беги егоза, — я шлепаю ее. — иди поешь и свободна.

— Па, а можно я погуляю?

Я задумчиво скребу щетину:

— Ненадолго.

И уже вдогонку хлопнувшей двери кричу:

— И не связывайся с девчонками мамы Лизы! Они тебя плохому научат!

Вряд ли она меня слышала, но так я хотя бы притушу свою совесть.

* * *

В комнату врывается Непоседа.

— Па, я пошла.

Вихрь пронесся по комнате, опрокидывая вещи, те что не приколочены, пронесся на маленькую кухню, там тоже моментально что-то загремело, упало, хлопнуло. Непоседа пробежала наискосок по комнате, перескочила через мои ноги, наклонилась поцеловала, обняла на секунду и исчезла громко клацнув дверью.

Я остался сидеть, на табурете, печально оглядывая разруху, оставшуюся после секундного посещения ребенком дома. Вздохнул и начал прибираться, поднимая, ставя на место, вешая обратно все то, что ребенок уронил, сдвинул и бросил.

Я возвращаюсь поздним вечером домой. Кстати, насколько мог, я в очередной раз проверил себя, рассказав сказку про Буратино, поварятам, племяннику Карло и младшей дочке кухарки — они не знают такой сказки и никогда не слышали о подобной. Плюс еще в том, что Непоседа, может мною похвастаться, что мол ни один отец, кроме меня не знает столько сказок и историй. Правда, правда — я сам слышал, как она хвасталась перед внуком шорника с соседней улицы.

Она убегает и приходит поздно вечером, когда я уже поставил на уши всю стражу и у меня трясутся руки, а сам я пробегал по старому городу. Скажу честно, я не верил ни в какого демона, ни в вампира, ни в волкодлака — все таки несмотря на то, что я здесь живу очень давно, для меня все это сказки (хотя знакомые среди таких существ имеются, а что Вы хотите, вера — верой, а знакомства — знакомствами). Больше всего я боялся обычного маньяка, потому как эти твари гораздо страшнее.

— Где ты была!!!???

Непоседе надо было бы повиниться, извиниться и быстро бы успокоился, но нашла коса на камень. Эта маленькая стервоза встала в стойку гордо задрав подбородок и начала гнать про свободу личности, только более применительно к здешним реалиям.

Каюсь, я её выпорол.

И еще, мы не разговаривали всю следующую неделю. Нет, я, конечно, пацифист, но за пацифизм и отпацифиздить могу!

Это был последний раз когда я отпускал её одну. Герда изо всех сил старалась научить эту балбеску, как нужно вести себя порядочной девушке, но не преуспела в этом начинании. Болтаться с ней по лесу или тихонько сидеть у меня в уголке, вот было её любимое занятие. Она и читать научилась по допросным листам, тщательно выговаривая вслух и обижаясь на ржач моих сослуживцев:

— ... при задержании Д. сильно ударил стражника С. в область полового органа, вследствие чего с того слетела шапка...

* * *

Следующий кадр.

— Ты спать собираешься? — казалось, что мой голос можно использовать в ледяном проклятии снежных троллей.

Это чудо бодро прошлепало босыми ногами мимо меня:

— Да! Но сначала на кухню отберу что-нибудь у тараканов.

Все это происходит на кухне у Герды. Да и с Гердой я познакомился здесь. Роскошная женщина, хотя и не совсем человек, что для моего человеческого шовинизма не очень хорошо. Началось все с того, что я познакомился с нею у того же папы Карло, где она подменяла его приболевшую жену, свою родственницу. Вернее двоюродную сестру её бывшего мужа, погибшего на последней войне.

Я тогда немного задержался в... неважно где. Могут же у меня быть свои маленькие тайны, как и у всякого неженатого мужчины. Правда всю мою секретность как рукой сняла Непоседа. Забравшись ко мне на колени, она начал со всей строгостью любящей и ревнующей женщины выспрашивать: "Где я был?". С суровым лицом высказала предположение, что я провел время с девочками мамы Лизы, пожалобилась на мужскую несправедливость, что ей с ними общаться запрещаю, а сам периодически хожу к ним в гости... Хорошо вмешалась Герда, правда я еще не знал тогда, как её зовут. Красивая статная женщина с четвертым или пятым размером поневоле привлекала внимание, за такое любой глаз уцепиться, а у тех кто посмелее и не только глаз. Правда и огрести можно хорошо, но это уж как повезет. Мне ловить нечего, сразу решил я для себя, чтобы губу не раскатывать, а главное потом не закатывать.

Шуганув у меня с колен Непоседу и вручив в качестве успокоительно свекольную тянучку, она отправила её к остальной ребятне, сгрудившейся около очага, где старый орк с седыми ушами и кожей темно-коричневого цвета рассказывал им интересную сказу из своей молодости. Что-то про эльфов, гоблинов, людей, про кулинарные рецепты, содранные скальпы и бескрайнюю степь. Зачарованные салабоны слушали раскрыв рты, причем как обычно все расы вперемешку.

Поставив передо мной миску с супом, Герда наклонилась вперед, чтобы стереть со стола. Заметив мой заинтересованный взгляд, она усмехнулась, но не смутилась и скромничать не стала. С достоинством неся свое богатство, прошла за стойку и принесла блюдо с мясом. К тому времени, я уже вовсю рубал обжигающий суп.

Еще раз усмехнувшись она сказала:

— Что то вид у вас усталый, почтенный. Не бережете вы себя. Небось все на работе пропадаете?

Я чуть не подавился. Вообще то я мужчина в полном рассвете сил, но как то так получалось с момента попадания в этот мир, что женщин, хотя к черту женщин, элементарно секс, у меня был столько раз, что пальцев на руках хватит с лихвой. Когда я нищенствовал — было не до того. Здесь же... брезговал что ли, пока не набрел на заведение мамы Лизы. Очень культурное и очень дорогое. Для посещения которого требовались деньги, которые я не всегда мог потратить на себя.

— Да на простынях крошки, вот плохо и спал... — замямлил я в растерянности.

— ... особенно когда у этих крошек почасовая оплата, — лукаво закончила Герда и уставилась на меня, наблюдая как я ем, по бабьи подперев голову рукой.

Кусок в горло не лез, невольно я поймал себя на мысли, что разглядываю её с чувственными удовольствие, к тому же штаны неожиданно стали очень тесными. Наверно я покраснел, поскольку Герда засмеялась и неторопясь поплыла в сторону стойки, где как обычно хмурился Карло. Мне же пришлось посидеть за столом еще и после еды, что бы не смущать присутствующих. Как назло эта ведьма постоянно ходила передо мной, покачивая своим бюстом и такой походкой, что мысли вылетали нафиг.

С тех пор и повелось, даже когда жена у Карло выздоровела, то Герда по прежнему приходила "помогать" ей, частенько присаживаясь за мой столик поболтать. Я же терялся и смущался, или наоборот вел себя хамовато, элементарно забыв, как общаться с женщинами. Настоящими женщинами.

Я просто поверить не мог, что она обратила внимание на меня и только потом до меня дошло, что немалую роль в этом сыграла и непоседа. Я не обращал особого внимания, пока не услышал разговор двух теток на улице. Оказалось, что ей уже за тридцать. Да и к сорока подбирается, а счастье Бог не дает. Мужик был, душа в душу жили, да помер. И детей не нажили вместе, хотя и пятнадцать лет вместе прожили. И что ей ведьме детей Единый не дает и не даст, поскольку явно ведьма, ведь лет уже кобыле под сраку, а все молодушку из себя корчит. Что это у нее и при том муже было, вся из себя выступала, так наверно за гордыню её все и достается. Что опять мужика себе не последнего ухватила, да и ухватила, небось, из-за ребенка. Больно уж о девочке мечтала, стерва этакая. И что простоволосая ходит или в шали дорогой, а не во вдовьей шапочке, как обществом и церковью положено. И что ведь ничего в ней нет, корова и корова с выменем, а нет ведь, дурманом мужикам глаза застилает, вот те на неё как придурочные и ведутся.

В общем обычный женский разговор, из которого если отбросить всю словесную шелуху, можно вытащить информацию. Герда, тридцать пять — тридцать девять лет, вдова, муж погиб, детей нет и не было. Красивая, ну это потому что, с такой злобой женщины говорят, только о красивой и удачливой, которой завидуют. Хочет счастья: женского, бабьего — кто как назовет. Во мне её привлек не я, весь такой из себя замечательный, а еще и Непоседа. Это меня только порадовало, дай бог, чтобы все сложилось, как я мечтаю.

Встречались мы месяца три, а потом я переехал от Карло к Герде.

Все были рады за меня. По крайней мере Сван прогудел что-то одобрительно-поучительное. Суонг подмигнул, а Вертер сказал:

— Ну что ж, ещё одним приличным дечи стало меньше...

Больше всех был недоволен Карло, ворча, что Герда поступила непорядочно, сведя такого хорошего постояльца, как я. Непоседа же была не просто рада, а горда. Горда тем, что у неё теперь как у всех, есть не только папа, пусть и самый лучший, но и мама.

3

Ветер утих, и дождь превратился в отвесную стену воды.

— Чего сидим? — в голове стрельнула мысль, — он же небось тоже не дурак. Воды не любит, а мы сидим здесь и страдаем.

Показалось что где-то зашумело и застыл стараясь не шевелиться. Скрип не повторялся и расслабился, вспоминая о том каким было начало моей работы.

* * *

— Что сегодня нового? — спросил я у дежурного, тщательно стряхивая с плаща остатки воды.

— Ничего, — флегматично пожал плечами Герман, тощий стражник, в котором превалировала людская кровь. Я был занят решением проблемы — куда бы пристроить свой плащ на просушку. У нас началась осень, очень тусклое время года, которое в нашей шараге любил один я, но сейчас моя любовь была подвергнута серьезному испытанию. Я промок до костей, ладно еще, что Герман поняв мое состояние, сунул мне в руки кружку с кипятком, в котором был заварен местный аналог чая. Гадость конечно, но на безрыбье, как говорится, и рыба раком станет. Поблагодарив его кивком головы я устроился поудобнее.

Говорят, что Герман любил ночные вахты из-за возможности не ночевать дома. Вполне возможно. Я всего один раз видел его жену и она произвела на меня неизгладимое впечатление. Она пьет и по пьяни обожает изливать свою душу знакомым мужчинам. Причем не дает сука, а динамит, храня верность своему мужу. Герман же не может получить разрешение на развод, пока не застукает её на любовнике. Она миловидная женщина, но когда пьяна — это ужас. Я сам однажды попал к ней в лапы. Герман ушел, а я оставался дежурным и не распознал опасность, когда скрипнула дверь. Все свободные от вахты моментально обнаружили себе дела и быстро слиняли. Я же, в силу своей тогдашней неопытности и долгой оторванности от женского пола, был вынужден почти всю ночь выслушивать её бредни, причем раза с четвертого поняв что мне ничего в плане переспать с ней не обломиться, а с шестого — что и на минет рассчитывать не стоит. Причем вначале я пытался в неё подливать еще горячительных напитков, рассчитывая, что она быстрее вырубиться, но вырубаться начал я. Эта же алкашка сидела и страдала, изливая мне свою душу. Сначала она заигрывала, потом жаловалась, потом истерила с морем слез. Раньше, чтобы трахнуть женщину — надо было её немного подпоить, а теперь, чтобы её трахнуть— надо не дать её нажраться. В общем я сдался и позорно сбежал от неё. Самое интересное, что по трезвяни, это милая и порядочная женщина, скромная и я бы использовал бы такое понятие, как интеллигентная, если бы оно здесь присутствовало. Я вышел якобы по делам и припустил изо всех сил в верхнюю часть башни, где и обнаружил весь коллектив, с любопытством уставившийся на меня. Здесь же сидел и Герман, я на мгновение смутился, а потом независимо прошел к столу на котором стоял кувшин со слабым пивом. Все молча провожали меня глазами

— Получилось? — с непонятной надеждой спросил кто-то.

Я не смог его обмануть и огорченно мотнул головой. Все облегченно заулыбались, хотя кое кто огорченно матерился. Я стоял немного в недоумении, мне казалось, что меня сейчас будут бить и возможно ногами, а тут такое отношение. Именно тогда меня и просветил о непростых отношения в этой семье. А огорченные и улыбающиеся, это те, кто побился об заклад, получится у меня или нет. Не судьба. С тех пор я бегу от женщин, пытающихся излить душу, а тем более по пьяни, ну их нафиг. Бляди, они честнее, они берут деньги не за то, что спят с тобой, а за то, что несмотря на это не ебут тебе мозги. А то так переспишь с честной, потратишься на неё, не меньше, чем стоит проститутка, а то и больше, причем без гарантированного результата, а потом больше полночи выслушиваешь, что она не такая, что обстоятельства, что мужа любит... Мне вот одно непонятно, если любит, что ж тогда изменяет? Или это от любви большой так делается? Боюсь я порядочных женщин, слишком дорого обходятся.