Порванная нить. Пролог - Глава 12

-Генерал, 'Сокрушитель' был сбит, — эта новость стала большой ложкой дегтя в той бочке меда, что им только что подарили. — Большая часть экипажа и все десантные суда покинули корабль, но он сам сейчас падает на планету.

-Да упокоит сила их жизни, — произнес Энакин, смотря на то, как приближаются воины противника, что поняли об уготованной им судьбе и приняли единственно верное решение — пошли в атаку. — Открыть огонь на поражение!

Асока в очередной содрогнулась от ужаса и боли, что разнеслись в пространстве силы, в тот самый момент, как клоны открыли огонь. Но девочка понимала, что все это лишь цветочки, по сравнению с тем, что ей грозит сейчас. О том, что в лесу погибли противники, Асока почувствовала сразу, не понимая, откуда же ее учитель знал о них, а значит, о гибели нескольких десятков тысяч человек она узнает так же моментально. Об их ужасе и боли, но в еще больших объемах. Их страх уже разъедал ее щит, что был выставлен в надежде приглушить все те чувства, что она боялась почувствовать. Тела тех, кто погибал от выстрелов танков, и выстрелов клонов, что прошли через образовавшиеся дыры меж щитов, оказывались под ногами бегущих сзади людей, которые даже не думали останавливаться, а просто бежали вперед по трупам своих союзников. Но все это было прекращено в тот самый миг, как фрегат длиною почти в девятьсот метров и шириной в полкилометра упал в нескольких километрах от базы, и с жутким треском, разрывая грунт, и начиная медленно разворачиваться, покатился в сторону крепости и солдат, что с одной стороны были зажаты пламенем, а с другой рядами противника, что, не переставая, вел огонь. Учитель как-то незаметно вырос за ее спиной, положив руку на ее плечо, и укрыл в коконе силы, укрывая от того хаоса, что разразился в пространстве силы. Все словно бы в замедленной съемке наблюдали за тем, как машина, разваливаясь на части, приближается к базе, а после сминает ее, как и всех тех, кто был в конце бегущих, а после происходит страшной силы взрыв. Взрыв, что превратился в геенну огненную, обратив мирную, зеленую долину в чистилище, о котором было как-то упомянуто в древних письменах, что попались на глаза маленькой тогруте, что тогда была еще юнлингом.

-Щиты на полную! — голос учителя был почти полностью заглушен взрывом, а вспышка больно резанула глаза, которые все же успели прикрыть защитными очками.

Пламя потекло во все стороны, сжигая все на своем пути. Асока стояла в первых рядах, вместе с учителем, что теперь уже крепко держал ее, не выпуская, приказывая смотреть на разворачивающиеся действо. Это было выше нее, но выбора не оставалось, она могла лишь стоять на месте, наблюдая за тем, что происходит. Видеть, как огонь просто пожирает тела, скрывая их за своей почти белой стеною пламени. Наблюдая за тем, как живые существа испаряются, столкнувшись с пламенем, что обращала в ничто органику, а метал, из которого были созданы дроиды, превращался в ручейки, что, впрочем, почти тут же исчезали из ее зоны видимости. И только страх, инстинктивный, животный, заставил ее забыть о том, что произошло на ее глазах, когда пламя приблизилось к щиту. Это были древние инстинкты, заложенные в любое живое существо при его рождении. Она боялась этого пламени, но не могла сдвинуться, сил уже не было, да и не смогла бы она вырваться из хватки учителя. Пламя накрыло щит, и поползло вверх, от чего сразу несколько генераторов начали истошно верещать о перенапряжении. Клоны только нервно переглянулись, понимая, что если генераторы не выдержат, то с ними будет то же самое, что произошло с защитниками младшего дома. Пламя полностью охватило купол энергии, и ушло дальше, сжигая все на своем пути.

-Теперь, нам осталось только ждать, — произнес Энакин, взглянув на генераторы. — Надеюсь, что пламя утихнет через десять минут, иначе...

Глава 9

'И о чем канцлер думает?!', — количество дек на ее столе даже и не думало уменьшаться, а наоборот, увеличивалось с каждым днем. — 'Я все понимаю — война, но нельзя же забывать и о людях!', — рука с силой ударила в стол, к несчастью стол оказался крепче нежной ручки, которая не раз удивляла многих, когда в ней оказывался бластер. Она ежедневно трудится над тем, чтобы помогать людям, а канцлер сводит всю ее работу на нет. Многие миры сейчас нуждаются в помощи от Республики, но они ее не получат, поскольку война тянет все соки из этой самой Республики. Она вытягивает все, что было когда-то у тебя в душе, лишая всякой опоры, показывая, сколь же несовершенен сенат, в котором все чаще и чаще стала проявляться коррупция. Она всегда была в этом сборище, иного слово не подобрать. Сенат — это болото, которое затягивает все дальше и дальше, но как бы парадоксально это не звучало, именно ради поддержания этого болота, она и воевала, как на арене самого сената, так и, иногда, на планетах. — 'Ничего, еще есть шанс, осталось только все правильно устроить...', — но, хотя в ее мыслях и пылал огонь, на сердце становилось неспокойно. Падме знала, что сейчас на фронте идут кровопролитные бои за каждую систему, да что там за систему, за каждую отдельно взятую планету, и тем, кто оказался меж этих жерновов, приходится в десятки раз труднее, чем тем, кто просто отдает все, что у него есть. — 'А ведь сейчас, наверняка, и Энакин где-то ведет бой...', — да, как бы ей не хотелось, чтобы муж был под боком, помогая переносить все то, что свалилось на нее в сенате, но это лишь мечты. Она ведет бой здесь, в центре Республики, а он на ее границах, прыгая в бессчётное количество сражений, а она даже не знает, что с ним, и как он. Тяжкий вздох вырвался из груди, когда звонок огласил ее кабинет. — 'Война войной, но каждый должен заниматься своими делами...'

...

Вот и все. Была армия, что превосходила их численно, и ее больше нет, а все благодаря сбитому фрегату. Щиты начали опускаться, на их счастье пожар утих, когда энергия в щитах еще была, и они остались живы, в отличии от десятков тысяч тех, кто оказался за пределами буквально стертой базы. Пламя пожрало все в округе на несколько десятков километров, кроме того маленького кусочка, что был прикрыт щитами, а потому, сейчас его взору предстала безжизненная, выжженная дотла пустыня. О да, это была пустыня, но она не была похожа на столь знакомую пустыню на Татуине. Нет, это место не было похоже хоть на что-нибудь из того, что он видел до этого. Хотя нет, он видел подобное лишь, при уничтожении среднего дома, когда весь город был обращен в огромный костер, где заживо сгорали тысячи жизней. Здесь все было похоже, но одновременно и по-другому. Но, хотя все было иначе, ощущения в силе были схожи.

-Рекс, огонь не добрался до зоны высадки? — земля под ногами была усеяна прахом и золой, где-то иногда еще были видны остывающие лужицы металла.

-Нет, — клон тоже с отвращением осматривал открывшуюся картину. — Так же я получил сообщение, что высадились остатки наших сил.

-Что с кораблями? — потеря 'Сокрушителя', это серьезный удар, по тем планам, что у него уже были готовы.

-Отошли назад, всех прикрыл 'Осажденный', его щиты выдержали, но требуют перезарядки, — клон скосил взгляд на юную тогруту, которая шла, словно бы на автомате, смотря вперед невидящим взором, и одной рукой держась за пояс учителя. — Сэр, с ней все в порядке?

-Оставь ее, Рекс, — Энакин мог лишь слегка приобнять девочку, вдыхая в нее поток силы, чтобы слегка привести в порядок. — Сейчас Асоке лучше всего самой все понять, обдумать и решить...

-Сэр, не кажется ли вам, что это, слегка... жестоко, — клон знал, что влезает не в свое дело, но он ничего не мог с собою поделать, ведь ему нравилось наблюдать за изменениями, что породила в его командире эта связь, а так же, чего греха таить симпатизировал тогруте.

-В этом ты прав, Рекс, — Энакин мог лишь вздохнуть, мысленно покрывая себя всеми известными ему проклятиями, — но я не хочу видеть, как она погибнет в бою, — похоже, эти слова все же долетели до разума девочки, ведь она подняла свою голову, и взглянула на учителя. — Иначе бы я не заставлял тебя проходить через все это, — Асока могла лишь грустно улыбнуться, после чего она вновь зарылась взглядом в то, что совсем недавно представляло из себя зеленую долину.

Энакин мог лишь с грустью наблюдать за тем, что творилось с его падаваном, и чувствовать, как что-то трудноуловимое покидает ее. Он мог лишь смотреть и с грустью вспоминать все то, что выпало на его долю, сравнивая, и понимая, что все то, что он сейчас делает, необычайно сильно и больно может ранить душу девочки. До полного установления связи было еще далеко, но даже сейчас Энакин мог ощущать ту рану, что сегодня была нанесена Асоке. Он не знал, закроется ли когда-нибудь она, или, как и его, будет болеть все время, иногда всплывая в кошмарах, но мог с уверенностью сказать, больше он не хочет видеть Асоку в подобном состоянии. Но, как всегда это пресловутое 'но', он не мог вытащить ее с планеты, даже если и хотел. Нет, конечно, он мог это сделать, но тогда это было бы еще более жестоко, чем то, через что ей еще предстояло пройти, и девочка бы просто не выдержала. Скайуокер ожидал многого, после того, на что он силой заставил смотреть тогруту, но не ожидал, что она будет, словно слепая идти за ним, держась за его пояс. Истерика, потеря сознания, нервный срыв, обвинения, и, возможно, нападения. Он был готов ко всему из этого, даже если бы все это было бы сразу, но не был готов к тому, что произошло. Асока до конца не ощущалась в поле силы, в котором они пребывали, словно бы она старалась сбежать отсюда, убежать как можно дальше. Что ж, единственное, что на это он мог сказать, созерцая несколько нерасплавленных каркасов от артиллерии:

-Помни, что ты выбрала шагать вперед, так не смей же сворачивать с выбранного пути...

...

-Дела наши плачевны, — магистр Кеноби с трудом удерживал равновесие на мостике крейсера, что был готов развалиться в любую секунду. Судно, что могло держать на себе сконцентрированный огонь многих кораблей, сейчас было почти полностью уничтожено, под многочасовым обстрелом десятков кораблей. Астероиды, что окружали корабль, пробивали его обшивку во многих местах, делая его похожим на дуршлаг. Ангара уже не было, как и нескольких стыковочных отсеков тоже. Командный мостик истребителей отвалился, точнее сказать был оторван после столкновения. Лишь благодаря тому, что главный реактор был еще цел, корабль продолжал функционировать, и даже мог отстреливаться. Несколько тяжелых турболазерных установок уже молчали, но техники старались привести их в боеспособное состояние, пока противник готовился к новому удару. — Не знаю, почему мы еще живы.

-Везение, возможно?.. — Луминара Андули была пристегнута к креслу, и, можно сказать, висела на ремнях. После нескольких последовательных нападений, и отбитых атак десанта дроидов, она уже не могла стоять, а лишь сидеть, и молча взирать на творившийся хаос. — Должна признать, что адмирала здесь не хватает...

-Здесь не хватает Энакина,... — как не было тяжело признавать это магистру, но так оно и было на самом деле. Сейчас голова его ученика была бы очень кстати рядом. — 'Главное чтобы и тело тут же было, одной головы мне мало...', — мысли путались, было сложно держать себя в руках. — В начале всей этой заварушки я был, как-то, посвежее...

-Что с остальными кораблями? — Луминара уже не могла даже взглянуть на данные, что были совсем рядом с ней. Силы оставили ее тело.

-Каким-то чудом, мы потеряли только три крейсера, когда они лишились авианосца и трех фрегатов, — Оби-Ван и сам не мог поверить в происходящие, ведь их должны были смять уже давно, но удача была, пока что, на их стороне.

-Хорошо, что здесь нет моего падавана,... — в последние несколько часов мысли Луминары Андули все чаще возвращались к ее ученице, что сейчас должна была быть в храме, на Корусанте. — Не стоит ей видеть все то, что творится здесь.

-Баррисс уже не маленькая девочка, — заметил Оби-Ван, помогая женщине сесть поудобней. — К тому же, она всего на два года младше Энакина, — Оби-Ван давно ни с кем не разговаривал о других падаванах, обычно все интересовались только Скайуокером.

-Эх, это так, конечно, но... — вздох облегчения вырвался из груди, которая болела из-за ремней, что сдавливали ее все время боя, который длился несколько часов, — иногда мне кажется, что она по-прежнему все та же наивная, маленькая девочка. Она многое умеет, но я все равно переживаю за нее, — Луминара не могла понять, почему ее потянуло на откровение, но сейчас она не собиралась думать на эту тему. — К тому же, Магистр Кеноби, ваш ученик уже стал рыцарем, а Баррисс предстоит еще многому научиться...

-Энакину тоже предстоит многое познать, — заметил Кеноби, позволяя себе на миг расслабиться, присев на холодный пол. — Хотя он уже и повзрослел, но я все так же иногда вижу в нем того мальчика, с которым впервые встретился на Татуине.

-Тяжелее всего отпустить ученика, Оби-Ван, — Луминара не могла понять, с чего она позволяет себе так фамильярничать, но сейчас ей было уже все равно, больно сильно она устала. — Я готова была спокойно идти в бой, зная, что он прикрывает мою спину, когда он еще был падаваном, а теперь, когда он стал рыцарем, и подавно...

-Однако, это по-прежнему не мешает ему совершать идиотские поступки, — магистр усмехнулся в усы, вспоминая некоторые их проделок своего ученика. — А за некоторые, ему стоит выслушать наставления еще раз.

-Не стоит, Оби-Ван, — весь совет тщательно следил за взрослением молодого Скайуокера, и Луминара об этом знала, она и сама иногда издалека наблюдала за молодым джедаем, что прокладывал свой путь по тропе, который для одних был тяжел, другие же считали его ошибочным, и пали во тьму, но все же, благодаря наставникам, что посвящали себя обучению почти все падаваны в конечном итоге становились рыцарями, и уже сами брались за обучение. — Это его лишь разозлит, — Андули не могла принять того факта, что такой сильный джедай, как Энакин Скайуокер может так легко разозлится, и поддаться эмоциям, хотя в большинстве своем он их контролировал, но все же случались моменты, когда юный джедай шел у них на поводу. — К тому же, он уже и сам стал наставником, так что он очень многое осознает, в процессе обучения.

-Так-то оно, конечно, так, но все же я переживаю за него, — Кеноби взглянул на данные, что появились на компьютере и понял, что время отдыха закончилось. — Прошу прощения, магистр, но боюсь, что наш короткий перерыв только что подошел к концу, — дроиды, видимо, сменились, отправив старую смену на подзарядку.

...

То, что ощущалось в силе, Асока не могла осознать до конца, и это сводило ее с ума. Тот вихрь, что разразился в силе, был столь огромен, что пожирал все. Пламя, да оно было ничтожно мало, по сравнению с этим водоворотом, что засасывал в себя, и юная тогрута не знала, как же противостоять всему тому, что творилось сейчас на планете. Все было объято чувством смерти. На Кристофсисе она этого так ярко не ощущала, но сейчас, здесь, все это обрушилось на нее, словно водопад холодной воды, вот только закричать она не могла, все силы уходили на то, чтобы оставаться в сознании, и словно слепой, идти за своим учителем, за чей пояс она сейчас держалась. Как это возможно?! Как возможно все творящиеся здесь?! Как могло произойти нечто подобное?! Как, как, как?! Эти вопросы уже успели образовать настоящую плотину в ее мыслях, вызывая желание убежать куда-то туда, где она по-прежнему маленькая девочка, которая верит в джедаев, и знает, что они могут решить любую проблему. Она хотела убежать, скрыться, но слова, что были сказаны ее учителем, невольно поднимали в ее памяти, ее же собственный голос, что произносил короткую фразу, завершившую весь поток ее мыслей, и вылившийся в желание идти до конца. Лишь это останавливало ее сейчас. Лишь это не давало маленькой девочке, что невольно оказалась втянута в войну, пытаться пересилить себя, и взглянуть на мир широко раскрытыми глазами. Было еще много чего, что разрывало ее разум на части, но одно воспоминание все же выделялось на этом фоне.