О демонах и мечах

Постепенно работа захватила его, и он перестал обращать внимание на время. Он закончил примерно на две трети, когда Шут взревел на одной ноте и забился в судорогах. Он злорадно ухмыльнулся, когда, словно в ответ, башня задрожала. Произошедшее дальше стало неожиданностью для всех.

Чтобы не делал Шут, эффект оно имело в самом прямом смысле потрясающий. В центре зала, где находился маленькое углубление, теперь наполненное кровью, словно разорвалась бомба, разбросав всех вокруг, кроме Шута и него самого; сам Данте лишь ощутил мощный порыв ветра, не больше. Демона же в буквальном смысле начало ломать, словно игрушку в невидимых руках. Вместе с этим, приподнятая площадка, на которой он находился, затрещала, покрываясь сетью тонких разломов. Быстро расширяясь, они становились канавками, по которым что-то потекло.

Данте присмотрелся. Это оказалась кровь, та самая, которая была в обилии пролита ещё совсем недавно. Он помнил своё мимолётное удивление, вызванное тем, что на белоснежном полу не осталось ни единой капли; как оказывается, она никуда не исчезала, всё это время находясь внутри площадки.

Треск всё прибавлял в громкости, становясь оглушительным грохотом. Площадка уже ходила ходуном, и Данте видел, как Иссей неуклюже поднимался после жёсткой посадки. Шут, отошедший от каких бы то ни было побочных эффектов заклинания, вытянул меч из живота и откинул его в сторону. Выпрямившись со второй попытки, он засмеялся надломленным голосом безумца:

— Хаос грядёт! Мир переродится в купели нечестивого огня! — выстрелившая вверх платформа заглушила крики, унося Шута к вершине.

Всего этого Данте не слышал. Подчинённые демоны, захваченные бушующими волнами магии, застыли истуканами. Данте разорвал оставшиеся связи одним рывком и, прижав Леди к себе, устремился вперёд, спрыгивая с платформы. Куда бы сейчас ни собирался Шут, им явно было не по пути.

Краем глаза он засёк сползавшее с другой стены тело Вергилия в опасной близости к разлому. Будь у него возможность, Данте бы захватил и его, но он находился слишком далеко и руки были заняты. Сбежав по вертикальной стене с лёгкостью, вызвавшей бы зависть у самых лучших гимнастов, он приземлился на долгожданную землю. Осторожно уложив девушку, Данте ещё успел заметить Иссея, зависшего в воздухе на чёрт знает откуда вылезших кожистых крыльях. Почувствовав его, тот оглянулся, и на мгновение их взгляды пересеклись.

И затем, Иссей хлопнул крыльями и полетел вверх.

Стоя в иссечённом трещинами заклинательном зале над телом девушки, разминувшейся со смертью на считанные миллиметры, он провожал глазами человека, который мог бы стать ему другом, и думал, что этот день определённо войдёт в число самых паскудных дней его жизни.

* * *

Леди была в ярости.

— Нужно идти за ним, пока он не восстановился!

— Нужно. Но ты дальше не пойдёшь.

Если бы взглядом можно было убивать, Данте бы умер в страшных муках на этом самом месте.

Она очнулась вскоре после прошедших событий, сонная и не понимающая, как здесь оказалась. Как она сказала, ей просто захотелось спать.

Хорошо, что этот Аркам не стал пытаться захватить её силой, мрачно подумал Данте. Леди, будучи обычным человеком, была перед ним абсолютно беззащитна. Магу ничего не стоило послать за ней подручных, виденных им в зале — одного-двух вполне хватило бы для выполнения задачи. К счастью, он выбрал более мирный вариант.

Оптимистичная его часть хотела верить в отцовские чувства. Практичность подсказывала, что он, скорее всего, опасался привлечь лишнее внимание.

— Ты не смеешь мне приказывать! Это моё дело, куда мне идти!

Данте уже жалел, что рассказал ей, путь и с купюрами, о происшедшем. Узнав, что отец не только остался в живых, но ещё и чуть не принёс её в жертву своим амбициям, как мать, она была в бешенстве. Данте едва смог уговорить её не мчаться в погоню очертя голову, а хотя бы остыть и продумать будущие действия. Впрочем, это не особенно повлияло на конечный результат.

— Слушай, я не лезу в твои дела, но я могу отличить желание мести от самоубийства. Он сейчас он уже на вершине башни, на полпути к снятию замка. Даже если мы будем бежать за ним на пределе, то догнать уже всё равно не сможем. Тем более, что путь наверх не вымощен жёлтым кирпичом, нам придётся туда прорываться.

— Ты не можешь этого знать!

— Как раз я могу! — он тоже начинал заводиться.

— Да неужели? Откуда тебе знать, ты всего лишь демон!

Данте скрипнул зубами. Леди не знала об его отце, и говорить ей он не собирался. Он зашёл с другой позиции:

— Он мог навесить на тебя всё, что угодно. Сейчас ты проснулась, но потом неизвестно, что может с тобой случится. Тебе нужно уйти отсюда и найти приличного мага, способного тебе помочь.

— Зачем ему меня заколдовывать, если он хотел меня убить? — логично возразила Леди. По крайней мере, она успокоилась достаточно, чтобы заметить несостыковку. Как не вовремя. — И, кроме того, чтобы выйти, нужно будет спускаться. Ты уверен, что внизу не осталось демонов? Какая разница, куда идти, если демоны есть везде?

— Ну хорошо, тогда просто останься здесь. Защита частично обесточена, но ещё на месте. Этого будет достаточно, чтобы отогнать всякую мелочь.

— Нет! Я должна отомстить!

Данте с силой выдохнул.

— Слушай, я боюсь за тебя, ясно? — применил он последний аргумент. — Ты всего лишь человек, и...

— Да, я человек! — рявкнула Леди. — Хочешь сказать, это делает меня хуже тебя?! Да, я не выживу, если мне выстрелить в голову, но это не значит, что мне нужно забиться в угол и дрожать! Думаешь, я не видела, как ты постоянно лез на рожон, чтобы меня не зацепили?! Не смей меня оберегать, ясно?!! Я могу сделать это сама! Я всегда делала это сама!! И в помощи демона я не нуждаюсь!

Данте сдержал себя лишь огромным усилием воли. Если сейчас они начнут выяснять отношения, то ни к чему хорошему это не приведёт. Они оба не в себе, и ссора легко может привести к тому, что Леди отправится искать отца сама, в одиночку. Как бы Данте не был против идеи оставлять её в настолько опасном месте, такая альтернатива выглядела ещё хуже.

Какой-то момент Данте на полном серьёзе рассматривал возможность просто связать упёршуюся девчонку, но вспомнил, что не захватил верёвки: он выходил в спешке, и, к тому же, в тех руинах, которые остались от его дома после появления демонов, искать что-то можно было очень долго.

— Хорошо, мы пойдём за ним, — неохотно согласился он. — Проверь амуницию. После всего этого демоны сдуреют окончательно, надо быть начеку. Если я скажу тебе бежать, ты не зеваешь, а драпаешь туда, куда скажут. Если я тебя не нагоню, найдёшь это место и отсидишься здесь до конца. — Он сделал паузу, стараясь подчеркнуть важность следующих слов. — Запомни. Это не песочница и одним фингалом ты не отделаешься. Сильные демоны чихать хотели на твои пули. По возможности вообще держись подальше и не стреляй, пока не подберутся вплотную — сколько демонов нам встретится, никто не знает. Сколько ракет у тебя осталось?

— Две.

— Будешь стрелять только по команде, — Леди сердито блеснула глазами, но промолчала. Иллюзий относительно успешности своего выживания в одиночку она, похоже, не испытывала.

До сего момента, их путешествие в глубины осколка демонического измерения шло не так уж и плохо. Более того, нападали на них гораздо реже, чем он мог ожидать, исходя из размеров башни и ощущений на грани чувствительности. Леди даже начала испытывать пренебрежение к их противникам. Но теперь ситуация отчётливо изменилась. Данте не знал, что должно было сделать заклинание Аркама кроме открытия прохода в демонический мир — или пространственный карман, как говорил их переменчивый союзник, — но он чувствовал, как его нити проникают в самые основы башни, что-то в них меняя. При этом, процесс прошёл явно не как задумывалось. Речь даже не о порождённом больным воображением мага спектакле; он не верил, что правильно сработавшее заклинание должно порождать такие порывы магии под конец, не говоря уже о полуразрушенном состоянии заклинательного зала. Что-то пошло не так, но что?

— Готова?

Леди, закончившая деловито проверять вооружение, кивнула.

— Вперёд. И помни — если я скажу уходить, ты уходишь. Ясно?

— Я помню, — раздражённо ответила она.

Данте оглянулся напоследок, проверил посадку меча за плечом и подошёл к двери. Вспомнив, как открывал её совсем недавно, меньше часа назад, он невесело хмыкнул. Изначально, чтобы открыть её изнутри, нужен был тот камень, который он разыскивал чуть ли не по всей башне. Даже подходящее по очертаниям место есть. Но камень он отдал и Иссей уже должен быть достаточно далеко отсюда, если вообще испытывал желание его вернуть.

Сейчас же стальная стена, служившая в качестве замка, вышла из строя и только беспомощно жужжала, пытаясь вставить погнутую дверь на место. Не мудрствуя лукаво, Данте наполнил клинок силой и рубанул непослушный металл, прорезая новый вход. Раньше у него не вышло бы такого трюка, но раньше и защита на дверях была совсем не такой дырявой.

— После вас, — он отвесил поклон. Прямо за дверью он всё равно никого не чувствовал, так что можно было подурачиться.

— Спасибо, — пробурчала Леди. Дуется. Это пройдёт. Лишь бы она осталась жива после всей этой заварушки. После, она сможет злиться сколько душе угодно.

Проводив её заинтересованным взглядом, — всё-таки занятия акробатикой творят чудеса с женским телом, — он шагнул навстречу новой цели.

Глава 8

Вывалившись в коридор, я наконец перевёл дыхание. Погоня далась нелегко: сквозь последние метры приходилось протискиваться, рассчитывая не на скорость полёта, а на увёртливость и огневую мощь. Фактически, путь вперёд мне пришлось проплавлять, так как мчащаяся вверх платформа примыкала слишком тесно к стенам. Представ перед слишком устойчивыми породами, не сразу поддавшимися температуре, у меня не осталось другого выхода, кроме как пробивать дыру в стене и надеяться, что за ней окажется проход.

Повезло.

— Это было близко, — я с трудом переводил дыхание. Свои новые пределы выносливости я до сих пор не знал, но от пережитого сердце билось как сумасшедшее.

— Ничего бы с тобой не случилось, — фыркнул Драйг. Ему-то говорить легко, конечно. Дракону судьба комара, прибитого ловким броском тапка, не грозила.

— Да ладно, дай мне уже покоя от всего этого!

— Чего? — делано удивился он.

— Вот этого твоего снобизма! Я же уже извинился перед тобой, что тебе ещё надо? Ну ляпнул, не подумав, и теперь обязательно надо издеваться?

— Хорошая причина наконец озаботиться этим полезным процессом.

Тьфу, старпёр.

— Теперь только попроси у меня о чём-нибудь, партнёр, — язвительно хмыкнул дракон.

По-моему, он получал от всего этого искреннее удовольствие.

Сейчас, находясь в относительной безопасности, можно подвести краткие итоги. Несмотря на то, что Аркам всё-таки сумел выскользнуть, дело сделано и проход в другой мир скоро должен открыться.

Жаль, что так получилось с Данте — его последний взгляд однозначно говорил, что в следующий раз мы встретимся врагами. Охотник умел расположить к себе с первых минут знакомства, и очень быстро я обнаружил, что воспринимаю его как отличного парня. Но, несмотря на его добродушие, не думаю, что он сможет меня простить за сделанное в заклинательном зале. О чём говорить, я и сам не до конца отошёл от этого.

Казалось бы, хороший человек хорош тем, что совершает хорошие поступки. Я привык думать о себе именно так. Я спас Асию, выручил Кибу, помог Конеко и Акено наладить отношения в семье и, конечно, сражался за Риас с Фенексом. Бригада Хаоса тоже не давала повода для размышлений о своём месте в мире — если видишь кого-то из Бригады, убей его, пока он не убил тебя.

Здесь всё было совсем иначе. С первых секунд никто не прикрывал спину, не стоял рядом с лечащими заклинаниями, не готовился сменить на передовой. Я был совсем один. И я сомневался.

Зная мои обстоятельства, одобрили бы моё решение друзья? Смогли бы понять? Мне оставалось только надеяться. Грань, отделяющая подлеца от хорошего парня, оказалась гораздо ближе, чем я ожидал. Я до сих пор не мог уложить в сознании мысль, что опоздай я с вмешательством хотя бы на секунду, и Леди умерла бы на алтаре гордыни её отца.

С одной стороны, я опасался нарушить ход церемонии. В конце концов, в магии я не разбираюсь ни на йоту, и все эти торжественные выкрики Аркама могли быть реальными элементами ритуала, позволяющими открыть врата на ту сторону. Сомнительно, крайне сомнительно, но рисковать не хотелось. С другой стороны, понимание того, что её жизнь может окончиться в любую секунду, и в этом буду виноват только, так как не вступился вовремя и допустил ошибку, было опустошающим. Спокойно усидеть на месте мне помогал только Драйг, терпеливо повторяющий, что ещё не время, и что он следит за процессом.

Не знаю, что бы я делал, если бы он ошибся. Одна мысль об этом вызывает стыд вместе с неудержимой яростью.

Тем не менее, победителей не судят.

Наверное, это какие-то неправильные победители, подумалось мне. Или неправильно постоянно спрашивать себя, что могло случиться, если бы всё прошло иначе.

— Хватит утопать в пессимизме, партнёр. Если ты продолжишь, я не выдержу и сам вызову тебя сюда для вдумчивого разговора о бойцовском духе, — прорычал дракон.

— Отстань. У меня отходняк, — пробурчал я. Вес чуть не утраченной невинной жизни казался невыносимым.

— Это не отходняк! — резко припечатал дракон. — Я видел отходняки, партнёр, и твоё нытьё рядом с ними, что дождевой червь рядом с Офис. Эта разъедающая умы мерзость, которую вы называете гуманизмом, превратила тех, кто возвёл Вавилонскую башню, в стадо овец! Если раньше смерть от руки человека была если не достойной, то приемлемой, то после Просвещения ваша раса превратилась в посмешище. Только маги помнят старые времена, но с тех пор почти все они переродились в демонов, за исключением сильнейших, и уже не люди. Учти, партнёр, — перешёл он на убийственный шёпот. — Если ты и дальше собираешься позорить имя носителя красной перчатки, я приму меры. Я вытрясу из тебя ту пакость, которую вы называете цивилизованностью, и ты на своём примере узнаёшь, что значило быть воином Тёмных веков. Ясно?

Я сглотнул.

— Предельно.

Можно было возразить, что Драйг ошибается. Догадаться, по какой шкале красный дракон будет измерять достоинство расы, легко. Но ведь мир людей живёт совсем по иным законам.

Даже если взглянуть с чисто технологической точки зрения, люди далеко продвинулись вперёд. Например, в те дремучие времена не было атомных бомб, способных уничтожать города, на долгие годы отравляя землю радиоактивностью. Не было больниц и врачей, вытаскивающих людей почти с того света. Да что там, игровых автоматов, и тех не было.

Но, в каком-то смысле, Драйг был прав. Со своей, очень своеобразной, точки зрения, начисто состоящей из философии естественного отбора. По его мнению, если ты не можешь постоять за себя, то твоё существование бессмысленно.