Она невесело улыбнулась:
— Ты, может, и да.
Данстен эль Гроув повернул голову и посмотрел в ее печальные глаза. Он знал, о чем она думает.
— Время еще не пришло, Стефания,— твердо сказал герцог.— Твой внук станет достойным королем, но... Не сейчас. Рано. Не для него, для Геона. Пусть Мэйнард тешит себя иллюзией твоей слабости! Она еще сыграет нам на руку, поверь.
Ее величество покорно вздохнула. Они говорили о коронации Рауля много раз, и верховный маг всегда высказывался против. Прав ли он был? Кто знает. Но она верила ему, и не было еще случая, чтобы ей пришлось пожалеть об этом.
— Я старая развалина, Данстен,— тихо пробормотала Стефания, закрывая глаза.— Мне не угнаться за Мэйнардом, даже если ты будешь рядом. И сейчас, когда моя страна нуждается во мне, я уже ничего не могу ей дать.
Лицо верховного мага посерьезнело. Всем корпусом повернувшись к королеве, он взял ее за подбородок и заставил посмотреть на себя.
— Ты дала Геону достаточно,— отрезал герцог.— И отдала — тоже. Он никогда этого не забудет, а при случае, уж будь уверена, еще и другим напомнит, если понадобится!.. Ты просто устала, душа моя. Это всё жара и бессонница. Давай-ка устроим тебя поудобнее...
Не обращая внимания на ее вялые протесты, он умело взбил смявшиеся подушки и, уложив королеву, как укладывают ребенка, вытянулся поверх одеяла рядом с ней.
— 'Развалина',— ворчливым басом передразнил герцог, вспомнив ее недавние слова.— А я тогда кто, позвольте спросить? Я ведь вас на три года старше, ваше величество!
Стефания Первая улыбнулась. И вновь закрыв глаза, положила голову ему на плечо. Мягкая курчавая борода мага щекотала висок, а высокий воротник черного камзола знакомо пах свечным воском, сандаловым маслом и жженой бумагой. Эти запахи всегда успокаивали ее, окутывая теплым, уютным облаком,вселяя уверенность, что всё наладится, всё будет хорошо — так или иначе. И пускай за окном зреет буря, а в дверь уже стучится кованой перчаткой незваный гость...
'Обойдется,— думала Стефания, засыпая.— Бывало и хуже. Даже если дойдет до войны, одну ведь мы как-то пережили? Так милостью богов переживем и вторую'.
Глава X
Прохлада, дарованная столице внезапным ливнем, оказалась лишь короткой передышкой. Не прошло и пары дней, как солнце засияло в раскаленном добела небе с удвоенной силой, а по не успевшей вдосталь напиться земле вновь поползли сухие, неровные трещины. Мидлхейм задыхался в кольце крепостных стен, прятался за ставнями, выгибался под безжалостными лучами каменной чешуей горячих мостовых, ожидая вечера, — но тот не приносил облегчения. Зной спадал, уходя за горизонт вместе с солнцем, а духота оставалась. Над мерцающими серебристой, словно выгоревшей лазурью куполами храмов дрожало мутное сизое марево. Пожухла, бессильно повиснув, листва парковых деревьев, поблекли цветочные клумбы, умолкли фонтаны. Даже море прогрелось за первый летний месяц настолько, что его соленые волны все больше напоминали уже не парное, а кипяченое молоко.
Что уж говорить об искусственных прудах?.. Они цвели, несмотря на все усилия садовников, мутнели и один за другим превращались в зловонные лужи. Не спасали даже густые, нависающие сверху кроны — а уж там, где на густоту нечего было даже надеяться, и вовсе оставалось только махнуть рукой.
— До самой осени,— забывшись, протянул Нейлар эль Хаарт, стоя на берегу еще недавно такого чистого и славного пруда. Сколько сил он в него вложил! И всё впустую.
— Значит, сегодня тоже не будем купаться?— голос младшего брата был полон грусти. Он спрыгнул со скамеечки и, подойдя к Нейлу, взял его за руку. Прижался на миг упругой, прохладной щекой и, вскинув глаза вверх, повторил:— Не будем, да? Совсем?
Нейл покачал головой. Ему было жаль изнывающего от жары и скуки братца. Себя тоже, но стоило признать, что Мелвину, с утра до вечера запертому в четырех стенах, приходилось совсем несладко. И даже вечером мальчишке некуда было себя деть. 'Купаться'... Разве тут искупаешься? Вот если бы в море! Говорят, оно сейчас тоже теплое до отвращения, не разберешь, где вода, где воздух, но всё же оно не пахнет гнилью. И мошкара над ним не вьется, уж верно. Нейл, прикрыв глаза, вспомнил брызги холодной пены, летящие в лицо, острые прибрежные камни, бирюзовые языки волн, лижущих берег... Нет, так еще хуже. Всё равно о том, чтобы спуститься к воде, и думать нечего — в бухте сейчас полно народу. 'А ночью будет еще больше,— с сожалением понял он.— Не то что Мелвину, и мне туда лучше не соваться'. Он натянул на лицо улыбку и посмотрел на брата:
— Ну, не кисни. Вот жара скоро спадет...
Фразу Нейл не закончил. Врать было стыдно и противно. Прогнозы на лето были неутешительные, все опасались засухи, неурожая, и чем сильнее палило солнце, тем ясней становилось — когда ударят холода, Геону придется туго. Уже сейчас горела в полях пшеница, мелели реки, а ведь еще только конец июня! Что же будет дальше? Хорошо, если летние грозы, подумал Нейл и, щурясь, посмотрел на небо. Оно было больное, вспухшее, оранжево-красное и без единого облачка. Вечер. А душно, как в полдень! Хоть вовсе не одевайся, какой смысл, если все равно через пять минут будешь мокрым как мышь?.. 'Дождя бы,— про себя вздохнул молодой человек, бездумно ероша мягкие волосы на макушке прильнувшего к нему брата.— Хоть короткого, хоть разок, как тогда, после парада!' Он вздохнул. На это надеялись все, но с тех пор прошел уже почти месяц, а на алчущую землю так и не упало ни одной живительной капли.
— Пойдем в дом, Мелвин.
— Зачем? Там нечем дышать.
— Зато тут есть, чем,— обронил, морщась, старший брат. Что за пакость эти гниющие водоросли!..— Пойдем. А то хочешь, я натяну на веранде гамак? Поспишь перед ужином.
Мелвин задумался. Качаться в гамаке он любил.
— Жарко...— с сомнением протянул мальчик. Нейл пожал плечами:
— Я сделаю тебе ветер. Как с моря. А?
Братец, расплывшись в улыбке, кивнул. Ветер с моря — это было совсем другое дело.
С веранды донеслись приглушенные голоса. Потом смех Мелвина. Сидящая у распахнутого окна за бюваром в малой гостиной герцогиня, отвлекшись, посмотрела на небо. Закат. Наконец-то кончился этот день. Почти кончился. Она бросила взгляд на часы в углу комнаты — скоро подавать ужин, который, разумеется, всё равно никто не станет есть. 'Что творится с погодой?— подумала Вивиан эль Хаарт, прикладывая измятый платочек сначала к одному виску, потом ко второму.— Такая духота, и солнце как с цепи сорвалось'. Она покачала головой и, вновь посмотрев на часы, вернулась к недописанному письму. Перечитала с самого начала, опустила кончик пера в чернильницу, добавила еще несколько строчек и, подписавшись, посыпала лист песком. Пока чернила сохли, герцогиня открыла ящичек с сургучными стержнями. Вынула один, начатый, придвинула поближе свечу и, привычно потянувшись за печатью, досадливо поморщилась.
— Совсем забыла,— обронила она, поднимаясь. Печать еще утром забрал муж: была последняя суббота месяца, день, когда управляющие приезжали из имений, дабы отчитаться герцогу о положении дел, получить жалование себе и помощникам, решить насущные вопросы, требовавшие хозяйского вмешательства... И если бы речь шла только о семейных владениях эль Хаартов, то личная печать герцогини там не потребовалась бы. Но помимо них существовало еще кое-что, пока принадлежавшее Вивиан: небольшая усадьба на юге, мельница да пятьдесят акров плодородной земли, наследство, оставшееся Нейлу от его отца. По условиям завещания, усадьба переходила к сыну либо по достижении им двадцатилетнего возраста, либо по случаю его женитьбы, так что пока всеми делами занималась Вивиан. Точнее — ее нынешний супруг, по ее же личной просьбе.
Стрелки часов показывали без четверти восемь. И Мелвин на веранде, значит, последний из управляющих уже уехал, больше герцог никого не ждет. Ее светлость, оправив неприятно липнущее к телу платье, вышла из гостиной и спустилась вниз, в библиотеку. В своем рабочем кабинете Кендал эль Хаарт принимал разве что графа Рексфорда, и то по особым случаям, посторонним туда ходу не было. А в библиотеке имелся и письменный стол, и кресла — всё то, чего в 'домашней лаборатории' герцога отродясь не водилось... Герцогиня подошла к двери и негромко постучала.
— Входите!— донеслось из комнаты.
— Я не помешала?— спросила Вивиан, заглядывая внутрь. Муж, разбирающий за столом какие-то бумаги, отложил в сторону пенсне и улыбнулся:
— Нисколько. Что, уже ужин? Я не услышал гонга.
— Нет-нет,— она, шурша юбками, переступила через порог.— Еще рано, я только за печатью. Как наши дела, всё благополучно?
Герцог эль Хаарт, чуть помедлив с ответом, кивнул. И протягивая жене футляр, добавил:
— Но, боюсь, если так пойдет и дальше, засухи не избежать. Утес пока держится за счет горных источников, а вот из Дервуда и нижнего Россайна вести неутешительные. Уже два случая лесных пожаров, того и гляди торф гореть начнет. Пшеница ранняя в Россайне погибла вся... Нужен дождь. Мидлхейму хоть немного досталось, а дальше окраин уже второй месяц ничего.
— А искусственное орошение?— подумав, спросила она. Муж пожал плечами.
— Оно не всегда возможно, зато всегда накладно. Впрочем, если не останется ничего другого... — он, хмурясь, бросил мимолетный взгляд на бумаги.— Пока что будем надеяться на лучшее. Как бы то ни было, с голоду мы не умрем, и даже в случае неурожая вполне продержимся на прошлогодних запасах. Не волнуйся, дорогая. Тебе помочь с ужином?
— Не нужно,— отозвалась она, крутя в пальцах футляр с печатью.— Уж с парой подносов я и сама управлюсь. Кендал, ты сказал, отовсюду плохие новости? А Белая усадьба?
Она говорила о сыновнем наследстве. Мельница, пашни, затерянный в соснах маленький двухэтажный дом с резным крылечком, весь увитый охристо-зеленым ковром плюща — тихий, сонный уголок, который Вивиан покинула много лет назад, но который до сих пор иногда снился ей. Герцогиня ждала этих снов — теплых, подернутых золотисто-розовой дымкой летнего вечера, пахнущих сосновой смолой и медом, — и одновременно страшилась их. Они всегда возвращали ее в прошлое, воскрешая в памяти то, что ей так хотелось забыть...
Лицо женщины тронула тень. Светло-голубые глаза потемнели, как всегда случалось, стоило ей вспомнить о былом. Герцог, заметив это, сдвинул бумаги на край стола и поднялся.
— Не волнуйся,— с мягкой улыбкой повторил он, подойдя к жене и беря ее руки в свои.— Ну же, Вивиан... Предгорье выживет, оно всегда выживает, ты ведь знаешь! Дом, земля — всё в полном порядке, это подтверждают и бумаги, и управляющий.
Он помолчал и добавил:
— Кстати говоря, нелишне будет все-таки туда съездить. Не нам, так Нейлару. Он, как-никак, будущий хозяин Белой усадьбы, и сейчас как раз на каникулах.
Герцогиня подняла на супруга затуманенный взгляд. А потом, помедлив, кивнула.
— Наверное, ты прав. Нейлу уже скоро девятнадцать. Как летит время! — она, заставив себя улыбнуться, переменила тему:— Я написала госпоже Делани. Думаю, лучше нам действительно не найти, у нее просто невероятные рекомендации! Если она еще не связана обязательствами, и я не опоздала... Ты не против, чтобы она приступила к работе в ближайшие дни?
— Разумеется, нет,— герцог с сомнением оглянулся на стол и решил, что с оставшимися бумагами разберется после ужина.— Так тебе для этого нужна была печать?
Супруга кивнула.
— Тогда может начинать хоть завтра,— сказал герцог. — Мне уже самому любопытно взглянуть на это молодое дарование. Граф Бэнтон и, в особенности, графиня прожужжали мне об этой Делани все уши!
— Не только тебе,— теперь уже без всякого принуждения улыбнулась Вивиан.— Хотя ее успехи и впрямь производят впечатление. Письмо я отправлю завтра утром, и если госпожа Делани примет предложение, то мы с тобой сможем уехать через две недели со спокойной душой.
Герцогиня эль Хаарт, легким движением высвободившись из рук мужа, шагнула к двери и положила ладонь на ее гладкую бронзовую ручку.
— Мальчики на веранде, оба,— сказала она.— Если ты закончил на сегодня, можешь пока составить им компанию. А к ужину я вас позову.
Она вышла. Кендал, проводив жену долгим взглядом, медленно расстегнул жилет, стянул его с плеч и повесил на спинку кресла. Слишком жарко. Даже в рубашке, а тут еще этот плотный бархат... В конце концов, визитеров сегодня больше не ожидается. Герцог подошел к окну, отодвинул в сторону занавесь, распахнул створки и поморщился. Со стороны сада густо, удушающе тянуло гнилью. Что за лето! Он вспомнил отчеты управляющих и, нахмурившись, покачал головой.
Ужин прошел в молчании. Нейл больше ковырялся в своей тарелке, чем ел, и то и дело поглядывал на часы. К девяти обещал заехать Райан, старший сын магистра щита, — в последнее время не проходило и дня, чтобы щегольская двухместная коляска с гербом графа Рексфорда, покачнувшись на рессорах, не останавливалась у ворот. Райан, копия батюшки, только что светловолосый, в мать, без усов да повыше ростом, выпрыгивал из экипажа, перекидывался парой шуток с привратником и взбегал по ступеням дома эль Хаартов. Потом почтительно склонял голову перед герцогом, целовал руку герцогине, трепал по плечу млеющего Мелвина и утаскивал Нейла в город, то к себе, то к кому-нибудь из товарищей, а то и еще куда, где было шумно, весело, многолюдно, совсем не так, как дома. Сначала Нейл немного робел, но это быстро прошло: Райан держался так свободно, хохотал так заразительно, слушал так внимательно, что сын герцога и сам не заметил, когда стал считать его другом. Может, конечно, две недели — ничтожный срок, но Нейл об этом не особенно задумывался. Он был в восторге от Райана Рексфорда. И ему невероятно льстило, что этот без пяти минут выпускник, гордость курса, вот так вот запросто приятельствует с ним. К тому же, среди молодых магов столицы Райан пользовался большим уважением: к его мнению прислушивались, его общества искали, а те, кто был с ним на короткой ноге, пользовались неизменным успехом не только среди таких же юнцов, как Нейл, но и у их старших товарищей. Абы кого сын графа Рексфорда к себе не приближал, и это льстило вдвойне.
Кендал эль Хаарт, видя нетерпение старшего сына, усмехнулся про себя. В отличие от самого Нейла, причина внезапного дружелюбия Райана Рексфорда герцогу была хороша известна. И пусть Кендал до сих пор с изрядной долей скепсиса относился к затее магистра щита, но даже он не мог не признать тот факт, что с появлением Райана в жизни Нейла последний действительно стал поживее. И гораздо уверенней в себе. Айрон ведь говорил, что именно этого парню не хватает? Что же, прав он был или нет, покажет время. 'В любом случае, общение со сверстниками вне стен школы для Нейлара вряд ли будет лишним',— думал герцог, переводя взгляд на младшего отпрыска. Мелвин, всегда отличавшийся отменным аппетитом, в эту минуту протягивал матери опустевшую тарелку. Герцогиня с рассеянной полуулыбкой взяла ее и наполнила вновь — до самых краев. После чего, не глядя, придвинула поближе сахарницу и положила две ложки сахара в свой кофе. Хотя там и так было уже три.
