Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
4.
Я валяюсь на кровати, читаю про управление душами разумных существ, а маленький Долгаст лежит рядом, ухмыляется и пускает слюни. Нехалления спит с другой стороны от меня, она сильно устала от постоянного ухаживания за младенцем. Мы знаем, что еще неделя-другая и станет гораздо легче, но, пока легче не стало, и это знание не помогает.
Оказывается, душа разумного существа устроена не намного сложнее, чем у неразумного. Я проник в свою душу и внес в нее некоторые улучшения. Теперь я второй по силе маг в Средиземье, если считать только силу, скилл и запас маны, но не практический опыт. Моя прошлая жизнь научила меня тому, что опыт нельзя заменить ничем. Впрочем, опыт без силы тоже стоит немногого.
Я сделал в своей душе в точности те же изменения, что и в прошлый раз. К чему изобретать что-то новое, если к старому нет никаких претензий? Я ведь умер не из-за того, что моя защита была недостаточно сильной, а из-за того, что не понимал, что идеальной защиты не существует вообще.
Я обратился заклятиями познания к душе Долгаста и с удивлением понял, что он не более разумен, чем те существа, которые я создавал еще до того, как мои жизни разделились. Я сообщил это Уриэлю, он рассмеялся и сказал, что так и должно быть. Свойства разумности появляются в душах малышей в возрасте от полугода до двух лет, в зависимости от расы и индивидуальных особенностей. А пока все нормально.
Беспорядки в Аннуине прекратились. С появлением в столице восьми председателей разрозненные бойцы разных ковенов получили единое управление, и участь Синего Лосося была предрешена. Хазги и гномы давно покинули Аннуин и маги-предатели оставались единственным беспокоящим фактором, а когда их не стало, не стало и беспокойства.
Гней Рыболов объявил сбор ополчения и аннурский народ спешно вооружался. Цены на еду и на оружие взлетели вверх, золото подешевело, в общем, все, как всегда бывает перед войной. А то, что война близится, уже не вызывало сомнений.
Аннурский народ не знал, что ганнарский император уже приказал заготовить текст указа о "восстановлении единства несправедливо разделенных народов", а точнее, о вторжении в Аннур. Однако случилось так, что Гней Рыболов решил провести большие учения военно-воздушных сил, совмещенные с испытаниями зажигательного яйца феникса новой модели. В качестве полигона на сей раз выбрали не побережье Ледовитого океана, как обычно, а северный предел Могильных Пустошей. И в самом деле, почему бы не побомбить Могильники, если там все равно никто не живет? Ах, там появились ганнарские переселенцы? Какая жалость! Императору стоило бы предупредить короля, что он решил присоединить Пустоши к Империи. Кстати, по какому праву?
В общем, вторжение Ганнара так и не состоялось, а Пустоши не отошли к Ганнару целиком, а были поделены между Ганнаром и Аннуром в отношении два к одному. Император почти не торговался, он здраво рассудил, что если тот, с кем договариваешься, вот-вот столкнется с полномасштабной гражданской войной, не стоит относиться к договорам слишком серьезно. Я надеюсь, что император ошибается.
Улаган Быстроходный провозгласил себя джихангиром и объявил боевую готовность по всем улусам. На границе Аннура и Хазга наблюдалось необычное оживление — маги Синего Лосося в массовом порядке бежали на юго-восток, а маги Губительного Острова — на северо-запад. Синеплащная кавалерия Аннура выдвинула две дивизии на границу с Хазгом, пограничные стычки происходят каждый день. Синие плащи несут большие потери, но хазгские террористы теперь почти не появляются у трактов, ограничиваясь разорением отдаленных деревушек.
Ангмарские бароны, посовещавшись, решили, что голос куратора по справедливости должен быть ниже голоса барона. Кураторы упорно делают вид, что ничего не знают.
Серая Гавань все еще не платит налоги, хотя западный тракт теперь контролируется королевскими войсками на всем протяжении. Барон обещает отправить караван в сентябре.
Морийские гномы ввели на территорию Хазга ограниченный контингент в составе двух хирдов, усиленных бригадой тяжелых излучателей. Великий Король отправил Каменному Престолу гневное письмо, на которое не получил ответа. Аннурские драконы отрабатывают летные навыки над Морийскими горами, но похоже, что это не производит на гномов никакого впечатления.
В Хоббитании все спокойно, если не считать того, что торговля совсем захирела.
Вот такие дела творятся в Средиземье, а я сижу в маленьком уютном мирке, нянчу сына и изучаю магические трактаты. Жалко, что в прошлый раз я погиб.
5.
Я так и не закончил базовый курс высшей магии. Уриэль сказал, что я знаю достаточно, что то, что идет дальше в двух книгах, могло бы мне пригодиться, если бы моя помощь потребовалась для получения ключа силы майаров, а сейчас эти знания для меня совершенно бесполезны. Вместо этого Уриэль выдал мне третью книгу, подавляюще огромную, с внешне простым названием "первоосновы". Я попытался возразить, я сказал, что мне необходим курс традиционной боевой магии, но Уриэль сказал, чтобы я не говорил глупостей.
— Ты владеешь схоларностью, — сказал он, и еще у тебя есть глаз орла. За час ты можешь выучить сотню боевых заклинаний, этого хватит тебе для любого боя. К тому же, ты всегда можешь обойтись высшей магией, например, простейшим заклинанием дематериализации. Конечно, не стоит применять это заклинание без нужды, магам Средиземья незачем знать, что такое возможно, но на худой конец сгодится и это. А если ты не научишься создавать резервные копии, то, когда в дело вступят майары, все твои магические умения станут бесполезными.
— Ты думаешь, что майары выступят против нас? — с ужасом спросил я.
— Я уверен, — ответил Уриэль, — это вопрос времени. Ты заварил такую кашу, которой Средиземье не знало со времен Нуменора. Как только кто-нибудь из майаров поймет, какими знаниями мы с тобой обладаем, жди гостей.
Я не смел больше протестовать, и я открыл обложку гигантского фолианта. Оказывается, мир не исчерпывается объектами, душами объектов и элементалами. Существуют еще загадочные первоосновы, составляющие основу души любого объекта, неважно, что этот объект собой представляет: предмет, артефакт, существо или заклинание. Собственно, элементалы есть не что иное, как упрощенный способ манипулировать первоосновами. И еще, когда валары сотворяли мир, они ввели в законы магии некоторые ограничения — не все действия непосредственно доступны через работу с первоосновами, кое-что можно сделать только через элементалы. Но все равно, маг, умеющий приказывать первоосновам, получает огромные дополнительные возможности.
Я с рвением приступил к получению новых знаний. Великий Гендальф, как непривычно строятся эти заклинания! Никаких сложных структур, все элементы перечисляются единым списком. Да и сам язык настолько чужд всему ранее известному, что я не могу представить себе разумное существо, для которого этот язык родной. Я спросил Уриэля об этом, но он тоже не смог сказать ничего определенного.
Между тем в Хазге разгорелась настоящая тайная война. Уриэль скопировал мое всевидящее зеркало и выдал копию Леверлину. Кроме того, он изготовил с дюжину артефактов, способных перемещать хозяина в любое место Средиземья по его выбору, и тоже передал Леверлину эти полезные предметы. Теперь Леверлин высматривает в волшебном зеркале важнейших вождей хазгских мятежников, а потом в дело вступают лучшие бойцы восьми ковенов. Улаган давно мертв, и ни один из четырех его преемников не прожил более трех дней. Дошло до того, что хазги стали отказываться от титула джихангира — немыслимое дело для этого народа! Гномьи военачальники пока избегают этой участи, зато среди хазгов бродят искусно распускаемые слухи, что именно гномы стоят за чередой таинственных убийств и исчезновений. Напряжение нарастает.
Ангмарские бароны, глядя на хазгов, впустили на свою территорию четыре гномьих хирда, а теперь готовы кусать себе локти. Каждый из трех баронов уже получил предложение сепаратного мира с метрополией на условиях сохранения прежнего статуса при недопущении репрессий, но ни один еще не принял этого предложения. Ничего, пусть зреют.
Серая Гавань так и не заплатила налоги, и по западному тракту двинулось двадцатитысячное войско. На полпути, под сенью хоббичьих лесов, они встретили спешно собранный обоз. Повод к войне отпал, и войско повернуло обратно.
6.
Я пощекотал Долгаста под подбородком, и Долгаст рассмеялся в ответ. Я вздрогнул от неожиданности. Воистину маленькие дети удивительны — каждый новый день несет что-то новое.
Я продолжаю изучать первоосновы, и я понимаю, что ничего не понимаю. Нет, я, конечно, понимаю, как это круто и зачем это нужно, но я не понимаю, стоят ли эти знания того, чтобы их изучать. Я уже два месяца сижу над книгой, не разгибаясь, а все, что научился делать — это показывать не слишком красивые мороки, да и то не в воздухе, а в специальном зеркале, которое создается заклинанием обычной высшей магии.
Уриэль говорит, что это знание дается нелегко, но оно того стоит. И вообще, ему стыдно смотреть на мое нытье, я получаю описание первооснов, можно сказать, на блюдечке, а он, Уриэль, потратил больше трехсот лет на то, чтобы самому во всем разобраться. Так что мне надлежит не жаловаться, дескать, на хрена все это учить, а заниматься учебой, если я не хочу учить все это еще раз в третьей жизни.
Посмотрим, посмотрим...
Да, совсем забыл написать, что нового в Средиземье. В Хазге революция — теперь джихангиром стал Дхану Лысый, председатель Губительного Острова. Противники нового джихангира откочевали на восток, к самым отрогам Мории, и пока не собираются сдаваться. Но еще одна череда странных смертей, видимо, заставит их изменить мнение.
Ангмарские бароны не мычат и не телятся, они ждут, чем закончатся разборки в Хазге. Пускай ждут.
В Серой Гавани все спокойно. Больше никто даже не заикается о том, чтобы выйти из-под опеки Аннура.
7.
В Аннуине выпал первый снег. Долгаст, будучи в хорошем настроении, радостно переворачивается с живота на спину и обратно, сопровождая это движение восторженным визгом. Уриэль говорит, что малыш развивается удивительно быстро, я знаю, что он неправ, хоббиты растут быстрее, чем люди, и, наверное, быстрее, чем эльфы, но я не поправляю своего учителя.
Я научился создавать с помощью первооснов иллюзию, управляемую голосом. Нехалления прямо-таки обожает эту игрушку, да и Долгаст способен смотреть на нее, разинув рот, две-три минуты, что для него — целая вечность. Не знаю, какая мне польза от этих иллюзий, но Уриэль говорит, чтобы я не отчаивался, придет время и ожидание исполнится.
Все кланы хазгов склонились перед Дхану, который теперь называется не Лысый, а Миротворец. Гномья фаланга бесславно утекла в родные пещеры, предоставив варваров своим раздорам, как сказано в официальном заявлении. Со дня на день ожидается, что гномы покинут Ангмар. Порядок в стране помаленьку восстанавливается.
8.
Свершилось! Я разобрался-таки, как с помощью первооснов управлять неодушевленными предметами. Это не так уж сложно, и, если бы не дурацкий язык, на котором приходится составлять заклинания, не было бы большой разницы, какую магию использовать. Но я по-прежнему не понимаю, какая польза от первооснов. Здесь используются другие элементалы, но они все равно используются, без элементала не получить доступ к душе предмета, это признает даже Уриэль. И зачем тогда нужна эта магия первооснов?
А революция в Аннуре окончательно завершилась. И Хазг, и Ангмар, и Серая Гавань склонились перед Гнеем Рыболовом. Все, победа! Только я не чувствую себя победителем, потому что победитель — это не тот, кто начал войну, а тот, кто ее закончил.
9.
Наступил новый 3008 год. Нехалления говорит, что неинтересно второй раз пялиться через волшебное зеркало на новогодние торжества, потому что каждый новый год происходит одно и то же. Наверное, так оно и есть, но я-то смотрю это впервые в жизни, в прошлый раз это была другая жизнь, которую я теперь не помню. И мне интересно все — и речь Гнея Рыболова перед аннурским народом, которая, говорят, в этом году особенно удалась, и то, как мордорские орки выясняют в очередной раз, кто из них самый умный, сильный, ловкий и умелый, и ритуальное пьянство моих друзей-хоббитов. Кстати, Уриэль говорит, что новогоднее пьянство хоббитов никак не влияет на здоровье свиней, что это просто традиция.
Мы сидели за столом, пили вино и смотрели в зеркало на то, что происходит в Средиземье. Уриэль и Нехалления наперебой объясняли мне, что именно показывается в зеркале, они постоянно предлагали посмотреть то одно, то другое, у меня начала кружиться голова от постоянной смены поля зрения, но, все равно, мне было хорошо. Долгаст, который уже научился сидеть и не падать, сидел рядом с нами на специальном стульчике. Все было прекрасно.
— Знаете, ребята, — задумчиво произнес Уриэль, — смотрю я на вас и завидую, как у вас все замечательно. И вот думаю я, не послать ли к Морготовой матери все это познание, всю эту магию, и высшую, и низшую... Отправиться на Дальний Восток, к Авари, или сотворить себе пригожую эльфийку, да и жить себе поживать...
— Разве Авари не покинули Средиземье? — изумился я.
— Нет, они по-прежнему живут там, где жили. Они закрылись от общения с другими народами, и уже две тысячи лет ходят слухи, что они ушли в Валинор вместе с западными эльфами. Возможно, эти слухи распустили сами Авари.
— Ты бывал там?
— Бывал, и не раз. Только я не смог долго жить там. Да ты и сам понимаешь, Хэмфаст, ведь твой народ тебя тоже не принял.
— Это был не я. Ну, то есть, другой я.
— А какая разница? Думаешь, теперь тебя примут?
Действительно, какая разница? Путь в родную Хоббитанию для меня закрыт навсегда. Мне казалось, что я уже свыкся с этой мыслью, но теперь я вновь ощутил какое-то глухое томление в груди. Неужели это удел каждого сильного мага — отречься не только от горестей обыденной жизни, но и от ее радостей, искать счастья в знании, во власти, в поединках с разнообразными угрозами радости и процветанию разумных, неважно, действительны эти угрозы или мнимы? Мне еще не так плохо, у меня есть Нехалления и Долгаст. А каково Уриэлю?
— Уриэль, — спросил я, — а ты никогда не сотворял себе жену?
— Сотворил однажды, — признался Уриэль, — но мы прожили вместе очень недолго.
— Почему?! — воскликнули мы с Нехалленией в один голос.
Уриэль помолчал.
— Я испугался, — наконец сказал он, — это очень страшно — жить с женщиной, зная, что ее сотворил именно ты, постоянно узнавая в ней свои отражения, причем отражения не самых лучших сторон. Вам, хоббитам, проще — ваши души изначально чисты, у вас своего рода иммунитет против всякой душевной мерзости. Нет! — он вскинул голову. — Нечего предаваться унынию! К лету ты, Хэмфаст, изучишь первоосновы в достаточном объеме...
— К лету? — изумился я. — Так долго?
— Если не будешь лениться, как сейчас, то управишься быстрее. Когда ты изучишь первоосновы, я смогу оставить тебя здесь, не боясь, что, когда я вернусь, мне снова придется тебя воскрешать. Или, если захочешь, ты сможешь отправиться со мной, посмотреть на Запретный Квадрат изнутри.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |