— Гнида, я тебе сейчас язык в задницу засуну, — взревел Герцог, и бросился на Рикиния с четким намерением исполнить угрозу, однако понял, что не может сдвинуться с места, — Что за херня? Ты хоть понимаешь, с кем связался?! — прорычал он.
Барон, тем временем, продолжал улыбаться.
— Генри, какой вы суровый, — барон сладко причмокнул, — Я не против, чтобы вы мне засунули в задницу не только язык. Но не при всех же!
Герцог от бешенства, вызванного словами Рикиния и собственными бессилием при этом, на какой-то момент лишился дара речи. Он мог только нечленораздельно рычать. Барон, тем временем, подошел ближе, и потянул к его лицу руку с длинными лакированными ногтями.
— Ты, наверное, умеешь быть грубым. А я люблю суровых мужчин — сладко протянул тот.
— Чтоб ты сдох, гребаный извращенец, я тебе обещаю, ты закончишь на рудниках! — вытаращив глаза, прошипел Герцог.
Рикиний рассмеялся.
— Успокойся, пошутил я. Ты не в моем вкусе, бывший маршал. Слишком обрюзгший для меня! Мне по нраву мужчины с иной статью. Например, как Рахим, — барон повернулся к стоящему рядом высокому тренированному смуглому брюнету и провел ногтями по его щеке.
— Не смей мне тыкать, мразь! Ты ответишь за такие шуточки, — грубо ответил Генри, немного придя в себя, и осмотрелся.
Вокруг столпились любопытные, которые с улыбкой перешептывались.
— Прекрати свои фокусы, что это за херня? — со злобой вопрошал он, не прекращая попыток пошевелиться.
— Это не мои фокусы, а моего мага телохранителя. Если бы мой маг не вмешался, вмешалась бы охрана заведения. Вход в город стал бы для тебя заказан. Ты же в курсе, что в Редграде драки запрещены. И правильно, они портят настроение гостям. И мне тоже, — надув губы, обиженно заявил барон.
— Мне по хер на твое настроение. И мне насрать на гостей. Будь ты мужчиной, то не прятался бы за своих магов, а вызвал меня на честный поединок. Но ты жалкое трусливое недоразумение, ничтожный извращенец. Ну так что на счет поединка? — зло процедил Герцог.
Он рассудил, что попыткой вызвать барона на поединок, он в любом случае опозорит того перед публикой.
Рикиний улыбнулся.
— Ты вызываешь меня на поединок, я не ослышался? — с вызовом спросил он.
— Да, жалкий трус! Ты оскорбил меня, посчитав мужеложцем! И я вызываю тебя! — заявил Генри.
— Принимаю твой вызов, — решительно ответил тот, и тут же добавил, — Но ты же в курсе, что по законам Империи условия ставит принимающая вызов сторона? — со странным самодовольством спросил Рикиний.
— Конечно. Выбирай оружие, я все равно тебя размажу, хоть голыми руками, — бравировал Генри.
— А с чего ты взял, что я надумал с тобой драться? Я драться не умею. Более того, я теряю сознание при виде крови. Пристукнешь ты меня в два счета. Мой выбор — игра в покер. Напоминаю, среди игроков весьма популярны азартные поединки. Мы будем в равных условиях.
— Трусливое ничтожество, — прошипел Генри.
— Какой есть. Жульничать тут не дают, так что все будет честно. Дальнейшие мои условия — играем до тех пор, пока кто-то из нас не останется без панталон, — с улыбкой на устах но при этом жестко заявил Рикиний.
Окружившие их зеваки с интересом наблюдали за перепалкой, периодически переглядываясь и тихо переговариваясь.
— Игра так игра. Ты пожалеешь, что не выбрал обычную драку, — бравировал Герцог, хотя и сожалел, что у него пропала возможность размазать барона.
Впрочем, он же все равно хотел поиграть, так почему бы не обобрать этого идиота до панталон. У него золота сейчас столько, что этому барону и не снилось. И он, действительно, умеет играть в покер. А такой разряженный клоун просто не может быть достойным противником.
Сначала Генри везло, он выиграл три сундука золота, ставка шла на украшения Рикиния, и тут все полетело наперекосяк. Карта не шла, он проигрывал партию за партией, случались единичные случаи, когда он выигрывал, но это не спасало. Генри не знал, сколько времени шла игра, однако на него уже начала накатывать усталость. Появились признаки похмелья. Чтобы как-то прийти в себя он уже два раза вдыхал Божественное Сияние, но помогало это ненадолго, а в итоге становилось все хуже. Он уже потерял счет партиям и стал отвлекаться. И вот он оказался в одних панталонах.
— Так что, играем на твои панталоны, или тебе есть, что ещё поставить? — издевательски спросил Рикиний, не переставая накручивать локон на палец.
Сидящий в одних панталонах Генри, обхватил голову руками. Пот лил с него градом, а сам он едва не рыдал от безысходности. Он не знал, что ему делать дальше. Играть в долг не позволяли правила Золотой Лихорадки, а он к этому моменту умудрился проиграть все имеющиеся ценности: золото, экипаж, гвардейских лошадей, все оружие и даже собственную одежду. Ситуацию усугубляло то, что поединок проходил в парадном зале у фонтана. То есть на виду у всех. Любой желающий гость Золотой Лихорадки мог наблюдать за ходом игры. Так захотел Рикиний. Зевак оказалось предостаточно.
— Ну, я жду ответа? — резко бросил барон.
— У меня ещё есть сто гвардейцев и один писарь, — нервничая, ответил Генри.
— Не пойдет, в Империи запрещено рабство. Они свободные люди, — парировал Рикиний.
— Зато вся их одежда была куплена за мое золото. Я ставлю их одежду! — бросил Генри и в ярости сбросил со стола кубок.
Барон довольно рассмеялся.
— Хорошо. Но мое условие, ты ставишь всю их одежду, даже панталоны. Я в свою очередь ставлю все, что уже успел у тебя выиграть. Идет?
— Идет, — согласился Генри.
Крупье принялся раздавать карты. В который раз Герцога охватила убежденность, будто в этот раз ему повезет. Ему же везло до этого. И вообще, он может просчитывать на несколько ходов вперед. Ему необходимо только чуточку везения. Ну не может какой-то мужеложец оставить его без штанов, не может такого случится, успокаивал он себя, не желая признавать, что с его картами выиграть практически невозможно.
— Посылай за гвардейцами. Я готов ради такого случая оплатить вход каждому, — счастливо улыбаясь, практически приказал Рикиний, когда итог партии стал ясен. Генри проиграл.
Посмотреть на то, как сотня гвардейцев и один писарь будут раздеваться догола, собрались, наверное, все гости Золотой Лихорадки. Люди толпились и толкались, пытаясь протиснуться вперед. Гул и смех в зале заглушали музыку. Генри казалось, все это звучит в его раскалывающейся голове. Посреди зала жались возмущенные абсолютно голые гвардейцы, среди которых затесался Олис.
Весь мокрый, с трясущимися руками, Генри взял карты в руки. Последняя партия. Игра пошла на его панталоны. Теперь он готов был молиться кому угодно. Мирозданию, Проклятому, да хоть хозяину этого гребаного заведения — Игроку. Казалось, время тянется бесконечно, однако это скорее успокаивало, хотелось оттянуть возможный проигрыш. Герцог то и дело отпивал из бутылки и при этом беспрестанно курил. Но это не могло унять дрожь в руках.
— Флеш рояль, господа! — торжественно объявил Рикиний, продемонстрировал карты и с радостной улыбкой кинулся на шею тому самому Рахиму, которого приводил как пример идеального мужчины.
Толпа взорвалась овациями, однако вскоре затихла. Все затаились в ожидании реакции Герцога, который должен был снять последнее, что у него осталось — панталоны.
Генри не мог поверить. Флеш — рояль? Как? Неужели? Неужели он проиграл? В присутствии всего цвета Империи, если не Миории, он проиграл! Все золото, предназначенное на реализацию своих планов, он проиграл паршивому трусливому извращенцу. Он оставил собственную гвардию без панталон. Превратился в посмешище. И все из-за этого проклятого шулера. Да, шулера, потому что не может быть иначе.
— Ваша Светлость, вы проиграли, а значит должны снять свои панталоны и передать их мне, — сквозь смех и гул услышал он голос Рикиния и ярость окончательно возобладала над рассудком.
— Сука, поганец, шулер сраный, я убью тебя, разорву на клочки! — орал он, уставившись на улыбающегося барона.
Но как и в тот раз, Генри не смог даже пошевелится. Телохранитель Рикиния знал свое дело. Дальше все было как в тумане, его замутило, он начал задыхаться, перед глазами потемнело и он провалился в забытье.
Очнулся Генри от ощущения холода. Кажется, на него вылили воду. Он продрал глаза и зажмурился от ставшего непривычным солнечного света. Голова разболелась ещё сильнее, а от мерзкого запаха его затошнило. Кое-как протерев глаза и осознав, что он, абсолютно голый, валяется на каменном полу.
Герцог приподнялся, стал осматриваться и остановил свой взгляд на Рикинии. Барон стоял совсем рядом, смотрел на него сверху вниз и натянуто улыбался. Рядом с ним стояла пышнотелая девица с иссиня черными волосами и закрытым лицом. Генри вновь охватило бешенство, он хотел выругаться, но ему удалось только издать хрип. Тем временем барон заговорил.
— Знаешь, почему ты здесь? Думаешь, потому что оскорбил меня? Наивный. Мне плевать на такие мелочи. Я долго тебя ждал. Пытался заманить сюда. Ты будто чувствовал. Но я дождался. Разве тебе ни о чем не говорит фамилия Аренский? Барон Натиней Аренский, помнишь такого? — неожиданно сурово спросил Рикиний.
"Проклятье, какой на хер Аренский? Этот сучонок обманом оставил его без штанов, а теперь ещё издевается?"
От накатившего негодования Генри попросту не находил слов. Рикиний какое-то время смотрел на него, как вдруг его смазливое лицо буквально исказилось от злости.
— Так ты даже не помнишь, мразь? Ни хера не помнишь? — заорал барон, и пнул его ногой в челюсть так, что Герцог помимо прочего, больно ударился затылком об пол. В и так раскалывающейся голове все помутилось.
Генри, никак не ожидавший от Рикиния подобного, на какой-то момент растерялся. Когда же он попытался встать, дабы ответить, тут же понял, что его сдерживает магия. Какое-то время они молчали, пока барон не начал, наконец, объяснять причину своего поступка.
— Барон Натиней Аренский был моим отцом. Так уж случилось, он увлекался азартными играми. Иногда он пил. Четырнадцать лет назад он играл с тобой. И проиграл. Но дело даже не в этом! Ты, конченый мудак, дабы оплатить собственный карточный долг, напоил его и подсунул расписку, в которой мой отец поставил все баронство. А чтобы все это не выяснилось, ты подделал расписку на тысячу золотых, которые он, не имея своего баронства, никогда бы не отдал! Ты отправил его в долговую яму! — закончил свою обвинительную речь Рикиний.
Генри в какой-то момент осенило, он начал смутно припоминать, кто такой Натиней Аренский. Правда, обвинения Рикиния звучали безосновательно. Тот был помешанным на азартных играх пропойцей, который ради возможности попасть в Честь Империи был готов мать родную продать. И расписку на баронство он написал собственноручно. Как и расписку на тысячу золотых, которую долго уговаривал принять как ставку в попытке отыграться и вернуть баронство. Не отыгрался.
Расписку на баронство Генри забрал, и через какую-то неделю проиграл купцу, имени которого уже не помнил. А расписку на тысячу золотых сдал в Имперский Суд. Чтобы с должником разобрались по всем законам, то есть, кинули в долговую яму и отправили на каторгу, а он получил хотя бы частичную компенсацию. Обычно так все поступали. С какой стати он должен прощать долги?
— Ты, молокосос тупой, твой папаша был конченым пьяницей и сам все написал! — в негодовании возопил Герцог.
Он не желал оправдываться перед этим мужеложцем, однако несправедливые обвинения задевали его ещё сильнее.
— Не смей мне лгать! Я верю своему отцу. Да он пил и играл! Но он клялся! Клялся мне, сестрам, моей матери. Перед Мирозданием, со слезами на глазах клялся, что он никогда бы не написал такую расписку!
— Написал, еще как написал, — процедил Генри, но тот, казалось, не слушал его.
— Ты поганый мошенник, лишил меня семьи! Я никогда не забуду, как нас вышвырнули из замка, даже не дав забрать вещи. Как мать моя стоя на коленях умоляла позволить забрать хотя бы фамильные драгоценности! Но твои люди нас вышвырнули! Через какой ужас я прошел, об этом я умолчу! Да из-за тебя я... Впрочем, какая разница! Я долго мечтал расквитаться с тобой! И теперь ты свое получил! — злорадствовал Рикиний.
Генри слушал эти обвинения, и ему отчего-то становилось смешно и мерзко одновременно. Он опозорен, у него нет даже панталон. А что самое забавное, все это дерьмо из-за пребывающего в Бездне придурка, который не нашел смелости признаться перед своим семейством, что он оставил их голодранцами.
— Не было никаких моих людей, не было! Я эту расписку проиграл купцу. Он вас и вышвырнул! Срал я на твое баронство! Я Герцог, брат Императора, ты хоть понимаешь, что твое паршивое баронство для меня ни хера не стоило! Мститель ты херов! Твое гребаное семейство разорил твой родной папаша, который давно уже сдох и коротает время в Бездне! Хочешь — считай меня виноватым. Мне уже насрать, слизняк ты сраный! — в итоге Генри пробрал истерический смех.
— Заткнись! Прекрати смеяться! Закрой свой рот! — заорал барон.
Генри в итоге все-таки успокоился, потому что просто устал смеяться.
— Что дальше? Убьешь? — с безразличием спросил он.
Рикиний молчал.
— Вы намеревались использовать эликсир, господин. Приступать? — подала голос темноволосая женщина.
— Мне плевать! Я все равно знаю правду! Я не хочу больше видеть эту мразь! — истерично возмутился Рикиний.
— Я тебя тоже видеть не хочу, извращенец! Хочешь знать правду? Слушай! Мне было насрать на твоего отца. За долги я отправил его на каторгу, за что просить прощения не собираюсь. Мне было срать на все твое семейство и я в ту же неделю проиграл ваше вшивое баронство! И я ни о чем не сожалею. Потому что не хер было играть на него! Но расписки написал твой отец сам! Если ты все годы мечтал расквитаться со мной, поздравляю. А теперь будь добр, избавь меня от своего общества. Или отпускай или прикончи на хер своим эликсиром! — ультимативно потребовал Герцог.
Ему было плевать, пусть убивают, жить после такого позора — не меньшее испытание.
— Мали, вышвырни его! В канаву, где ему и место! — приказал Рикиний и через мгновение Генри ощутил резкий рывок, после которого он обнаружил себя в сточной канаве под стенами города Редград.
Глава 6
3 месяц весны. 673 год с Дня Воцарения Света. Клеонское герцогство. Небельхафт.
Карл парировал ее удар и отскочии в сторону, в очередной раз отступив. Вот и прекрасно. Поймать этого проклятого гения на ошибке практически невозможно. Но это не значит, что у нее нет шансов...
Эрика продолжила наступать, Карл отбивался, с переменным успехом пытаясь достать ее. Прежде, чем он достанет ее, нужно успеть его загонять и заставить отступать. На сегодня это их шестой поединок, гений не привык так утруждаться...
Темный Мессия в очередной раз атаковал, но Эрика так подставила оружие, чтобы удар пришелся плашмя. Лезвие ожидаемо треснуло. Она увернулась от инерции меча и пнула на миг расслабившегося противника прямиком на куст. Главное, заставить отсупить куда ей нужно. И хоть на миг дать иллюзию победы...
