Синева

То есть, план 'Б' — это 'горячий' стратегический резерв!

На случай необходимости его применения должна быть уже готовая программа, включающая в себя сформированную компетентную команду подготовленных людей. Они будут выдвинуты в 'Комитет спасения', станут работать в условиях чрезвычайной ситуации, когда террористы, бандиты, паникёры и вредители будут просто уничтожаться на месте, а маргинальные организации — экстремистские, феминистические, расистские, деструктивные религиозные секты и им подобные — закрываться, распускаться.

— Нэнси, ты хочешь сказать, что в США нет службы спасения на случай катастроф и стихийных бедствий?

— Рэнд, не забывай, что сегодня служба спасения Америки может помочь лишь в небольших локальных происшествиях и то, далеко не всегда. Вспомни, например, ураган 'Катрину' и Новый Орлеан! Много там сделала служба спасения?

Не говоря уже о том, что наш план 'Б' готовится на случай глобальной мировой катастрофы и выживания людей после неё! Например, после ядерной войны или пандемии, когда мир может свалиться в хаос и средневековье на несколько столетий, и популяцию человечества, возможно, придётся восстанавливать с нескольких десятков или сотен тысяч особей, оставшихся на планете.

При этом надо будет попытаться спасти культуру, самые ценные знания и сельское хозяйство, насколько это будет возможно.

— Да, это совершенно разные масштабы и задачи, — поспешно буркнул сенатор, — я не подумал.

— Инфраструктуру для ЧС, кадры, средства и идеологию выживания готовлю я, вместе с моими экспертами и ещё несколькими крупными структурами. Если вы подключитесь, то сможете очень помочь своими связями и влиянием в военных и политических кругах.

Как? Я уже сказала — нам на всех уровнях нужны порядочные, активные, умные, заинтересованные в благе Америки и всего мира, люди.

Главный критерий — порядочные!

Не фанатики, не проныры и манипуляторы, 'бизнес-лидеры', а именно — умные, порядочные, активные и достойные. К сожалению, таких сегодня в Америке, да и в Европе найти нелегко...

Говард кашлянул, соглашаясь:

— Да, к сожалению... А виноват в этом кто? Идеология! Что у нас на пьедестале? Ради чего люди ставят на кон всё и проигрывают? Ради чего живут? Деньги! Деньги! Деньги!

Обо всём остальном — забыли! Забыли о совести, заповедях, законах Природы!

А расплата, рано или поздно, приходит! Вот и мы, человечество, как я понимаю, к ней готовимся. И дай Бог, чтобы в ждущих нас испытаниях, мы выжили.

Я замечаю, как сильно изменились люди за последние годы. Почти перестали друг с другом общаться 'вживую'. Сидят сутками в соцсетях, смотрят дурацкие шоу по ТВ, заражённые психовирусами фильмы, хохочут над тупыми приколами, пьют пиво и никто не думает, что будет завтра.

К чему придёт этот мир, следуя каждодневным искушениям, соблазнам от Сатаны... Слабые бредут за ними, как лемминги за дудочкой пастуха...

Через некоторое время Оливия принесла ещё кофе, минералку и сэндвичи.

Беседа продолжилась.

Говард, обдумав услышанное за время встречи, задал миссис Браудэр вопрос:

— Нэнси, а вы-то сами, как думаете, что лично я, по вашему мнению, мог бы сделать для вас?

Я ведь человек военный, не могу без команды сверху что-то менять в Вооружённых Силах США и даже в своём Управлении.

— Говард, я думаю, вы в этом сами разберётесь. Специально для вас напомню ещё об одной проблеме, о которой не сказала раньше. Как только в Америке случится любое масштабное ЧП, начнутся волнения, в том числе, почти наверняка, на расовой почве. Вспыхнут грабежи, из укрытий выйдут организованные банды, воцарятся террор, вакханалия. Произойдёт социальный взрыв! Не забудьте, что в США у населения около 300 миллионов стволов только вполне легального оружия!

С началом беспорядков всплывёт и боевое оружие из разграбленных военных складов, полицейских участков, заводов-производителей! Вы представляете себе, что тогда начнётся?

Дуглас хмыкнул.

Да, он вполне представил себе панораму — толпы вооружённых людей, грабящих магазины и квартиры, организованные этнические банды, для которых враг — все, кто не с ними и люди другого цвета кожи, горящие полицейские участки и военные базы по всему миру...

— Я могу попытаться усилить охрану военных складов, ракетных баз, создать более мощные подразделения для их защиты. Некоторые, склады, возможно, удастся перенести скрытно на новые места. Подальше от прежнего базирования. Дать им статус секретности.

Создать дополнительные специальные вооружённые команды 'для защиты ядерных объектов и складов от внезапного нападения', которые на самом деле, будут подготовлены и проинструктированы для действий на случай вступления 'плана Б'.

— Это уже что-то! Вот видите, Говард, вы прекрасно меня поняли. Даже такие, может быть, и не очень радикальные меры могут в критический момент существенно помочь или даже просто спасти ситуацию!

— Хорошо, — Говард кивнул, — я попытаюсь сделать всё, что в моих силах. Кроме того, поговорю с офицерами и генералами, которым доверяю, о том, как они отнесутся к ситуации, когда... мир начнётся скатываться в преисподнюю. И что в этом случае нужно будет делать честным офицерам.

После высказывания Дугласа и непродолжительного молчания заговорил сенатор:

— У меня тоже есть кое-какие мысли на этот счёт. По части молодёжи, безработных, государственных грантов для волонтёров, пенсионеров...

Не буду пока всё озвучивать. Надо обдумать...

— Ну вот, наша телега и стронулась с места, — улыбнулась Нэнси, — по поводу переноса военных баз, складов, создания дополнительных систем контроля, безопасности, охраны и даже защищённых фортов — хорошая мысль. Хотела бы только посоветовать — переносить эти объекты и создавать новые надо, по возможности, в высокогорных труднодоступных и малонаселённых районах. Так больше гарантий, что они не будут захвачены или уничтожены.

Миссис Браудэр отпила водички из стакана, потёрла кончиками пальцев виски, и продолжила:

— Я особо обращаю ваше внимание, джентльмены, что при вступлении в действие 'плана Б', в Америке обязательно поменяется политическая система, помните, из Библии — 'нельзя наливать в старые мехи молодое вино'.

Старая система на тот момент должна уже будет доказать всему миру свою полную нежизнеспособность! Мы перейдём к новому строю, о котором я вам, в общем, говорила раньше и концепция которого сейчас прорабатывается, а также к новому укладу общества — от матриархально-феминистического, идиотского, несправедливого, позорно провалившегося, к здоровому, патриархально-семейному. Нам нужны будут новые правила жизни, новые законы, новое образование, новые ценности и новый путь!

Для выживания и восстановления населения Америки обязательны будут крепкие счастливые семьи, много здоровых детей, работящих и законопослушных граждан. Новые профессии, новая философия и новые стимулы в жизни.

С началом действия 'плана Б' многое изменится. Будьте к этому готовы. Я же буду держать вас в курсе того, как двигается разработка плана и чем он наполняется. Вполне возможно, что ваши помощь и связи понадобятся не один раз...

Глава 10. Экстрасенсы генерала Кратникова

В штабе авиабазы, куда Пряничного привезли бойцы тревожной группы, беседу с ним больше похожую на допрос, после двух часов ожидания в приёмной, проводил замначальника службы безопасности, подполковник Зайченко — мужчина мощного телосложения, с квадратным, ничем не выделяющимся лицом и медвежьей походкой.

Слушая подробный рассказ Пряничного о том, что произошло на базе некоторое время назад, подполковник, сидя в кресле в своём кабинете, и небрежно поглядывая на устроившегося на краешке табурета в центре комнаты старлея тяжёлым взглядом, всем своим видом выражал сомнение в правдивости версии, изложенной Дмитрием.

Потом потребовал написать рапорт на имя начальника базы с подробным изложением событий, привязкой их по времени и своими соображениями по случившемуся.

После того, как Дмитрий это сделал, Зайченко взял исписанные листы, кривясь, просмотрел их и, недовольно наморщив лоб, процедил:

— Ты ж не всё написал, лейтенант.

— Как это, не всё? — что было, то и написал, — удивился Пряничный.

— Нет, не всё, — повторил подполковник, отбросив на стол рапорт. Прищурившись, посмотрел на Дмитрия и постучал пальцами по столу.

— Поясните, — пожал плечами Пряничный.

— Да вот, ты понимаешь, я не поленился и связался с твоим командиром — капитаном первого ранга Зеликовым. Порасспрашивал его в связи со случившимся ЧП и твоей главной ролью в нём. И он мне кое-что про тебя рассказал. Догадываешься что?

— Про предсказания счёта на футболе? — краем губ улыбнулся Дмитрий.

— Допустим, и про это тоже.

— Если и есть у меня хорошая интуиция или везение, то я ж не могу об этом в рапорте писать. Сами понимаете. Несерьёзно. Это всё выдумки, фантазии. А когда мои прогнозы исполняются, то это, наверное, всего лишь совпадения.

— Да ну! — приподнялся и насмешливо протянул Зайченко, — что-то уж очень много у тебя таких 'совпадений' накопилось на подлодке.

Он с иронической ухмылкой оглядел не особо крепкую фигуру старлея и хмыкнул:

— Значит, говоришь, один троих уложил? Лопатой! А у террористов пистолеты были и они стреляли почти в упор, но все трое промахнулись?

Эти сказки ты воспитательнице в децком садике рассказывай!

Дмитрий пожал плечами:

— Так вы правде-то и не поверите! Чего зря воздух сотрясать? В рапорте всё складно написано, прочитают, кому положено — всё понятно. А рассказывать вам тут о всяких видениях и колдовстве — глупо. Тут же отправите к психиатру и спишете со службы. Оно мне надо?

— Ты щас пока не у психиатра! После разговора с Зеликовым я уже немного в теме о твоей личности. В курсе, как ты описал попадание боевого блока 'Синевы' в мишень, со всеми подробностями. Доклад об этом был отправлен куда надо. И... — тут Зайченко запнулся, — ладно, я сам решу, чему верить, а чему нет. Щас давай, рассказывай, как всё на самом деле было.

— Хорошо, — Дмитрий согласно наклонил голову и начал говорить, решив, что теперь уже шифроваться не стоит, — тогда слушайте. Сидели мы в домике с медсестрой, разговаривали. Вдруг я почувствовал, что совсем рядом — чужие. Зло почувствовал. Вонь. Ну, как запах грязного немытого тела, крови, гнилья... Сосредоточился на нём, примерно представил направление и степень угрозы.

Вышел из домика, заметил этих террористов, как раз выползающих из земли, в кустах. Послал медсестру к вам за помощью, а сам остался наблюдать. Когда они собрались уйти через лаз, решил задержать, чтобы не уплыли те сведения, что они тут уже собрали, да и сам факт того, что они прошли все ступени охраны базы и выбрались внутрь защищённых рубежей — уже серьёзная вещь!

— Как ты с ними справился?

— Как сказать, — Дмитрий замялся, — в общем, я попытался... э-э... загипнотизировать их и усыпить. Но я этого пока делать не умею. В первый раз попытался. Получилось не очень хорошо, но как-то на бандитов это всё равно повлияло.

Они стали... как пьяные. Потому и не попали в меня. А я, как только вышел из ступора, подошёл и огрел каждого лопатой по башке. Это получилось лучше, чем гипноз. Но, если б не попытка их усыпить, они бы меня, конечно же, пристрелили или зарезали.

Зайченко молчал, обдумывая услышанное. Потом, засопев, пробурчал:

— Вот это больше похоже на правду. Но рапорт не переписывай. Пусть будет, как есть. Нечего волну поднимать, согласен. Кому надо, те и так всё узнают. Добавить по происшествию можешь чего? Есть какие-нить соображения?

— В рапорте всё указал. Добавить, вроде, нечего. Разве что, предчувствия.

— Какие ещё предчувствия? Говори!

— Мне кажется, что вокруг базы растёт напряжение, концентрируется какое-то... огромное поле злобы, ненависти, угрозы. Что-то готовится...

— Это мы, положим, и без тебя знаем, — досадливо фыркнул подполковник, — ты факты говори, чего ждать? Что может ещё случиться в ближайшее время? Что касается появления новых тоннелей, то по этому вопросу все меры уже приняты. Больше никто сюда не прокопается! Точка!

Может, подскажешь или... предскажешь? — каких ещё сюрпризов ждать от игиловцев?

Дмитрий сжал зубы, подумал. Где-то в глубине сознания плескалась тревога. Какие-то тени, мерзкие скользкие клубки ядовитых тварей. В близком ментальном пространстве. Да, опасность рядом есть. Чего ждать в ближайшее время?

— Несколько минут подождёте? — обратился он к Зайченко.

Тот уступчиво кивнул.

Дмитрий поудобнее устроился на табурете и 'нажал кнопку'.

Туман. Движение серых теней, облака, мелькающие картинки летящего самолёта. 'Сушка', заходящая на цель. Бомбометание. Разворот и курс на родной аэродром. На базу Хмеймим. Следом за 'сушкой' из облаков вырываются две хищные волчьи тени. Несутся следом за русским бомбардировщиком. Сзади. Пилот не видит преследователей. Он на своей территории, летит над Сирией.

Преследователи — турецкие истребители. В азарте погони они пересекают государственную границу Сирии. Один из самолётов выпускает в хвост 'сушки' ракету 'воздух-воздух'.

Она догоняет цель. Разрыв!

Загоревшийся бомбардировщик, а это — Дмитрий отчётливо видит — 'СУ-24', пикирует вниз. Вскоре раскрывается два белых купола. Лётчики катапультировались. С земли по ним ведётся огонь...

Явно, что это — запланированная и подготовленная засада! Дальше ничего не видно... Облака, шумы, помехи и непрерывная пулемётная стрельба...

Всё. Экстрасенсорный канал закрылся. Время наступления события — нападение турецких истребителей на российский 'СУ-24' — ближайшие дни. Три-пять. Точнее трудно сказать. Пряничный пока сенс начинающий. Не ас, так сказать. Ему ещё учиться и учиться...

Но и то, что увидел — серьёзно. Нужно учесть возможность предательского удара со стороны Турции по нашей авиации. По-крайней мере, выпускать на боевые вылеты тяжёлые и неповоротливые бомбардировщики обязательно в сопровождении истребителей прикрытия.

Открыв глаза, Дмитрий покачнулся и ухватился руками за края табурета. Потянулся. В состоянии изменённого сознания, отключённым от реальности, Пряничный находился около двух минут. Всё это время Зайченко пристально на него смотрел — изучающе, с удивлением и недоверием.

В этот раз вход и нахождение в состоянии 'изменённого сознания' Дмитрию дались намного легче, чем в предыдущих случаях, он осваивал свои возможности всё лучше и лучше, но, тем не менее, устал.

Увидев ожидающее и сосредоточенное лицо подполковника, рассказал всё, что принял, находясь в трансе, в режиме сверхчувствительности и предвидения.

Зайченко, с видимым сомнением и беспокойством выслушал Пряничного, не перебивая. Потом обхватил руками голову, опёрся локтями о столешницу и задумался. Думал с полминуты, после чего, выпрямился и, уставившись тяжёлым взглядом в переносицу старлея, не торопясь, высказался:

— Сложно поверить. Турция — наш союзник по антитеррористической коалиции. Сбить российский военный самолёт? Это перебор, даже учитывая тайные делишки турков с террористами, подпитку их деньгами, нефтебизнес, 'прозрачность' турецкой границы для бандитов и многое другое.