Зовущий из тени

Хавральт был совсем не уверен, что его устроит правитель со столь крутым нравом. Линим Второй, отец Армальта, был куда приятнее, хоть и не отличался силой характера. К тому же, он еще не стар и достаточно осторожен, чтобы новый наследник престола успел родиться и вырасти.

Интересно, решится ли Армальт устранить беременную мачеху прежде, чем на свет появится его соперник? С него станется. Принц никогда не любил сидеть сложа руки, и невозможность продолжать завоевания заставит его переключиться на дела внутри королевства. И долго ждать он не станет. Значит, и Хавральту придется решать и действовать быстро. Но в любом случае стоит сначала выяснить, что произошло с Узами. Что это за щит такой, который вроде и был, но на самом деле его не существовало?

Однако все попытки обнаружить след загадочно исчезнувшего младшего брата или сестры Армальта оказались тщетными. Не то, чтобы Хавральт натыкался на стену. Нет, его магия просто рассеивалась, словно туман на ветру. А значит, здесь не обошлось без участия Одаренных. Кому-то из них понадобилось устранить воинственного принца. А значит, ниточка тянется либо в Онтру, либо в Содружество вольных городов. И проследить ее стоит. Тем более, что сийвери, способных вмешаться в магию Уз, в мире не так уж много.

* * *

— Наставница, а та девочка, что погубила Северную Данмару... это ты меня имела в виду?

Кештиора вспомнила все. Не сразу. В течение почти двух суток воспоминания проявлялись постепенно, словно волшебные картинки, которые давным-давно, когда она еще жила дома с родителями, показывали в шатре на ярмарке. Веселый парень в зеленой куртке вертел маленькое колесико, и расплывчатые пятна мало-помалу складывались в четкое изображение.

Память вернулась, но прошлое теперь значило для Орри не больше, чем те яркие рисунки, появлявшиеся на белой занавеске. Даже меньше: тогда, на ярмарке, девочку переполняли радость, волнение, предвкушение чуда, и она всегда вспоминала представление с улыбкой. Сейчас она не чувствовала ничего. Разве что легкое любопытство, словно речь шла не о самой Кештиоре, а о какой-то другой девочке.

Зато наставница вела себя странно. Распрощавшись с принцем Илинго, она заказала у трактирщика здоровенную бутыль с какой-то едкой гадостью — когда Кештиора осторожно понюхала содержимое, у нее даже в носу защипало — и закрылась вместе с Орри в комнате. Еду и горячий травяной отвар им приносили три раза в день, но у Коэрви аппетита почти не было. Зато из бутыли она наливала себе исправно, особенно, когда Кештиора задавала вопросы. То есть почти все время, потому что вопросов накопилось много.

— И да, и нет, — Файс в очередной раз отхлебнула из кружки и зачем-то понюхала лежавший на столе перед ней ломоть хлеба. — Я несколько сгустила краски. Хотела, чтобы ты осознала свою ответственность за то, что делаешь, за последствия твоих поступков. Тебе не доводилось бывать в горах?

— Доводилось, — безмятежно ответила Орри. — Там были живые камни. В смысле, не то, чтобы совсем живые. Просто они качались под ногами. Из-за них Айха сорвалась и погибла.

Она немного удивилась, что совсем не огорчена смертью молодой жрицы, хотя Хранительница свитков нравилась ей, и Кештиора помнила события того дня так отчетливо, словно они произошли вчера. Кажется, тогда она сильно переживала, а теперь вот ни капельки.

Коэрви же, наоборот, почему-то побледнела и так сжала в пятерне кружку, словно хотела ее раздавить. Вино она предпочитала пить из красивого кубка, специально купила парочку, как только они с Кештиорой перестали скрываться и добрались до города. Но в этот раз почему-то решила взять кружку, которой пользовалась в дороге. И хорошо: кубок, наверное, более хрупкий.

— Ты знала Айху, наставница? — участливо спросила девочка.

— Н-нет, — выдохнула Коэрви, залпом выпила содержимое кружки и торопливо налила еще, едва не расплескав свой странный напиток.

Она провела по лицу ладонью, отхлебнула снова и перевела дыхание.

— Так вот, — продолжила Файс, как будто немного придя в себя, — на таких осыпях можно случайно уронить камешек, он увлечет за собой другие, и начнется обвал. Будет ли в этом виноват тот, кто столкнул первый камень?

— Пожалуй, нет, — поразмыслив, ответила Кештиора. — Не он же сделал камни подвижными. А двигаться так, чтобы совсем ничего не задеть, там, по-моему, невозможно. Просто надо быть внимательным и стараться, чтобы камни, если посыплются, не свалились бы на голову твоему спутнику. Ну, и чтобы ты сам вместе с ними вниз не скатился.

— Вот именно, — Коэрви в очередной раз опустошила и наполнила кружку. — Так и с Данмарой вышло. Ты неудачно задела камешек. Просто потому, что не знала о возможности камнепада и не приняла меры предосторожности.

— Знаешь, я ведь не думала, что буттак на самом деле придет, — призналась девочка. — Ну, вот, когда мы с Роуном играли в стражника и разбойника, мы брали палки, и это были наши мечи, и мы будто бы хотели убить друг друга... то есть хотели и старались, но знали, что все не взаправду. А тут получилось, словно палка вдруг стала настоящим оружием.

— Ты сийвери, и твой дар проявился именно в этот момент. Большая удача, что ты сумела убежать, Орри. Не только для тебя: такие, как мы с тобой, для буттака особенно лакомый кусочек.

— Я убежала, — равнодушно согласилась Кештиора. — Мой друг Роун не успел. Буттак убил его?

— Скорее всего, да. И стал немного сильнее. Не будь там тебя, он вероятно рыскал бы некоторое время в окрестностях города. Потом жрицы почуяли бы, что поблизости от Данмары поселилось зло, и прогнали бы его. Если бы тварь до этого успела сожрать еще кого-нибудь из людей, провести обряд стало бы несколько труднее. Но Зовущий из тени в любом случае вынужден был бы убраться восвояси. Магия храма Вастарны очень мощная.

— А убить буттака разве нельзя?

— Очень сложно. Обычно их отгоняют подальше от человеческого жилья и дорог, этого достаточно.

— Ты сказала, что Роун скорее всего мертв, наставница. Значит, все-таки есть надежда вызволить его?

— Практически нет, Кештиора, — девочка отметила про себя, что Коэрви чуть замешкалась с ответом. — Простись с другом, отпусти его. Сохрани добрую память о нем. Извлеки урок из этой истории. И иди дальше, не сожалея и не оглядываясь. Как в Унговой топи.

— Да, — эхом откликнулась Орри. — Не сожалея и не оглядываясь.

Файс отпила еще несколько глотков, перевела дыхание и принялась наконец за почти остывшее жаркое. Щеки ее слегка порозовели.

— Буттак пришел в город, охотясь за мной, — предположила Кештиора.

— Да, а ты, спасаясь от него, случайно пробила брешь в магическом щите Северной Данмары.

— Щите? — удивилась девочка.

— Ты думаешь, жрицы только и делают, что ублажают Вастарну песнопениями, проводят обряды для жителей города и учат детей? Скажи, в Данмаре часто бывали пожары?

— М-м-м... Редко. И они обычно не перекидывались на соседние дома. Но их же сразу тушили, наставница.

— А еще ветра не было или дождь начинался как нельзя более кстати. Так?

— Так, — поразмыслив, согласилась Кештиора. — Да ты ведь сама знаешь, ты тоже там жила.

— Основная задача жриц — оградить город от несчастий, которые люди предотвратить не могут. Вспомни: неурожая в окрестных землях не случалось десятилетиями, скот не болел, младенцы рождались здоровыми. Ни мора, ни наводнения, ни засухи.

Девочка пожала плечами: сколько она себя помнила, в Данмаре и вправду все складывалось благополучно, но она считала, что иначе и не бывает.

— Так вот, представь себе, что жрицы заняты не в меру расхрабрившимся буттаком, который рвется в город, потому что чует тебя. И как раз в этот момент ты случайно повреждаешь поставленный ими щит. А дальше — чистое невезение: кое-кто приехал в город заранее перед ярмаркой и привез с собой заразу. В обычной ситуации защита не позволила бы распространиться болезни. А тут получился эффект, как от горящей головешки, упавшей на разлитое масло.

— Я не думала, что делаю, — все так же бесстрастно сказала Кештиора. — Я тогда, ночью, сильно испугалась и отбивалась, как могла.

— И правильно. То, что в этот самый момент в городе оказался человек, зараженный мшанкой, чистая случайность, этого могло и не произойти. А вот доберись до тебя буттак... В конце концов, жрицы справились бы с ним, но жертв было бы очень много.

— Не так много, как от эпидемии.

Коэрви поперхнулась, откашлялась и залпом опустошила кружку.

— Вот поэтому тебе и надо учиться контролировать свои способности.

— А моя семья? Ты говорила, что их не было в доме, когда тот загорелся.

— Они уехали из города сразу же, как стало известно про мшаную лихорадку. Я это знаю точно, потому что на следующее утро не смогла купить пироги у твоей матери, лавка была закрыта, и окна заколочены.

— Уехали и бросили меня, — равнодушно отметила Орри.

— Думаю, они считали, что ты в безопасности в храме. Разве тебе было бы легче, если бы они остались ждать тебя и погибли?

— Нет, — качнула головой Кештиора. — Не легче. Но мы с тобой видели заставы. Разве у беженцев был шанс спастись?

— У тех, кто догадался поторопиться, был, — заверила ее Файс. — Есть надежда, что среди них оказались и твои родные.

— Если они живы, они когда-нибудь вернутся в Северную Данмару, — предположила Орри. — И тогда я их найду.

— Если они живы, ты найдешь их даже, если они не вернутся. После того, как пройдешь необходимое обучение.

— Наставница, а кто такие архранды? — задала Кештиора давно занимавший ее вопрос.

— Откуда ты узнала о них? — удивилась Коэрви.

— Я встретила одного в горах Юго-Восточной Подковы. Он помог мне спуститься, но я случайно посмотрела на него, а было нельзя.

Коэрви снова наполнила кружку и с досадой посмотрела на бутыль, которая почти показала дно.

— Архранды — существа не из нашего мира. Видишь ли, некоторые Одаренные способны создавать новые реальности. Иллюзорные. Но при определенных обстоятельствах эти творения могут частично материализоваться. Так вот, архранды — результат одного из подобных... опытов. Обычно они ненавидят людей.

— Мы для них чудовища, — понимающе кивнула Кештиора. — Чудовища, убивающие взглядом.

— Тебе повезло, что этот архранд почему-то решил помочь вместо того, чтобы убить. Или не сам решил.

— Не сам?

Файс вылила остатки содержимого бутыли во вновь опустевшую кружку.

— Возможно ты просто заставила его. Подчинила, неосознанно применив свои способности.

Кештиора опустила голову. Она по-прежнему ничего не чувствовала, но то, что произошло с архрандом было... неправильно.

— Ты ведь научишь меня всему, наставница? — спросила Орри, снова посмотрев на Коэрви. — Не хочу, чтобы из-за меня опять кто-то погиб.

— Научу. И отведу в Трайматту, где ты сможешь совершенствоваться дальше. Но до этого у нас есть еще одно дело.

Коэрви поднялась, пошатываясь, и перебралась на кровать, жалобно скрипнувшую под ее тяжестью. Даже раздеваться не стала, только башмаки скинула.

— Какое?

— Мы должны найти ребенка Илинго, — сонно пробормотала наставница, натягивая на себя одеяло. — Он Одаренный, как и ты.

— Ой... — Орри озабоченно почесала переносицу. — Тогда нам надо поторопиться.

* * *

Пройти проверку, которую устроил Дрейв будущему напарнику, оказалось куда как непросто. И пофехтовать пришлось (Илинго победил, хоть и с большим трудом), и пострелять (Кафрильди придирчиво осмотрел трижды пробитую стрелами точно в центре мишень и остался доволен), и ножи метательные побросать (добытчик артефактов хмыкнул, но решил, что пока сойдет), и верхом скакать на скорость (Искра отстала на корпус от неказистого на вид, но резвого и выносливого гнедого жеребца).

— Что теперь? — спросил бывший принц, спрыгивая с потемневшей от пота кобылы и ослабляя подпругу. — По деревьям будем лазить или по скалам карабкаться?

Если Дрейв и собирался завершить испытания, то Илинго своей неуклюжей попыткой пошутить навел его на новую мысль.

Скал рядом с Темрадом не было, но Кафрильди это не остановило. Вечер они встретили в лесу к юго-востоку от города. Хорошо, что добытчик хотя бы позволил спутнику взять с собой одеяло и небольшой запас еды. Зато бывший принц смог продемонстрировать навыки походной жизни (слава Создателям, неженкой он никогда не был).

Едва рассвело, пришлось ехать дальше. К полудню они добрались до пещеры, где Дрейв и вправду заставил юношу спускаться по отвесному склону и прыгать через расщелины.

— Неплохо, Илинго Дийс, — оценил добытчик старания спутника. — А теперь по седлам. Ночевать будем на берегу озера.

Еда, прихваченная из трактира, закончилась, зато бывшему принцу удалось подстрелить оленя (Кафрильди даже за лук браться не стал, только наблюдал внимательно).

— Плывем через озеро, — объявил наутро Дрейв, скидывая сапоги и куртку с рубахой (спать приходилось в одежде, хоть и у костра).

— Но ведь пора Сна... — оторопел юноша.

— Я в любую пору охочусь, — отрезал Кафрильди. — Так ты готов?

— Готов, — Илинго аккуратно сложил одежду на берегу, закатал штаны, словно это могло помочь ему, и, невольно поджав от холода пальцы босых ног, заковылял к воде.

Плавал-то он хорошо, но... впрочем, озеро хотя бы не замерзло.

Если грести энергично, то можно продержаться... и даже немного согреться, и не стучать зубами, потому что надо дышать... дышать и грести.

А противоположный берег так безнадежно далеко. Нет, озеро не большое, не Алхротта, конечно, справиться можно, даже сейчас. Ледяная вода бодрит, и тепло идет изнутри, и вроде становится терпимо. Главное — двигаться.

Втайне юноша надеялся, что Дрейв предложит повернуть назад, но добытчик доплыл вместе с ним до дальнего берега.

— Думаешь, я издеваюсь над тобой, Илинго Дийс? — приподнял светлую бровь Кафрильди, когда бывший принц выпрямился, стоя по пояс в воде. — Только, видишь ли, лучше, если ты сейчас отступишься, чем потом мне тебя хоронить. В нашем деле ко всему надо быть готовым.

"В нашем деле". Впрочем, юноша и сам чувствовал, что прошел проверку. Вот только надо теперь как-то обратно в лагерь вернуться.

— На-ка, хлебни, — добытчик протянул ему фляжку. — Только не увлекайся.

Илинго жадно глотнул — горло обожгло, но в груди, а потом в животе тут же начало разливаться тепло.

— Не увлекайся, — повторил Кафрильди, отбирая флягу.

Отпил немного сам, медленно, смакуя каждый глоток, и тщательно заткнул горлышко.

— Выбирай, как возвращаться будем. Бегом по берегу или вплавь?

Вылезать мокрым под холодный ветер, пусть и не сильный? Тут, пожалуй, и бег не спасет, в воде теплее.

— Вплавь, — буркнул сквозь сжатые зубы Илинго, фиксируя взглядом дерево на противоположном берегу, к которому надо было добраться.

И мощными, ритмичными гребками поплыл к лагерю.

Дрейв первым выбрался на землю и подал руку спутнику: бывший принц пошатывался от усталости.

— Годишься, — коротко сказал добытчик, отцепляя от пояса и снова протягивая юноше фляжку. — Если не испугался, готовься, Илинго из Вэльты. Отправляемся через пять дней.