Дежурство прошло спокойно, если не считать озверевших насекомых. Глаза быстро привыкли к слабому освещению и многое можно было различить. Кстати, я подозреваю, что люди, веками живущие в Сфере, а тем более вэйты с их анимешными глазами, видят в темноте лучше земных людей. По крайней мере за телом Фрама я такую особенность замечаю. Наверное, это своего рода адаптация к более низкому освещению, чем на Земле. Меня сменил Вэсил с пулемётом. Ведь на него обычного ПП не взяли, поэтому он и снял оружие с брони. Ну, раз человека всё устраивает, то пусть его. Я же отправился в лагерь. В кузове похрапывал Тим, поэтому я забрался в кабину. После десяти минут приглушённых ругательств я смог снять с себя сбрую, обувь, верхнюю одежду и забраться в спальный мешок. Засыпая, пообещал себе на следующем ночлеге поставить палатку.
Подъём был ранний. Утренний моцион, у кое-кого ещё и разминка, завтрак. Сделали импровизированный тир и полчаса пристреливали оружие. На удивление, мою самозарядку почти не пришлось калибровать. И пока остальные продолжали по стрелку, я выполнил приказ Лекса и оборудовал место наблюдателя. Между ящиком для барахла над кабиной и передней дугой тента кузова было пространство. Снизу была запаска и инструментальный ящик. В это пространство мы с Тимом положили кое-какое мягкое барахло из надкабинного ящика и получилось удобное "гнездо", из которого можно было наблюдать во все стороны. Вобщем Тим теперь едет на ветерке и с комфортом. До первого дождя, конечно. Всю дорогу, пока не остановились на обед, я обдумывал сигнальные мины. Настоящую сигналку с несколькими огнями и газовым свистком мне не сделать, но простейшие"самострелы " под силу сляпать с помощью моей походной мастерской. Неплохую сигналку можно сделать из патрона с трассирующей пулей. Но трассеров у нас нет. Есть обычные. На ночлеге попробовал сделать пару. К маленькой дощечке с помощью проволоки прикрутил патрон с предварительно вытащеной из гильзы пулей. Отверстие залепил густой смазкой для защиты от влаги, чтобы порох не намокал. Сделал из стальной проволоки крючок в виде коромысла с клювиком. В качестве оси для коромысла использовал обрубок гвоздя и забил его в дощечку так, чтобы клювик коромысла совпадал с капсюлем патрона. К другому концу коромысла привязал полоску резины, вырезанную из куска колесной камеры. Сделал ушки, в которые вставлялся кусочек проволоки, удерживающий коромысло в оттянутом состоянии — чека моей "сигналки". Пока я мастерил сие устройство, Марика скептично поглядывала издалека. Но вот первый опытный образец, был готов. Я оттянул коромысло, вставил чеку. Дощечку привязал к колышку, вбитому в землю. Отошёл, дернул за тонкую проволочку, привязанную к чеке. Раздалось "Фу-у-ух!!!" и вверх взметнулся фонтан ярких искр. Надо бы для пущего эффекта древесных опилок к пороху подмешать, но и так сойдёт.
-Поняла?
Калинина медленно кивнула. Я про себя удивился — неужели до сих пор никто не додумался до такого элементарного по простоте устройства? Тем лучше. Потенциальные нападающие не ожидают такой подлянки. Если, не дай Бог, дело дойдёт до боя, то я их и с растяжками познакомлю. Наш подлый двадцать первый век может преподать здешним наивным злоумышленникам много горьких уроков. Мины-лягушки, мины направленного действия, неизвлекаемые фугасы с электроподрывом. Я уже начинаю испытывать чувство вины перед этим миром. А ведь зарекался не прогрессорствовать на оружейном поприще. Пока совсем не навалилась темень, я поставил пару своих изделий на наиболее вероятных направлениях возможного нападения. Всё же спокойней будет. Отдежурив свой час, забрался в заблаговременно поставленную палатку и уснул с чувством хорошо сделанной работы. На следующий вечер мы вместе с Ермолиным сделали почти два десятка "сигналок". Он, надо сказать, заинтересовался моим "изобретением". Его празила простота конструкции и лёгкость изготовления. Он тут же начал обдумывать варианты конструкции и я великодушно позволил ему пользоваться наработкой. Иначе говоря — сбагрил ему весь гемморой, связанный с этой темой. В конце концов он оружейник отряда, ему и чертежи в руки.
За эти дни мы проехали немало тсед. Дороги становились всё хуже, скорость всё падала. Местами мы тащились со скоростью пешехода, пару раз огибали пятна заражения. В эти моменты все заметно нервничали. Ещё в начале путешествия я заинтересовался большим ящиком в задней части кузова калининского вездехода. На одном из привалов моё любопытство было удовлетворено. В ящике оказалась эфиростанция и любопытная антенна. Она представляла собой стальной тросик, прицепленный к лёгкому шару, накачивающемуся сатэраном. Балон взлетал метров на сто вверх и с помощью такой антенны можно было выходить на связь с довольно далёкими станциями. Сомов с помощью этой антенны и эфиростанции уточнял задание у заказчика. Задание, кстати, не изменилось. Нам оставалось дня два пути, судя по описаниям предыдущей экспедиции. Природа вокруг угнетала своей дикостью и безлюдностью. Лесные чащи вдруг переходили в обширные пустоши, покрытые колючими зарослями акаций, местами попадались проплешины во много гектар, на которых не росло ничего, кроме похожих на гигантский подорожник растений. Один раз проехали мимо огороженной частоколом деревни. Мы хотели заехать туда на отдых, но криво висевший плакат гласил, что здесь прошла эпидемия страшной болезни и оставшиеся в живых убедительно просят странников не рисковать. День перевалил за пять часов, жара начала спадать. Свет убавлял свою оранжевую яркость и щуриться приходилось меньше. Впереди пылил броневик Ермолина, я задумчиво крутил руль, морщась от мелкой пыли и думая о всяком-разном. Вдруг по задней стенке кабины постучал Тим. Я остановил грузовик и открыл дверь, глядя наверх:
-Чего там?
-Дым впереди за поворотом. Дым чёрный.
-Блин. — Пробормотал я.
Тем временем броневик остановился и вездеход Марики тоже. Я оставил Тима наблюдать, а сам, прихватив самозарядку, потрусил в голову колонны. Твою ж дивизию! Так хорошо ехали, спокойно, и — на тебе. А у вездехода шло совещание. Марика, Лекс и Нико шушукались и встретили меня вопросом:
-А ты чего пришёл?
-Так мне назад идти? — Ответил я вопросом на вопрос.
Лекс махнул рукой:
-Оставайся.
Они втроём, как я и ожидал, судили-рядили о том, что делать. Я предложил пойти и посмотреть. И мы пошли. Я и Марика. Тиму, как худо-бедно умеющему управлять машиной, велели садиться в мой грузовик и быть готовому к движению. Лекс остался возле вездехода, а Нико выехал вперед и стал ждать нашего сигнала. По роще идти было не тяжело, но приходилось продвигаться, укрываясь за деревьями. Мы по-очереди перемещались от дерева к дереву, внимательно вглядываясь в окружающий лес. На подходе к дороге стали доноситься звуки. На дороге громко смеялись грубые голоса, причитал кто-то. Мы сошлись поближе и Марика прошептала:
-Теперь пригнувшись и ползком — на обочину. Без приказа не стрелять.
-Есть.
Пробираясь на пузе под кустами, я снова почувствовал себя восемнадцатилетним срочником. Но мандража, как в далёкий уже первый боевой выход, не испытывал. Может из-за того,что считал всё происходящее не вполне реальным? За кустами открылась картина, достойная быть увековеченной в любом уважающем себя вестерне. Ограбление конвоя торговцев. Шесть грузовиков с высоко навьюченными над кузовами тюками стояли на дороге. Передний густо дымил, разбрасывая тяжёлые искры, но не вспыхивал. Из открытой дверцы кабины свисало вниз головой тело водителя, на земле натекла лужа крови. Возле второго грузовика стояло на коленях и заложив руки за голову около восьми человек под присмотром пятерых бандитов с винтовками и ПП. Жертвы были в каких-то мешковатых балахонах, все с бородами. Душманы, блин. Бандиты же вырядились весьма разнообразно. От эталонного "ковбойца" до человека в линялой военной форме со споротыми когда-то знаками различия. Понятно. Ещё с десяток "Робин Гудов" лазили по грузовикам, осматривая тюки. Работники ножа и топора, романтики с большой дороги.
Вдруг Калинина толкнула меня в бок. От дальнего грузовика шёл мордатый мужик в кожаной жилетке и обрезанных по щиколотку штанах. Мне он напомнил какого-то великовозрастного американского байкера, перевозящего своё пивное пузо на лакированном "Харлее". Но он шёл не просто так. В правой руке он сжимал карабин, а через левое плечо перекинул чьё-то тело. Скорее всего это была девушка, так как тело тонко кричало и яростно дрыгало тонкими голыми ногами. Вырваться у неё не получалось, потому что волосатая ручища "байкера" лежала на её заднице, крепко прижимая девушку к плечу. Я покосился на Марику. Она прищурилась, хищно как-то изогнула губы. Я почувствовал, что мордатый уже и не жилец. А действо на дороге продолжалось. Свободные от шмона бандюки приветствовали "байкера" новой порцией смеха и возгласами:
-Ого, наконец-то развлекуха!
-Только по жребию, а то я опять последним буду!
-Только не задавите в самом начале, как в прошлый раз, гы-гы!
Тут уж я понял, что не только мордатый — покойник, но и остальные не заживутся. "Байкер " подошёл к подельникам , грубо стащил жертву с плеча и выставил перед ними, держа за волосы. Я в общих чертах рассмотрел её. Девушка, хотя нет — скорее ещё девочка. Лет четырнадцать-пятнадцать на вид, не больше. Чёрные волосы, худенькая, на сколько можно судить. Зарёваное личико, по которому размазана пыль этаким золушкиным гримом. Короткое серое платье, или сарафан, или вообще — ночная рубашка. Не поймёшь. Девчонка, короче, в каких-то обносках , из которых выросла ещё год назад. Я придвинул голову к голове Марики и прошептал:
-Вали мордатого и тех, что ближе к нему, а я слева троих попробую.
-Угу. Потом сигнал подам.
-Раз. Два. Три!
Мы выстрелили одновременно. Мордатый и ещё один бандюк раскинули мозгами. Я сразу стал стрелять в не успевших опомниться. Одного снял двумя выстрелами , другой схлопотал пулю в бедро и теперь валялся под грузовиком. Бандюки, шмонавшие машины, начали палить в белый свет, как в копейку. А девчонка удивила. Как только рука дохлого "байкера" разжалась, она ломанула в придорожные кусты, сверкнув босыми ногами. Душманы, или кем там они были, при звуках стрельбы бухнулись в пыль и с проворством ящериц уползли под машину. Марика выстрелила вверх красную ракету. Через некоторое время послышался шум двигателя и из-за поворота выехал наш броневик. Мы с Марикой выцеливали бандюков на машинах и уже хлопнули двоих. Остальные при виде броневика рванули в противоположные от нас заросли. Броневик остановился, Вэсил дал очередь по кустам, в которые убежали нападавшие. Сколько их было — сказать трудно. Надеюсь отлавливать не будем.
Не стали. Подъехал Лекс на вездеходе и Тим на моём грузовике. Они стали обследовать машины колонны на предмет затаившихся, а мы с Марикой пошли искать девчонку. Это заняло почти полчаса. И то наткнулся я на неё случайно. Она сидела под корнями вывороченного дерева. Увидев меня, девчонка сжалась , подтянув к груди коленки, покрытые пылью и ссадинами. Я не стал подходить ближе, потому что глаза недавней жертвы были совершенно дикие. Вместо этого крикнул:
-Марика! Сюда!
Калинина возникла совершенно беззвучно. Не глядя сунула мне винтовку, а сама присела перед чумазой девчонкой. Та немного расслабилась, но глядела с испугом, часто переводя взгляд с Марики на меня и обратно. Мордашка в пятнах пыли, с дорожками от слёз. Молчит. Не кричит, не говорит. Шок у девки.
-Не бойся меня, девочка. Я — Марика Калинина. Это мой друг, Фрам Корбин. Мы не сделаем тебе ничего плохого. Как тебя зовут?
-Ню.. Нюта.
-Хорошо, Нюта. Вылезай из этой ямы. Всё кончилось и тебя никто не тронет.
-Правда? — Недоверчиво спросила девочка.
Присутствие женщины её немного успокоило. Тем более Марика сейчас представляла собой просто воплощение Шаньи. Коса светлых волос, румянец, блестючие глаза и добрая-добрая улыбка.
-Правда. Плохих людей больше нет.
-Вы... Вы их убили?
Наш доморощеный психолог открыла рот и... Закрыла. В самом деле, это же не младенец. И в таких диких местах взрослеют рано, Калинина могла бы об этом знать.
-Да, убили...
-И тех, бородатых — тоже? — Серьёзно уточнила девочка.
Её мелодичный, почти детский высокий голос совершенно не вязался с разговорами об убийствах. Марика насторожилась :
-Они заодно с грабителями?
-Н.. Нет. Но они плохие, убейте их тоже.
-За что? И почему они плохие?
-Они купили меня. Если вы их убьёте , то я стану свободной.
Я чуть не сел на траву. Рабство?! Хотя чему удивляться? Или на Земле нет рабства? Да ладно! Есть. Просто оно подпольное, и упоминание о нём вызывает дискомфорт у общества. Общество приняло ворох бумажек об отмене рабства, об осуждении рабства, о запрете рабства, и на этом успокоилось. А тут Дикие земли и мораль здесь простая. Кто сильнее — тот и прав. Так что зря я удивляюсь.
-Посмотрим. Пойдёшь с нами?
-Вы хотите вернуть меня этим? Не пойду.
Марика встала, развернулась и забрала у меня свою винтовку:
-Пошли, Фрам. Пусть эта растрёпа и дальше сидит тут. Мы уедем, а она будет в лесу со зверями жить.
Я пожал плечами и пошёл за Калининой. Мы отошли не далеко.
-Стойте! Подождите меня!
Девчонка шла за нами, боязливо оглядываясь. Ей было страшно идти с нами, но ещё страшней было остаться одной в диком лесу, где полно чудовищ, а ближайшее поселение в сотнях тсед отсюда. Шла она медленно, часто ойкая и шипя от боли. Бег босиком по лесу даром не проходит. Марика повесила винтовку за спину, подошла к девчонке и ни слова не сказав подняла её на руки. Я хотел было сказать, что могу понести, но благоразумно промолчал. Во-первых — равноправие, твою дивизию. Марика может оскорбиться. Во-вторых — девчонка сейчас мужиков боится. В-третьих она худенькая и лёгкая, а Калинина у нас тренированная. Глядя, как безропотно Нюта обняла шею Марики, я покачал головой и пошёл вперёд, дозором.
Когда мы вышли на дорогу, наши уже собрали трупы бандитов, сложив их рядком на обочине. Тело водителя головной машины положили чуть в стороне. Оружие нападавших лежало неподалёку. Восемь бородачей в балахонах стояли возле потушенного грузовика и о чём-то совещались. Лекс, Тим и Нико поглядывали по сторонам, поджидая нас.
-Наконец-то!
Выдохнул Сомов. Мы подошли ближе. Нюта соскользнула с рук Марики, спряталась ей за спину и настороженно оттуда выглянула. Бородачи перестали галдеть. Один из них шагнул в нашу сторону:
-Хорошо, что вы её нашли. Иди сюда, девочка. Мы едем дальше.
-Минуту.
Марика сказала это о-о-очень спокойным голосом, от которого у меня непроизвольно побежали мурашки по спине. Бородач шагнул, но ствол моей самозарядки упёрся ему в грудь.
-Не так быстро, папаша.
Он недовольно посмотрел на меня и обернулся к Лексу:
-Что это значит, свогр Сомов?
Лекс требовательно и мрачно спросил Марику:
-Что такое?
-Командир, это работорговцы.
Сомов уставился на бородача. Тот пожал плечами:
-Это наша девчонка. За неё заплачено и она поедет к покупателю.
