Двое и старуха. Записки некроманта

— Было, — согласилась Муэри, — Хотя, эльфы обычно спрашивают: "Есть ли у тебя мужчина?"

— Неважно, он из Древолесья, где иные понятия и порядки, — отрезал я.

— Кэвин, милый, мы с тобой уже говорили об этом. Пока ты был в отъезде, я же не только все время пропадала в Эльфийских Садах. Я зашла в Библиотеку и взяла этот ваш Кодекс. Весь не осилила, но про "межсословные браки сиречь мезальянсы" прочитала все, — девушка повернулась ко мне и утешающе поцеловала. — Кэвин, я люблю тебя и поэтому не хочу осложнять до невозможности твою жизнь, не хочу быть "позорным пятном" в истории твоего рода. Пойми же, наконец, я благодарю небо за то, что между нами есть, и не замахиваюсь на большее. Единственное, что я действительно от тебя хочу, так это ребенка — живую память. Но это все после того, как мы разберемся с твоим проклятием. А теперь обними меня и давай спать, ладно?

XIV

К чести Муэри, она после случившегося не стала сторониться эльфов — наоборот, узнав, что они, не в пример людям, умеют контролировать свои плотские порывы, и что желание женщины в этом вопросе для них — закон, девушка стала уважать их еще больше. Однажды она даже призналась мне:

— Кэвин, я так завидую эльфийкам — у них такие мужчины! У людей я встретила всего одного такого.

— Двух, — поправил ее я.

— А кто второй? — не поняла она.

— Имею наглость думать, что я, — сказал я с самым серьезным видом.

— Стой. Ты меня окончательно запутал. Если ты второй, то кто первый?

— Конечно, Мастер. А кто же еще?

Девушка рассмеялась.

— Ну что? Так мы идем к Ютеру или нет?

— Подожди, у меня для тебя кое-что есть, — вспомнил я про подарок Настурции, — Держи, это — тебе от жены моего отца.

Муэри осторожно открыла шкатулку, заглянула в нее и строго посмотрела на меня:

— Кэвин, я все понимаю, но зачем было всем рассказать о нас? Отец — еще ладно, но ей-то зачем?

— Она сама догадалась, что в Столице у меня кто-то есть, а после одной истории — извини, не могу посвятить тебя в подробности, она поняла, что это девушка не из тех, кто гонится за золотом и дорогими камнями. Так что, она ошиблась с подарком?

— Что ты! я именно о такой и мечтала, — счастливо вздохнув, сказала девушка, расчесала волосы и, ловко собрав их сзади, защелкнула заколку. — Ну как?

— Потрясно, — выдохнул я и понял, что Мастер подразумевал под одной плотью — когда слова, привычки и даже мысли двух разных людей становятся общими незаметно для них самих. Господи, что же с нами станет через четыре года?

— Ну вот, — вздохнула Муэри, осмотрев себя со всех сторон, — это платье — совсем не для нее.

— Пойдем к Ютеру, может он чем-нибудь поможет, — предложил я.

Девушка с подозрением взглянула на меня, но ничего не сказала.

Несмотря на то, что у Ютера было полно посетителей, он нас сразу заметил:

— Кэвин, Муэри, ну наконец-то! Идите сюда! Вот для вас отдельный столик, а ужин — через минуту, — сказал и исчез.

Ужин действительно был подан через минуту и не кем-то, а самой хозяйкой. Женщина ласково улыбнулась, и сказала девушке:

— Рада вновь видеть тебя. Зайди ко мне после ужина. У наших мужчин какое-то жутко тайное дело. Секреты, видишь ли, у них от нас, но и мы ведь в долгу не останемся?

— Непременно, Флари, — улыбнулась Муэри.

Настал мой черед бросать подозрительные взгляды.

После ужина девушка упорхнула из-за стола, оставив размышлять, что это у нее за "секреты", но предаться этому занятию надолго мне не дал хозяин заведения.

— Кэвин, хорош мух ловить, у нас от силы полчаса и не секундой больше. Быстро к Леcкасу — у него все готово.

Мы вышли из пансиона и быстро зашагали к портному. Ютер на ходу ввел меня в курс здешних событий. Оказывается, мой приговор показался слишком мягким не одному только Галагду — никто ничего не мог понять, а задавать вопросы "что" да "почему" судье у эльфов не принято. Но все разговоры вот уже который день крутились только вокруг этого.

— Передай своим сородичам, что это было скорее трагическое недоразумение, чем преступление. Вот и все. Или им нужны еще и подробности дела в письменном виде с иллюстрациями? — раздраженно спросил я.

— Что ты, Кэвин! Думаю, такого объяснения будет более чем достаточно, — воскликнул эльф — А вот мы, кстати, и пришли.

Лэгдонь — так эльфы называют свои жилища — Лескаса находилась на огромном платане. Ютер как-то по-особенному свистнул и к нам бесшумно упал конец веревочной лестницы.

Наш заказ был уже готов и упакован — два свертка ждали нас на столике у самого входа. Однако мастер выглядел смущенным.

— В чем дело, Лескас? — спросил Ютер у портного.

— Это ведь для той самой девушки... — нерешительно начал он.

— Сколько можно?! — не удержался я. — Дело закрыто. Или вы так и будете, как базарные торговки шушукаться за ее спиной? Спасибо, что еще руками не показываете. Где ваша хваленая тактичность?!!

-Вы меня неправильно поняли. Нам всем невероятно стыдно за происшедшее — такого в нашей общине никогда не случалось, и мы не знаем, как искупить свою вину, — тихо произнес Лескас.

Неподдельная боль в его голосе отрезвила меня.

— Она никого не винит, — глядя себе под ноги, сказал я. — А после того, как я рассказал ей о вашем отношении к женщинам в этом вопросе, она прониклась самым настоящим восхищением к вашей расе. Так что, самое лучшее, что вы можете для нее сделать — ведите себя, как будто ничего не случилось.

Лицо эльфа просветлело, и он поманил нас к небольшому столику, на котором лежали две пары женского белья из тончайшей белой ткани. И покрой и цвет как нельзя лучше подходили для Муэри — не было никаких украшений и кружев. Все было просто и лаконично, но в этой простоте и лаконичности как нельзя лучше раскрывался характер девушки.

-По одной паре к каждому платью совершенно бесплатно, — ответил на мой невысказанный вопрос портной.

-Слушай, Лескас, оно такое тонкое... — начал было я, но оба эльфа рассмеялись надо мной.

-В ближайшие триста лет с этим бельем ничего не случится. И еще — смотри, Кэвин, — портной оглянулся, схватил чернильницу и вылил ее на белоснежную ткань. Я непроизвольно дернулся, но ткань, спустя несколько секунд приняла свой изначальный цвет. Однако на этом дело не кончилось. Мне предложили порвать ее — напрасные усилия! Затем ее резали, жгли, а под конец, даже облили кислотой — ткань восстанавливалась за несколько секунд во всей своей непорочной белизне. — Она, как ты уже понял, не нуждается в стирке, как и платья тоже. У нее есть так же еще одно свойство, но об этом ты узнаешь сам, — ухмыльнулся Лескас, заворачивая заказ. А когда мы уже уходили, он достал из кармана небольшой деревянный футляр и протянул его мне:

-Мы все просим принять ее это, чтобы такое никогда не повторилось впредь, среди какой бы общины она не оказалась, — я заглянул в него. Там было скромное серебряное кольцо с янтарем, — Это эльфийское обручальное кольцо, — сказал Лескас.

Я молча кивнул и пожал ему руку.

— Слушай, Кэвин, у тебя с собой есть пара златов? — спросил меня Ютер на пути обратно.

-Есть.

-Дай мне их, — попросил эльф.

-Возьми сам. Не видишь, что у меня руки заняты? Кошель — в правом кармане, — буркнул я.

-Отлично, — сказал Ютер, выудив у меня злата. Затем он достал свой кошель и тоже вынул пару златов.

— Смотри, мы сшили все это на ее деньги, так? — спросил эльф (он был третьим и последним, посвященным в подробности небольшой аферы, которую мы провернули с Мастером).

-Которые она, если бы и взяла, то, скорее всего, выбросила бы в воду, — проворчал я.

— Предположим, она так и поступила, — развивал свою мысль Ютер, — Да только я возьми да и найди их на дне канала. И вот я захотел подарить твоей подруге пару платьев. Да вот незадача — мастер запросил тридцать четыре злата, а у меня было только два (это не считая тех тридцати, что свалились на меня, можно сказать, с неба и которые я не зарабатывал). Я попросил у тебя два, и ты, как настоящий друг, выручил меня. Вопрос, — тут эльф лукаво посмотрел на меня, — сколько своих денег мы потратили, что бы осчастливить Муэри?

Я быстро понял, куда дует ветер, и с самым невинным видом ответил:

-Четыре злата.

-Вот это и будет истина чистой воды, — сказал Ютер и швырнул в сумерки четыре золотые монеты.

* * *

-Вот они. Явились, не запылились, — сварливо сказала Флари, — Мы их ждем-ждем...

— А это что такое? — спросила Муэри, указав рукой на свертки.

— Наш небольшой с Кэвином, подарок для тебя, — ответил эльф и развернул их.

У Муэри перехватило дыхание — хоть она и видела пару простых без лишних изысков платьев, но качество материи и безупречный вкус исполнения почувствовала сразу.

— И во сколько же вам обошелся этот "небольшой" подарок? — недоверчиво глядя на нас спросила девушка.

— Нам он обошелся по два злата на брата — абсолютно честно ответил Ютер.

— Кэвин? — медленно спросила Муэри, пристально глядя на меня. Ее глаза, как в той истории с "некрофилами", вновь загорелись двумя зелеными фонариками. "Ну все, спасайся, кто может" — мелькнуло у меня в голове.

Положение спасла Флари:

— Вот что, девочка моя, мой муж еще не разу на моей памяти не лгал. Если сказал "в два на брата", значит так оно и есть, — строго произнесла она.

Фонарики погасли.

— Ребята, время позднее. Выбирайте — либо вы остаетесь у нас, либо вам надо идти, — озабочено сказал Ютер.

— Спасибо, конечно, за предложение, но мы пойдем, — улыбнулась ему Муэри и, не обращая внимания на мое ворчание: "Вот нападут на нас, а чем я отбиваться буду?", нагрузила меня свитками.

* * *

— Кэвин, скажи честно, сколько вы за них заплатили? — уже в общежитии продолжила меня терзать Муэри. — Я же не дурочка и в ценах на платья разбираюсь лучше, чем вы оба вместе взятые.

-Может, хватит об этом? Даю тебе слово, что мы потратили на них четыре злата.

— Слово дворянина? — недоверчиво спросила меня девушка.

— Слово дворянина, — подтвердил я.

— Ну все. Теперь я спокойна, а то ведь этим платьям цена не меньше пяти златов, — значит, портной был чем-то обязан твоему другу или Ютер втайне доплатил из своих, — уже спокойно сказала Муэри с восхищением рассматривая обновку.

"О, Творец! Стоило из-за злата устраивать допрос с пристрастием" — мысленно простонал я.

— Ах ты, лгун! — развернув сверток с бельем, набросилась на меня девушка. — И ты смеешь говорить, что и это обошлось вам в четыре злата.

— Нам это не стоило ни медницы, — ничуть не покривив душой, сказал я, — У эльфов один комплект белья всегда идет с платьем бесплатно.

Муэри недоверчиво посмотрела на меня, но ничего не сказала, а стала рассматривать его.

Думаю, здесь надо сделать небольшое отступление. Муэри, как девушка из простого сословия не носила белья. Она надевала платья на простую нижнюю рубашку из небеленого льна или прямо на тело, когда мы позволяли сделать себе "большой глоток". Да и вообще, моду на белье ввели эльфы, у которых аристократки, рискуя разорить своих мужей, стали заказывать себе платья. До этого они надевали их точно так же, как и прочие женщины — на рубашку, лишь с тем различием, что она была из более дорого беленого льна, а у особо состоятельных — шелка.

— Кэвин, оно такое тонкое... — точь-в-точь, как я у Лескаса, сказала она.

Мне пришлось пересказать, как мы измывались над ним. Девушка не верила мне до тех пор, пока я, после небольшой, но отчаянной борьбы, не разрезал ножницами одни из панталончиков на две части. Бедная Муэри! Я думал, что у нее случится разрыв сердца. Но все обошлось — через несколько секунд они были, как новые.

— То же самое с платьями, — сказал я, садясь на стул и возвращая ей ножницы. — Да! Стирать тоже ничего не надо.

— Кэвин, будь так добр — выйди, пожалуйста, — попросила меня Муэри.

Я подумал, что ослышался. Муэри после той ночи, когда сказала "Смотри. Тебе можно", никогда меня не стеснялась. Она легко прочитала мою мысль, рассмеялась и смягчилась:

— Ну, хотя бы отвернись, — что я и сделал.

Какое-то время я слушал шуршание ткани, пока она не разрешила мне повернуться.

Увидев ее в плавно переливающемся всеми оттенками зеленого и расшитым серебряной нитью платье, я долго не мог ничего сказать. Все неправильности ее внешности, к которым я привык, и которые полюбил, куда-то исчезли. Хотя нет, я видел все: веснушки, вздернутый нос, большой рот, но они вдруг стали ее украшением, ничуть не меньшим, чем роскошные волосы и изумительные темно-зеленые глаза. Про то что, платье сидело на ней, как влитое, думаю, и говорить не надо.

— Ну как? Кэвин? Ау! Ты меня слышишь? — донеслось до меня.

Я сглотнул и сказал:

— Изумительно!

— Да ладно тебе! — зарумянилась девушка. — Просто очень хорошее платье на выход. Но сшито идеально. Точно по мне. Стоп, с меня же не снимали мерки. Как так вышло? — растерянно спросила у меня Муэри.

-Помнишь Лескаса? Это он сшил тебе эти платья. А эльфу-портному достаточно просто один раз посмотреть на модель, и не надо никаких мерок.

— Понятно, — протянула она и снова попросила меня отвернуться.

Пока она переодевалась, я вспомнил слова Юргена, что никто не умеет так тонко чувствовать и творить красоту, как эльфы. Теперь я понял, что он имел в виду.

Наконец, мне снова разрешили повернуться.

Второе платье, по сравнению с первым казалось простеньким — темно-синяя юбка и голубой верх. Но и здесь цвета чудесным образом переливались, только слегка — каждый в пределах своего оттенка. Лескас расшил серебряной нитью и это платье. Вот только она была настолько тонка, что оставалась невидимой до тех пор, пока свет не падал на нее под определенным углом и тогда открывалась часть узора, по своей красоте и утонченности не уступавшего тому, что был на выходном платье. Я представил, как он будет появляться то тут то там, когда Муэри будет в нем ходить днем...

Если в первом платье она смотрелась королевой, то в этом — веселой, озорной жизнерадостной девчонкой, каковой она и была. И опять все ее неправильности только подчеркивали этот образ.

— Кэвин, ты как-то странно смотришь на меня, — озабочено сказала девушка. — Я понимаю, что это очень хорошо сшитое красивое домашнее платье. Ты же смотришь на него будто оно, не знаю...

-Просто ты в нем бесподобна, — признался я. Услышав в моем голосе неподдельное восхищение, Муэри снова чуть порозовела от удовольствия.

— А теперь отвернись еще раз — потребовала она.

"Ну что там она еще придумала?" — подумал я, покорно отворачиваясь.

На этот раз ждать пришлось недолго. Когда же я развернулся в третий раз, она была в одном белье, и меня вдруг повлекло к ней с непреодолимой силой. Теперь я понял, что это за "свойство", о котором с ухмылкой сказал Лескас, а Ютер — этот гад ползучий, и глазом не моргнул. Ох уж мне эти эльфы!

— А как тебе это? — чуть наклонив голову вправо, лукаво спросила девушка.

— Честно? — спросил я.

— Конечно, честно!

— Так вот, когда я вижу тебя в этом белье, у меня только одно желание.