— Вы... вы... Как вы можете?
Анжелина взрывается... и разражается речью минут на пятнадцать, в которой превозносит доброту и величие Дамблдора.
— А вам следовало бы не сеять ложь и раздор, а крепить единство факультета в противостоянии змеям! — Заканчивает предводительница охотниц. В своем гневе она даже прекрасна.
— Адептас Сороритас. — Хмыкаю я, утаскивая Миа к выходу.
— Что ты сказал? — Вскидывается Кэти.
— Прекрасные воительницы Света. "Чернокнижие, ереси и мутации — не будут прощены!"
Охотницы горделиво выпрямляются... а близнецы прыскают. Им я подкинул несколько соответствующих книг, и они хорошо понимают, что в устах даже простого посвященного Хаоса эти слова не могут быть комплиментом.
Глава 45. Открытие сезона.
Квиддичный сезон в Хогвартсе в этом году начинался с поединка непримиримых соперников — Гриффиндора и Слизерина. Так что мы с парнями сейчас ожидаем наших прекрасных охотниц. Прекрасные дамы, как им и положено, изволят задерживаться. Интересно, что они придумали? Их переглядывания и хихиканье в последнее время демонстрировали появление у наших охотниц какой-то глобальной идеи.
Но вот Кэти, Алисия и Анжелина появляются на стартовой площадке команды Гриффиндора. И все становится ясно: под левым глазом у каждой из них — изображение звезды, явно срисованной с мантии Дамблодора. Девушки, в своем квиддичном снаряжении и правда чем-то напоминают Сестер Битвы... отдаленно, конечно, очень отдаленно, но все-таки... Я присматриваюсь... но все равно не могу понять: эти звезды — рисунок или иллюзия? Одно могу сказать точно — не татуировка. Нет пульсирующего ощущения чужой боли.
Твердым, уверенным шагом, охотницы проходят к середине комнатки... и синхронно опускаются на колено. Они... они читают молитву, в которой отчетливо слышен повторяющийся рефрен "director, libra nos!"* А уж финальный аккорд, хоровое, глубокими красивыми голосами, с придыханием... "Дамблдор защищает!" — и вовсе чуть не отправил нас с близнецами на пол в приступе неконтролируемого хохота. И только Вуд в полном недоумении смотрит на эту вакханалию**.
/*Прим. автора: "DOMINE, LIBRA NOS!" ("Император, избави нас!") — повторяющаяся строка в Боевой Молитве Адептас Сороритас"*/
/**Прим. автора: напомню, в изначальном смысле "вакханалия" — религиозная церемония в честь бога Диониса (Вакха), богослужение. В данном случае слово использовано Морионом сразу в обоих значениях.*/
Меня очень порадовало то, что чувство юмора, а следовательно — и способность к критическому мышлению еще не были задавлены в девушках постулатами Дела Света и Всеобщего Блага. Пожалуй, стоит подкинуть им еще несколько загадок из серии "и чего это задумали эти гадкие адепты Хаоса"? Ведь хорошо известно, что "проникая в мысли темных — проникаешься Тьмой". А еще... "сон разума рождает чудовищ, но пробуждение разума — высвобождает их". Вот и посмотрим, какие ужасы прячутся в этих прелестных головенках.
Но вот настало время вылетать. Ало-золотая и серебряно-зеленая команды встраиваются над центральным кругом в ожидании начала игры. Мы с Драко вежливо раскланиваемся, барражируя выше всех.
— Мори, у нас — проблемы. - Голос Кай возникает в моем сознании. Ожидаемо.
— Бладжер? — Канон, банзай!
— Да. — Даже и не сомневался.
— Добби?
— Не только. — Упс... А вот это уже интересно...
— Кто еще?
— Директор.
— Упс. — Ффух.. чуть сам с метлы не рухнул. Интересно, на кой это Дамблдору?
— Ага...
— На кой?
— Похоже, директору очень нужно чтобы ты опять недельку отлежался в больничном крыле...
— Интересно... До Хеллоуина — еще далековато.
— Рон? - У Кай, как обычно весьма здравые идеи.
— Попробует перебросить дневник? Или наоборот — дает своей марионетке влипнуть поглубже?
— Еще не знаю
— Ок. Есть способ избежать этого?
— А как же!
И Кай рисуем мне картинку: вот я в верхней точке траектории кувыркаюсь через голову. Первое Серо — разносит бладжер, второе — летит в Макгонагалл, третье — в Спраут. Ошеломленный директор пытается прикрыть сразу двух деканов, сидящих в противоположных концах стадиона... и почти на секунду оказывается уязвим для особо извращенного заклятья из арсенала Той-что-Жаждет*.
/*Прим. автора: напомню, в домен Принца Тьмы входят не только изыскания, изрядно обогатившие Сутру Божественного лучника, но и всякий поиск наслаждения и красоты... иногда — в весьма... своеобразных областях. В частности, коренные обитатели "солнечного" Комморага поклоняются Госпоже Запретных наслаждений почти поголовно. Так что "боевое проклятье из арсенала Той-что-Жаждет" — та еще штучка... Круциатус нервно курит в сторонке.*/
Нда... пожалуй, так поступать — не стоит. Убийство должно решать проблемы, а не создавать их.
Мадам Хуч дает свисток... и выпускает бладжеры. Один из них — сразу наводится на меня. Для любого порождения Хаоса (или, хотя бы, затронутого этой Силой) очевидно, что с ним — что-то не так: слишком уж разит от мяча Порядком. Но ни судья, ни присутствующий на матче Дамблдор этого "не замечают". Дергаются только двое: деканы наиболее враждующих факультетов, Минерва Макгонагалл и Северус Снейп. Но, если Снейпа успокаиваю я, мимолетным взглядом прямо в глаза, то Минерву останавливает директор. Любопытно. Очень любопытно.
Резко пикирую вниз, одновременно сбрасывая по связи Меток "что не делается — все к лучшему". Бладжер со свистом преследует меня буквально по пятам. Нет уж. Ухнуть с высоты в десяток метров мне не улыбается: а вдруг не поймают? Делать всеобщим достоянием знание о том, что для тотемного оборотня сломанная шея — повреждение болезненное, но не летальное, я не собираюсь.
Краем глаза замечаю, что Драко медленно снижается. Что он задумал? Впрочем, не буду портить Дипломату команды сюрприз. Скоро все и так станет ясно.
Снизившись почти к самой земле, я "неудачно" разворачиваюсь... и бладжер врезается мне прямо в левую руку. Привычным усилием блокирую боль. Но все равно — демонстративно падаю с метлы и качусь по земле. Ко мне бегут мадам Помфри, и Гилдерой Локхарт, чтоб на него Меняющий пути свое внимание обратил!
Трибуны на слизеринской стороне взрываются криками восторга. Еще бы! Гриффиндорский ловец выведен из строя, и теперь, чтобы красно-золотые смогли свести игру хотя бы к ничьей — должно случится чудо! И чудо случается, причем — немедленно. Драко опускается на середину поля и достает из рукава палочку. Вообще говоря, брать с собой палочку — это уже нарушение Правил... и именно поэтому все летают с ними. Но вот в открытую демонстрировать это... до сих пор без этого как-то обходились.
— Сонорус! — Палочка Драко упирается в его собственное горло. — Я не буду продолжать игру. Требую переигровки!
Глава 46. Правила честной игры. (Драко)
Распинаясь на тему честной игры и соблюдения правил, краем глаза наблюдаю за сюзереном. Тот изображает пребывание в полной отключке. Интересно: на кой ему это понадобилось? Приподнимаю щиты, и отправляю этот вопрос Гарри.
В ответ приходит картинка "от Кай": "что тут планировалось и как с этим бороться". Нда... Устраивать глобальную резню... повод как-то мелковат. Но вот зачем это представление нужно Дамблдору?
Пока большинство присутствующих на матче отходило от шока, вызванного моими словами, двое бежавших к Гарри достигли своей цели. Причем Гилдерой успел первым. Взмах палочкой, короткая фраза на латыни, произнесенная с явственным рязанским акцентом*, и рука Гарри превращается... Это даже трудно описать. Во-первых, рука увеличивается почти в два раза. Во-вторых, кожа становится какой-то серебристой, а очертания... с одной стороны — хочется назвать ее "красивой", но с другой, при длительном взгляде возникает легкая тошнота и головокружение. Ну и, наконец, пальцы этой руки заканчиваются вполне отчетливыми когтями.
/*Прим. автора: Драко, разумеется, использовал местную идиому... но я не достаточно сведущ в английской культуре. Чтобы это могло быть? Ирландский? Шотландский? Кокни?*/
Нда... А мадам Помфри, как и подобает медику, владеет латынью виртуозно. Ее монолог, посвященный многоразличным моральным и физическим достоинствам Гилдероя, а так же прихотливым извивам его родословной — хочется законспектировать. А я-то, наивный, еще считал латынь — скучным уроком. Как же! Несмотря на весь их профессионализм, учителя, нанятые отцом, не смогли продемонстрировать мне и малой доли красот и богатств мертвого языка, которыми владела школьный медик.
Судя по лицу Гарри, произошедшее ему никаких приятных эмоций не доставляло. Он даже заслушался переливами голоса мадам Помфри, и отвлекся от терзающей его боли. Но заинтересованность, сменившая гримасу боли, привлекла внимание колдомедика, и она осознала, что по крайней мере двое из слушающих ее детей — отлично все понимают. Медик резко замолкает, бросая на Гилдероя испепеляющий взгляд, от которого наш учитель ЗоТИ отшатывается с выражением однозначного и несомненного испуга.
Ну а когда Гарри уносят — начинается комедия. Судья, мадам Хуч — уговаривает меня продолжить игру. Вначале — одна, потом — при поддержке Дамблдора. Вотще и втуне. На каждый их аргумент у меня находится свой. В основном — я тычу пальцем в пункт правил, однозначно трактующих "появление на поле инвентаря, подвергнутого несанкционированным чарам". В правилах четко сказано, что в таком случае "игра должна быть приостановлена на время, необходимое для полного устранения последствий воздействия данного инвентаря". В нашем случае — для выздоровления Поттера.
Следующей линией обороны было заявление, что бладжер был совершенно стандартный и обычный. Ага! Как же. Тут мне очень пригодилась помощь рабыни моего сюзерена. Сейлина подошла к месту разбор... дискуссии как нельзя более вовремя... совершенно случайно, разумеется, и никто ее по связи Метки не подзывал. После того, как "посланница Высших Сил" подтвердила, что на железный мяч было наложено совершенно не присущее данному предмету заклинание — спорить стало уже совсем неприлично, и администрация школы согласилась с тем, что матч Гриффиндор-Слизерин будет продолжен после выздоровления ловца команды Гриффиндора.
Естественно, мое поведение не вызвало восторгов среди товарищей по Дому. Только Маркус Флинт улыбнулся мне... одобрительно.
— Драко! Ты что творишь?! Мы же могли... да что там — мы же почти выиграли! А ты!
Вычленить в этом потоке сознания конкретные голоса почти не представлялось возможным. От меня требовали объяснений моему недопустимо чистоплюйскому поведению. Я усмехнулся.
— Ну уж нет. Я объяснюсь с капитаном, и если он сочтет мои объяснения недостаточными — уйду из команды. — Флинт расплылся в ухмылке. Судя по всему, чтобы уйти из команды — мне пришлось бы выдумывать уж совершенно уникальное объяснение. Вроде "я заблудился на дороге жизни..."
По дороге к родным подземельям, я прислушался к тому, что бурчал на канале связи мой сюзерен. И очередной раз горько пожалел о невозможности законспектировать.
— ... и чтоб его через Око Ужаса поперек трижды. Чтоб ему Кадию в одиночку штурмовать! Чтоб им Шепот-во-Тьме заинтересовался, недоучкой трижды распроклятым! Чтоб ему с Волками Русса неделю пьянствовать... а опохмелиться — не дали!
И это еще самое приличное из того, что Гарри выдал. Хотя как ни странно к совсем уж непарламентским выражениям он так и не скатился... видимо догадываясь, если не зная точно, что слушаю его не только я, но и девочки.
— Так что с тобой случилось-то? — Вклинивается Гермиона.
— Потом, Герми. Мне сейчас только материться охота. Как в себя поприду — все объясню. В сущности, ничего страшного, но вот с мадам Помфри пообщаться придется дольше, чем мне бы того хотелось.
— Хорошо. — Явственно успокаиваясь, ответила наша Темная Леди. — Мы тебя обязательно будем навещать.
Сюзерен замолчал... да и мы наконец-то добрались до комнаты Флинта.
— Ну? — Начал разговор капитан сборной нашего Дома.
— Дык. — Ответил я, и мы расхохотались. — На самом деле... если бы этот бладжер заколдовал я сам — я бы гордился победой. Если бы это просто случилось... я принял бы победу, хотя и поморщился бы. Но так... Принимать чьи-то подачки... Ты же сам рассказывал о разнице между игроками и фигурами!
— Солидно. Но это — не все?
— Разумеется. Репутация приверженца честной игры — еще никому не вредила. В особенности, она полезна для того, что таковым приверженцем не является.
— Тоже верно.
— А еще — теперь мой отец получит возможность пнуть директора за то, что тот не разглядел опасного для учеников заклинания. Для Дамблдора это, разумеется, не удар, и даже не укол, но в политике крупные победы складываются из крохотных, почти незаметных преимуществ. И все это — разменять на чесалку для гордости? Изумрудный маг не одобрял подобного коллективизма.
Флинт снова рассмеялся, и молча показал мне большой палец. Что ж. Как я и думал — в команде я остаюсь.
Глава 47. Стезя Порядка.
— ... — заканчиваю я характеристику Гилдероя. Конечно, до таких вершин искусства, куда взлетела мадам Помфри, я не поднимаюсь. "Гусары, молчать!" Девочки совершенно однозначно слушают.
Нет, ну это надо было додуматься: использовать на адепте Хаоса заклинание "Восстановление Порядка". Конечно, сам Гилдерой — не адепт Силы, но все равно воззвание к Порядку у него получилось. И почему-то видится мне за этим успехом чей-то добрый и хитрый взгляд... через очки-половинки.
Конечно, будь я обычным школьником — заклинание вполне могло вернуть мою руку к "упорядоченному состоянию" — то есть, вылечить ее. Но Дамблдор не мог не знать, что обычным школьником Гарри Поттер не является, как, впрочем, и некоторые другие ученики Хогвартса. Я же сам приказывал Сейлине слить "доброму Дедушке" (проглатываю имя, неизменно ассоциирующееся у меня с этим титулованием) всю необходимую информацию...
Воспоминания об этом матче прочно займут место "крайне неприятных" в моей Цитадели Памяти. Конечно, к "самым неприятным" они даже не приблизятся, но...
...
Хаос моей душе взбурлил, почуяв поблизости проявление своего извечного противника. Сила кипела в крови, требуя немедленно пустить ее в ход. А повода использовать ее — не было. Не испепелять же придурка? Слишком легко отделаться хочет. Да и убийство на глазах у целого стадиона... не в моем стиле.
Остается только один вариант. Сброс Силы в... правильно — в мутацию. К счастью, в отличие от моих братьев, не переживших Рубрики, я знаю, как обратить процесс... Вот только будет ли у меня возможность применить этот способ? Ладно, что-нибудь придумаю. В крайнем случае — обращусь за помощью к Великой Мантикоре. Полный оборот... Конечно, я обещал этого не делать без серьезного основания. Но тут это основание будет достаточно серьезным, не так ли?
Мне удалось локализовать изменения, ограничить их только телом, более того — только одной рукой. Но когда вся собранная Сила обрушилась на столь незначительный объект... Мутация, проходящая с такой скоростью, да еще Силой не моего сюзерена, но Неделимого — ожидаемо оказалась более чем болезненной. От боли меня просто трясло, и остатки сил уходили на то, чтобы удерживать блокировку связи, чтобы не дать Миа понять, что именно я ощущаю. И лишь убедившись в завершении изменений, я позволил себе потерять сознание.
