За Границей Льдов. Гидеон Кру 4

Это была неприятная работа, но Рохелио довольно хорошо с ней справлялся, умудрившись ни разу не вывернуть наизнанку собственный желудок, чего так опасался Брамбелл. А вот инженеры и рабочие, управлявшие 'челюстями' для вскрытия титановой сферы — другое дело: несколько раз они отбегали, и их рвало после взгляда на жуткие останки. Это зрелище было для них слишком жутким и отвратительным, поэтому Брамбеллу периодически приходилось рявкать на них, чтобы они взяли себя в руки и не растянули процедуру изъятия на весь день.

Глинн все также стоял поодаль, демонстрируя поразительное спокойствие. Его эмоции невозможно было прочесть. С такой же миной он мог наблюдать за соревнованиями по гольфу. Никто, кроме инженеров, управлявших 'челюстями', не произносил ни звука, да и те всего лишь бросали краткие фразы, связанные с работой оборудования.

Наконец, они полностью разделили сферу на части, разложив обломки на заранее подготовленный для этих целей брезент. Когда они раздвинули последние два больших куска, показалась верхняя часть изломанного торса, а также шея и раздавленная голова.

Брамбелл взглянул на Рохелио и испугался, заметив, что его помощник сильно побледнел. Инженеры и рабочие даже не потрудились скрыть свой ужас и свое отвращение. Один из инженеров отвернулся, и его снова стошнило. Невозмутимым выглядел только Глинн.

— Хорошо, давайте заканчивать, — сказал Брамбелл, быстро орудуя пинцетом с прорезиненными кончиками, и принявшись собирать обломки челюсти, зубы, кожу и все остальные оставшиеся части плоти. Все это он методично складывал на каталку. Один кусок мяса следовал за другим... осколок кости шел за лоскутом кожи... и так далее, и тому подобное...

Само лицо практически уцелело. Помялось, но уцелело, его не сплющило в кашу, как ожидалось. Рохелио работал на противоположной стороне каталки — сосредоточенно и методично. В ангаре царила жутковатая тишина. По мере того, как они продолжали, Брамбелл начал ощущать растущее беспокойство. Это был даже не страх — просто ощущение, что что-то неправильно. Но он предпочел ничего не говорить, чтобы не сойти за чудака, или того хуже, чтобы не вызвать панику.

Когда демонтаж подошел к концу, титановая сфера стала представлять собой скопление отдельных кусков, расположенных по порядку и пронумерованных для надежности. Все они, будучи уже на брезенте, были повторно тщательно обследованы Брамбеллом и Рохелио. Останки же тела Алекс Лиспенард, все до единого, были помещены на каталку. Наконец, склонившись над ними, Брамбелл попытался выровнять кусочки тела, словно собирая головоломку, и в этот самый момент уловил за своей спиной чье-то явное присутствие. Это был Глинн.

— Вы извлекли все останки? — спросил он.

Брамбелл ответил не сразу — несколько секунд ему потребовалось на то, чтобы сформулировать в голове подходящий ответ. Наконец, он сказал:

— Мы узнаем точно, когда взвесим останки, но на первый взгляд все значимые части тела присутствуют в наличии. Разумеется, нам нужно будет учесть потерю крови и попадание в ткани некоторого количества соленой воды... — он сглотнул.

— Конечно, — кивнул Глинн.

Один из инженеров, немного оправившись от шока, спросил:

— Почему, черт возьми, это существо раздавило батискаф? Это была его защитная реакция?

— Это случилось после того, как Лиспенард включила свою ацетиленовую горелку, — сказал Глинн, — поэтому я бы сказал, да, это была самозащита. Существо почувствовало боль и отреагировало.

Брамбелл ничего не сказал.

— Я думаю, что это был страх, — включился в разговор второй инженер. — Эта тварь испугалась.

Снова повисла тишина, затем Глинн обратился к Брамбеллу.

— Доктор, вы не согласны?

Чертов Глинн, — подумал Брамбелл.

— Если бы это было просто оборонительное действие, зачем существо проглотило сферу?

— Возможно, такова была его защитная реакция.

— Но Лиспенард не пыталась атаковать — она пыталась убежать. А тварь буквально засосала ее. Она не боялась.

— Что вы хотите сказать? — спросил Глинн.

Ну что ж, ты сам напросился.

— Подумайте, как выглядел батискаф, когда это существо исторгло его, — покачал головой Брамбелл. — Все оказалось сжато до размера шара.

— И?

Брамбелл раздраженно вздохнул.

— В детстве я гулял по Национальному Лесу Килларни с моим братом Симмонсом — упокой Господь его душу. И как два потенциальных натуралиста, мы собирали скелеты мышей и землероек. Мы знали, где их лучше всего добыть: недалеко от гнезд сов.

— Могу я спросить, к чему это лирическое отступление?

— Это гранула, — наконец, сказал Брамбелл.

— Что?

— Гранула. Как совиная. Боже, неужели вам требуются еще более прямолинейное разъяснение? — он махнул рукой, как будто сдаваясь, и пояснил максимально доходчиво для всех: — Это дерьмо.

31

Эту бомбу расфасовали на части очень изобретательным способом — все шесть элементов легко собираются в единое целое, — с ухмылкой размышлял Гидеон, осматривая ядерное оружие. Пять из шести частей находились на стеллажах здесь, в этом хранилище — запечатанные и готовые к сборке. Шестой же фрагмент — позолоченное плутониевое ядро — содержался в другом месте, его предполагалось установить в последнюю очередь с использованием специального оборудования.

Помещение находилось глубоко в недрах корабля, воздух здесь был спертым и слегка пах дизельным топливом, но Гидеона это не волновало. Он стоял и молча рассматривал составные части смертельного оружия, мысленно моделируя сборку. Основной корпус бомбы напоминал две половинки гигантского пляжного мяча, и он уже был оснащен низко— и высокоинтенсивными бризантными линзами. Инициатор находился в отдельной упаковке — имея размер меньше мяча для гольфа, он был дополнительно изолирован плотным слоем тяжелой свинцовой фольги. Детонаторы содержались в четвертом пакете, со всеми надлежащими проводами, они были готовы к установке в специальные медные пазы. В пятом пакете находился небольшой компьютер, к которому следовало подключить провода детонатора, и который, в конечном счете, и посылал сигнал детонации взрывному устройству.

Совсем скоро Гарза по приказу Глинна доставит сюда ядро плутония, и после этого процесс сборки будет быстр и прост. В ближайшее время бомба будет готова поступить на вооружение.

Эта комната была спроектирована таким образом, чтобы один человек, при помощи лишь роботизированных механических ассистентов с компьютерным управлением и потолочной лебедки мог собрать бомбу примерно за час. Еще час должно было занять тестирование. Гидеон был поражен этой изящной в своей простоте комбинацией, которой своими инженерными решениями сумел достичь Гарза: сборка бомбы выходила не более сложной, чем сборка мебели из 'IKEA'.

Лишний раз Гидеон задумался о том, сколько денег пришлось потратить ЭИР на то, чтобы приобрести эту бомбу.

Фактическое приведение ядерного оружия в боеготовность не произойдет, пока не придет время непосредственно его использовать. Его активируют по средствам кода 'ARM', который необходимо будет ввести в компьютер с клавиатуры. Только Глинн, Гарза и Гидеон знали этот код — таковы были меры предосторожности. После этого обратный отсчет до детонации можно будет запустить простым нажатием клавиши на той же самой клавиатуре или с удаленного компьютера, который находился в Центре управления миссией и имел непосредственную связь с бомбой. Но бомба — как Глинн прежде объяснял — была также оборудована механизмом защиты. Существовал второй код — 'ABORT' — который немедленно прерывал обратный отсчет.

Код прерывания также знали все те же три человека.

Гидеон нахмурился. Чем больше он раздумывал над этой мерой, тем меньше она ему нравилась. Его неприязнь к существу была отчасти продиктована ужасной и трагической смертью Алекс Лиспенард, но не меньше его беспокоили слухи, что разносились по кораблю: будто бы звуковые сигналы, издаваемые объектом, были некой формой общения; что, проведя годы на дне океана, он выучил единственный язык, который был ему доступен — язык синих китов — и теперь именно на этом языке он пытался с ними общаться. Если это так, это лишний раз подтверждало, что Баобаб наделен интеллектом. Это была не какая-то бездумная форма жизни, действующая исключительно на инстинктах, как акула — нет, эта тварь понимала, что делает.

Это было зло. И, похоже, оно умело мыслить. Даже слишком умно мыслить!

Но не каждый на корабле был настроен против этого Баобаба столь категорично: Гидеону совсем не нравилось, что Глинн и Гарза располагали возможностью отменить взрыв вводом комбинации. Положа руку на сердце, его не особенно волновал Глинн: несмотря на то, что он отказался активировать устройство аварийного сброса на 'Ролвааге', Гидеон понимал, что теперь Глинн одержим идеей убить это существо. А вот Гарза... Гарза вызывал сильные сомнения. Разумеется, они все преследовали одну цель, но Гидеон видел, что главный помощник Глинна не столь решителен в этом деле. Что до него самого... после смерти Алекс и попытки этого существа установить контакт Гидеон начал смотреть на Баобаб, как на растущую на морском дне разумную и злую форму жизни. Он чувствовал, что уже не был тем человеком, который начинал эту миссию — тогда его глубоко беспокоила сама идея устроить ядерный взрыв, но не сейчас. Сейчас он понимал угрозу, с которой столкнулась вся планета. И понимал, что все может еще сильнее усугубиться, если эта тварь размножится и распространится, поэтому сомнениям не было больше места — ее необходимо было уничтожить.

Но в том-то и состояла проблема. Гидеону еще предстояло выбрать оптимальную точку взрыва и провести сложное компьютерное моделирование того, что произойдет, когда ядерная бомба мощностью в сто килотонн будет взорвана на глубине двух миль либо непосредственно под объектом, либо где-то рядом с затонувшим кораблем. Увеличит ли вода последствия взрыва или уменьшит их? Воздух был довольно гибкой средой, которая способствовала расширению и свободному распространению такого взрыва, но что произойдет в несжимаемой среде — такой, как вода под давлением в четыреста атмосфер? И как это отразится на 'Батавии'? Гидеон считал, что поверхности океана, как минимум, достигнет гигантский выброс пара. Было также вполне вероятно, что ударная волна, сможет распространиться в воде на десятки миль и окажется способна легко разорвать корпус корабля. Вдобавок, Гидеон был уверен, что взрыв создаст на поверхности цунами, которое запросто сможет опрокинуть и затопить корабль. Но это все пока было лишь голословными теориями, не подтвержденными расчетами. Когда все риски и эффекты окажутся учтены — Гидеон рассчитывал как можно быстрее проверить их с помощью симуляции и ознакомить всех с ее результатами — он не хотел, чтобы Гарза пошел на попятную. Он хотел убедиться, что, собрав бомбу, он точно сумеет активировать ее и взорвать — и никто не сможет этому помешать.

Нет. Он не волновался насчет Глинна, у него были стальные нервы. Но вот Гарза... он был слишком мнительным и осторожным. Поэтому даже когда бомба будет собрана и готова к взрыву, Гарза может передумать, отменить весь план, решив, что это слишком рискованно, и ввести код 'ABORT', прежде чем Гидеону удастся его остановить.

Этого нельзя было допустить.

Гидеон потянул руку и взял со стеллажа компьютерный контроллер, сняв с него металлизированную обертку. Он поднял его и рассмотрел: это была коробка из нержавеющей стали примерно 3х3х6 дюймов, с клавиатурой, а также с входными и выходными разъемами. Внутри находился монофункциональный компьютер. Ничего сложного. Ничего, что нельзя было бы перепрограммировать.

Гидеон улыбнулся.

32

Вопреки тому, что Вонг была не особо впечатлительной особой, ее поразила библиотека китовых вокализов Протеро, которая, как он утверждал, была самой большой в мире. По его просьбе Вонг разработала небольшую программу, которая просканировала его базу данных аудиофайлов, ища любые совпадения со звуками, которые издавал Баобаб. Два звука совпали полностью, еще несколько — частично. Когда она закончила контрольный прогон, в холле за пределами лаборатории послышался топот, и она по походке узнала Протеро. Его нелепые сапоги 'Доктор Мартен' производили безумно много грохота по полу лаборатории, из-за чего перепутать его с кем-либо иным было практически невозможно.

— Итак, — протянул он, появляясь в поле ее зрения и снимая свою хипстерскую шапку, которую тут же бросил на заваленный всяким барахлом стол. — Чего ты там так долго копаешься?

— Я уже закончила.

Протеро приподнялся на стуле, на который успел небрежно усесться, подкатил его поближе к Вонг и снова сел.

— И что ты получила?

— Два довольно близких совпадения.

— Давай послушаем.

Сначала Вонг включила сигналы Баобаба в качестве контрольных, а следом — два похожих звука из базы данных Протеро. Скорость записей был увеличена в десять раз, чтобы людям было удобнее воспринимать звук.

Протеро хмыкнул.

— Воспроизведи снова: сначала китов, потом Баобаб.

Вонг снова включила записи — на этот раз в обратном порядке.

— Да, они действительно похожи! Итак, ты посмотрела, при каких обстоятельствах были записаны эти два крика китов?

— Посмотрела. Первая запись сделана судном 'Гринпис' несколько лет назад, примерно в пятистах милях к югу от Тасмании. Там поблизости находился японский китобой. Этот звук издал умирающий кит, после того, как японцы всадили в него два гарпуна.

— Чертовы варвары. А второй?

— Он был записан океанографическим судном 'Вудс-Хоул', его издавал синий кит, застрявший на песчаной отмели Соболиного острова у берегов Новой Шотландии. Этот кит умирал. Возможно, он потерял возможность ориентироваться в пространстве из-за какого-нибудь вируса, поэтому и выбросился на берег. В скором времени он умер.

— Оба звука относятся к смерти... — Протеро долго молчал, хмуря брови. Наконец, он резко тряхнул головой и почесал нос. — Что ты думаешь?

— Я все еще считаю, что наш объект просто повторил то, что слышал — не с большим умыслом, чем это делает, например, попугай.

Протеро скривился.

— Лучше скажи мне, что ты думаешь о смысле сказанного, — буркнул он. — Я имею в виду китов, которые издавали эти звуки. С Баобабом разберемся чуть позже.

— Сначала я подумала, что, возможно, это крик о помощи... или некое предупреждение остальным, вызванное страхом. Или, возможно, эквивалент предсмертного крика агонии.

— А еще совпадения были?

— Только частичные. Некоторые соответствовали первой части звуковой дорожки Баобаба, некоторые — ее окончанию.

— Проиграй их тоже.

Вонг подчинилась.

— Хммм, — протянул Протеро после прослушки. — Обрати внимание, что все эти китовые кличи, как правило, совпадают только с одной из двух половин 'фразы', произнесенной Баобабом. Два слова — вот, что он нам сказал. Получается, одни сигналы китов звучат, как первое его слово, другие — как второе, — он почесал затылок. — А при каких обстоятельствах были сделаны эти записи? Начни с первой.