Не кляни Америку!

— Не исключено! Я давно хочу стать самым сильным и умным! — Мальчишка даже присвистнул от радости.

Абакан недоверчиво произнес:

— Сильнее и умнее меня?

Хук поспешил отвергнуть данные подозрения:

— Нет! Ведь ты вождь! Но твоей правой рукой, почему бы и нет!

— Чем выше взлетел гуль, тем больше он недоволен своим положением! — Заметил Попаданец-полковник.

— Гули не летают! Крылья имеет лишь тот — чей разум не привык пресмыкаться! — Мальчик показал не по годам развитое соображение и красивую речь.

Абакан поторопился уверить:

— Будут и в нашей армии крылья! Я обещаю, что кое-что придумаю.

— А я верю тебе старший брат! Ведь ты не только вождь, но и брат нам. Мы будем жить одной семьей! — Сказал подпрыгивая Хук.

— Лидер страны должен быть гулям братом, а не братаном! — Вождь нации — это в первую очередь слуга народа. Впрочем, оставим обмен комплиментами, то оружие что примел ты, должны применять и другие, изготовим трубки. — Предложил Светонесущий.

— Они недостаточно дальнобойные! — Заметила Эльвира. — Необходимо усовершенствовать.

— Я уже думаю над этим, все-таки губы и щеки дают возможность бить на небольшую дистанцию. А вот если что такое что само расширяется и бьет с силой. Какой-нибудь минерал и трава. — Попаданец-полковник почувствовал сильное мысленное напряжение.

Мальчик видно услышал его слова:

— Сделаем, подберем элементы! У нас еще есть время, многим рабам нужно показать элементарные приемы войны.

— Ты прав, мой младший брат, кое в чем нам поможет колдун. Впрочем, пока на нас не брошены крупные силы, надо атаковать. Впрочем, мы должны тщательно подготовиться. Легче найти сухой камень в океане, чем изобретение, которое не пытались использовать в военных целях! — Подвел итог Абакан. После чего началась подготовка не слишком пока сплоченных орд.

Ведь день повстанцы провели в учениях, одновременно, Хук выслал разведку.

Из города выступило войско. Не очень большое, но хорошо вооруженное. Мальчишка разведчик, скачущий на более мелком таракане-рачке, даже обратил внимание на одну несуразность:

— У воинов по пять мечей, и они еле двигаются!

— Так это хорошо! — Заявил Хук. — Вернее даже замечательно, прежде чем он подойдут к нам то вымотаются, от лишнего веса.

Попаданец-полковник отметил:

— Опытные воины говорили, не бери оружия больше чем пять пальцев на правой руке. Ну, хорошо, их глупость поможет победить быстрее. А пока пусть рабы поспят пару часов. День у них был тяжелый, а бой не будет легким. Сколько точно у врагов солдат?

— Пять с половиной тысяч. — Уверенно произнес Хук. — Это значит, если мы зажмем их всех, то в городе останется не более пятисот гулей.

Абакан высказал обеспокоенность:

— Это вполне разумно, надо будет зайти со всех сторон. Ночью они нас атаковать не решаться, порежут своих. Значит, станут лагерем, чтобы потом рубануть на рассвете всеми силами. Может даже разделят войска с целью окружения.

Граф де Боров возразил:

— Я хорошо знаю повадки, царящие в султанате, мы с ними не раз воевали. Ночью они пошлют в наш лагерь несколько шпионов с золотыми мешочками. Они попытаются подкупить рабов, а затем отправят их на кол или в лучшем случае вырвут ноздри.

— Засылка шпионов древняя тактика. — Заметил знающий в этом толк и практику Попаданец-полковник. — Но они ведь не имеют колпаков-невидимок, мальчишки такие наблюдательные и хитрые всех их словят. Кроме того, мы ударим по ним чуть ближе к рассвету. И рабы лучше выспятся и противник поглубже провалиться в сон.

— Логично! Я пойду первый в атаку! — Произнес Хук.

— Надо будет снять караульных, а это можно сделать с помощью стреляющих трубок. — Попаданец-полковник показал приспособление. — Тут приделано подобие пистона, трех видов трав, и масла с карбидом. Только нужно действовать аккуратно, иначе отдача выбьет мальчикам зубы. С собой возьмешь самых сообразительных мальчишек.

— Многие имеют опыт набегов на сады, и воровства. Кто родился свободным, а не которые особенно домашние невольники крали у хозяев. — Успокоил всех Хук. — Так что школу выживания прошли.

— Тем лучше! Вообще я думаю, караульных будет не слишком много. Ведь кто мы для них? Рабы, значит тупые! Тупость ближе к покорности — живость ума к злодейству.

В разговор вступил колдун Гром:

— У нас примерно двойное или чуть больше превосходство, но противник лучше обучен и вооружен. Да и в армии султаната, женщины служат лишь в личном легионе бессмертных. Там их шесть тысяч наемниц с разных стран. У нас же в армии будет много женщин, а они за редким исключением воины слабее мужчин.

Так что каждую битву нужно тщательно планировать. Тем более при первом поражении, рабы начнут разбегаться от нас.

— Победа как женщина — привлекает блеском, но отпугивает ценой! — Вновь блеснул остроумием неунывающий Абакан. После чего свежеиспеченный полководец добавил:

— Отлично! Теперь я вижу, что план операции, вполне согласован. Осталось лишь уточнить детали. Во время боя в рядах врага начнется паника, и большинство солдат побежит к городу Жиру.

— Понятно! Наиболее сильный отряд рабов, ударит с тыла, как раз со стороны города. Возможно, его поведу я. — Предложил Гром.

Абакан уточнил:

— Не возможно, а ты!

Чародей отметил:

— Магия это сила, когда есть и ум!

— Кроме того, у нас есть горшки с маслом, а приказал приделать к ним фитили. Швырнем в лагерь, усилим панику. — Предложил Попаданец-полковник.

— И это тоже разумно. — Согласился колдун. — Только вы пока мало таких зарядов приготовили.

— Верно! Огонь бог войны и как прочие боги требует внимания и жертв! Но вот нам не хватило времени, чтобы все подготовить.

— В следующий раз будете более изощренными. А пока и нам не мешало поспать.

Попаданец-полковник ощутив память тела, кивнул:

— У меня звериная привычка, спать мало и чутко, но наши братья заслужили отдых.

— Сон стратегическое оружие, его нехватка причина усталости, которая в свою очередь зародыш поражения. — Заметила Эльвира.

Рабы после занятий на свежем воздухе, спали как убитые. Лишь караульные сидели в засаде, готовые поднять тревогу. Мало ли что вдруг полководец у противника окажется дальновиднее. Впрочем, обошлось, видно командир глава султанского тумена, темник Этримон не хотел, непредсказуемого ночного боя. Кроме того, в темноте рабу легче скрыться, а потом их лови. А так может они просто сдадутся, после чего будут пытки и казни. Темник Этримон облизнул губы, особенно приятно поиздеваться над женщинами, ломать пальчики на ногах, поджечь волосы — весьма соблазнительно.

Наспех раскинув шатры, солдаты провалились в сон. Часовых было оставлено не более двух десятков. Перед сном Этримон вместе с тысячниками устроил пирушку, нагие танцовщицы, трясли перед ними своими прелестями. Было красиво и весело. Тысячники швыряли в них костями, заставляли принимать соблазнительные позы. Потом без всякого стеснения овладели ими и, удовлетворив животную похоть, повалились в пьяный сон.

Их смерть подкрадывалась незаметно. Повстанцы прошли лесок, впереди передвигалась стайка мальчишек. Хук, прижавшись к дереву, прячась в листве, увидел первого караульного.

— Вот он вкусненький скучает.

Яд был слегка усовершенствован и вызывал моментальный паралич. Попадание необязательно в лицо, ведь воины султаната, как правило, ходят налегке и лишь грудь прикрыта панцирем и часовой валяется.

— Один есть!

С тыла движется сам Попаданец-полковник. Он убирает караульного без всякой стреляющей трубки. Просто заходит со спины и сворачивает шею.

— Движение — это жизнь! Только не пой — за упокой! И так грустно — в животе пусто!

Юноше стало теперь немного смешнее. Деревья вокруг высокие, видны лианы. Рядом ползет любимая, и наиболее смышленые мальчишки-рабы. Взрослые воины тяжелее, и поэтому отстают. Тяжелый зверь всегда создает больше шума.

Попаданец Абакан прикончил по пути еще одного караульного, тот как раз посасывал кокосовое пиво из фляги. Перед ними открылся лагерь.

Не особенно большой стан, солдаты спали, где в палатках, а где просто на густой траве. Ночь теплая, не многие часовые зевают, смотрят невнимательно.

Тут главное убрать их разом, чтобы не успели поднять тревогу. Лучше для этого подходит лебединая кукушка, с ее приятным голосом. Никаких подозрений она не вызывает, наоборот ее воркование слышно почти беспрерывно, но если изменить тональность.

Попаданец-полковник так и делает. Ему отвечают свои подельники. Часовые не реагируют, что же им "повезло", смерть оказалась легкой.

— Один меч как капля дождя, упадет и разлетится, а когда их много победа родиться!

Высказавшись Абакан принялся резать спящих. С одной стороны это было не по рыцарски, но с другой — победа стоит чести! Честь понятие относительное и должна применяться в первую очередь в отношении своих солдат!

В первую очередь прикончи тех, кто одет побогаче, командиров. Мечи как правило было сложены в отдельную кучу.

Впрочем, муки совести были не долгими, рабы тоже начали резню и вследствие этого поднялась тревога. Когда на тебя нападают ночью, паника неизбежна, тем более, если облачно, стоит пасмурная погода. Рабы все полуголые и легко различают друг друга, а воины сталкиваются лбами, часто рубятся между собой. А кое-кто кричит:

— Спасайтесь!

— Караул! Атакуют демоны!

В условиях паники как никогда важна роль командира. Попаданец Абакан знает это, и устремился к самому главному шатру.

Этримон еще полупьяный с трудом продрал глаза. Вообще кто пьет перед боем — похмеляется в преисподней.

— Что случилось! Почему молчат трубы! — Орал он.

— Трубы молчат, потому что поют клинки — сталь крепче меди! — Крикнул Попаданец-полковник. Он прыгнул на Этримона. Темник, конечно, умело владел клинком, но еще не вполне собрался, а мышцы Абакана прекрасно разогреты. Он провел бешеную тройку, его закрашенный хной клинок был едва различим в темноте. Голова незадачливого вельможи отлетела.

Юноша ударом ноги свалил бросившегося на него тысячника. Другого командира снял плевком из трубки.

— Что не проснулись!

Снова четкий удар меча, пронзенный враг падает! Два тысячника пробуют зайти ему с тыла, но натыкаются на танцовщицу. Та визжит, отбрыкивается. Попаданец-полковник не упускает момента, он срубает одного, приканчивает другого. Ну, а войско без командиров, как стадо овец без пастуха, один волк если не съест, то напугает!

Теперь восставшие рабы, многие вооруженные дубиной, или в лучшем случае рогатиной, окрылились. Весьма эффективной была тактика впятером кидаться на одного. Так проще было свалить и затоптать.

— Не давайте им уйти! Подсекайте ноги! — Кричал через усилитель голоса Попаданец-полковник.

Виктория типичная русская баба-богатырь рубилась вместе со всеми. Как играли мускулы этой дивы. Недаром многие считают разъяренная женщина страшнее демона. Вот и она перерубила пополам одного из воинов, а ее клинок по инерции разрезал горло стоящему за ним офицеру. Сотники пытались навести подобие порядка, но быстро гибли. Кроме того, в султанате делали все для того, что солдат забыл, что такое инициатива. Повстанцы в свою очередь довольно ловко оттеснили войска султаната от тараканьих улиток.

— Не дайте им сесть на седло.

Эльвира добавила:

— Огонь, сыпьте гуще, приструните скакунов.

Это помогло, тараканьи улитки врывались в ряды и сеяли дополнительную панику. В результате, не зная, что делать многие бойцы бросились бежать. Но именно это Попаданец-полковник и рабы ждали. Схватка переросла в истребление и преследование.

Юноша прищурил правых глаз, метнул три кинжала.

— Не дадим им уйти!

Бегство скорее глупость, чем трусость! Ведь больше всего солдат гибнет не в схватке, а во время преследования!

Хук как очень быстрый мальчик, вскочил на шею одному из офицеров, и поскакал на нем:

— Быстрее таракан!

Кинжал служил вместо шпор, а бедолага даже не пытался скинуть.

Попаданец-полковник, заметив, это крикнул:

— Война похожа на игру в домино, только битые костяшки уже не собрать — земля держит!

— Ничего мои кости молодые, крепкие! — Мальчик соскочил, рубанул по шее. После чего он, даже прибавил ходу.

Попаданец Абакан споткнулся об труп, валялось несколько тел, но не упал, а перепрыгнул через них. Потом рубанул мечами. Боевой дух сражавшихся против них войск, испарился, и теперь воин превратился в палача. Даже появилось отвращение к крови. Попаданец-полковник закричал:

— Во имя чести! Кто бросит оружие — будет жить! Сдавайтесь воины султаната.

Нашлись те, кто послушался приказа, но многие в отчаянии продолжали утекать, а некоторые падали на колени.

Вот, например Хуку сдались сразу десять мощных бойцов. Может они думали, что безопаснее вручить свою судьбу ребенку. Мальчик крикнул:

— Падайте ниц!

Воины повались. Хук прошелся по их спинам, не смотря на малый вес солдаты от страха стонали. Тут мальчику пришла в голову мысль, не справить ли в поверженных врагов малую нужду. Но ведь рабы хотят построить лучшее общество, а в случае такой мерзости, получится, что они просто, повторяют скверный путь собственных хозяев.

— Ладно, живите — небо коптите!

Постепенно битва сходила на нет! Хотя кажется что резня долгая. Победоносцев наткнулся на довольно искусного воина. Он все же обезоружил его, затем оглушил.

— Нам такие нужны!

На некоторых набросили сети, такие не сопротивлялись. Бой почти закончился, лишь бегство и преследование затянулось. Попаданец-полковник лично руководил погоней, многих перебил, но истребить все войско до последнего гуля он не мог.

Тем не менее, юный полководец, несколькими сотнями рабов, на скакунах, решился на дерзкую авантюру, а именно с ходу захватить не готовый к обороне город.

— Это будет сильным ходом. Не дадим увести богатства, а главное ворвемся на плечах.

Несколько десятков гулей, все же успело вскочить на тараканьих улиток и подскакало к воротам.

Открыли не сразу, была перебранка. Когда врата опустились, из-за леса выскочил Попаданец-полковник с всадниками. Он орал, используя приспособление мальчишки:

— Именем великого султана Селима Злющего! К вам мчится мощное подкрепление! Если вы хотите защитить город, позвольте воинам занять свое место на стенах.

Стражники спросонья сообразили не сразу, тем более что Победоносцев накинул на себя богатое облачение, которое он стянул с трупов. Один шлем чего стоит, сверкает как сосулька на солнце, ну откажет столь знатному воеводе.

А господа, бургомистр, и прочие вельможи, конечно, не спали, они "радели" о своем народе!

На небольшом холме был расположен красивый с колонами и статуями дворец, выполненный в смеси древнеримского и древневосточного стиля. Перед ним как это принято в этой стране громадная статуя султана Селима, с извергающим из-за рта фонтаном. В самой большой зале было шумно и весело, звучала музыка — пир горой. Знатные вельможи султаната устроили сабантуй. В дорогих вышитых золотом тогах, они лежали на пышных подушках, на невысоких столах были нагромождения из яств, вин и настоек. Сотни ламп блистали на столах и стенах. По всей усадьбе и в колоннадах мелькали несчетные рабы, рабыни, мальчики-невольники и охранявшие дворец солдаты-телохранители. Сановники потянули тосты. Главный вельможа шейх дю Друг — морозов застыл в объятиях двух обнаженных гетер. Он дергался и мычал как одержимый, наконец, освободился и прокричал.