Сам я этими муторными вопросами заниматься не хотел, да и мало понимал в этом всем, потому и решил подобрать помощника. Самым лучшим кандидатом на должность управляющего был Ито Горо, которого посоветовал Накамура-сан, да и Наоки Томео говорил, что этому человеку можно доверять.
Этот широкоплечий и подвижный, не смотря на отсутствие правой руки, мужчина лет пятидесяти, с покрытым шрамами лицом и спокойным взглядом пронзительно синих глаз, мне понравился с первых же секунд знакомства. Из рассказов банкира я знал, что Ито-сан был шиноби в ранге джонина, но во время Второй Войны Шиноби сильно пострадал в одном из боев и вынужден был перейти на административную работу, а потом почти десять лет работал в этом филиале банка, и в финансовых вопросах мало кто разбирался лучше него. Также Ито-сан считался кристально честным и порядочным человеком, потому я очень обрадовался, что он согласился стать управляющим клана Учиха, и почти два часа мы обсуждали вопросы с этим связанные.
Кроме того, уже все втроем с Накамурой-саном мы обсудили создание Благотворительного фонда Учиха, на основе банковского счета расформированной полиции Конохи, тем более, устное разрешение хокаге на его создание мной было получено.
Целью фонда будет оказание материальной или иной помощи шиноби, вынужденным уйти в отставку в связи с невозможностью продолжать службу из-за возраста, последствий ранений и инвалидности, а так же детям погибших во время исполнения своих служебных обязанностей шиноби. Всем им будет начисляться дополнительное денежное пособие от клана Учиха, помимо пособия, получаемого из бюджета деревни.
Сначала я хотел назначить пособие лишь для бывших полицейских, но узнав сумму, лежащую на счету полиции, волевым решением добавил всех остальных нуждающихся. Активы были отнюдь не маленькие, только вот воспользоваться ими, или перевести обратно, на счета клана Учиха навряд ли бы получилось. По словам Накамуры-сана, чиновники из финансовой службы Конохи уже несколько раз интересовались этими деньгами, а зная, что бюджетом Деревни распоряжаются Советники во главе с хокаге, можно уверенно говорить, что едва ли они задержатся в казне надолго.
Не то, что бы мне было жаль этих денег, но я и так позволил старым интриганам неслабо на себе нажиться, дав на откуп не только несколько достаточно прибыльных предприятий, но и не став разбираться о переводе на счета Конохи всех личных средств погибших членов моего клана. Хватит им и этого. Пусть уж денежные активы полиции пойдут на благие цели, да и для имиджа клана Учиха это будет совсем не лишним.
Кстати, во время обсуждения, у меня вдруг появилась неожиданная идея, а почему бы на основе благотворительного фонда Учиха не создать страховое общество для шиноби?
Сейчас в Конохе с этим обстоит дело... Да никак оно не обстоит! Выполняя миссии, выдаваемые Конохой, шиноби получает определенный процент от суммы, уплаченной в казну Деревни заказчиком. Этот процент зависит от ранга миссии, ранга самого шиноби, степени выполнения работы и еще некоторых нюансов. Кроме того, если шиноби состоит на какой-нибудь постоянной должности или выполняет долговременную работу на благо Конохагуре, из казны ему начисляется ежемесячное жалование, тоже зависящее от многих факторов. Но что бывает в том случае, если он становиться недееспособным из-за полученных ранений или травм?
Нет, конечно, некоторые медицинские услуги шиноби предоставлялись бесплатно, но что делать при потере руки или ноги? Медицина в этом мире почти не имела ограничений, и некоторые ирьенины высших рангов запросто могли вырастить с нуля или пересаживать внутренние органы и части тела. Даже сломанный позвоночник, в некоторых случаях, можно было восстановить. Только специалисты такого класса были очень редки, и услуги их ценились на вес золота. Какой шанс будет у рядового шиноби попасть на оплаченный Деревней прием к ирьенину высшего ранга?
Вот и оставляли карьеру шиноби те, кому в других условиях вполне реально было бы помочь. И если опытным джонинам полагалась пожизненная, хоть и не особо большая, пенсия по инвалидности, да и во время службы некотоым удавалось скопить более-менее приличную сумму, то что делать с травмированному генину или чунину, который оказался на обочине жизни в самом начале своей карьеры? Хорошо, если удастся устроиться в какую-нибудь административную службу Деревни, а не прозябать в нищете и забвении.
Так почему бы не организовать страховое общество, где за небольшой ежемесячный взнос, шиноби, в случае травмы или ранения, сможет рассчитывать на нормальное лечение, а в случае невозможности помочь, на пособие, позволяющее более-менее свести концы с концами, а не идти побираться на паперть. А погибнув, он может быть уверен, что такое пособие, помимо небольшой единовременной помощи из казны Деревни, будет получать его семья.
Особенно мое предложение пришлось по душе Ито-сану. Старый ветеран сам мечтал о том, чтобы создать когда-нибудь нечто подобное, а на основе благотворительного фонда, гарантом которого станет клан Учиха, славящийся крепостью своего слова, такое страховое общество вполне могло состояться. Да и Накамура-сан со своей стороны обещал поддержать это начинание, так что смело спихиваю со своих плеч на плечи управлявшего еще и эту проблему. Официально фонд будет принадлежать мне, но вмешиваться в его дела не собираюсь, пусть всем рулит Ито-сан.
Наконец, подписав все необходимые бумаги и договорившись с банкиром и управляющим о новых встречах, прощаюсь и сваливаю. По пути домой заглянул еще в некоторые лавки и мастерские и договорился с прачечной, на счет нашей с Саске обстирки. По идее, надо бы заглянуть в госпиталь и поговорить с Рафу-саном насчет ухудшившегося контроля и херни, творящейся с моей чакросистемой, но, думаю, это подождет до завтра.
Извинившись за опоздание, пропускаю инженера с помощником внутрь. Блин, не ко времени они тут появились, мне сейчас серьезный разговор с наследником предстоит, а их одних бродить по кварталу не пустишь. Причем, даже не из опасения, что строители могут что-то предназначенное не для их глаз и ушей увидеть или услышать, не говоря уж о том, чтобы что-то украсть, просто из-за поврежденного защитного барьера, неподготовленные люди запросто могут попасть в охранные ловушки, которых здесь хватало. А отключить их все получиться только вместе со всем контуром, но не факт, что снова удастся его запустить.
Эх, жаль, что мне неизвестны никакие техники клонов, кроме бесполезных иллюзорных, а то пустил бы со строителями свою копию. Но на нет и суда нет, придется делать все самому. Да и потерпит мелкий, ничего с ним не случится.
Следующие два часа провожу вместе с инженером и его помощником, оценивающими предполагаемую работу и необходимые материалы. За это время Саске лишь раз попался мне на глаза, направляясь, видимо, на общий полигон, и не обративший на незнакомых людей, разгуливающих по улицам квартала, никакого внимания. Это что, ему совсем на все похрен?
Наконец строители заканчивают свои дела, обещая появиться здесь завтра с утра уже вместе со строительной бригадой, инструментами и материалами. Провожаю их к выходу и, не заглядывая в дом, сразу же иду на тренировочный полигон.
Наследник обнаружился возле мишеней для метания кунаев в дальнем конце полигона, и занимался бросанием разнообразного железа в цель. Пользуясь тем, что Саске не сразу заметил мое появление, несколько минут спокойно наблюдаю за его успехами. Если с кунаями дело обстоит довольно неплохо, то шурикены и сенбоны хоть и попадали в мишень, то втыкались довольно редко. Ну да, их то кидать надо совершенно по другому, чем сбалансированные метательные ножи, а как это правильно делать, Саске, похоже, никто не показывал.
Наконец после очередного неудачного броска он увидел меня, удобно расположившегося на нижней ветке ближайшего дерева, и вопросительно уставился в глаза. Почти минуту молча играем в гляделки.
Что, мелкий, даже говорить со мной не хочешь? Я сам должен догадываться, что у тебя на уме? Хотя, чего там угадывать-то, и так понятно, что силу хочешь побыстрее получить и грохнуть, наконец, своего братца. Ждешь, когда я начну тебя усиленно тренировать? Хрен с тобой, золотая рыбка, сейчас я тебе устрою тренировку!
— Пошли, — коротко бросаю я, спрыгивая с дерева и направляясь в центр полигона, даже не оглядываясь, последует ли Саске за мной. Да куда он денется? — Спарринг, — сообщаю, когда мы оказываемся на тренировочной площадке. — Полный контакт. Можешь использовать все свои умения, техники и любое боевой оружие. Попытайся меня убить. Я же использую одно тайдзюцу. Но предупреждаю заранее, жалеть не стану. Начали.
Равнодушно смотрю в удивленное лицо наследника. А чего ты хотел? Взрослым себя почувствовал? Сам хочешь решать, что тебе делать? Зубки мне решил показать? Ну-ну! Терпеть все твои взбрыки и целовать тебя в задницу я не собираюсь. Хватит. Попробовал с тобой пообщаться как с человеком, похоже, ты этого не оценил и посчитал за слабость. Хорошо, буду вести себя с тобой, как с взрослым.
Наконец Саске выхватил из подсумка кунай и побежал ко мне. Идиот. Ведь знает же, что я сильнее и быстрее, хоть бы железо метнул, чтобы отвлечь. Мне даже не требуется ускоряться, действую на той же скорости, что и он. Отвожу руку с кунаем в сторону и не сильно бью ладонью в грудь, даже без усиления чакры. Мальчишка отлетает назад на несколько метров и падает на спину.
Если начну драться хотя бы в четверть силы, бой закончиться через несколько секунд, но мне этого не надо. Хочу показать, что все его умения не стоят и ломаного гроша. А то, что я в два раза его старше, и превосхожу наследника в росте и физической силе, не говоря уже об умениях и опыте, ничего не значит. Тот же Итачи почти в таком же возрасте академию закончил и запросто укладывал в спаррингах на землю за несколько секунд более старших соперников-генинов, а то и даже некоторых чунинов. Саске тоже гением называют, вот пусть докажет, что не зря носит это звание.
Наследник медленно встал и снова рванул в мою сторону. Нет, он точно идиот! Уклоняюсь от удара, подставляя подножку, одновременно выхватывая кунай из руки потерявшего равновесие мальчишки — не хватало, чтобы он еще сам на свое оружие напоролся, и отхожу на пару шагов в сторону. Саске впечатывается всем своим весом в землю. Это что за нах? Его что, совсем падать не учили? Да и вообще, утром он показал довольно неплохой уровень кланового стиля тайдзюцу, а сейчас ломиться на меня как бык на красную тряпку.
— Может, начнешь уже драться по-настоящему? — холодно интересуюсь у наследника, который с трудом поднимался с земли. Хм, он уже и дыхание сбил, хотя и минуты не прошло. — Хоть кунаи в меня метни, что ли, раз совсем тайдзюцу забыл.
Саске так и делает, отправляя в меня один за другим целых три куная, и вновь сокращает дистанцию. Уклониться от медленно летящих метательных ножей было просто. При желании, наверное, даже смогу их перехватить прямо в воздухе, но не вижу смысла. А вот наследник атакует в этот раз по всем правилам, хотя, судя по глазам, в которых стоит бешенство, он себя совершенно не контролирует. А зря. Без всяких усилий отбиваю все его удары и провожу встречную атаку, Саске вновь улетает назад. Потом вновь вскакивает и бросается на меня, опять отправляю его на землю. Интересно, насколько его хватит?
Хватило еще на два несильных тычка в грудь, после которых с земли подняться мальчишка уже не смог, лишь тяжело дыша, с ненавистью смотрел на меня.
— Ты слабак, Саске, — равнодушно говорю ему. — Хочешь отомстить Итачи? Да ты даже со мной справиться не можешь. Тебе до моего уровня еще далеко. Даже дальше, наверное, чем мне до Итачи. Твой брат от старости умрет раньше, чем ты сможешь причинить ему хоть какой-то вред.
— Ненавижу! — едва слышно прошептал мальчишка.
— Это ты мне? — холодно усмехаюсь. — Кажется, у мы уже говорили об этом неделю назад. В больнице. Тогда у тебя был шанс меня убить, но ты им не воспользовался. Поэтому, сейчас мы с тобой еще раз поговорим. Вернее, не так. Говорить буду я, а ты будешь внимательно слушать. И молчать, пока я тебе не разрешу открыть рот. Ты меня понял?
— Почему я должен это делать? — зло выдохнул он.
— Потому что в данный момент и ближайшее время, я — твой официальный опекун и исполняющий обязанности главы клана Учиха. А вот ты, похоже, об этом совсем забыл. Думаю, тебе стоит почитать свод законов нашего клана. Там, оказывается, прописаны не только права, но и обязанности. А так же наказания за их невыполнение. Раз ты хочешь стать самостоятельным, значит, достиг достаточного возраста, чтобы нести полную ответственность за свои поступки. По крайней мере, пока не станешь чунином, и я с радостью передам должность главы клана тебе. Тогда волен будешь уже со мной поступить, как тебе заблагорассудиться. Эх, гулять, так гулять! Даже убить меня сможешь приказать. Кому? Ну да, не мне же самому себя убивать, а больше в клане никого и нету. Значит, сам попытаешься это сделать. А пока, ты будешь подчиняться мне, и выполнять все мои приказы. И если для этого придется каждый раз тебя избивать, значит так и буду делать. Поэтому, повторяю еще раз. Ты меня понял?
— Понял, — с ненавистью глядя на меня сказал Саске. О, голосок прорезался, а сил подняться, все равно нет.
— В таком случае, предлагаю для разговора переместиться в более защищенное помещение. Ты встать можешь?
— Наверное, — мальчишка вновь заворочался на земле.
— Ладно, давай я тебе помогу, — поднимаю наследника за шиворот и закидываю себе на плечо, складываю печать концентрации. — Шуншин.
* * *
Дзюцу, сопровождаемое небольшим вихрем листьев, перенесло ко входу в дом. Не обращая внимание на завозившегося на плече Саске, Кейтаро прошел в кабинет главы и грубо скинул его в одно из кресел. Избитое тело мальчишки болело и сил не было даже для того, чтобы усесться поудобнее. Саске со злостью наблюдал, как старший Учиха активирует контур защищающих от прослушки барьеров. Когда на полу, стенах и потолке засветились фуин печати, старший Учиха удовлетворенно хмыкнул, и, подойдя к соседнему креслу, удобно расположился в нем, напротив мальчишки.
— Значит, они оказались правы, — зло выплевывая слова, произнес Саске. — Ты не собираешься меня ничему учить!
— Интересно, — холодно усмехнулся Кейтаро. — 'Они' — это кто? И с чего 'они' взяли, что я не буду тебя ничему учить?
Этот разговор Саске услышал совершенно случайно, проходя под окнами здания академии. Окно в одном из кабинетов второго этажа было открыто, и возле него вели беседу двое наставников. Мальчишка не видел их лиц, но одного из них узнал по голосу. Это был Мизуки-сенсей, преподававший в их классе физическую подготовку и начальные основы тайдзюцу. Второй мужской голос, низкий и немного хрипловатый, был незнаком, но кроме еще одного наставника принадлежать больше никому не мог. Саске почти не обратил никакого внимания на этот разговор и хотел пройти мимо, но услышал свое имя, а так же имена Итачи и Кейтаро, поэтому присел под окном, делая вид, что перетягивает липучки сандалий, и обратился в слух.
