Олег Борисов Золото

— Ими Дядька занимался, мне с людьми работать некогда, — процедил в ответ алхимик и покосился на застывших позади охранников. — Железо — мое. А уж как его применять, это пусть ярл решает.

— Кстати, спросить хотел, — улыбнулся Карл. — Если "громыхатель" на железный шест приделать, а конец в палубе закрепить... Отличная штука должна выйти, как мне кажется. На баллистах такое ставят. Поворачивать можно в любую сторону одним человеком, легко прицел менять. Тогда абордажную команду получится прикрыть от любой контратаки. Можно такое сделать?

Синий от холода мужчина задумался, потом нерешительно пожал плечами:

— Почему нет? Наверное, сработает. Как вернусь домой, скажу помощникам, чтобы выковали на пробу. А уж куда поставить — это ты со старшими договаривайся. Может, на твоей шхуне и испытают.

— Отлично! — бывший лист-сержант похлопал по плечу собеседника и пообещал: — Ты только не забудь про меня словечко замолвить. А я как с добычей вернусь, обязательно проставлюсь...

Выглянув наружу, Карл оценил расстояние до медленно густеющей под брюхом тени и закричал:

— Артефакты "на ровно"! Носовым шесты — товсь! Паруса убрать! До посадки — пять! Четыре! Три!..

Вскоре шхуна заскрипела снегом под плоским брюхом и медленно осела на площади, закончив свой полет. Впереди ее команду ждала погрузка балласта и припасов, а потом отдых.

— И что ты ему улыбаешься без конца? — поинтересовался Толла-Ка, когда приятели закончили раздавать указания и отправились по сходням вниз. — Он с ярлом вино за одним столом хлещет. Мы для него — как тараканы. Можно хлебных крошек отсыпать, а можно прихлопнуть. Лучше сразу с хитрым стариком договариваться. Дядька — вот кто нам может и золотишка подкинуть, и еще "громыхателей" у алхимика отобрать. Побольше, пострашнее.

— Может... Но с меня от улыбки не убудет. А так — пусть чернявый думает, что я ему в друзья набиваюсь. Глядишь, кому и растрезвонит, что я дурак безмозглый, готов ради любой протекции чужую задницу вылизывать.

Запахнув шерстяной плащ, чтобы укрыться от настойчивых укусов ветра, здоровяк задумчиво пробормотал:

— Что бы ты — и дурак... Кажется, я что-то не понимаю... Разжуешь?

— Липовый у нас алхимик. Ряженый, — отозвался Карл.

— О как, — поразился Толла-Ка. — И зачем его сюда сунули?

— Я так думаю, не верят нам пока до конца. Спрашивали про оружие, хотели знакомствами обзавестись — нате, жрите... И бороду идиоту подпалили. И складно он про железки говорить умеет. И даже не путается, когда один-два приказа отдать надо... Только и тебя можно так же мастером нарядить и перед чужаками выставить.

— Точно?

— Ага... Руки у него не кузнеца. Так, припачканы чуть-чуть, но без правильных мозолей и ожогов. Нет там въевшегося металла в коже и следов угля, с которыми оружейники годами возятся... Ну и про свои "громыхатели" он понимает чуть-чуть. А ведь их настоящий создатель куда как умнее должен быть. И поймет, что поставленный на палку ствол при выстреле вышибет на другую сторону корабля. Недаром мы их канатами к крюкам вяжем. И каждый раз перед выстрелом заново все натягиваем...

— Ряженый, значит...

— Поэтому мы ему поулыбаемся, горы золота посулим с будущей добычи. А сами — держим ушки на макушке. И смотрим по сторонам. Внимательно смотрим, Толла-Ка. Должен же настоящий мастер рядом с ярлом мелькать, с его рук ведь кормится. Поэтому, если доведется с настоящим алхимиком столкнуться, то это наш шанс. Очень я хочу с ним сторговаться по настоящим делам. Если он такую штуку придумал, то наверняка что-то еще за пазухой держит. А с его идеями один пиратский капитан на пару с бывшим гладиатором легко могут эскадру заполучить. А с эскадрой и свой архипелаг оттяпать. Или хотя бы большое дело провернуть. Одно. Чтобы до конца дней своих с золота есть и на перинах валяться. И детям еще небольшую гору добра оставить. Как тебе идея?

Остановившись перед плотно закрытой дверью, Толла-Ка обил снег с сапог и фыркнул:

— Мне четверть горы отсыпь, вполне хватит. Можно и без своего архипелага и королевства. На оставшееся выпивку куплю и в бордель завалюсь. Или свой заведу... Ладно, пойдем, горло промочим и кости погреем. Когда еще богатства сверху посыплются, а пожрать и отдохнуть я хочу уже сейчас. Может, после бутылки-другой перестанет горелой человечиной в нос шибать...

* * *

Ночь окутала уставшие мастерские плотной снежной пеленой. Холодный ветер бодал крепкие стены бараков и кидал горсти колючей крупы в одинокие фигуры охранников на сторожевых вышках. Ночь и мороз правили этим безмолвным миром.

И лишь две бесшумные тени с распущенными парусами медленно пробили низкие облака и начали снижаться за высокой скалой, чтобы прокрасться к заснувшей деревне. Лучшие абордажники Рампа готовились нанести удар. Пришло время расплатиться за пролитую кровь.

Холодная луна выглянула на миг сквозь дыру в облачной пелене, отметила серебристыми лучами цепочку черных точек, вывалившихся с галеонов, и спряталась от греха подальше за косматыми тучами. А внизу в непроглядной тьме разверзся огненный ад...

Глава 8

Сгоревшая ночь

Оба удара рейдерских галеонов пришлись по выбранным целям. Первый корабль смог спалить сторожевые вышки и казармы охраны, второй запер огненным валом дорогу к скале и в ближайший лес. Огненная ловушка захлопнулась, превратив большую часть домов в пылающие костры. Но затем все пошло наперекосяк.

Первыми опомнились отдыхавшие рядом с баней бойцы Ледяной Ведьмы. Когда в одной из комнат проломило потолок и упавший вниз боченок с горючей смесью разлетелся вокруг пылающими обломками, оставшиеся в живых вывалились во двор, подхватив сложенное у кроватей оружие. Организовав подобие сбитого строя, ватага рванулась по расчищенной площади к шхуне, где охрана уже успела обстрелять из арбалетов медленно спускающийся первый галеон.

Когда с рейдера сбросили сходни и на площадь потекли отряды абордажников, с черных провалов пиратского корабля рявкнули "громыхатели". Пусть их силы не хватило проломить чужие борта, но картечь ударила по не успевшим рассредоточиться солдатам Барба Собирателя, уничтожив авангард атакующих.

— Вперед! — заорал Роди, с ужасом разглядывая кровавые просеки в стройных рядах. — Вперед, или нас тут положат всех! Заткните мерзавцев, убейте их!

Вторя его воплям, над площадью метнулись тонкие тела копий, выпущенных из баллист. В команды метателей на галеоны отбирали лучших, поэтому уже со второго залпа абордажникам удалось уничтожить один из чужих расчетов. Но все равно слабо подготовленные "сыроеды" успели все же зарядить два "громыхатели" и выстрелили еще раз. А потом на шхуну навалилась толпа взбешенных врагов и началась мясорубка, о которой так мечтала Алрекера. И разъяренные мужчины сошлись лицом к лицу, залив кровью черную палубу.

— Куда ты, дура! — дернув за пояс, Карл заволок визжащую от ненависти Ледяную Ведьму обратно в дом. Захлопнул пинком дверь и отшатнулся от острого наконечника копья, пробившего толстые доски. — Все, там уже не пробиться, рейдер на площади, минимум две роты!

— Я их голыми руками порву! Там мои родственники умирают!

— А за алхимика ярлу кто ответ держать станет?! Я, что ли? Из команды на шхуну добралось от силы тридцать бойцов, а в роте — полторы сотни! Там сейчас один к десяти счет или еще хуже! Не глупи, сдохнешь просто так, без толку!

Подскочивший к двери Толла-Ка вбил в скобы запорный брус и шагнул в сторону, пытаясь осторожно выглянуть в узкое окно, забранное мутными слюдяными пластинками. Но различить что-либо в далеких огненных всполохах было сложно.

— Значит так, Алрекера. Хочешь сдохнуть — проще это устроить на складах. Тем более, что оттуда идет тайный ход, — продолжил убеждать Карл. — Так мечтаешь к богам без очереди прилететь — лучшего выбора нет. "Гремучкой" в бочках вся пещера забита, мы лишь несколько мешков на корабль забрали. Лампу горящую рядом с собой разобьешь — и всю скалу на куски порвет, вместе с идиотами, что к тебе сунутся. Но я предлагаю с нами. Выйдем с другой стороны, вряд ли там охрана. Лодка в кустах укрыта. Нас трое и алхимик с охраной. Как раз с парусами управимся.

— А этих — оставить? Оставить добивать моих парней?!

— Так добили их уже, чтоб тебя! — заорал в ответ Карл. — Не слышишь? "Громыхатели" молчат, на шхуне драка почти закончилась! Еще проболтаемся тут — и нас теплыми возьмут!

Подтверждая его слова, арбалетный болт ударил в окно, брызнув слюдяной крошкой вокруг. Не дожидаясь, когда друг закончит ругаться с помощницей, Толла-Ка метнулся к задней двери и распахнул ее. Убедившись, что набирающий силу пожар пока не успел захватить затянутый дымом коридор, бывший гладиатор подцепил заботливо уложенный с вечера баул с продуктами и шагнул в проем:

— Алхимик уже в пещеру побежал! Давай, Карл! Без нас улетят!

— Я им улечу! — зло выплюнул капитан захваченной шхуны и побежал следом. Он даже не стал смотреть, следует ли за ними Алрекера. Хочет погибнуть без пользы спятившая баба — ее дело. А им пора выбираться. Как раз метель обещали, есть шанс укрыться в снежных зарядах. И прочь отсюда, как можно быстрее — прочь! Карл слишком хорошо знал, насколько ловко абордажники разбираются с любой охраной. Да и где теперь эта охрана, когда поселок засыпали зажигательными снарядами вдоль и поперек...

Крытая и присыпанная сверху снегом галерея заканчивалась в цепочке пещер, в которых складировали все сделанное в мастерских. Холодное оружие, доспехи, напиленные доски и разный рабочий инструмент. Здесь же лежали приготовленные для ватаг легкие "громыхатели" и больше ста бочек "гремучки", по большей части уложенных в обширном подвале.

Ворвавшись в ярко освещенный масляными лампами зал, Карл с удивлением посмотрел на мокрого от пота "алхимика", который помогал двум молчаливым охранникам рубить пузатые дубовые бока.

— Здесь и здесь! А теперь вот в этот мешок насыпь побольше и дорожку тяни по коридору туда! Быстрей, у нас буквально пара-другая минут!

— Что ты задумал? — поинтересовался Толла-Ка, закрывая за собой тяжелые ворота.

— Как только выйдем, подожжем эту гадость, и огонь доберется до склада самостоятельно! Раз — и все взлетит на воздух, вместе с погоней!

— Да? Думаешь, успеем? Я слышал, как входную дверь в дом уже ломали.

— Других вариантов нет, иначе лодку не успеем приготовить...

Бросив мешок со своими вещами, Карл рванулся к стене, где на ящиках дремали в ожидании будущих битв пять "громыхателей". С трудом развернув три из них, он начал спешно таскать из вскрытого ящика тонкие мешки с "гремучкой". Как раз отсюда вечером его команда получала необходимые припасы. Есть шанс, что получится устроить горячую встречу абордажникам.

Но прежде чем последний из трех "громыхателей" был готов, на закрытые двери обрушился тяжелый удар. Не успели...

Один из охранников с глубоким шрамом через все лицо шагнул к Ледяной Ведьме и прохрипел ей:

— Бери парней и возвращайтесь к Локхи. Расскажете ему все. И потребуешь, чтобы за нас отомстили как следует.

— Я никуда...

— Тебя я знаю. Их — нет. Поэтому ты доставишь мастера домой. Головой за него отвечаешь. А мы задержим чужаков. Все поняла?

Вцепившись в перевязь с ножами, Алрекера зашипела, давясь слюной от бешенства:

— Почему это я?! Почему не мне оставаться?! Там вся родня полегла! И что, мне их предать?!

— Потому что тебя стопчут за миг, а мы продержимся хотя бы минуту. Все, не теряй наше время, иди...

И охранник развернул женщину к узкому выходу, куда так и не успели протянуть запальную дорожку.

Карл посмотрел на пару смертников и медленно поклонился им. Затем жестом указал на "громыхатели" и произнес:

— Три штуки для выстрела готовы. Как только ворота сшибут — можете стрелять. Вряд ли вам дадут закрепиться и отбивать атаки. Арбалетчики всегда идут вслед за штурмовым отрядом. Нашпигуют болтами, и никакие щиты не помогут.

— Мы знаем, капитан. Собирай всех и убирайся. Время не ждет.

Убедившись, что беглецы покинули зал, первый из охранников закрыл за ними узкую дверь потайного хода. Второй тем временем подхватил одну из ламп и спрыгнул вниз, в подвал. Двое против сотни противников — это не серьезно. Разве что раз или два топором махнешь. Все же за свою долгую жизнь оба неоднократно сталкивались с абордажниками и понимали, что за противник сегодня ночью в гости пожаловал. Но вот дождаться, когда враги втянутся в пещеру, и сказать им последнее огненное "прощай" — это будет отличным завершением жизни. И на огненной колеснице в гости к богам, в сопровождении десятков убитых взрывом врагов — что может быть лучше!

Таран вышиб ворота с очередного удара. Створки со скрипом перекосились, а после еще трех бухающих ударов повалились внутрь. Когда ворота ставили, в первую очередь думали об удобстве погрузки и выгрузки товара, старались проем сделать пошире. Никто не думал, что пещеру будут штурмовать. И теперь в распахнутый зев пещеры шагнули первые ряды солдат, прикрывшись высокими щитами. Шагнули навстречу трем выстрелам "громыхателей", прозвучавшим один за другим. И в лицо абордажникам полетели огонь и раскаленный металл.

Тайный ход извилистой кишкой тянулся через всю скалу, чтобы закончиться с другой стороны у широкого оврага, обильно засыпанного снегом. Здесь, среди высоких кустов под задубевшей парусиной пряталось посыльное судно. Какой-то мудрый вождь очередной ватаги решил подстраховаться и дать крохотный шанс тем, кто сможет удрать из осажденной врагами крепости. А может, именно для себя готовил путь отступления. В любом случае — и про ход, и про лодку знали несколько посвященных, одним из которых оказался ряженый алхимик, с трудом пробивавший сейчас себе дорогу в глубоком снегу. Следом за ним в овраг прыгнул Толла-Ка. Оглянувшись на Карла, который закрывал дверь, на узкую тропу скользнула Алрекера. Кусая истерзанные в кровь губы, Ледяная Ведьма шептала про себя молитвы вперемешку с клятвами отомстить. Последним вниз скатился Карл, вбив подобранный по дороге кинжал в щель у порога и хоть как-то заклинив дверь.

Вся крохотная команда успела лишь завернуть за изгиб оврага, когда земля всколыхнулась и остатки двери вместе с обломком кинжала пролетели у них над головами. Но с этой стороны скала хотя бы осталась целой, выплюнув лишь из тайного хода раскаленный огненный язык. А вот в городе и склад, и дома рядом с ним, и кусок площади со шхуной и рейдером просто перестали существовать. Чудовищный взрыв смел кусок поселения вместе с людьми, которые попались ему на пути. И дохнул жаром на вторую абордажную команду, которая только-только пыталась пробиться сквозь набиравший силу пожар на помощь своим.

Но помогать уже было некому. Лишь падающие с неба камни продолжали убивать тех, кто посмел считаться в живых. И огненный вал катился вокруг от остатков площади, сжигая дерево, железо и человеческую плоть...

Жалкие остатки абордажной роты с трудом добрались до единственного целого, но потрепанного взрывом галеона. И никто не видел, как с другой стороны разрушенной скалы в набиравшую силу метель скользнула крохотная лодка. Карл спешил убраться подальше от негостеприимной деревни.