— Ты не должен, — ответил Драак, — когда придёт время, ты сам всё увидишь.
Зак молчал, но вскоре произнёс:
— И что же меня всё-таки ждёт? Что за видения?
Драак посмеялся:
— Сюрпризы Зак, сюрпризы. Если я скажу тебе, будет уже не так интересно. Просто будь сильным. Как и в этот раз. Эти отметины на твоём теле будут служить напоминанием начала этого пути.
Зак поднял одеяло и замер. Чёрные, словно уголь, линии по всему торсу, от живота до шеи, напоминали извивающуюся в небе молнию.
— Обычные шрамы от удара молнии, ожоги, — проговорил Драак и встал со стула, — отдыхай, через некоторое время мы возьмём последний корабль и отправимся на Маринер I.
— Куда? На первую планету? Зачем?
— Спокойно. Я планировал, чтобы Гектор был рядом со мной, но что-то пошло не так, — рассмеялся Драак, — твои друзья оказались крепкими орешками. Поэтому я принял новое решение. Новый план. Мне пора закончить свою спокойную жизнь и наконец дать волю истории.
Драак поднялся, поправив мантию.
Зак задумался, но затем резко всполошился:
— А остальные? Маркус, Такар, где они? Живы? Они были со мной!
— Они здесь, не забивай голову, просто будь готов, — проговорил Драак через плечо, и удалился из комнаты.
* * *
На пространстве огромного ледяного плато мела метель.
Не считая многочисленных мелких неровностей, имевших место в ледяной коре, над плато возвышался единственный массивный объект. Он напоминал огромный монолит, покрытый ржавчиной. На его стенах светились неизвестные символы, отбрасывающие дополнительный свет от излучения двух звёзд, едва согревавших холодную планету даже в полдень, настолько тяжело им было донести своё свечение до поверхности окутанной метелью и тёмным смогом, напоминающим дым от пожара.
Недалеко от монолита послышался металлический скрежет, прорвавшийся даже через все звуки буйства стихии. Два человека столкнулись в воздухе своими орудиями и отбросили друг друга в стороны. Приземление каждого из них, начертило на снегу большую полосу следов.
Один из напавших был одет в лёгкую броню синего цвета с многочисленными позолоченным орнаментами, главный из которых красовался на плече и представлял из себя знак бога Хаоса Тзинча. На голове бойца был надет знаменитый рогатый шлем. За спиной развевался изодранный плащ, а в руках солдат Хаоса держал посох, излучающий фиолетовое свечение варпа, который в то же время и служил орудием ближнего боя.
Его противник в свою очередь напоминал больше машину, чем человека. Красная мантия была снята и висела завязанной на торсе. Он был покрыт многочисленными железными пластинами, самая заметная из которых закрывала часть лица, в том числе имитируя зубы.
Из блока на спине торчали механические конечности, на конце которых был то инструмент, способный закрутить нестабильную гайку, то лезвие, способное разрезать плоть или даже металл, как плавленный сыр. Посох с полукруглым резаком и большой эмблемой Механикус слегка подрагивал в такт тяжёлому дыханию.
— Ты поздно пришёл, — донёсся голос еретика из-под маски, — время вышло, — он сжал свободную руку в кулак и псайкерская аура, окружавшая его, стала сильнее и ярче, — твоя роль здесь окончена...
Техно-жрец ничего не ответил.
Сорвавшись с места вновь, они столкнулись в бою.
Глава 12
Гектор уверенно направлялся к кораблю, поднимая руку.
Мы с Берком застыли в тревожном ожидании и наблюдали за его действиями. Даже моя головная боль, сдавливающая череп минутой ранее, отошла на второй план и уступила место мысленному восторгу вперемешку с ожиданием чуда, ведь после жесточайшей бойни спасти нас могло только оно.
Корабль замедлился. Технические звуки, доносящиеся из его чрева, с большой вероятностью свидетельствовали об активации оружия или готовности приземлиться. Как бы то ни было, одним взмахом руки, Гектор прервал все попытки.
Сначала судно стремительно затормозило против собственной воли и вскоре начало давать серьезный крен, градус которого увеличивался пропорционально громкости болезненных хрипов Гектора. Мой бегающий взгляд приметил только два объекта, где может скоро оказаться корабль, либо это будет сама земля, либо внушительный скалистый выступ в стороне, только вот сможет ли Гектор соревноваться с мощными движками в приложенной силе...
— Совсем сдурел?! Это тебе не сраная кастрюля! — опередив мои мысли, Берк бросился к Гектору.
Корабль тем не менее уже издавал болезненное скрежетание под действием псайкерской силы.
— Нет! — натужным голос окрикнул гвардеец подбегающего Берка.
— Херовая затея... — Берк без сомнения попробовал бы остановить процесс, если бы 'перетягивание каната' все-таки не закончилось в пользу напарника.
Гектор резко прекратил воздействие на летательный аппарат и тот, уже ничем не скованный, стремительно полетел к скалистому выступу, через секунду извергнув искры столкновения, мотая лучами прожекторов, ослепляя нас и разгоняя уже приличную сумеречную тьму.
Оказалось, что это был вовсе не хитрый приём Гектора, который в очередной раз свалился в руки Берка от бессилия. Хотя сознания уже не потерял.
— Хватит! — прокричал Берк и тут же спокойно добавил, — мы уже и так в пролёте... бесполезно...
И вправду, мы уже больше похожи на калек, чем на команду, способную к спасению с этой уже осточертевшей планеты. Похоже, что ничего не вышло. Степень негативной реакции Драака на весь этот переполох можно только предполагать.
Но... уже тлеющая надежда все-таки дала о себе знать, когда судно, после выравнивая курса направилось не к нам, а начало стремительно разворачиваться.
— Или нет... — протянул Берк, под рокот удаляющегося корабля Когда он окончательно стих, уступив место возгласам ночных обитателей джунглей, из меня вырвался громкий выдох.
— Да, братан, ушатал ты их конечно здорово, но сомневаюсь, что они улетели все-таки из-за твоих побоев, — сказал Берк, выпуская из рук Гектора, который в своё очередь нервно вытирал пот со лба, — и... я не понял, ты видел корабль или что? — удивленно продолжил лейтенант.
— Я... — Гектор прикоснулся к повязке на своих глазах, — я не видел, скорее почувствовал...
Ночная тьма не позволяла чётко разглядеть лица Гектора, но могу поспорить, что оно выражало точно такие же страдания, которые были слышны в голосе. Его трагичные нотки незамедлительно вызвали во мне серию воспоминаний о тех, по-своему беззаботных деньках, когда я был совсем мальцом, понятия не имел о том, что такое чёртова служба, где кровь льётся рекой каждый день и люди лишаются глаз, когда не нагрянул планетарный кризис, во время которого каждый был готов продать за рабочее место родную мать... Что не убивает, делает тебя сильнее, ведь так? Подумал только что Райгат Эроу с сотрясением мозга, седой головой, побитым телом и покалеченной психикой. Иронично однако. На секунду я залип в темноту, ловя лицом холодный ночной воздух.
— Что будем делать? — глаза немного привыкли к темноте, фигуры Гектора и Бёрка виднелись отчётливее.
— Сука... — прокряхтел Бёрк, держась за колено, — помоги давай! В первую очередь меня интересует где наша мадемуазель! Потом Гектора приведи!
Покачиваясь от дезориентации и приличного веса Бёрка, я затащил его на на трап корабля и пустил в дальнейшее самостоятельное передвижение. Откуда у него осталось столько энергии скакать от злости, пускай и не очень быстро, оставалось для меня загадкой.
— Ты где?! — истерично завопил лейтенант — Мелиса!
Я взобрался на сидение у стены, наблюдая как Бёрк рыскает по кабине.
— Мать твою, а... — протянул он, — с тобой-то что?...Где тут врубить свет?!
Я немного наклонился и увидел силуэт Мелисы, прислонившийся к стене возле рубки управления.
— Третий белый тумблер... — протянула она из темноты.
Когда противное белое освещение заполонило кабину и защипало глаза, стали видны обильные кровавые следы под носом Мелисы и точно такие же из ушей.
— Не все хорошо переносят перегрузки... — ответила она на закономерный вопрос.
— В смысле?! — Бёрк наклонился к ней, — ты же пилот!
— Я не сказала, что я пилот, я сказала, что умею летать. Экзамены тоже не все проходят...
— Ну дела... а ведь...
— Какая нахер разница?! — резко вспылил я хрипловатым голосом. Ноющая боль настолько осточертела, что хочется орать на всё вокруг, — что дальше делать будем?! Ещё раз повторяю.
— Ну так, — Бёрк развёл руками, — дальше наверное лететь или что?
— Куда ты лететь предлагаешь, капитан? — устало проговорила Мелиса, — на тот свет?
— Ну а вы что предлагаете? Сидеть тут?... ладно, — резко вскрикнул Бёрк, стоило мне только открыть рот, — я не знаю! Не знаю... — он сел на пол, — я уже сам как овощ.
Пауза продлилась несколько секунд.
— Если бы вы перестали орать, — мы синхронно обернулись, на трапе стоял Гектор, самостоятельно продвигаясь вперёд на ощупь, — вы бы наверняка услышали бы этот шёпот.
— Чего? — Бёрк поднял бровь, — какой шёпот?
— Не знаю, там снаружи, будто вокс-передатчик работает.
— Вокс-передатчик, — проговорил я, — Бёрк! Ты же шантажировал гвардейца им! Где он?!
Лейтенант резко засуетился, хлопая по карманам.
— Походу выпал... Бегом искать!
Мы вскочили и ринулись наружу.
— Молодчина Гектор! — я похлопал его по плечу, — в суматохе совсем забыли!
— Как и говорил, нужно просто не орать... — он впервые слегка ухмыльнулся за эти пару дней.
Постояв несколько секунд снаружи, мы тоже услышали этот голос с радио-помехами.
— Гектор, ты тут случайно не можешь почувствовать где она? — раздражённо спросил Бёрк, в полуприсяде ползая по траве.
— Я псайкер, а не магнит, уж извини.
— Ты посмотри какой гордый стал. Я псайкер!
Я ухмыльнулся.
— Видимо где-то рядом с телом, — шипение всё более отчётливо доносилось до моего уха и вот я уже упёрся ладонью во что-то твердое и прямоугольное, — кажись нашёл! — радостно завопил я и тут же с небольшим вскриком отпрянул в сторону, упав на пятую точку.
Впереди стояло рослое существо, кожа которого, судя по склизким отблескам немногочисленного ночного света, была серой, что и позволило ему идеально подобраться сюда в ночи. Действительно, даже никаких светящихся глаз, отражающих свет. Зверь только издавал звуки, похожие на фырканье и принюхивание.
— Сиди на месте, — тихо проговорил Бёрк сзади. Неизвестный гость не стал долго стоять и, отойдя в сторону, схватил что-то массивное, быстро потащив добычу в чащу. Когда я различил в ночной темноте окровавленную, уже запёкшейся кровью, шею убитого гвардейца, всё стало ясно.
— Ну что же, — выдохнул Бёрк, когда животные скрылось, — природа... так ему и надо.
— Да уж, природа... — я посмотрел на вокс в своей руке, — чтоб её...
Через две минуты мы уже сидели в рубке корабля, слушая, что творится в эфире.
— ...ну что, связались? — спросил голос на одном из концов.
— ...Нет, ответа по-прежнему нет.
— ...И?
— ...Чёрт с ними, видимо орбитальное положение до сих пор не самое благоприятное для связи, я считаю нужно лететь самостоятельно, свяжемся на месте.
— ...Да пока проверим все корабли, уже придёт ответ.
— ...Нам не нужны все корабли, хватит одного, собирайтесь. И не забудь ориентировку для пилота: крестовидный разлом! Давно там не были...
Передача прервалась. На всякий случай мы слушали эфир ещё минуту, но ничего.
— Ага, — скептически сказала Мелиса, — похоже пока мы щипали травку, подошёл уже конец переговоров.
— Ну, во-первых, не мы, а мы, — Бёрк махнул на меня пальцами, — а, во-вторых, мне лично всё абсолютно понятно.
— Мне кстати тоже, — кивнул я.
— Наша цель остаётся прежней, — Бёрк задумчиво сложил руки в замок.
— В смысле прежней? — Гектор поправил повязку.
— Они с кем-то пытаются связаться. Это раз. Но не могут, почему? Из-за плохих орбитальных условий, орбиты у нас ассоциируются с планетами, а это значит, что они собираются связаться со своими людьми на Маринер I, что подтверждает мою догадку. И ещё они нам сообщили некую ориентировку, по которой мы также сможем двигаться.
— Но какой смысл опять лететь в логово к врагу? — спросила Мелиса.
— Потому что мы их важнейшая цель, — ответил я, — точнее, скорее всего, Гектор...
Я запнулся, застыв с поднятой рукой. Этой секунды мне хватило для того, чтобы понять, что проговорился, да и умудрился заострить на этом внимание виновника торжества.
— Что? — Гектор превратился в слух.
Со смешком, Бёрк хлопнул себя по лицу.
— Рано или поздно всё равно пришлось бы, — посмотрела на меня Мелиса.
— Объясните, что происходит. Нормально! — потребовал слепой с нотками злости. Я глубоко вздохнул:
— Я объясню тебе по дороге. Она ведь длинная. Как никак на другую планету летим. А нам сейчас нельзя терять ни минуты.
— Кстати, согласен, — Бёрк показал на меня, — Мелиса, я буду тебя подменять во время полёта, покажешь мне основы, на этот раз надеюсь без серьёзных перегрузок. То, что они полетели туда, не захватив нас сейчас, означает, что нам по пути! И мы можем их опередить! Вперёд!
* * *
— ...но это ведь... хех... таких совпадений я думал не бывает... — Гектор лишь пожимал плечами.
— Да... но это оказалось так. Мне жаль.
Разговаривая со мной в самой задней части корабля, у выхода, Гектор иногда по привычке поворачивался ко мне, но при этом его уже не существующий взгляд был направлен не совсем туда, что создавало довольно странную атмосферу.
Закинув ногу на ногу, я пытался в как можно более мягкой форме рассказать обо всех событиях.
— Что значит жаль? Ты мне сожалеешь? А самому тебе не жаль? — проговорил он "смотря" в пол, — он ведь был и твоим другом тоже или уже забыл?
— Ну... — протянул я.
— Что "ну" ?
— А то, — уже твёрдо начал я, после небольшой паузы, — он изменился, причём серьёзно, да и это совершенно не удивительно! Сто лет, Гектор! Сто! Взаперти с какими-то маразматиками! Тут любой крышей поедет! И с этой работой! В Инквизиции творятся жёсткие вещи, я уверен! Поэтому он и сбежал! — я выдохнул, — как выяснилось, неудачно...
— Вот именно, Райгат! Неудачно! А кто в этом виноват с самого начала? Мы с тобой! Мы его отдали!
Уверен, если бы не слепота Гектора, я бы в очередной раз выдал бы себя. Облизав губы, я непроизвольно отвёл взгляд в сторону.
— Ты в этом замешан лишь косвенно...
— Да не важно... — Гектор вскочил с места, потирая шею двумя руками, — если бы этого не произошло, с большой вероятностью его бы не забрали, не отправили в инквизицию, он бы не решил бежать!
— А могли бы и забрать! Слушай, можно придумать огромное количество этих "если", но факт, реальность состоит в том, что он бросил тебя за решётку со словами Гектор будет в порядке! Наделал из гвардейцев безмозглых сервиторов... — я развёл руками, — он уже не тот, что раньше. Совсем. Огромная пропасть между сегодняшним столетним старцем и тем добродушным парнем подростком. Да даже тем, кто читал проповедь в тот день, когда только прилетел.
