Зона Отчуждения 0 Начало отсчета Прапор

Сняв шлем, сдернул бандану и утер ею пот на лице.

— Машут.

Дорохов кивнул

— Опознал?

Сержант кивнул. Лицо его стало мягче.

— Наши...

— 'Наши'... Были наши — стали ваши...

— И всё равно — Наши.

Усмехнувшись, командир вздохнул, оставив сказанное без дальнейших комментариев. Первый спор на эту тему, у них вышел давно. Хотя почему был, он оставался и скорее постоянный. Но вялый, от боли одного и другого, в виду понимания произошедшего и происходящего.

Да, они официально, не просто 'не наши', а еще хуже и опаснее бандитов. И это в полной мере относилось к тем, кто вызвал на встречу. Почему? Да потому, что не только в большинстве своем бывшие военные.

К еще большему ими недовольству официальной власти, эти люди сохранили организованность. Дисциплину и мало того, принимая в отряды, обучали людей лучше, чем в штатных военных подразделениях раньше и теперь.

Про учебу. Кое-что, ему с его опытом, было видно и так. Но. Кроме того было одно место, с развалинами разбитой ракетным ударом небольшой базы. Ну и какие бандиты, строят в лесу стандартную военную полосу препятствий и учебные классы? Именно на стене такового, впервые увидел остатки плаката в рамке:

Нас предали и бросили

Но мы, дали клятву защищать Родину и ей верны.

Родина, это наша земля и люди.

Люди без земли — сироты.

Земля без людей — пустыня.

Вот так, бандиты... Да?

И к тому, не смотря на произошедшее и прошедшие годы — сохранили технику. Кто-то, там в штабе с презрением мямлил о разворованных складах... Ха! Он, Дорохов, сам говорил с человеком из отряда, что действует здесь, который не просто охранял такой склад. Он им — заведовал. Седой уже пожилой майор ракетчик. Мягко с хитринкою в глазах улыбавшийся, на попытки хоть как-то узнать, что же там хранилось... Сказав прямо, лишь одно:

— Гуталин. Вакса, еще до военная, аж три бочки. Хб солдатское шестидесятого года, ворот стоечка, потому и лежит. Оно как раз под замену поступило, уже не по форме, вот и не выдавал. Портянки конечно. Их, аж на дивизию. Нам, носить, не сносить... Тебе дать?

Кстати он взял. И простые и фланель. С оригинальным, запахом 'мышиного помета' и залежалости, неистребимым бичом любых складов. И с картонными инвентарными бирками о номенклатуре на бичеве связки.

А еще и калаши старые. Семерка. И поди таких много там, ибо продают. И что опять характерно — не всем. Дорохов, выменял на всю свою группу. В условиях густого леса, пробивание у семерки кустов и прочего куда как выше. Да и останавливающее, вроде вот, что там полтора грамма? А бьют они массой по тушам сильнее, как кувалдой.

Но пустое это! Не в складах дело. А в том, что неправильно такое — организованное вооружённое формирование и не в силах сдерживания. Если по сути, настоящая военная часть. И военные — не наемники какие-то. Которых расплодилось из тех, кто не вошел или не хотел вступать в Силы Сдерживания. Все охранные структуры, теперь стали такими, ибо их — нанимали.

А эти... Принявшие присягу, кто еще аж СССР, кто России, и не отказавшиеся от неё! В наемники не идут. Люди носящую форму и знаки различия и воющие с природой и теми, кто их бросил, предал и назвал, за то что не погибли, как было задумано — выжили... За то, что верны присяге — бандитами...

Да... Они не простили. Не пришли к воротам кордонов колоннами со строевой песней и знаменами. И возможно именно потому, что видели, как с такими поступали в первые годы... Напуганные тем, что сами сотворили...

Да и пришли бы потом... Лично он, Дорохов не дал бы и копейки на кон в споре, что не поступили бы с ними так же — пропустив и разоружив, кого убили сразу, а кого замучили на допросах и в научном блоке...

Поведя плечами, от того, как стало на душе мерзко от воспоминаний, покосился на Литовченко.

— Сейчас. Уже дали отмашку.

Дорохов не вмешивался. Его разведчики знали, что и как делать. Периметр места встречи сейчас повторно проверялся. И он был более чем уверен, это делали и люди стой стороны. Ему, Литовченко они ограничено верили. Но где гарантия, что среди них, не завелась крыса из СБ, и тех и других потому, не накроет отряд Чистильщиков в момент встречи, или что не прилетит наведенная по маяку навешенному в снаряжение подобной падлой, ракета? А? Потому, на встречу пойдут в сторону. И только уже проверенные. А отряд, останется прикрывать. И кроме него с Литовченко есть кому командовать. Тот же Эльф, с его опытом, он и сам может водить группу разведки, да и не он один.

Гравий хрустел под ногами. Покосившись на начищенные офицерские яловые сапоги, словно только взятые из каптерки, внутренне улыбнулся своим недавним размышлениям. Майор обернувшись, перехватив взгляд улыбнулся .

— Для тебя одел. А то несолидно, по домашнему-то встречать.

Став серьезнее, указал на поставленный в тени раскладной столик и пару кресел.

— Присядем.

С сомнением глянув, ибо он весил не мало, Дорохов сел, но кресло выдержало, лишь скрипнуло. А майор перевернул лежавшую на столе склеенную из нескольких листов распечатки карту. Достав карандаш, указал на место на ней.

— Вот тут, завелась какая-то мерзость. Потеряли два патруля. А затем и машину...

Дорохов, подняв взгляд от карты, по тому, как поглядел майор, поняв, что машина, это не гнилая развалюха. Ему раз показали. Почти новый бэтер, если конечно такое можно сказать о бронированной разведывательной машине из семидесятых годов. Машина точно с хранения и хорошего. И где одна...

Это конечно не факт. Но именно такие, да еще в полной комплектации с тяжелым пулеметом, точно не продавали коммерсам.

— Тварь?

Майор, поморщившись, прел согнутыми пальцами по столешнице. И теперь поморщился Дорохов. Видел он такое. Стальной лист в сантиметр, погнутый как фольга, словно прорезанный такими коготками. И не медведь, как утверждали научники посмотрев фото, это точно.

— Видели её?

Майор отрицательно покачал головой. И вздохнув, чуть морщась, заметил на вопросительный взгляд.

— Дрон наш, месяц как с концами...

Дорохов остановил, приподняв ладонь. Да, посылать еще группу, ради некоего интереса, если погибла шедшая на броне, глупо.

— Есть фото брони?

Майор улыбнулся.

— Есть конечно, но вам ели надо лучше самим. Дам машину но...

Дорохов кивнул.

— Спасибо. Потом.

Да, теперь, изредка, их группа. И тут важно выделить — Их. Работала совместно с теми, кто работал из отряда майора в этом районе.

Карандаш снова указал на место в стороне от показанного.

— Фон очень сильный порой шкала прибора ложится. Но...

Карандаш постучал по обведенному кружком месту.

— Не постоянный. Как вспышка, зафонит, потом перестанет. Нашли потому, как в рациях появляется шум. Словно кто зажал ПТТ. Думали и, правда рация. Потеряли... Махнул рукой.

Прикинув маршруты, которыми они ходили, Дорохов поглядел в лицо майора.

— Это всё, в стороне от наших интересов.

Усмехнувшись, майор согласно кивнул седой головою. Фуражку кстати так же старую, со старым же 'огурцом' на котором еще звезда, вообще антиквариат, он садясь, снял и положил на стол. Придавив потом козырьком карту шевелимую ветерком.

Карандаш указал место еще далее от маршрутов группы. В месте, помеченном как болота.

— Вот сюда, с шумом и гиком, ваши... Или если судить по перехвату матов и запросов не только ООН, уронили вертолет.

Усмехнувшись, укоризненно покачал головою. И Дорохов, вздохнув, отвел взгляд.

Как говорится — если пограничник сказал что не брал — не отдаст! Ибо у кого есть точно Стрела и вообще хотя бы некое ПВО? Ведь сам отдал в штабе, докладывая о выходе, фото 'Сороковки' с ДШК над бортом, догадаться не так трудно.

С другой стороны вот тот же ни с того не сего фонящий участок. Самолеты летали высоко неспроста. Слишком часто пролетавшие у земли борта исчезали с радара. Порою без последнего — прости. Бац и нет его... Им показывали съемки как вертолет влетел в метановое облако. Воздушный объемный взрыв разметал его в клочья. Машина, с которой шла съемка, судя по плохо обрезанному окончанию сюжета, так же упала.

— И...?

— Это научный борт.

На стол лег небольшой обломок дюраля, но по его цвету всё и сразу становилось понятно.

— И каков ваш интерес?

Майор пожевал губами.

— Есть интерес. Но ему мешают наемники. А так как видели падение не только мы, не только они.

— Наемники?

Майор, откинувшись на спинку стула улыбаясь, скрестил руки на груди. А Дорохов, про себя, выругался. Он одним словом, он дал понять, что не в курсе падения. В чем до этого, мог только прикинуться, что не знал.

— Наемники. И отнюдь не ваши ООНовцы.

Не скрывая эмоций, Дорохов сморщился как от кислого. То, что где-то здесь, действует отряд, или несколько — наемников, И вовсе не из 'Особой Зоны', а некоей третьей силы знали, но на кого работают и от кого берут заказы, пока только могли строить догадки. Как впрочем и о том, кто же их сюда закинул, снабжает и почему. Некую подсказку, давало импортное снаряжение и вооружение. Но его оставалось полно в той же Польше и Литве где войска вооружали на западный манер, были базы НАТО, инструкторы и все предприятия охраняли ЧОПЫ из европейских стран. Часть их и стало 'новыми' наемниками.. А было то, куда как больше.

Так же сев свободнее покачал головою.

— Думаете, пошлют нас?

Майор посмотрел с некоторым осуждением.

— А кого тут посылают с завидным постоянством туда, куда прочее и даже Чистильщики, лезть боятся?

В сердцах сплюнув, Дорохов поглядел на стоящего в стороне Литовченко. А тот, усмехнувшись, кивнул, соглашаясь со словами майора.

— Когда?

Майор, рассмеявшись, погрозил пальцем.

То, что у его воинства, в 'Зоне' есть информатор, а может и не один догадаться не трудно, но вот где и кто... На попытки такое вызнать, майор или те с кем контактировал, отвечали взаимностью И это пока не превышало разумного, было некоей милой игрою умных и уважающих друг друга людей.

Почему? Да потому что майор некогда словно обмолвился — звания у нас с тобою одни, да и служили рядом...

И кто скажите на милость, мог знать, где и кем служил Дорохов. Об этом, знал только один человек, тот, кто его сюда и 'протолкнул' с группой. И они прибыли сюда для всех 'из ниоткуда' помогая научной экспедиции по линии ООН. А остались, уже волею местного начальства, после ее гибели. Числясь, приписанными к МИЦ ООН, как контрактные специалисты группы глубинной разведки и обеспечения...

Вроде как военные, а вот фиг вам. Да их могли попросить в МИЦ военные для разведки или еще для чего. Но именно так — попросить.

Международный Исследовательский Центр, еще та контора. В ней, никто, ни с кем и ничем, не делился более необходимого. Как он знал большая его часть, это бывшие секретные институты и проекты. Менее, такими, они за прошедшие годы не стали.

— Значит... Вертолет и ваш интерес...?

Майор снова поглядел с выражением лица — 'обижаешь'...

— Вы идете, смотрите... Ну и ли что там еще. Но... Он сел нормально. Мои идут рядом. И вы их не видите.

Опережая Дорохова, добавил.

— Черный ящик, можем вскрыть и закрыть — комар носа не подточит. Вертолет наш — МИ. И тут нет проблем. Остальное ваше. И если это устроит, мои окажут поддержку. Опять же негласно.

Дорохов, сдержано улыбнулся. Они и люди майора при встрече, так вот 'не замечали' друг друга, достаточно давно. А к этому, если их щемили, вместе же, клали всякую шваль, что тут бандитствовала. Иных тут просто небыло. Хотя... Была пара случаев, и об этом он давно хотел поговорить с майором, заметив среди его людей, все же достаточно однотипно и 'по военному' одетых и снаряженных, пару раз и явно 'гражданских'.

— Хорошо. Как понимаю, если нас пошлют...

Майор пожал плечами.

— Вы же пойдете не туда, куда ходите... А там, как обычно.

Вновь не дав повода понять или подозревать, ответил и на 'возможные вопросы'. Обычно, его люди опознавались с группой Дорохова по короткой радиосвязи на 66м канале. Дешевые китайские радиостанции выдавали для 'не критичной' работы внутри группы. А когда связь 'Лежала', условным знаком. Зря дырявить друг друга, никто не хотел. Как сказал командир отряда ими впервые встреченного — хороших людей и так слишком мало, чтоб еще более уменьшать...

Встречи.

Гирд

Утром подняли вместе с сигналом побудки. Его в этих домах под землею, которые называли обычно 'комплекс', но между собою кто как, то катакомбами, то штольнями то... Не важно, по разному. Но везде из громкоговорителей под потолком раздавался сигнал и оповещение, о подъеме и времени.

Сержант Сходин, который присматривал за мною, когда выбежал в зал для утренних физических занятий, поманив в сторону осмотрел и повел из него, пояснив на ходу.

— У медиков запарка, нужны руки.

Пройдя мимо пищеблока, взял для меня кусок хлеба с маслом и кружку чая. Усадив, чтобы позавтракал, стал пояснять далее.

— Пока с тобою не определились, поработаешь у доктора. Абрам Игроевич, мужчина занятой и потому если что непонятно, лучше спрашивай Марию Ивановну или её девочек. Но...

Он посмотрел строго.

— Вежливо. Без вот этих твоих выкрутасов, мол у нас... Понял?

Рот был занят и Гирд кивнул.

— Еще. Девки её ушлые, им палец в рот не клади. Что скажут, делай быстро и хорошо. Как у меня. Но... Не дай себе сесть на шею. Это они тоже любят. И мигнуть не успеешь, как на ней сидят, и ножки свесили. Помни ты хоть и не в команде — но при разведчиках, а это брат, не тыловое какое обеспечение. Усек.

Снова кивок. Что разведчики тут на особом месте и счету, видно сразу. А не только по тому, что о них говорят 'элита' — что как понял, значит лучше всех. Ну, или что-то такое.

Читать и писать его учил младший сержант Синица. Точнее Костя Синицын. Но это не прозвище, его так же выделяли, и он, был заместителем Сходина.

Разведчики обычно выходили с базы и работали тройками. И его отдал командир Сходину, так как они с Синицей, потеряв одного человека еще не подобрали замену и потому оставались на базе.

— Ты меня слушаешь?

Гирд было сжался. Но Сержант только покачал головой. Да, здесь не в деревне. Никто просто так, поржать или унижая, тебе леща или подзатыльник, не навесит. Да и вот так, за дело тоже не всегда. Сержант вот, обычно, наказывал работой. И не просто так, например сапоги почистить чтоб под ногами не мешался — а полезной для всех. Пояснив на вопрос о таком:

— Это брат, не от дурости и слабости. А трудовое воспитание и приучение дисциплине. Станешь учится в школе — объяснят лучше, ну и ли сам поймешь. Думалка у тебя на месте и правильная.

Пока, он не приписан к команде, или не переведен в блок, где дети и подростки сироты, занимались с ним, сами подобравшие за постами разведчики. Командир так и сказал:

— Притащили? Ваша ответственность, пока сверху, решают, что да как.

И хотя на него, смотрели с высока, и как на чужака, всё равно это лучше, чем в деревне. После смерти отца и наказания, когда они остались без защиты, все, стало очень плохо. Потому, не жалел о побеге. Жалел лишь об одном, оставленной сестре, которую не успел предупредить. Хотя последнее может и к лучшему. То, что не знала, не могла выдать шаману, или случайно оговорившись.