Тени Красной Горы. Удар в тишине (full)

— Ах, это ты, гадёныш! — она выхватила меч и замахнулась на него, но её руку остановила другая, пожилая женщина, тоже одетая в доспехи Матушки, но с эмблемой Геб.

— Остановись. Он знает, где Братья.

Раненная нехотя опустила оружие.

— Сейчас тебе повезло, но это только сейчас!

— Помолчи, Ция. А ты, мальчик, скажи, где клинки?

Р' Джаса молчал.

— Значит, не хочешь говорить... Ну ладно. Посмотри сюда, — она ткнула пальцем в кучу тел. Хаджит оглянулся туда и заметил там отца...

— Жрица Азуры тоже где-то там. Они оба мертвы. Ты остался один. Ах да, прости, я забыла о твоей сестре! — Матушка Клана Геб мило улыбалась, но в каждом её слове было столько яда, что мальчика опять замутило. — А где, кстати, она? Неужели ты бросил её? Она же ещё совсем маленькая, и просто умрёт в пустыне! Какой же ты бессердечный! И мечи, наверное, с ней... Неужели ты позволишь затеряться в песках реликвии твоего клана? А мы бы их сохранили. И сестру твою можем воспитать. Всё ещё молчишь? Ну, молчи. У нас-то время есть, а вот у твоей сестры — нет. Не львы, так шакалы или гиены просто съедят ребёнка!

Р' Джаса не слышал её. В его голове пульсировала лишь одна мысль... Их больше нет! Они мертвы! Мальчик опустился на колени, совсем обессиленный, и был готов расплакаться...

— Ну, не надо реветь. Ты же мужчина!

Внезапно в нём вспыхнула невероятная злость. Песок взлетел из-под его лап так, будто были единым целым с хаджитом. Окружавшие его враги на миг отшатнулись. Всего на миг, но этого хватило, чтобы он сбежал.

— Куда он делся, вы, олухи? — закричала Ция. Воины кинулись обыскивать оазис.

Ему повезло в очередной раз — его опять никто не заметил. Р' Джаса нашёл, где оставил сестру и Братьев. Девочка уже проснулась.

— Вставай, надо уходить.

— Кушать, — проныла она.

— Пошли, за нами же гонятся! Они убьют нас!

— Кушать!

Мальчик вздохнул и сказал:

— Пошли, я отведу тебя туда, где полно еды. Там много хлеба с верблюжьим сыром. Ты ведь любишь сыр?

— Сыр! — довольно улыбнулась З' Раза.

— Ну, вот! Там целая гора сыра! Пошли!

И они двинулись на север.

Сначала было тихо, но уже через полчаса девочка начала ныть и просить есть. Через час она захотела пить, а ещё через пять минут начала ныть и просить остановиться, потому что у неё заболели ноги. Р' Джаса тащил сестру за руку, поэтому она не отставала. Ещё через час нытья и слёз он остановился, бросил свёрток с мечами, упал на колени и разрыдался...

Мэрр и Бурз.

— Вот, держи, — проходящий мимо данмер швырнул ему один золотой, и зелёный мальчик ловко поймал её.

— Спасибо, сэра!

Это был уже третья монета за сегодня — редкая удача.

"Интересно, как дела у сестрёнки? Если и у неё также, то нам хватит еды на неделю!" — подумал довольный мальчуган, двигаясь по улице Балморы в сторону торговой площади.

На дворе был четыреста двадцатый год третьей эры. Вот уже шесть лет, как Ввандерфелл был открыт для колонизации, и Балмора была совсем ещё новым городом, построенным в качестве столицы Дома Хлаалу. Недалеко от неё велось строительство имперского форта. Как он будет называться, ещё никто не знал, да и дела до этого никому не было... А пока он не был достроен, легионеры расквартировывались здесь.

— Привет, Мэрр! Как у тебя дела?

— Да никак! — девочка обиженно насупилась.

— Ой, ладно тебе дуться! Я же не виноват, что мне так повезло сегодня! Помнишь, как две недели назад я ничего не собрал, а тебе целых пять золотых перепало?

Маленькая орочиха улыбнулась, вспомнив, как они с братом впервые в жизни наелись...

— Эти три монеты, конечно, не пять, но, думаю, на сегодня нам хватит. Пошли в лавку к Смельде, она сегодня пироги с гуарятиной печёт!

Дети радостно смеясь убежали.

Вечером они медленно брели домой, дожёвывая остатки пирожков.

— Знаешь, о чём я мечтаю? — спросила Мэрр.

— О том, что будешь жить в доме, построенном из таких вот пирожков?

— Нет, — девочка рассмеялась. — Я хочу стать ординатором!

— Зачем?

— Их уважают, и они живут богато! А ещё они сильные! И носят красивые доспехи!

— Ну, не только Индорильские доспехи красивые... Я тут недавно видел какого-то офицера из легиона, так он был одет в красно золотые! Я спросил его, как они называются, а он рассмеялся и дал мне золотой...

— Хм, подумаешь!.. Имперцы — придурки!

— Мэрр, не разговаривай так! Ты же воспитанная девочка!

— Плевать на воспитание!

— Да? Ну ладно... Только вот ординаторы воспитаны!

Зелёная опять надулась.

Когда они уже подходили к своей хижине, Бурз загрустил:

— Как думаешь, они ещё пьют, или уже дрыхнут?

— Ну, солнце ещё не село... С другой стороны, они ведь и так целый день пьянствуют.

Они осторожно вошли, и замерли у входа.

— А... А Вы кто? — наконец спросил паренёк.

— Я-то? Джафа. Меня подселили в эту хибару, пока казармы не будут достроены.

— А где...?

— Батька ваш спит на скамеечке снаружи, а мамашу я на рынок за едой отправил.

Орчата нервно сглотнули.

— Что-то вы какие-то исхудалые... Для орков так вообще мумии!

— А кто такие мумии? — спросила Мэрр хаджита.

— Ну, это такие жуткие монстры из Эльсвейра... Они жутко худые, потому что высохшие.

— А от чего они высохли?

— От жажды.

— Ну, маме с папой это не грозит, — тихо заметил Бурз.

— Да, я обратил на это внимание... Как же вы тут живёте?

Дети лишь пожали плечами.

Через два года, четырнадцатилетний Бурз в очередной раз прибежал в гости, в кузницу форта Лунной Бабочки.

— О! Опять ты! А где Мэрр?

— Опять своей палкой машет...

— А чего тебя так долго не было? Целую неделю пропадал!

— Времени не было... Я грузчиком на корабле подрабатывал.

— Ну, тогда понятно... Давай, бери молоток и показывай, не забыл ли чего.

Орк схватился за кузнечный молот и приступил к работе.

Ещё через неделю он, наконец, закончил свой первый кинжал.

— Ну, неплохо! Для новичка очень даже ничего! Впрочем, чего ещё ждать от зеленокожего, да ещё и смышлёного... Только ты его что-то очень уж долго делал.

— Ну... Я пытался... аккуратнее...

— Да не боись — хорошо сделал. Так что давай приступим к мечу! Причём не короткому, а длинному! А ещё лучше — двуручному!

Прошёл месяц. На кладбище шёл дождь... Кроме двух орков и двух гробовщиков, там был ещё и хаджит в доспехах Имперского Легиона.

"Бедные дети, — подумал Джафа. — За месяц вторые похороны... Что за несчастья валятся на их головы! Сначала отец пьяный утонул, теперь мамаша спилась!"

— Бурз, — он положил руку на плечо парню.

— Я в порядке...

— Поплачь, легче станет. Бери пример с сестры.

Мэрр рыдала взахлёб.

— Может, она и была редкостной пьяницей... Но она была нашей матерью...

— Поплачь... Когда больно, не надо стесняться.

По зелёному лицу орка текли капли дождя. А может, это были и слёзы...

Фаррас Орер.

Шёл двести пятый год третьей эры... Начало тяжёлого и длительного правления Уриэля IV Лариата. В Морровинде всё было относительно спокойно... Вот только молодой и амбициозный данмер из Дома Дрес не знал покоя. Его считали невероятно талантливой личностью, в результате чего он решил, что легко одержит верх над сильнейшим магом Совета Телвани. То ли его кто-то подтолкнул к этому, а то ли он сам решился на это, но он вызвал на поединок Терану Бранору, и та раскатала его, как яичницу... Жизнь ему спас свиток Вмешательства Альмсиви. Не выдержав позора, Фаррас Орер сбежал... Куда именно никто не знал.

А сбежал он на Акавир. Данмер был здесь уже во второй раз. В возрасте двадцати пяти лет он посетил острова Танг Мо, теперь же, спустя двенадцать лет, он попал в империю Ка По Тун.

Прошло три года... Всё это время он воевал в армии тигродраконов с Цаэски. Однажды его отряд остановился лагерем у небольшой рыбацкой деревушки. Фаррас и его друг Симаэль быстро поставили свою палатку, после чего Ка По Тун занялся приготовлением ужина (была его очередь), а данмер отправился погулять...

Он прошёлся вверх по течению ручья и заглянул в небольшую рощу. Деревья, несмотря на то, что осень ещё только начиналась, уже покрылись золотом. Пели птицы, журчала вода, по синему небу бежали облака... И флейта! Откуда-то из-за деревьев внезапно донеслись звуки флейты! Музыка очаровывала... Это было что-то невероятно прекрасное. Фаррас пошёл на звук и замер за одним из деревьев, увидев на поляне музыканта. Это была бретонка лет двадцати, с длинными огненно-рыжими волосами. Кожа её была настолько светлой, что как бы слегка светилась. Девушка играла на флейте, сидя на большом валуне, лежащем посреди поляны. Её глаза были закрыты, и эльф позволил себе открыто глазеть. Он рассматривал её лицо, каждая черточка которого была словно выточена мастером — ювелиром из горного хрусталя. Они были одновременно и строгие, и мягкие. Каждая деталь в отдельности была совершенством, но, как это не парадоксально, вопреки обычаю, все они прекрасно сочетались друг с другом и составляли настоящий шедевр!

Фаррас неудачно оступился, и под его ногой хрустнула ветка. Девушка прекратила играть и открыла глаза. Сначала она испугалась, а потом в её глазах вспыхнул гнев. Какие это были глаза! Чистейший изумруд! И насколько они были выразительны и... сильны! Казалось, бретонка может одним взглядом остановить сражение!

Девушка гордо вскинула подбородок и зашагала куда-то в сторону. Только когда она пропала из виду, данмер позволил себе очнуться. И обнаружил себя с открытым ртом. Подобрав челюсть, он медленно побрёл в лагерь...

— Что это с тобой? — спросил Симаэль.

— Да так, ничего...

— Ты словно призрака встретил.

— Да? Возможно...

Эльф не слушал. Просто ел.

Лагерем они должны были стоять ещё несколько дней, ожидая подхода главных сил, чтобы потом вместе выбросить змеелюдей с территории Ка По Тун. Поэтому на следующий день, Фаррас снова отправился в ту рощу. Он прибежал туда и спрятался под кустом. Где-то через час пришла Она!..

Девушка внимательно оглядела поляну и деревья вокруг неё, после чего, пожав плечами, села на камень и заиграла. На этот раз мелодия была другой — в ней чувствовалась какая-то сила, способная усмирить самые буйные ураганы в чьей-либо душе... Медленно падающие листья, казалось, танцевали вместе с лёгким ветерком...

Бретонка прекратила играть также внезапно, как и вчера. Только теперь она злорадно улыбаясь смотрела прямо под тот куст, где лежал данмер. Фаррас было дёрнулся, но понял, что связан — его скрутили лианы.

— Моя мать была друидом, — сказала Она, тряхнув волосами. Те огненным водопадов рассыпались по плечам. — Их Круг специализировался на музыкальной магии.

— Простите, я не хотел Вас обидеть.

— Хм... Впрочем, Вы и не обидели. Вы меня заинтересовали. На Акавире редко можно встретить уроженцев Тамриэля.

— А может я родился здесь?

— С таким-то акцентом?

— Ваш тоже хорош!

— Ой-ой-ой! А вот тигродраконы мне говорили прямо противоположное!

— Вы меня не так поняли! Я имел ввиду, что у вас почти нет акцента!

— Ну, конечно! — Она села на камне поудобнее. — Как Вас зовут?

— Мм...

— Немного странное имя для данмера.

— Фаррас. Меня зовут Фаррас.

— Фаррас, значит... — Она ненадолго задумалась, как бы пробуя это имя на вкус. — Что ж, Фаррас, будем знакомы. Мэри.

Лианы внезапно отпустили эльфа, и он встал.

— Предлагаю перейти на "ты". Не люблю "выкать", — сказала она.

— Э... Хорошо... Мэри.

— Вот и молодец — имя уже выучил! — в её глазах вспыхнула совершенно искренняя радость.

Весь следующий день данмер бегал по округе, узнавая, какие из цветов не ядовиты и какие из них не хищники.

Как оказалось, девушка просто путешествовала по Земле Драконов, и сейчас временно остановилась в той самой рыбацкой деревушке, возле которой стоял лагерь. За несколько дней общения, они очень сблизились, и, когда пришла пора отправляться дальше, Мэри присоединилась к армии Ка По Тун. А через два месяца данмер и бретонка поженились.

В начале весны, когда армия остановилась у самой границы, в северных землях, Мэри, глядя на горный пейзаж, предложила поселиться в ближайшей деревне.

— Здесь так красиво! Посмотри, какие синие горы! А их вершины словно алмазные! А небо? Посмотри, какое оно глубокое и чистое! И это сразу после зимы!

— Да, мне тоже здесь очень нравится... Просто я не могу оценить эту красоту по достоинству — ты её затмеваешь!

Она рассмеялась.

— Нет, правда! Что я такого сказал!

— Фар, ты просто душка! — девушка отсмеялась и огляделась вокруг. — Посмотри... Видишь те деревья?

— Вижу.

— Это они сейчас голые, а представляешь, какие они зелёные летом! А осенью здесь будет столько красок!

— Ну, селиться где-то только из-за красоты пейзажа...

— Да, ты прав — есть ещё одна маленькая причина, почему я хочу покончить с приключениями в этой жизни.

— Какая же?

Она хитро улыбнулась и погладила свой живот.

— Да вот, поселился во мне паразит какой-то...

— Ты что? Беременна?

Мэри ответила одними глазами, но этого хватило.

В душе у Фарраса промчался целый вихрь эмоций, после чего он с трудом смог говорить:

— Великие Предки! Ты даже не представляешь, как я рад!

— Поверь мне, представляю... Я же тебя насквозь вижу!

На следующий день в ближайшей деревне заложили дом, и через неделю он был уже готов (ещё бы — три отряда строили). А когда армия отправилась дальше, данмер и бретонка остались в деревне.

Там они прожили месяц... Однажды, Фаррас с несколькими парнями отправились на охоту. Уходили они рано утром, и Мэри ещё спала. Он не стал будить любимую, чтобы попрощаться. Просто поцеловал её в щёку и вышел.

Возвращались они к обеду и ещё издалека заметили странный чёрный дым. А когда они подошли к деревне, то заметили, что несколько домов на окраине полностью сожжены. В том числе и дом Фарраса и Мэри. Данмер тут же кинулся к пепелищу и обнаружил там жену. Она была уже мертва.

Как оказалось, на деревню напали Кемаль, пришедшие из-за гор. Первой их заметила бретонка и вступила в бой. Она атаковала с помощью своей флейты и держалась почти до обеда. Охотники опоздали буквально на полчаса. Когда она пала, Снежные Демоны начали грабить деревню, но успели разорить всего пять домов, когда показались мужчины. Тогда они отступили.

Фаррас сидел один в чьём-то доме... Он ничего не видел и не слышал вокруг. К нему никто не входил. А к следующему утру он сам вышел и побрёл к пепелищу. Покопавшись немного в грязи, он нашёл то, что искал — флейту. Она была разломлена на три части и в нескольких местах была обожжена. Данмер прижал обломки к себе. А потом сделал то, чего не делал уже три с половиной года — воспользовался некромантией.

Он допросил трупы всех Кемаль. Жители деревни, которые всё видели, заперлись у себя в домах — они боялись чёрной магии. И выползли на улицу только на следующий день. Эльф уже ушёл куда-то на север...