Хаос заказывали?

— Он тут был. — Высказалась закованная в броню богиня, останавливаясь рядом.

— Ясное дело. Иначе его вещей здесь бы не было. — Отозвалась, сотрясая пространство Силой Сфено.

— Вы знаете, что это? — Спросила Файри, вытаскивая уже обмякшую змею из-под плаща. — Нет? Это значит...

— ... что ты опять влип. — Объяснила Ксаоса, отвечая на вопрос: "Ну и что это всё значит?" — Вообще-то я ожидала несколько другой вопрос: "Где же это я?"

— Это и так понятно. — Отозвался я.

— Да? И где же ты? Да и я заодно. — Съехидничала она.

— В очередной неприятности. Или внеочередной. Как больше нравится.

— Мудро. А конкретней?

— Конкретней... Раз уж тут нет остальных, то это Жизнь, либо Молния.

— А говорил, знаешь!

— Знаю. Мы в Молнии. Точно.

— А, значит определился? Как же? — Сарказм не унимался.

— Попытался вызвать оружие.

— Тебе меня... а-а. Спрячь меня! — Она начала извиваться, но почти тут же обвисла. — Нет. Поздно...

Передо мной открылись огромные, с моё тело глаза. Они были похожи на телевизор без антенны, разве что моргали.

— Иди по жёлтым плитам. — Приказал механический голос.

Я глянул вниз. Там, подо мной, наискосок, уходила куда-то вправо дорога из жёлтых плит.

Чужие глаза исчезли.

— Шеххеше хшассш. — Прошипел я. Посмотрел ещё раз под ноги. Прошипел в добавок "Ашхесс", и пошёл прямо.

— А по человечески?

— А я не человек.

— Да? А кто?

— Сшаххехашшс. — Насмешливо отшипелся я.

— Гм. Переведёшь. Ведь писать будешь?

— Ессесш шсухешс. — Согласился я.

Ксаоса закатила глаза, но промолчала.

Минуту, может чуть больше, я уверенно шёл вперёд, пока не понял, что плита под ногами не спешит заканчиваться неизвестностью и взглянул вниз. Дорога осталась под моими ногами. А то, что я не ощущал движения воздуха, наводило на мысль, что ходьба была на месте.

— Не страшны дурные вести.

Мы в ответ бежим на месте. — Задумчиво пропел я и действительно побежал вперёд, наблюдая, что происходит под ногами. А под ногами плиты бежали назад, что бы снова появиться впереди. Интерес, сколько можно пробежать, захватил меня целиком, заставив двигать ногами в темпе рока.

Долго издеваться над плитами мне помешала стена, в которую я налетел лбом.

— Ашхесс. — Выругался я. Но впереди ничего не было. Разозлившись, я ударил преграду Ксаосой. Полетели искры в разные стороны.

— А вот это зря-а. — Протянула Ксаоса, но меня уже швырнуло вперёд.

Приземлился я носом на уже надоевшие плиты.

— Сшесх шсухешс. — Пожелал я неизвестным приколистам.

— Тишше. — Прошипела по-человечески Ксаоса, проскользившая чуть вперёд и оказавшаяся лицом к лицу ко мне. — Прислушайся.

Я подчинился.

Неподалёку раздавались громовые раскаты хохота. Пожалев, что не могу измениться, я подхватил оружие и пополз на брюхе в ту сторону. А жёлтые плиты продолжили свою игру.

Постепенно сквозь хохот стали пробиваться слова.

— Шеххеше хшассш. — Повторил я. Один из голосов был смутно знаком.

— Змеи! — Воскликнул этот голос, и в мою сторону полетели молнии. Но Ксоса оказалась на высоте и поймала большинство из них. Чахлой, плоской растительности вокруг меня повезло меньше, она разлетелась по кусочкам, подражая графике плохой трёхмерной стрелялки.

— Нет там никаких змей, Зевс. Честное слово, твоя боязнь собственной дочери меня уже не прикалывает.

Зевс?

— Но, Перун, у тебя же таких деток нет.

Перун?

— Ессесш. — Понимающе пошипел я для себя.

— Ззаткнисьсь. — Прошипела Ксаоса, но от новых молний защитила.

— Кто там? — Прогремело два голоса.

— Шассеххаххешс. — Ответил я, пытаясь подняться. У моего меча кончились слова, и она только жестикулировала.

— Щас... сях... А по-человечески? — Спосил Перун.

— Шассеххаххешс? — Спросил Зевс. — Это много объясняет.

— Ну? — Спросил Перун.

— Похоже, это мой несостоявшийся зять. — Объяснил эллинский громовержец. — Эй, Двуязыкий, выходи. С чем пожаловал?

— Вообще-то я здесь случайно. — Ответил я.

— Ага. Случайно нарисовал на экране пентюху. — Ухмыльнулся Перун, выглядящий гладковыбритым медведем.

— Это он свой портрет на экране пытался скрыть. — Отозвался Кронид, почти копия русского бога, только более худой и нервный. — Успешно, кстати. Если бы не ловушка...

— Чья? — Одновременно поинтересовались мы с Перуном.

— Как чья? Его Единственности, разумеется. В прочем, что-то мне подсказывает, зятёк не просто так сюда приполз.

— Сеть? — С интересом спросил славянин.

— Да, всё-таки Инталл не может на неё полностью действовать.

— А он что, под Изиным контролем?

— Ну ты даёшь. Давно в "Нете" не был? "Интернет — слуга Антихриста" не читал?

— Как я помню, вассал моего вассала...

— Угу. А раб не может иметь рабов.

— Ну, тогда Инти влип крепко. — Кивнул Перун. — Глянь под ноги Зонта.

— Сеть. Да, она. Наверняк, сказала идти по плитам. А наш упрямец пошёл туда, куда хотел. — Я кивнул. — Заходи, присаживайся. — Предложил Зевс. — Наливай.

Час спустя, вытащив из меня историю "бракосочетания", Юпитер уверенно называл меня сыном, а я в ответ его назвал папашей.

Ещё немного...

— Слушшшай ссюда. — Покачиваясь в кресле (не качалке) пытался втолковать мне что-то важное Перун. Зевс, достойный отец одного из своих сыновей, такой степени пьянства не выказывал. — Там. — Показал бог направление четырьмя руками. — Пассёцсся эта, лошать...

— Рогатая? — Промычал я, испытывая некоторое дежа вю (эту историю мне рассказали уже раза четыре).

— О. — Поднял Зевс палец. — Соображет. — И отключился.

— Ага. — Кивнул cлавянин и поступил по примеру эллинского коллеги. Ксаоса, почтительно молчавшая, пока боги заливали меня своей истиной, вместе с вином, очнулась от полусна и ударила меня током. Хмель вышибло моментально.

— У? — Спросил я, перестав изображать эпилептика.

— Ты всё понял? Вбираешь в себя мою силу и вперёд.

Я вышел, слегка покачиваясь, на проложенную желанием богов тропинку и стал молнией. Повисев недолго в образе шара, я вытянулся, и, преодолевая желание ткнуться в землю, доставшееся от природной тёзки, зигзагами ринулся вдаль.

Вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз...

Хорошо, что в этом образе мне не полагался вестибулярный аппарат...

Я едва успел увидеть конец тропинки, как впереди мелькнула вспышка, обратившаяся молнией большего размера и полетела от меня.

Через вечность гонки я понял, что скорость преследуемой равна моей, и потянулся вперёд не телом, а волей.

Подобие тверди отозвалась, выросло впереди резиновой стеной, в которую мы врезались.

Я заново узнал, что Сила может чувствовать боль. В последнем всплеске разума я создал вокруг себя огромный купол, на ощупь напоминающий резиновый, отключился.

Придя в сознание, я обнаружил, что окружающая местность разительно изменилась. Вокруг выросла ядовито-алая растительность, опутав стоящие рядом лошадиные ноги.

— Не нравится мне это. — Сказал я. — Ксаоса, двигаем отсюда в более насыщенные Стихиями края.

— Согласна. — Отозвалась Ксаоса, опутала меня сеткой электрических разрядов и рванула в сторону.

Отдышавшаяся змея, спокойно лежавшая, вдруг рванула в сторону, и в то место вонзилась Ксаоса.

Три жены беглеца посмотрели на рукоять меча.

— Ашхесс. — Вырвалось из трёх красивых ртов.

— Ашхесс. — Прошипел я, сжимая культю на месте оторванной руки. Кровь подчинилась моему приказу, обрадовав, что контроль над изменчивой Стихией никуда не делся, остановилась.

— А с виду обычный человек. — Отозвалось сбоку. Я развернулся. Гм, пора бы уж привыкнуть, что в моих приключениях обычным животным места нет, но я до сих пор, оказывается, сохранил способность удивляться. Передо мной стояла кобыла, из головы которой были два рога, вместо гривы — гребень, похожий на рыбий спинной плавник, а хвост её состоял из тончайших серебряных нитей. — Бинара. — Наклонила она голову. — А ты?

— Зонт. — Отозвался я, пытаясь достучаться до тверди.

— Бесполезно. Здесь действует только закон крови. Посмотри вниз. — Под ногами извивались в отчаянии гибнущие растения, напоминая обрубленные кем-то щупальца. — А разрушит темницу жертвоприношение.

— В смысле, в живых должен остаться только один?

— Да.

— В чём смысл жертвы?

— Я так и знала... Ты должен будешь стать молнией.

— А-а. Значит, молния может отсюда уйти.

— Да.

— Просчёт, просчёт. — Я вспомнил рассказ моего деда, чёрной тени, о гербе Лисковых. И слова Сатаны о том, что мне пора обзавестись собственным. Заработал. Мой взгляд остановился на культе, и струйка крови поднялась, стала подобно змее, распахнула пасть, изогнулась буквой S, за ней повторила вторая, они развернулись мордами друг к другу и образовали восьмёрку с двумя головами сверху и двумя хвостами снизу. И застыли. Я поднёс образовавшийся рисунок к правому плечу и наложил на него. — Ударь сюда — Попросил я Бинару. Удар молнии выжег тот же рисунок на моей коже, но вместе с ним в тело вошла новая Стихия. И я рассмеялся, наблюдая, как клеймо блекнет и исчезает. — Пока, ловушка! — Воскликнул я, становясь самой резкой из Восьми.

— Если я понадоблюсь, ударь в небо. — Пожелала Бинара мне вослед.

И передо мной открылся портал в безумие нормальной реальности, в сплетение великой девятки.

Змея вползла в браслет, тьма окутала и её, и всё что принадлежало мне.

— Что происходит? — Поинтересовалась Афина.

В то же время огромная молния ударила в вещи, отразилась от земли и рикошетом ушла в небо. Вещи исчезли.

Будучи ещё наполовину Стихией, я рассёк пространство и влетел в Запретный Храм. Гора сверкающего сумасшествия возвышалась на своём месте.

Сотворив самый огромный портал в своей практике, я охватил сотую часть сокровищ и начал забрасывать их в свою казну. Через считанные минуты она переполнилась, и портал поблек.

— Пора и мне.— Задумчиво сказал я, смерил взглядом Гималаи сокровищ и отправился вслед за золотом.

С трудом заперев засов сокровищницы, которую уже ни один критик не посмел бы назвать неполной, я отправился в одну из четырёх сдвоенных крайних башен и свалился там отоспаться перед очередным изнасилованием.

К моему удивлению, мне удалось не только выспаться, но и начать описывать произошедшее, пока не Файри огорошила меня новостью. Совладав с этой радостью, я закончил описание и задумался.

Творцы мирков и того, что покрупнее.

Отделить твердь небесную

от тверди земной...

"Творение мира за шесть дней.

(Пособие для чайников)"

Не успел я как следует обдумать последнюю мысль и её последствия, как вокруг зашелестели тени, и некто повис на моей шее.

— Что, кто...— Опешил я.

— Спецкурьер. — Отозвалась Кнона. — Ты бы не мог сделать пространство поровнее? Пока сюда дотянешься, все ноги отобьёшь. Да и тени шелестят. Где это видано? Держи пакет. Тебя ждут.

— Персонализированное заклятие?

— Правильно. Ну?

— Что "ну"?

— Что сообщить?

— Уже отбываю. — Ответил я, активизируя заклятье и переносясь куда-то.

Местность потрясала. Она была заполнена силами до отказа, черпай — не хочу, не прикладывая никаких усилий.

— Гор?! — Сотряс твердь голос, заставивший меня окутаться огнём не хуже Файри, и приготовить все остальные Силы. И только потом я обернулся и посмотрел на громыхавшего. — Старая добрая реакция. — Ухмыльнулся Далгет, демон ветров и туч, давний соперник из долины демонов. — А ты почти не изменился, только слегка подрос в мастерстве. — Чем-то был похожий на Перуна, он был гораздо массивнее, и напоминал не медведя, а скорее слона. И вокруг него уже начал закручиваться его излюбленный вихрь. Демон в очередной раз захотел расставить нас по местам: он выше, я ниже.

— "Хм" — Подумал я и ударил в Далгета молнией. В чём-то это было нечестно, она была его оружием, к тому же считалась мне недоступной. Демон охнул, отлетая на порядочное расстояние. Вихрь развеялся. Я убрал мешающий кокон, а вместо него из пальцев правой руки вытянулись полуметровые когти, символизирующие пять Стихий: полыхающий всеми оттенками красного огонь, переливающуюся воду, закрученный тем же вихрем воздух, стальной клинок тверди и метающуюся туда-сюда молнию.

— Силён стал. — С невольным уважением сказал Далгет и прикрылся от возможного удара полупрозрачным щитом.

— А то. — Отозвался я и сотворил сгусток чистого хаоса, повесив его рядом с головой.

В ответ в руке демона появился прямой световой луч длинной метра в два.

Мне надоело, и моё сознание потянулось по еле заметной пульсирующей красным линии жизни прямо к сопернику. Далгет схватился за горло, силясь вдохнуть, и повалился на землю, теряя сознание.

— Да, просто. — Сказал кто-то, таящийся в очень похожем на мою частицу личном куске тьмы. — Почти самый короткий поединок на моей памяти. Моло... где вы?

— Мне бы тоже хотелось видеть собеседника. — Отозвался я.

— Ого. Это чем же вы... Уберите её! — Моя огненная сила окружила место, из которого доносился голос и замерла, ожидая моего приказа. — Так вы тот самый Гор? То есть Зонт? Или как вы предпочитаете себя называть?

— Да как угодно. — Заявил насмешливый голос владыки Преисподней. И он явился перед нами. — Ваш протеже провалился, как я вижу?

— Да что вы понимаете? — Наш собеседник вынырнул из тьмы и оказался седобородым старичком. Моя змея влилась обратно в меня. — Ваш ставленник только и умеет, что действовать грубой силой!

— Ну да, ну да. Если учесть, что грубой силой сквозь полущит пройти почти невозможно... может, обойдёмся без испытания, если уж Седой обладает подобным умением?

— Да нет, признаю, чего там, Далгет сплоховал. Ему надо было учесть, что кандидаты равны в своих возможностях, тем более здесь.

— Ладно, Намлок, мы пошли.

— А что тут происходит? — Спросил я с интересом.

— А-а, пустяк. Посвящение тебя в самый тайный орден Вселенной.

— Не понял.

— Пройдёшь испытание, поймёшь.

— Пройду?

— А как же? Это легче лёгкого...

Легче лёгкого? Стать между двумя тенями. А если?

— Эй, а тут четыре тени. — Сказал я, указывая на пол. Там и в правду были четыре тени.

— Что за... — Успел выругаться механик, как свет вокруг меня мигнул, и я почувствовал, как время раскручивается вокруг меня взбесившейся спиралью.

Часть минус первая. Варкен.

Раздвоение личности — серьёзное психическое

заболевание, ограничивающие многообразие

личностей всего лишь двумя.

Справочник психиатра.

Интересно было наблюдать за собственным телом, вращающимся по спирали, пока внизу не замаячила твёрдая на вид поверхность. Спохватившись, я попытался превратить своё тело во что-нибудь летающее, но никакая стихия не отозвалась. Точнее, мне отказали имеющиеся Силы. Но стоило мне обратить внимание на правую руку Тьмы, как я стал этой, в общем-то, противной моей натуре Силе. Упав на зеркальную воду и отразившись от неё по всем физическим законам, я спохватился и вернул человеческое тело обратно. Вот только... с пустой памятью.