Самый Лучший Ветер - 2, первые 13 глав

Я же сидел и ждал, когда первая часть этого долбанного балета кончится, и пытался истинным взглядом посмотреть на село, просканить его на предмет чего-нибудь необычного. Но получалось откровенно плохо, толпа легко забивала мои магические потуги, и я лишь смог разглядеть Далина на берегу, а вот Лары с отцом Саввой как будто и не было в селе. И то и другое странным не выглядело, вот если бы наоборот...

Так что мне пришлось успокоиться и ждать, пока Арчи не перейдет ко второму акту. Я подобрал ноги, чтобы не оттоптали, согнал с колен пытавшуюся усесться туда молодуху и зверски ущипнул кого-то сзади, не глядя, потому что этот кто-то забрался на колоду с ногами и практически улёгся на меня, пытаясь заглянуть через две головы на кипу грамоток.

Переливчатый бабий визг был мне наградой, попал я удачно, во что-то очень мягкое. Арчи удивленно оглянулся и, слава богу, решил, что бардака уже достаточно.

— Почтеннейшая публика! — он поднялся на ноги и во весь голос, помогая себе магией, легко перекричал всех присутствующих, практически всё село. — Начинаем работу по распределению нечистой силы по дворам! Прошу отнестись серьёзно и помочь нам и себе по мере сил! Просьба первая — да заткнитеся вы все уже, ради бога, бабы особенно! Нечисть распугаете, некого звать будет!

Народ тут же затих, внимая нашему магу, который не постеснялся утихомирить их магией.

— Просьба вторая! — уже тише, но добивая до каждого присутствующего, продолжил раздавать указивки Арчи. — Люди добрые, идите вы все вот на эту лужайку на пригорке, оттуда буду вызывать по одному.

Сельчане нехотя подчинились, но лужайка была рядом, шагах в пятнадцати слева по курсу от стоящей 'Ласточки', и была она на небольшом пригорке, и всё оттуда было хорошо видно, так что люди потихоньку пошли.

— Аэродромная команда! — пришпорил события Арчи самым официальным голосом. — Помогите землякам! Чтобы никого перед дирижаблем не было!

Тут же крепкие ребята, расставив руки, выстроились в цепь и принялись загонять всех на лужайку. Взвизгнуло несколько девок, кому-то треснули по рукам, а кому-то и по морде, но цель была достигнута — людей оттеснили от села, и теперь никто не отвлекал меня от попыток его просканить. И тут я чего-то тоже увлекся процессом, вместо того чтобы заняться делом.

— Подожди, — остановил я собравшегося было огласить первую фамилию Арчи. — Давай сделаем, чтоб все как у людей было.

— А давай, — легко согласился маг. — Делай.

Я тут же поманил к себе двоих самых ответственных и крепких на вид парней из аэродромной команды, и принялся обустраивать рабочее место. Мы вытащили из дирижабля складной просторный стол и три кресла. Кирюха перестал скрываться и самочинно застелил стол торжественной красной бархатной скатертью, и где взял только, а потом сервировал стол здоровенным графином с холодным чаем, тремя стаканами и пустой пепельницей.

Арчи оценил нововведения поднятым вверх большим пальцем на кулаке и переместился за стол, усевшись по центру и поместив по правую руку от себя Фому Егорыча. Они разложили грамотки по видам и срочности, колдун по пути выхлебал от возбуждения полграфина чаю, и теперь ждали только меня.

— Что же с тобой делать, солнышко, — в нерешительности пробормотал я себе под нос, присев перед топкой с проснувшейся Лариской. Саламандра глядела на меня ну просто как ребенок, которого не зовут на весёлый праздник взрослые. Она почуяла и собравшийся перед дирижаблем народ, и притаившуюся невдалеке безместную нечисть, и была близка к огромной детской обиде на весь мир ну просто до слёз.

— Арчи! — решил я для порядка посоветоваться с магом, хотя и так все было понятно. — Тут Лариска...

— Иду! — подскочил маг, который все понял в один момент. — Аэродромная команда! Вон тот валун от ограды сюда тащите и справа от стола ставьте! Только хорошо ставьте, не дай бог качаться будет!

Он в несколько быстрых шагов заскочил на борт и с улыбкой уставился на саламандру. — Интересно тебе?

Лариска робко кивнула, с надеждой глядя на меня и мага. Тут же вертелся Кирюха, с которого обязанности переводчика никто не снимал, но все было понятно и без перевода. Я вытащил зачарованный тигелёк, лом и железную сбрую, и кое-как мы вдвоём соорудили из них переноску. Возились минут пять и, если бы не Кирюшка, возились бы ещё дольше, но к тому времени, когда мы торжественно вытащили самодельный паланкин на лётное поле, там уже всё было готово.

Аэродромная команда подошла к делу с умом и основательно, они вырыли небольшую яму и закатили в нее здоровенный валун плоской стороной вверх. Молодцы, что тут скажешь. Процесс водружения саламандры на каменный трон прошел в благоговейном молчании, проняло до печёнок даже Фому Егорыча.

— Работу комиссии по распределению и учёту полезной нечисти в домашнем хозяйстве объявляю открытой! — Арчи уселся наконец за стол и принялся добивать сельчан. — Председатель комиссии — Арчибальд Романович из рода Солнечных Эльфов, то есть я! Мой зам по работе с населением — ваш же колдун Фома Егорыч, прошу любить и жаловать! Заместитель председателя по организационным вопросам — штурман-навигатор дирижабля 'Ласточка' Артем Сергеевич! В роли зерцала комиссии и представителя тех Великих Сил, что мы понять не в состоянии, и которые почему-то к нам сегодня благосклонны — Саламандра Лариса свет Ивановна!

Девочка наша от таких славословий и всеобщего внимания тут же засмущалась и спряталась в свой домик, оставив, тем не менее, торчать над срезом тигля любопытный носик и чутко шевелящиеся во все стороны ушки. Потом робко выглянула одним глазком, потом другим, и на этом успокоилась, доверившись нам с Арчи.

— Позвольте также вам представить кавалера медали 'За Отвагу!' и дружинника в отставке, рядового запаса Кирентия Кузьмича Ласточкина! — опомнился маг, едва не забыв про Кирюшку. — В нашей комиссии он будет отвечать за вопросы со стороны соискателей вакансий и прочее, связанное с нечистой силой!

Народ неслабо впечатлился, потому что мою вчерашнюю похвальбу насчёт Кирюшки многие пропустили мимо ушей, мол, чего только залётный гость спьяну не набрешет, но тут им было представлено явственное подтверждение. Потом прискакал взмыленный похмельный староста, вся семья которого уже была здесь, Арчи сходу кооптировал его в состав нашей выездной комиссии, как представителя местной власти, и началось.

Пока я бегал за ещё одним стулом, а Кирюшка за еще одним стаканом для Семёныча, попутно захватив второй полный графин, Арчи вызвал перед свои ясные очи первого соискателя.

— Ну-с, — с самым серьёзным видом, открыв перед собой непонятно откуда взявшуюся конторскую тетрадь в твёрдом переплёте, и уставившись на нерешительно остановившуюся за три метра перед нашим столом первую семью тяжелым оловянным взглядом матёрого бюрократа, начал он. — Представьтесь, пожалуйста. Мы занесём вас в реестр, а Лариса свет Ивановна посмотрит вас на предмет моральных качеств в разрезе возможного отношения к будущему сотруднику. Мы должны знать, кого к вам направлять, и не будете ли вы его обижать.

— Да что ж мы, злодеи какие? — недовольно, хоть и немного растерянно, буркнул глава стоящей перед нами семьи. — За что на всё село славите?

— Не так! — оживился Арчи, торжественно подняв указательный палец вверх. — Объясняю для всех! Вот у нас есть для вас два кандидата — один молоденький совсем и безответный, но очень хочет стать домовым, а второй постарше и работящий, но рожа наглая, отсюда вижу. Такого не враз обидишь! Так вам кого, ежели по совести?

— Твоя правда, — подумав, кивнул мужик и немного оттаял. — Не понял спервоначалу. Так что, давай нам второго, наверное. Я иногда крутоват бываю, ежели по совести, даже и с домашними. Работы много, потому рассусоливать некогда.

— И это учтено! — обрадовал его Арчи, принявшись что-то записывать в тетрадь с берестяной грамотки, которую держал перед ним Фома Егорыч. — Комиссия в курсе, не сомневайтесь. А потому предлагаем вам принять к себе обоих соискателей. Молодого домовым, потому что семья у вас, если судить по отзывам, хорошая. А второго во двор, овинником, он и будет первому защитой.

— Согласен, — не сразу ответил мужик, а после недолгого совещания со своими домочадцами. — Я дома редко бываю, то во дворе, то на реке, то в тайге, там живу. А вот бабьё у меня сердобольное, так что в самый раз.

— А если всех всё устраивает, — обрадовался Арчи быстроте решения, — тогда подойдите к Ларисе свет Ивановне. Там вам явятся оба претендента, вы с ними познакомитесь, дадите им имена, а Пресветлая Саламандра скрепит ваши отношения. Уговор там какой, или клятва, сами решайте, как у вас в селе принято. И, кстати, банник ваш просил передать, что в следующий раз он вам, гм... всю харю подковой разобьёт. Не знаю, что у вас с ним за отношения, но постарайтесь их исправить, хорошо?

Мужика всё-таки пробрало, он покраснел и с досадой кивнул всем нам. На лужайке раздались смешки, жена его резко насторожилась, но Арчи не стал развивать дальше скользкую тему.

— Идите, идите, — замахал маг на них руками, — не задерживайте народ. Нам бы до вечера управиться, такими-то темпами.

Мужик резко рванул к саламандре, обрывая возможные расспросы, семья подтянулась за ним, и тут на Ларискин валун выскочили, как чёртики из табакерки, два нечистика. Один был чем-то похож на нашего Кирюху, и он сразу потянулся к жене и дочерям хозяина, чуть не плача от своего счастья. А вот второй был нарочито спокоен, и рожу имел себе действительно настолько наглую, что я не выдержал и захихикал.

— Всё учтено, — торопливо зашептал Арчи для всей комиссии. — Банник просил так, а Фома Егорыч подтвердил и рассказал, что к чему.

— И я поддержу, — закрыв рот стаканом с чаем, только для нас пояснил Семёныч. — Такой расклад правильный. Мужик этот, Борька, крутоват не по делу к своим домашним, всё хочет, чтобы его на селе Борисом звали. А только у нас и по-настоящему крутых хватает, сильных да спокойных. Тут же, в селе, люди друг друга насквозь с рождения видят! Какой же ты Борис, к примеру, ежели у тебя сети драные и на охоте ты у других харчишься, своё бережёшь? И тут, гляди-кось, первым выполз. Посмотрим ещё, что ваша Лариса свет Ивановна по этому поводу скажет, потому что я лично в сомнениях пребываю. Бандита этого ему одного оставить на хозяйстве, и хорош.

Фома Егорыч согласно кивнул, Арчи неопределённо пожал плечами, а мне было всё равно, домовым виднее. Постановили двоих, значит именно этих двоих, и не нам вмешиваться, им виднее.

Лариска высунулась из своего домика наполовину и с интересом рассматривала процесс знакомства Борькиной семьи с нечистью, пожелавшей быть полезной. Кирюха вертелся там же, что-то растолковывая ей, тыкая лапкой то в людей, то в домовых. Вела она себя спокойно, хоть и не испытывала никогда на себе столько внимания разом. Лариска внимательно посмотрела в глаза каждому из этой семьи, что-то там выискивая, потом на разглядела домовых и тоже осталась довольна, потом она выслушала, не понимая слов и ориентируясь лишь на чувства и на Кирюху, сбивчивую клятву и наречение именами, и пыхнула вверх огнём, закрепляя договор.

Дети с лужайки восторженно заорали, радуясь нежданному фейерверку, и Лариска добавила еще, откровенно балуясь и радуясь жизни. Ей сегодня всё нравилось и к людям, глазеющим на неё, она отнеслась ровно, и это было хорошо. Это значило, что здесь не было ни откровенных злодеев, злоумышляющих против нашего экипажа, ни скрытых маньяков, ни кого-то ещё. Здесь нету, мелькнула у меня запоздалая мысль, а в селе?

Я спрятал мамин оберег подальше, засунул руки в карманы брюк под удивлённым взглядом Семёныча, нащупал и прижал там посильнее к телу заговоренные накладки, снятые с моей 'Секиры', и раскрутил магическое зрение на полную.

Мир вокруг расцвел яркими красками, справа от меня забивала своим сильным светом радующаяся и балующаяся саламандра, а вот по левую руку, со стороны села, всё было не так радужно. Я рассмотрел и отбросил в сторону стариков на караульных вышках и их же на реке, с удочками. Пропустил мимо себя охранную бригаду на берегу и пьянствующих мужиков в кузне, не стал рассматривать и испуганную нечисть за моей спиной, всё никак не могущую понять, что Лариска для них безопасна, а стал просматривать редкие ауры в домах, один за другим, квадратно-гнездовым способом.

Яркой злобы или других чувств по отношению к нам я не увидел, поэтому пришлось взяться за дело основательно. Точнее, кое-какие чувства в селе наблюдались, но это был наш Антоха с какой-то девчонкой, и было им вдвоём хорошо, соглядатай им не требовался, так что я от них сразу же отвернулся.

Перебирая оставшихся в селе по одному, я откидывал в сторону людей, занимающихся своими делами. Кто-то лазил по своим ухоронкам и пересчитывал заначенные богатства, радуясь нежданному одиночеству, кто-то ухаживал за больной скотиной, не решившись бросить ее даже в такой момент, достаточно много женщин возились с совсем малыми детьми и по хозяйству, в общем, все были заняты. Все, кроме одного.

В доме на дальнем пригорке, у самой реки, кто-то с холодным, отстранённым интересом нас разглядывал. Ему было удобно — окна высоко, между аэродромом и самим домом метров триста по прямой, не было ни дымки ни тумана, наблюдению не мешала даже молодая весенняя редкая зелень, да и солнце было с его стороны, и мы перед ним были как на ладони.

Тем не менее, я напрягся и вдруг понял, что он рассматривает нас не просто так, а в бинокль или подзорную трубу, а потом ещё и что-то записывает на листок бумаги перед собой!

— Не суетись, — ворвался в мою голову сосредоточенный и серьёзный голос Арчи, хотя в этот же момент он о чём-то хохмил с Семёнычем. — Мешаешь!

Я только обрадовался, потому что не знал, что делать, в растерянности попытавшись уже достучаться до Лары, которой в селе как будто бы и не было.

Под подозрительным взглядом старосты я очнулся и вытащил руки из карманов.

— Прихватило чего-то, — попытался оправдаться я. — Может быть, даже и несварение. Со вчерашнего-то.

— Очень может быть! — понятливо подхватил тот, успокоившись. — У нас же как? У нас же главное, чтобы было жирно да сытно, непривыкший человек с наших котлеток может и заболеть, да. У меня вот бабы в картоху масла коровьего кидают чуть ли не столько же, сколько и картохи, представляешь? Сколь с ними не бьюсь, не помогает.

Тут Фома Егорыч шикнул на нас, потому что первые соискатели, усадив своих домовых на загодя припасённый веник, уже отчаливали по пути к селу, а на их место вышли новые.

Обряд повторился, и начался магический конвейер без лишних разглагольствований, успеть хотелось всем. Колдун доставал очередную грамотку и выкликал целыми семьями, Кирюха толмачил, что в грамотке нарисовано и вызывал претендентов со стороны нечистой силы перед наши ясные очи. Комиссия коротко совещалась, всегда выступая на стороне нечистиков, потому они были лучше подготовлены и знали, чего хотели.

Лариска то и дело плевалась вверх фейерверками под восторженные визги, скрепляя каждый новый договор и наречение именами, и всё шло как по маслу. Народ потихоньку убывал, унося по домам на вениках своих нечистиков, и Фома Егорыч даже попытался было задремать, успокоенный налаженной работой комиссии. А вот Семёныч наоборот, лез во все щели и высказывал по любому вопросу свое мнение. Этот до того ушлый мужик тут же сориентировался и начал знакомиться со всеми домовыми, налаживая контакты и обещая им молочные реки, кисельные берега. Сельская нечисть смотрела на него немного скептически, а вот новообращенные прямо-таки пылали энтузиазмом.