Средневековая история

— Планы хорошие. Кузнеца, ювелира и стеклодува найти можно. А сколько скота надо закупать?

— Сколько получится. Лейф, я в сельском хозяйстве не разбираюсь, — Лиля вздохнула. — А дети зимой с голоду перемрут...

Вот это вирманину было хорошо знакомо. И на Вирме случались такие годы... страшные годы, когда детей — новорожденных — просто убивали. Их же родители. Потому что прокормить не могли.

Да, в Ативерне так к крестьянам не относились. Обычно дворянам было плевать — сколько там и кого сдохнет. Но эта, похоже, не такая.

Да и...

Если они повязаны на несколько лет — нужды у них теперь общие. Надо помочь...

— Так. Понятно. Здесь — не место для этого разговора.

Лиля кивнула.

— Не место. Но...

— Сейчас этот хорек вернется — вы ему скажете, что подумаете и увидитесь с ним позднее. Если в этом будет необходимость. А потом будем решать, что от него потребовать в компенсацию. Вечером. Спокойно и без суеты.

Лиля кивнула.

— Согласна. Я действительно растерялась. Благодарю за совет.

И вздохнула с облегчением.

Неужели рядом появится хоть один нормальный мужик?

На которого можно не то, чтобы опереться, но хотя бы совет получить?

Не крестьянин, которые от нее постоянно подлости ждут. И косятся так, что аж спотыкаются. А капитан корабля, пират, человек с определенно более широким кругозором.

А главное — воин.

Военный.

Свой и почти родной уже поэтому.

Как мужчина Лейф ей триста лет не нужен, если честно — не до мужиков. И при одной мысли, что такую тушку можно кому-то показать — передергивает. И желания нет.

И болит до сих пор все внизу в некоторые моменты. Да и Лёша не забывается...

И девочка вчерашняя ей понравилась.

Может они общий язык и найдут? Почему нет?

Женщины могут стать подругами, если они не делят профессию и мужиков. А тут явно дележа не будет. Так что подумаем...

* * *

Анна, пританцовывая, шла по коридору.

Жизнь была если и не прекрасна, то уж точно приближалась к этой отметке.

Ей нашили прорву новых красивых платьев! Отец выдал ей шкатулку с украшениями, достойными королевы. У нее в жизни таких не было.

И Лонс исчез из ее жизни.

Так что Анна Уэльстерская — невинная девушка. И никак иначе.

Только вот...

Что такое девственность — Анна знала. И очень неплохо. А вот как ее подделать... но может быть принц не слишком в этом сведущ?

А пузырек с кровью всегда приобрести можно...

Шут Его Величества вырос, словно из-под земли.

— Пошли со мной. Поговорить надо.

Анна вздрогнула.

Этого человечка она боялась до икоты. До сведенных мышц. До истерики.

Еще бы...

Несколько его слов — и отец ее в монастырь загонит! В лучшем случае!

Анна не обольщалась. Она красива, умна, но незаменимых нету.

Сестры подрастают. В крайнем случае — договорятся об обручении. Пару лет подождут — и вперед. А для нее все будет кончено...

Навсегда...

Анна вспомнила худые бледные лица Невест Альдоная, их поджатые губы, скорбные глаза, бледно-зеленые балахоны... страшно... лучше уж головой в воду, чем туда.

Анна послушно следовала за шутом. До небольшой комнатки-алькова.

Мужчина кивнул ей на кровать.

— Садись и слушай.

Анна повиновалась. Прикажи он ей сейчас задрать юбки и отдаться на той же кровати — выполнила бы. Настолько шут пугал ее.

— Замужем ты не была. Все документы у меня. Уничтожать их пока не буду. Если хоть слово вякнешь, хоть шаг без моего разрешения сделаешь — отдам все твоему отцу. Что он сделает — догадываешься?

Анна кивнула. Горло перехватило, сил на слова просто не было.

Но шут слов и не ждал.

— Ты не девушка. И это надо исправлять. Ночью подождешь моего человека, он тебя проводит куда надо.

— К-куда...

— к одной полезной бабке. Она тебе поможет в этом деле. Рик Ативерский ничего заподозрить не должен, уяснила?

— Если он выберет меня...

— А если не выберет — зачем ты такая нужна?

Анна вздрогнула.

Фактически, ей прямым текстом сказали — или замуж за принца — или в монастырь. Так что она не только к бабке, она куда угодно бы пошла. Лишь бы все прошло гладко.

Девушке хотелось жить, любить, танцевать на балах, распоряжаться другими людьми, быть принцессой... за такое и мать родную продашь!

Анна бы точно продала.

— В-выберет.

— Вот и я так думаю. А теперь иди. И про наш разговор помни. Ночью жди.

Анна кивнула.

Вышла из алькова, постаравшись подальше обойти страшного человечка — и бросилась наутек. Только пятки засверкали.

* * *

Оставшись один, королевский шут, он же граф Альтрес Лорт, присел на кровать.

Покачал головой.

Ой, дура.

Трусливая, жадная, завистливая... вся в матушку. Уж как он тогда Гардвейга отговаривал — все впустую.

Но сиськи и мордочка хороши. Рик может и клюнуть.

А рассказать все Гардвейгу...

Да можно. Но... брата зря расстраивать пока не хотелось. Нет, в свое время он обо всем узнает. Когда не наломает дров в припадке ярости.

И узнает, и они вместе подумают, что лучше сделать...

Если бы речь шла о династическом союзе — да плевать бы на Анну. Или в монастырь ее, или еще куда, соврать, что подохла — и туда дорожка.

Еще вон, девчонки бегают. Соплюшки, конечно, в возраст войдут только через пару лет, но помолвки еще никто не отменял.

Беда в другом.

Эдоард Ативернский разрешил сыну жениться по любви. Ну, более-менее, но все-таки. Выбрать из двух принцесс подходящую. Эдоарду равно выгоден союз и с Ивернеей, и с Уэльстером. А вот Уэльстеру... мир им нужен позарез. Скрепленный брачным союзом.

Даст Альдонай, Гард проживет еще лет двадцать. Но... даст ли?

А если десять?

Сын еще мал, королева — клушка, случись что — положиться не на кого. Соседи полезут — и к гадалке не ходи. Но если заключит с Ативерной кучу договоров — они помогут. Рик к тому времени тоже уже будет на троне, на Анну будут рычаги давления, а ночная кукушка — штучка полезная. Всегда убедит мужа, что братику надо бы помочь. По-соседски, по-родственному.

Пусть даже и за плату.

Помочь нужно.

А вот если близкие отношения будут с Ивернеей — да почему бы и не пощипать Уэльстер на пару?

Нет, брак между Анной и Риком должен состояться. Он все силы для этого приложит. Из шкуры вылезет!

И никто ему не помешает.

* * *

Когда мэр вернулся, Лиля уже была абсолютно спокойна.

— Госпожа графиня, ваши люди ждут вас внизу.

— Полагаю, достопочтенный Торий, все они живы и здоровы? И не пострадали?

Лилиан держалась так надменно, как только могла.

— Что вы, ваше сиятельство... им не причинили никакого вреда.

Лиля опустила ресницы.

— Отлично. Лейф, займись. Я хочу наконец отдохнуть!

— Слушаюсь, госпожа.

— Господин барон, мне было бы приятно увидеться с вами еще раз. Позднее. Если мне понадобится помощь.

— Разумеется, ваше сиятельство. Всегда к вашим услугам.

Ничего лишнего сказано не было. Но договор был заключен.

Ты мне должен за наезд на моих людей.

Пока мне ничего не нужно. Но если что-то потребуется — я свистну. И ты прибежишь. Никуда не денешься, прибежишь. Иначе Джес Иртон узнает о твоих делах.

И тебе это очень не понравится.

Мэр это отлично понял.

Может, про себя он и крыл графиню последними словами. Но внешне был сама любезность.

Может, про себя он и крыл графиню последними словами. Но внешне был сама любезность.

Лично проводил, поцеловал ручки на прощание... и Лиля-таки не удержалась.

— Порекомендуйте мне хорошего ювелира, достопочтенный...

— Лучший ювелир, госпожа графиня — это старый Хельке Лейтц. У него лавка неподалеку от ратуши, тут всякий покажет.

Аля кивнула.

— Благодарю вас. Наше общение доставило мне искреннее удовольствие. Жаль, что мы встретились по такому печальному поводу. Но надеюсь, эта встреча не последняя...

Такой легкий намек. Ювелиром не отделаешься, гад такой. Если ты сыночка не воспитал в детстве — спохватись сейчас.

Мэр ответил вымученной улыбкой и заверениями в своей искренней симпатии к госпоже. Лейф помог женщине спуститься. И Лилиан вздохнула про себя.

М-да.

Путешествие, конечно, сильно помогло. Килограмм десять она точно потеряла. А то и побольше. Платья висят, как на вешалке. Но сколько ж ей придется работать над собой...

А что вы хотели?

В Лилиан Иртон было килограмм 120. Это ж надо так отожраться!

Вирмане ждали внизу. Пятеро здоровущих хмурых мужиков. Но раскланялись все, как один. Видимо, Лейф им что-то сказал. Лиля ответила 'милостивым наклонением головы' и взгромоздилась на лошадь.

Посмотрела на свой эскорт.

Так и явиться к ювелиру?

А почему бы нет?

Ставим золотой против старой половой тряпки — ювелир наверняка жулик, каких свет не видывал! Лучше сразу произвести впечатление.

Лейф пожал плечами, но отправил вирман на корабль, а сам взял лошадь под уздцы.

Лиля посмотрела на свое платье.

Минус еще одна роскошная тряпка. Или нужно срочно изобрести мыло. Древесной золой и корнем какой-то местной травы это дело не отстираешь, конский пот — штука въедливая.

А что мы помним про изготовление мыла?

Либо щелочь и жир. Либо сода и растительное масло. Ну и соляной раствор. И в обоих случаях получим что-то близкое к хозяйственному мылу. А уж сделать из него что получше... это задача несложная. Добавки, присадки...

Ага, взвоет кто-то. А где взять щелочь?

Лиля не знала, есть ли тут гидроксиды натрия и калия, но слабенький щелок она сама могла спокойно сделать. Зола, известь — и пара суток времени для гарантии. Древесная или травяная зола у нас не вопрос, в любом веке, а известь... да понадобится — сама сделаю!

Мрамор, мел... обжиг — не проблема. Вот на чем... ну да ладно. Костер по идее должен дать подходящее количество тепла. А нет — на железный лист и в кузнечную печь!

И делаем щелок.

То, что получится, вполне подойдет для омыления жиров.

Они это и на химии делали.

Да-да на той самой прикладной химии. Которая шла факультативом, но ходил все равно весь класс. Интересно ведь было до ужаса.

И рецепты прочно оседали в памяти.

Любая косметика, парфюмерия, бытовая химия... Лиля могла приготовить все.

Если на то пошло — она могла даже сделать бездымный порох. Знала, как получить нитроглицерин и как сделать из него динамит. Делала бенгальские огни и фейерверки. Успела полепить из глины — и знала, как делалась керамика. Только не была уверена, что сможет повторить это здесь. Вопрос оборудования.

Зная химию — не пропадешь в любом веке. Главное уяснить, что любое вещество есть в природе. И уметь его там распознать. Надо бы поискать здесь мел. Мрамор-то точно есть.

Интересно, а таблица Менделеева здесь такая же?

Если что — будет таблица Лилиан Иртон!

А про медицину не стоит даже упоминать.

Лиля твердо намеревалась завтра посетить ярмарку — и покопаться от души в травах и местных растениях.

Мало ли что ей пригодится?

Даешь Мичурина?!

— госпожа графиня, — отвлек ее от размышлений голос Лейфа.

— Да?

— Вы все-таки хотите к ювелиру?

— Да. А что?

— Судя по имени, это большой пройдоха. Он явно из эввиров.

— Эввиров?

Лиля навострила уши. И Лейф понял, что нужны разъяснения.

— Эввиры — они не имеют своего государства. У них своя вера, свое письмо, они вообще считают, что они — единственный народ, созданный истинным Богом.

— А Альдонай?

— Всего лишь один из его подручных.

Лиля фыркнула.

— а как к этому относится церковь?

Спрашивала она не просто так. И увидела во взгляде Лейфа ответную иронию.

— Очень, очень не одобряет.

— И в чем проявляется неодобрение?

А в душе все пело от счастья!

Неужели?! Неужели появится человек, с которым можно разговаривать?! Пусть не на равных — слишком уж разные времена, но хотя бы так!

Пусть пират, пусть вирманин — ПЛЕВАТЬ!!!

Главное, что Боги его не обделили мозгами. Хотя это — неудивительно. Дураки долго капитанами не бывают. А если взять пиратов...

Любой пират, который стал капитаном и проплавал долго...

Они бывали сволочами. Садистами. Откровенными мразями и выродками.

Но дураками они не бывали никогда.

И если Лейф не дурак...

— Неодобрение проявляется в повышенных налогах на торговлю, кроме того, эввиры не имеют права носить зеленое, селиться ближе, чем три перестрела к церкви (Лиля привычно перевела перестрелы — получилось порядка полкилометра), их не хоронят на кладбищах, им запрещено открыто поклоняться своему богу...

— Они все это терпят?

— Когда нет выбора, стерпишь еще и не такое.

Лиля кивнула.

— и чем же они занимаются?

— Купцы, ювелиры, ростовщики... много всего. Им бог велел быть грамотными — всем, даже женщинам! Поэтому они всегда возле денег.

Поголовная грамотность Лиле понравилась. Всем бы так.

Что ж.

Может быть, оно и к лучшему — что ей сказали про этих людей?

Она отлично знала — чтобы выжить, нужна своя команда. Где бы ты ни оказалась.

В другом городе, в другой стране, в другом мире... один в поле не воин!

Из кого формируется команда?

Есть несколько условий.

Выбор сильно зависит от цели. Хочешь жить спокойно и тихо — дружи с тихонями. Хочешь блистать — выбирай подходящую оправу. Хочешь быть лидером — подбери парочку-троечку ведомых. Примерно так.

Это для института. Здесь же...

Ей надо выжить — это первое.

Жить хорошо — это второе.

Наладить свой быт. И...

Лиля опасалась даже думать об этом — пока. Но в глубине души, увы, было. Зудело комаром и не давало жить спокойно.

Джес Иртон.

Ее супруг.

Жена в средние века — собственность мужа. Вот приедет, такой весь крутой — и прикажет ей ложиться с ним в постель. И что делать?!

Ежели даже цианидом пока не обзавелась?!

Либо убить супруга и бежать, либо просто бежать, либо прибить его на фиг и обставить дело, как несчастный случай.

Сидела я, ногти саблей чистила... ладно! Мечом! Кто ж ему виноват, что он тридцать два раза поскользнулся — и все горлом на меч?!

Короче к появлению супруга, она не должна быть беззащитна!

Для этого необходима своя команда. Вирмане уже есть. Силовая поддержка. А она постарается привязать их к себе еще и выгодой.

Лейф не дурак. Далеко не дурак.

Но вирман — мало. Сила и деньги. Три компонента успеха. Знание, сила и деньги.

Сила — вирмане.

Деньги — эввиры.

Знание — это она.

У нее есть громадный багаж знаний. У эввиров, если она правильно понимает, есть возможность их коммерческой реализации. У вирман — мечи, чтобы объяснить самым непонятливым политику партии.

Лиля твердо настроилась быть с ювелиром любезной по максимуму.

А церковь...

А с церковью договоримся. В Иртоне всего один пастер. Если что...

Болот на всех хватит.

Лилиан Иртон начинала формирование команды.

* * *

Лавка ювелира произвела впечатление.