Гарри Поттер и Предательские Деяния

— Что?

— Гарри будет рад любому твоему ребёнку.

— Нет, перед этим.

— Ты не беременна.

— Я не беременна?

— Нет. Даже с зельем плодородия сперма Рона настолько ленива, что не выполнила свою задачу. — Луна легла на диван, положив голову на колени подруге.

— Откуда ты знаешь?

Рейвенкловка пожала плечами.

— А откуда я знаю всё, что знаю? Я вижу вероятности, которые создаёт реальность. Я видела, как на тебя напали, и потому вмешалась. А теперь вижу, что ты не беременна.

— Правда?

— Абсолютно. Утром мадам Помфри это подтвердит... — Луна заглянула в глаза собеседнице. — Или нет. Будущее так сложно! Настоящее — намного проще.

* * *

Гарри, Дафна, и Невилл ждали в отдельной комнате, которую арендовали в "Трёх Мётлах". Конечно, первый понимал, почему обязан сюда прийти, но по-прежнему злился, ведь пришлось оставить Гермиону. Он надеялся, что Луна составит ей компанию и не даст свести себя с ума. Именно эта немного странная девушка наверняка сумеет отвлечь любимую. Опять-таки, возможно, своеобразный взгляд Луны на мир поможет Гермионе отвлечься.

Дафна тоже беспокоилась за сестру по браку. Похоже, суд в октябре станет для Гермионы и их мужа настоящим испытанием. Она улыбнулась сама себе. Брачный контракт подписан меньше двух недель назад, но, так или иначе, она уже влюбилась в Гарри Поттера. Конечно, в Хогвартсе теперь нелегко, но время, которое она провела со своей новой семьёй, того стоит. Такого она от себя не ожидала. Правда, много ли таких людей, кто по-настоящему знает, что его ждёт в жизни?

Сердитый Гарри — это на самом деле неплохо. Сегодня вечером ему придётся иметь дело с Малфоями, а с этой семейкой всегда следует держать ухо востро. Хотя... если не нагрянут Пожиратели, опасность не стоит и выеденного яйца. Гарри и сам очень опасен, особенно когда злится. Губы Дафны дёрнулись в мимолётной улыбке. Люциус даже не подозревает, что его ждёт.

Дверь в комнату распахнулась, и появился Люциус Малфой, причём с таким видом, будто он здесь хозяин. Его жена послушно шла в четырёх шагах позади. С фирменной высокомерной усмешкой вновь прибывший выдал:

— Лонгботтом, забирай девчонку Гринграсс и уходите. Нам с Поттером нужно перекинуться парой слов наедине.

Гарри моментально вспыхнул от гнева, и вокруг него засияла аура. Он сжал правую руку в кулак, и насмешка Малфоя исчезла, а наглая речь оборвалась посередине.

— Возможно, мне придётся указать твоё место, Малфой, — юный лорд произнёс это тихо, но, тем не менее, все его услышали. — Я для тебя — лорд Блэк. Тебе ясно?

— Тёмный Лорд будет... — когда магия Гарри сдавила его, эмиссар Волдеморта захлебнулся.

— Ты учишься так же медленно, как и твой сын — отродье твоей высокомерной плоти. Не так ли, Люциус? Мне плевать на твоего Тёмного лорда — в своё время, когда у меня будет нужное настроение, я его уничтожу. Мою любимую жену зовут леди Блэк. Ещё раз назовёшь её девчонкой, и я тебя убью. Лорд Лонгботтом — мой доверенный советник. Ещё раз забудешь его титул, и я тебя убью. Отдашь ещё один приказ в моём присутствии, и я тебя убью. Ты меня понял?

Малфоя сдавило ещё сильнее.

— Да, лорд Блэк, — выдавил он. Гарри отпустил гостя, и тот грохнулся на пол.

— Кузина Нарцисса, как твои дела?

Нарцисса Малфой-Блэк была потрясена — так мужа в её присутствии никогда не унижал даже Тёмный Лорд. Однако уроки этикета, который в неё вдалбливали с юных лет, мгновенно дали о себе знать, и она присела в реверансе.

— Лорд Блэк, леди Блэк, у меня всё в порядке. Благодарю вас, что потратили своё драгоценное время, чтобы встретиться с моим мужем и мной.

— Для семьи всегда найдётся время, кузина Нарцисса. Чем наш лорд может тебе помочь? — спросила Дафна.

— Мой муж собирался поговорить с лордом Блэком.

— Люциус наверняка хочет предложить союз с полукровкой Томом Риддлом против Дамблдора. Неплохой план, но неужели ты думаешь, что он твой? — с сарказмом поинтересовался Гарри, растягивая слова. — Союз с одним лживым вероломным ублюдком против другого лживого вероломного ублюдка. Какой необыкновенный план! — Юный маг покачал головой. — Люциус и его махинации мне не интересны, а вот ты, кузина Нарцисса, другое дело. Мы встречались три, возможно, четыре раза, но я никогда не видел твоей улыбки. Твоя сестра Андромеда улыбается, ещё одна твоя сестра Беллатрикс тоже улыбается, хоть и безумно, но почему ты — нет? Неужели в твоей жизни совсем не осталось радости?

Миссис Малфой моргнула — такого вопроса она не ожидала.

— Я стараюсь получить от жизни лучшее, лорд Блэк.

— Это старается делать каждый, кузина Нарцисса. Но я заметил, что ты не ответила на мой вопрос. Ты счастлива?

Взгляд Нарциссы переметнулся с Гарри на Дафну, а затем на Невилла. О чём вообще речь?

— Нет, милорд, я не счастлива. И сильно переживаю. Пока идёт война, никогда не знаешь, кто умрёт следующим.

— Ты считаешь свой брак счастливым?

— А разве у меня есть выбор, милорд? Как вам известно, я во всём обязана слушаться мужа.

— Семья Блэк по тебе скучает. Я знаю, что ты и твой сын не носите знака полукровки Риддла. В отличие от твоего мужа, вас обоих не заклеймили как домашний скот, поэтому я более чем готов принять вас обратно в семью, аннулировав твой брак и вернув приданое. Оно позволит тебе ни от кого не зависеть. Особенно от его, — Гарри кивком указал на Люциуса, — безумного лорда, который без раздумий пожертвует тобой и твоим сыном.

Теперь Нарцисса смотрела на мужа и видела, что его лицо исказила ярость. Неужели этот ребёнок может честно такое предложить?

— А как насчёт моего сына, лорд Блэк?

— Он должен быть готов присягнуть на верность роду Блэк, и тогда станет одним из моих наследников и примет фамилию Блэк. Конечно, ему никогда не стать главой семьи (этот титул примет мой первый сын), зато у Драко будет семья, которая всегда его поддержит.

— Зачем вам это? Вы же с Драко ненавидите друг друга.

— Верно. Многие убеждения Драко мне противны, но это не значит, что я желаю ему смерти. Как уже сказал Люциусу, я собираюсь уничтожить Тома Риддла, и после этого его последователи уже не отвертятся, что их держали под Империусом.

Женщина задумалась.

— Я принимаю ваше предложение, милорд.

— Превосходно. — Гарри повернулся к правой руке Волдеморта. — Люциус Малфой, по праву главы рода заявляю: связав себя клятвой верности с Томом Риддлом, которая противоречит вашей присяге роду Блэк, вы нарушили условия брачного договора. Ваш брак с Нарциссой Блэк настоящим аннулируется. Приданое Нарциссы Блэк вернётся в Гринготтс, что, к сожалению, повлечёт за собой банкротство младшего рода Малфой. У вашего сына Драко будет выбор: либо присоединиться к роду Блэк, либо остаться с вами в качестве бастарда младшего рода Малфой. А теперь вы свободны. Вернитесь к своему хозяину и передайте, что предложение союза отклоняется. А заодно скажите, что дни его сочтены.

В приступе ярости Люциус вытащил палочку из своей змееголовой трости, направил её на Гарри и уже готовился произнести заклинание. Юный маг собирался покончить с противником, но тут неожиданно раздался крик "Редукто!", и голова Малфоя превратилась в кровавый туман.

Все уставились на Нарциссу, чья палочка по-прежнему указывала на бывшего мужа.

— Никто не смеет угрожать лорду Блэку!

— Благодарю, кузина. А теперь навести свою сестру Андромеду, расскажи ей, что здесь произошло, и попроси помочь переехать в одну из секретных квартир рода Блэк. До тех пор, пока война не закончится, ты будешь едва ли не главной целью. Но долго она не продлится, обещаю.

— Спасибо, лорд Блэк. Пожалуйста, победите в этой войне — от этого так много зависит! Я напишу сыну, чтобы он принёс вам клятву верности.

* * *

У входа в замок Невилл пожал руку Гарри и, прихватив ждавшую Ханну, ушёл прогуляться.

— Надеюсь, Гермиона в порядке, — в голосе юноши слышалось беспокойство.

— Я попросила Трейси присмотреть за ней, — призналась супруга.

— Серьёзно? А я попросил Луну.

— Дэвис и Лавгуд, впервые на сцене! Такое сочетание напугает даже очень сильного человека. — Они начали подниматься по лестнице. — Гарри, я считаю, Гермиона боится, что после изнасилования ты от неё отвернёшься. Мне кажется, сегодня ночью ты должен пойти к ней. Совсем необязательно настаивать на сексе — просто побудь с ней в постели и как следует обними. Если будешь обнимать её как меня, она обязательно почувствует себя любимой.

— Ты уверена? Не хочу её заставлять.

— Попробуй. По крайней мере, когда тебя нет рядом, я всегда скучаю.

* * *

Когда они добрались до своих апартаментов, то обнаружили, что в гостиной темно и пусто. Дафна немедленно одарила супруга глубоким поцелуем и просто растворилась в нём.

— Чёрт возьми, ненавижу быть благородной! Иди к ней. Ты её любишь, она тебя тоже. А сейчас она напугана. Просто будь с ней. Но завтра твоя задница — моя.

Она снова поцеловала Гарри и удалилась в свою спальню. А тот отправился в свою комнату, переоделся для сна, а потом проскользнул в комнату Гермионы и тихо забрался в постель. Несколько минут он спокойно лежал, слушая её тихое дыхание, а затем любимая повернулась к нему. И была потрясена, обнаружив "гостя", однако узнала его по запаху.

— Привет.

— И тебе привет. Тебе лучше?

— Немного. Спасибо, что прислал Луну.

— Луна — хороший человек. — Девушка прижалась к нему. Всё-таки Дафна права. Кстати, что тут удивительного? В конце концов, они неоднократно спали в обнимку. — Ты в порядке?

— Всегда, — пробормотала Гермиона. — Спать хочется. Жалеть себя — это так утомительно.

— Ты правда в порядке?

— Да, — она поцеловала его в грудь. — Люблю тебя.

Глава 16. Испытание огнём

Артур вышел из камина.

— Люциус Малфой мёртв.

— Хорошо, — отозвался Фред.

— Нам-то какая забота? — спросил Джордж.

— Он был убит во время встречи с Гарри. Кингсли пока не рассказал детали, но пообещал держать меня в курсе. Похоже, на встрече семьи Блэк Люциус попытался напасть.

— По-прежнему всё хорошо, — повторился Фред.

— И почему нас это касается? — поддержал его Джордж.

— Лично мне по барабану, — подтвердил Фред.

— Гарри убил человека, который обидел его гораздо меньше, чем наша семья, — объяснил их отец.

— Если бы Гарри захотел убить Рона или Джинни, авроры бы из замка забрали только трупы, — заметил Джордж. — Пап, серьёзно, Гарри не собирается убивать Рона или Джинни. Разве что один из них снова косо глянет в сторону Гермионы.

* * *

Люциус Малфой мёртв. Эта новость поразила человека, которого когда-то звали Том Риддл. Почему-то он ожидал, что тот всегда будет его правой рукой, олицетворявшей высокомерную философию чистокровных. Кто же знал, что Поттер способен на такое?

Тем не менее, убийство эмиссара Тёмного лорда нельзя спускать с рук. Мальчишку нужно наказать. Конечно, он и так уже отмечен смертью, однако, к сожалению, заодно и хорошо защищён. А вот его друзья — не очень. Влияние старого дурака слабеет. Мальчишка Ноттов сообщил, что на выходные запланирован выход в Хогсмид. Змеиное лицо Риддла исказилось в подобии улыбки.

— Беллатрикс!

— Мой Лорд?

— Я узнал, что уже завтра студенты Хогвартса выберутся в Хогсмид.

— Поиграть с детишками? Спасибо, мой Лорд.

— Кажется, ты ещё не закончила с Лонгботтомами, не так ли?

— О, мой Лорд! — Похоже, ещё чуть-чуть, и чистокровная психичка впадёт в экстаз. Интересно, она может обезуметь ещё сильнее?

— Возьми с собой десяток Пожирателей смерти. Убейте всех детей, которых найдёте.

— Да, мой Лорд.

Эта женщина — безумный, но эффективный инструмент. Возможно, придётся устроить ей несчастный случай со смертельным исходом, чтобы её безумие никогда не повернулось против него.

* * *

Гермиона лежала в постели, нежась в объятиях Гарри. Скоро вставать. Её мятежный маггловский будильник с выделенным сектором рабочего времени (а всё-таки забавно, что на будильнике отмечены рабочие часы) и светящимися стрелками показывал пять утра. Рука Гарри обнимала её, а ладонь лежала на её животе именно там, где внутри мог расти ребёнок.

Луна сказала, что ребёнка нет. Она предсказательница. И хотя не может объяснить, почему и как это делает, она знает. Луна сказала, что ребёнка нет.

Почему же она не радуется? Может, хочет услышать эту новость из уст мадам Помфри? Хочет ли она этого ребёнка хотя бы немного? Вообще-то нет, но... Словно что-то пропало. Разве она не готовилась к плохим новостям?

Вспомнился вчерашний вечер. Когда Луна ушла, осталась Трейси Дэвис. Луна уже покидала гостиную, и тут слизеринка молча вошла и села на диван с противоположной стороны.

Целых двадцать минут она просто сидела и смотрела на хозяйку, и лишь потом заговорила:

— Знаешь, я подумала, что Лавгуд сумеет поднять тебе настроение. Ты, наверно, теряешься в догадках, почему я пришла.

— Нет, спасибо за компанию.

— Грейнджер, я же тебе не нравлюсь. И не надо притворяться. Ничего страшного, потому что ты мне тоже никогда не нравилась. Если бы не ты, я была бы первой на курсе. А вот Дафне ты нравишься. Нет, не так — она тебя любит.

— Это из-за связи. Я люблю Гарри, а он ей нужен. Нам же надо как-то уживаться.

— Ошибаешься, Грейнджер. Связь тут не причём. Из-за связи теперь ты понимаешь и любишь её, а она понимает и любит тебя. Но всё это благодаря магии Поттера, которая изменила Дафну. Ты знаешь, чем владеешь, так не позволяй Уизли это забрать.

— Всякий раз, как закрываю глаза, вижу Рона на себе. И чувствую его внутри. Гарри заслуживает лучшей жены, чем я.

— Мерлин, какая же ты идиотка! Как, чёрт возьми, ты могла опережать меня на каждом проклятом уроке? Гарри Поттер тебя любит. Он тебя выбрал. Его дурацкое гриффиндорское благородство связало его с Дафной, да и то только потому, что та собирается изменить мир. У тебя есть его имя, его состояние и его сила. И что ещё важнее — у тебя есть его душа. Конечно, ему не наплевать, что Уизли с тобой сделал — ему стало больно. Ты могла трахаться с любым парнем в этой школе, но пока он знал, что это твоя идея, всё равно взял бы тебя в свою постель, не моргнув глазом. Ты сама понимаешь, чем владеешь?

— Я знаю, что он меня любит. Не понимаю, почему, но знаю.

Она чувствовала, как Гарри её ласкает — его левая рука двинулась вниз, и кончики пальцев начали описывать медленные круги над её лобковыми волосиками. Он любил так её ласкать, и она сильно удивилась, когда обнаружила, что ей тоже нравится. Он называл их "мои любимые завитушки". И когда начинал так гладить её во сне... это казалось настолько милым, что, пожалуй, и сравнить-то не с чем. В глубине души хотелось ответить на его ласки, но та часть, которая считала её грязной, не позволила.