Книга первая. Пробуждение.

— Эту кошку, как ты её назвала м-м... ах да, Лоси.

— Папочка не надо делать ей больно — прошу я, это какая-то шутка, точно это просто плохая шутка — так ты шутишь, плохая шутка — и улыбаюсь сейчас он опустит кошечку и мы пойдем обедать с мамой. Почему папа так странно смеётся?

— Нет, доченька это не шутка — и резко бьет меня по лицу — режь, я сказал, маленькая шлюха!

Я начинаю плакать и мотать головой, я не знаю, почему папа ругается, за что он меня бьет, я ведь ничего плохого не сделала. Еще один удар и я уже реву в три ручья и зову маму.

— Если ты сейчас же не сделаешь то, чего я хочу, то будешь сильно наказана! — мне очень страшно, что теплое потекло по ножкам, я описалась, как стыдно и как страшно.

— Ты сама напросилась — отец бьет ногой мне в живот и отбрасывает в угол комнаты, мне очень больно. И тут начинает кричать Лоси, о боги как она плачет, а папа медленно вспарывает её тем самым странным ножом. Ужас, меня спеленал ужас, я не могу двинуться, все тело оцепенело. Долго плакала Лоси, потом хрипела, а потом затихла. ОН поворачивается ко мне и гадко улыбается:

— Ну что, доченька, теперь пора тебя наказать — ремень поддерживающий штаны летит в угол, в правой руке отец держит какой-то комочек мяса — съешь, это сердце Лоси.

— Нет — кричу я, но его это не волнует, он обхватывает крепкими пальцами мою челюсть и заставляет разжать рот, и впихивает сердце кошечки мне в рот, а потом насильно заставляет насильно его разжевать. — Вот видишь, это просто, — ласковым голосом произносит отец — а ты сопротивлялась, не бойся, папочка тебя простил и сейчас сделает тебе приятно.

Мое платье задрано вверх, а ОН нависает надо мной и снимает штаны. Сильными руками раздвигает мне ноги, а я изо всех сил пытаюсь этого ему не позволить, не знаю почему, но что-то внутри подсказывает мне, что так надо сделать. Боль и стыд, вот все что осталось от меня, папа целует мои окровавленные губы'. Вспышка...

'Сегодня мне исполняется шестнадцать, придут друзья, вот будет веселье. Мама обещала приготовить праздник, а папа сказал, что сделает мне подарок, который я не забуду до конца жизни, и это меня настораживает. В двенадцать лет мне стали сниться кошмары, которые я не могу вспомнить, в них приходит ОН. В тоже время я стала испытывать страх к своему отцу, не знаю почему, ведь он прекрасный отец для меня и муж для моей матери. Она всегда говорила, что лучшего мужа найти нельзя.

— Мам, а можно достать пару кувшинов вина, я уже взрослая мне можно — кричу маме которая сейчас на кухне.

— Ладно, только кувшинчик, не больше — я мчусь в погреб, в общем готовимся

Праздник в самом разгаре едим, пьем, веселимся, опьянев, я, по глупости, проболталась о мастерской отца, в которую он не когда ни кого не пускал. Разумеется все тут же загорелись идеей посмотреть, что там внутри такого. Лой кричал что-то о сокровищах, Нарин о оружии всех предположений не перечислить, в общем уговорили меня показать им папину мастерскую.

Веселой гурьбой мы подлетели к отцовской святая святых и замерли, все почувствовали холодок в животе, а по рядам прокатились нервные смешки.

— Арана, открывай дверь, чего ждешь?! — крикнул Нарин, я не хотела выглядеть в его глазах трусихой, он всегда мне нравился, такой смелый, сильный... — Арана, ты что заснула?!

Решительно дергаю дверь, за ней оказывается... темнота, тяжелый запах бьет в ноздри и вызывает отвращение и тошноту.

— Фу, ну и запах, что твой папа там делает. Кто-нибудь принесите факел — это Лой раскомандовался, Олана тут же побежала выполнять его просьбу. Жалко девочку влюбилась в него и пытается ему угодить, глупо парни не обращают внимание на таких. Но вот факел доставлен и мы замирая сердцем входим туда.

Чистый пол, резко контрастировал с заляпанными кровью и чем-то еще деревянными столами, на которых лежали металлические инструмент, похожие на арсенал палача. На полочках стояли банки с мутной жидкостью, в которых плавали различные органы непонятного происхождения, какие-то порошки, мази и вовсе непонятные предметы.

— Да что же это такое — хрипит враз пересохшим горлом Нарин.

— Так, так, так — этот голос за спиной знаком мне до боли, отец вернулся — глупые, любопытные дети залезли туда, куда им не следовало. Печально, похоже, мое прибивание в этом регионе странны подошло к концу.

Мы все резко развернулись, в дверном проеме стоял Уилнот — мой отец. В руках он держал... Лоси! Но ведь она пропала четыре года назад, и мы не смогли её найти, а пропала ли?

— Доченька, а я вот хотел тебе её подарить, знаешь, сколько сил потребовалось для создания высокоуровневой нежити из этой кошки, нет? Ведь главный плюс был в том, что определить то, что она нежить было очень сложно — папа вышел во двор и опустил кошку на землю, вся наша компания замерла в ужасе. Мы пытались осознать новость, мой отец — Повелитель Мертвецов, черный колдун способный воскрешать умерших и заставлять их служить себе.

— Иди киса, и убей их — Лоси, нет, уже не она, кинулась к нам. Мы бросились в разные стороны пытаясь выдраться наружу, вбежавшая кошка бросилась на ближайшего, ею оказалась Олана. Девушка закричала, но её крик захлебнулся, чудовище вцепилась ей в горло, а Нарин бросился его отдирать, но и его постигла та же участь. Всей толпой мы пытались протиснуться в дверной проем. Кое-как преодолев давку, наша группа вырвалась во двор, все бросились к воротам, но там нас ждал мой отец, на его губах играла довольная улыбка.

— И куда же вы так спешите? — произносит он и тут все теряют остатки разума с криками бросаются к трехметровой стене окружающей наш дом — Не надо торопиться! — догоняет голос Уилнота, но это только придает нам сил. Я бегу впереди все, но Нарин с криком 'Это ты во всем виновата, вот пусть тебя и сожрут!' толкает меня в спину, я падаю и все мои 'друзья' протоптавшись по моему телу бегут дальше, 'сильные, смелые, красивые' но уже мертвые. В какой-то момент меня захлестывает злорадство, ведь не только я умру, но и они тоже, а потом приходит безразличие. Все кончено, мой отец оказался чудовищем, друзья трусами и гнусными предателями и только мама...

— Арана, доченька! — Мама! Она здесь, она поможет мне! Нет она погибнет, этого нельзя допустить!

— Мама, беги отсюда или папа и тебя убьет!!! — кричу я изо всех сил, но она не слушает меня, а бежит прямо навстречу своей смерти.

— Уил! Остановись, не делай этого... — удар и мама падает на землю из рассеченной щеки льется кровь.

— Не прикасайся ко мне — презрение залило его лицо — до тебя очередь еще не дошла.

Он поднимает руки и из них бьют зеленные лучи, мои бывшие друзья падают мертвые один за другим. Вот и все не один не спасся. Мама подбегает ко мне и хватает за руку, прикрывая собой тащит меня к дому. Уилнот поворачивается к нам и с его пальцев срывается призрачная сеть готовая сковать нас, но мать выставляет левую руку и окружает щитом и сеть бессильно распадается.

— Неужели ты, уровень которой едва превышает знания деревенской знахарки, решила мне противостоять?! Ха-ха захотела меня посмешить перед своей смертью?

Но мама не отвечает, а продолжает держать купол, отец отсмеявшись стал метать в нас различными заклинаниями, но не одно не смогло пробить нашу защиту.

— Мама, что происходит?

— Доченька, твой папа сошел с ума, в него вселился демон.

— Аха-ха-ха-ха, демон, гы-гы-гы, нет ты явно задалась целью меня повеселить. Неужели ты на полном серьезе считала меня невинной овечкой, когда освобождала? Если так, то ты еще глупей чем я предполагал, ведь я то думал, что ты хочешь награду за мое спасение, но это... — и он согнулся от хохота.

— Мама о чем он говорит?! — чуть не плача выдавливаю я.

— О том, что его приговорили к смертной казни, а я была одна из тех, кто приносить ему еду. Я считала, что его обвинили неверно, так как с детства жила с ним по соседству и была влюблена, а потому решила его спасти. Но как видно теперь сильно ошиблась в выводах и теперь ты будешь расплачиваться вместе со мой за мои ошибки. Уил! Я сдамся, если ты оставишь нашу дочь в живых!

— Э нет дорогая, у меня на неё свои планы, хе-хе.

— Час расплаты придет, и тогда ты пожалеешь, что родился на этот свет, запомни ни что не остается безнаказанным!

— Сколько пафоса, какие возвышенные речи, но специально для тебя 'дорогая' я открою страшную тайну, я не когда не умру, я вскоре обрету бессмертие, так что расплата будет ждать меня вечность, но мне эта игра уже надоела — вскинув руки, он сложил из пальцев странный знак. Поток зеленого света ударил в шит, мама охнула и упала на колени, её руки стали опускаться а кожа на них синеть.

— Доченька, прости за все, я не смогла тебя уберечь, прости — речь звучала все тише и потому последние слова были практически неслышимы — Я люблю тебя Арана.

Щит рухнул и вся мощь заклинания ударила в маму.

— Нет!!! — оцепенение длившиеся все это время исчезло, и я рухнула радом с матерью — Не умирай мама! Я тебя тоже люблю, только не умирай — бессвязные слова лились из меня рекой, я гладила её лицо, а плоть под моими пальцам гнила и распадалась жижей, по практически растворившимся губа я прочитала 'Прощай'. Сидя и рыдая над тем, что осталось от моей дорогой матери, я не заметила, как подошел монстр, которого я на протяжении всей своей жизни называла отцом. В груди вспыхнула ярость, и я, как дикая кошка, с шипением бросилась на него, желая только одного: разорвать, убить, уничтожить. Ладонь чудовища ударила мне в лоб, и я укатилась во тьму.

Тьма, нежная, ласковая тьма. Она ласкает меня и смывает всю боль и ужас унося их в небытие. Я плыву по течению и мне хорошо. Я? Что такое я? Не помню, а надо ли вспоминать? Не знаю. Вдруг позади меня открывается воронка и из неё протягиваются призрачные руки. Это Ужас, ОН снова пришел за мной. Нет, не хочу, пусти-и-и!!!

Медленно открываю глаза, тусклый свет попадает мне в глаза. Где я, кто я? Ко мне подходит какой-то молодой, красивый мужчина, но я его боюсь, почему? Воспоминания хлынули бурным потоком, детство, произошедшее в двенадцать лет, тогда ОН стер мне память и случившиеся на дне рождения. Смерть матери, я хватаю лежащий рядом изогнутый кинжал, вскакиваю и бью ЕГО, но неведомая сила останавливает меня и клинок замирает в волоске от его горла.

— Прекрасно, чудесно, все получилось. Память осталась, назову-ка я тебя Кэйлой, м-да звучит отлично.. Дочь моя, ты стала моей верной слугой и за нападение должна быть наказана, но я сегодня добрый и потому не стану этого делать. На колени!

Ноги не слушаются меня, и я выполняю приказ, нет, не так, ПРИКАЗ. Уилнот мерзко ухмыляясь, расстегивает пояс — Сейчас ты извинишься и сделаешь мне приятно...

Мы идем по дороге, за спиной догорает мой дом, а вместе с ним и моя жизнь. Теперь я немертвая, вынужденная подчинятся ЕМУ, как мне хочется увидеть его кишки и заставить подавиться ими. Я найду способ вернуть все страдания, которые он причинил мне и мой матери, в стократном размере и долг этот будет увеличиваться с каждым мгновением его жизни'. Вспышка...

'Мы идем по монгольскому лагерю, одного из маленьких многочисленных племен народов степи, к их хану, вроде бы его зовут Чингисхан. Хозяин взялся за работу и скоро я напьюсь, крови вдоволь, хотя предпочла бы умереть от истощения, мысли о мести давно меня покинули.

Лагерь противников разгромлен, я шагаю по нему, приказ выполнен, все живые уничтожены и тут вдруг слышу детский плачь. Только не это, я не хочу убивать! Но нужно выполнить приказ, иначе он отдаст ПРИКАЗ и тогда будет гораздо хуже и мне и ему. Подхожу к свертку и заношу мечь, плачь усиливается и я делаю глупость разворачиваю материю и вижу младенца, мальчик. Рука роняет меч, я не могу убить это маленькое светлое чудо.

— Вижу тысячи лет тебя ни чему не научили. Жаль, но я люблю трудности — Нет! Хозяин пришел — съешь его. Живьем — клинок замирает, оставляя царапину на груди мальчика, тело не в силах противится ПРИКАЗУ.

Крик, в ушах бьется крик, а во рту мясо... Я исчезаю...'. Вспышка...

Вэнэтор упал не колени, недавний обед из ресторана оказался на полу, его рвало, а по лицу катились слезы. Упав рядом с дурно пахнущей лужей полупереваренной пищи, но сжался в комок, его сознание раскололось, и в голове воцарился хаос, а на кровати в тоже время рыдала Кэйла. Спустя минуту Ноксу удалось восстановить целостность сознания, хоть и с большим трудом, что-то пошло не так он должен был быть просты наблюдателем. А на деле прожил жизнь своей подопечной вместе с ней и испытал все то, что выпало на её долю и только особенности сознания Истинного Вампира спасли его от той же участи что и девушку. Пошатываясь, со стонами ему удалось не только встать, но с помощью магии уничтожить лужу не полу, сделав это, он сел рядом с Кэйлой и прижал плачущую девушку к груди. Так они и сидели, обнявшись, Дмитрий успокаивающе гладил её по волосам и молчал, им не нужны были слова для того, что бы понять друг друга.

'Бедная девочка. Сколько ей пришлось пережить. Больше никогда не буду копаться в чужой памяти, почему так произошло, ведь я нигде не ошибся. Мразь, какая же мразь был этот Уилнот — прыгали мысли в голове парня — как хотелось бы продемонстрировать мне на нем искусство пытки моего народа, хотя лучше чем у Владычицы Душ у меня все ровно не выйдет. Аргх!!!'

Кэйла словно почувствовала, разгорающеюся ярость в душе обнимающего её парня и подняла заплаканное лицо, только сейчас Нокс заметил, что слезы её были кровавыми (такая уж особенность вампиров-нежити из жидкости в организме только кровь). И как делала её мать, нет теперь их мать, в подобные моменты, поцеловал её в глаз, это всегда успокаивало девочку, которой и стала сейчас Кэйла. Воспоминания, нахлынувшие в душу, пробудили её от сна, и теперь она плакала.

Вэнэтор почувствовал вкус крови на своих губах и автоматически облизнул их и тут же на него накатили чужие чувства: горе, отчаяние, облегчение и... радость? Да именно радость, взглянув в глаза обнимавшей его девушки, он понял, что это её чувства, но почему он их ощущает? Кэйла не дала ему задуматься над этим и впилась в губы поцелуем, она жаждала как можно быстрее снова ощутить себя живой. Нокс ответил не менее страстно, сейчас их души были тесно связанны, и эта потребность была обоюдной, ведь жизнь ощущается наиболее остро, когда пройдешься по её грани. Одежда полетела на пол, а следом за ней на нем оказались и молодой парень с прекрасной девушкой, возраст которой перевалил уже далеко за второе тысячелетие, но это не помешало стать им любовниками этой ночью. Они чувствовали друг друга, как ни кто не может почувствовать, каждый из них знал чего именно нужно его второй половине, так как они стали одним целым. Для Дмитрия это был первый опыт подобного рода, но он не думал об этом, его сейчас ни что не волновало кроме желаний Кэйлы, руки скользили по теплой, шелковистой коже, а губы нежно касались её груди...

* * *

Нокс лежал на полу, а на его груди покоилась голова Кэйлы, на душе было спокойно и тепло, а еще появилось ощущение дома, настоящего Дома...